Движ. Интервью с бойцами в селе Пески

До этого дня я считал, что лучший материал на нашем сайте - это материал "прямо сейчас", с онлайн-дневником из Славянска. Но вот у него появился конкурент. Интервью с бойцами в селе Пески, которое может серьезно поколебать позиции как традиционной украинской, так и традиционной сепаратистской пропаганды. Потому что это правда от первого лица, а она всегда сильно отличается от медийной картинки. И тем не менее, её важно знать, если вы планируете жить в реальном мире, а не в нарисованной реальности.

Своих собеседников  встретила во дворе штаба батальона ОУН в селе Пески.  Это Лука и Дед – граждане России, которые воюют за независимость Украины. У Луки шеврон «Солнышки» Правого Сектора, у Деда никаких шевронов.  Деду под 40 (отсюда и псевдо), он оказался самым старшим в компании, собравшейся на Майдане. Луке до около 20, говорит, что его псевдо похоже на реальное имя.

Лука согласилися сфотографироваться в балаклаве, Дед отказался фотографироваться вообще.

Несмотря на шевроны, оба не причисляют себя к какому-либо батальону.

Познакомились Дед и Лука на Майдане, куда приехали из небольших российских городов прошлой зимой, по наводке Пипл Хейтера  - правого активиста из ВКонтакте. После Майдана были в Правом Секторе, в Азове, снова в Правом секторе… случайно не поехали с группой «Солнышки», когда тех арестовали на Закарпатье с оружием. После этого два месяца не светились, искали шанс участвовать в боевых действиях. Опять-таки через ВКонтакт вышли на Яшку из Правого Сектора, который пригласил в Пески.

- Так вы в Правом Секторе?

- Нет. Сейчас мы с батальоном ОУН. Мы ни к кому официально не принадлежим. Есть друзья, которые нас знают. Они приглашают туда, где есть движ. Где выдают оружие. И мы движуем.

- А как это?

- Вчера ходили в разведку, были практически на территории сепаров.  

- Так вы разведчики?

- У нас нет специализации. Если какой-то блокпост останется голым, будем сидеть в окопе и отстреливаться, но это скучно.

Вмешивается тот самый Яшка из Правого Сектора:

- Зона АТО – это парк аттракционов. Ты можешь выбрать любой. Нравится тебе в гламурной форме фоткаться на фоне тяжелой техники – пожалуйста. Заниматься мародерством, похищениями тоже есть с кем. Можно просто сидеть на блокпостах и жаловаться на жизнь. А нам нравится движевать. Ходить в разведку, стрелять, ставить «секреты»… Я – корректировщик. Мне не очень это нравится, но получается. Я соображаю, как нужно командовать огнем. И так получилось, что корректирую весь огонь тут. Когда подготовлю себе замену, брошу это.

Яшка – киевлянин. На вопрос  - А зачем ты здесь? отвечает – Я ж правосек! Этот ответ, по его мнению, должен все объяснить.

- А почему ты с ОУН?

- У них вайфай. И у  меня тут друзья. Как корректировщик, я действую автономно. Правосеки сидят на постах. Они справляются без артиллерии.

- Так ты корректируешь ВСУ?

- Да.

- А как так получилось? Почему у ВСУ нет корректировщика?

- Это хороший вопрос. Пока я не появился – никто не корректировал.

Лука может более развернуто ответить на вопрос «Зачем?»

-Если бы в Украине получилась та революция, как задумывалась, с люстрацией и все такое, то в Росси в этом году уже полыхнуло бы.Путин знает это и старается вам мешать. И вот я здесь для того чтобы когда-нибудь русским людям в России начало житься хорошо.

- Тебя не беспокоит то, что, по сути, вы воюете против таких же русских как сами, против своих братьев по крови?

- Тем лучше. Чем больше их тут погибнет, тем чище будет наша раса. Ведь здесь воюют русские, которые поддерживают Путина и его режим. А Путин уничтожает Россию, уничтожает русских. Я первое время в Киеве постоянно удивлялся, насколько у вас много светлокожих людей на улицах. В Москве, Питере не так. Белый, может, каждый третий. 

- Так ты белый расист?

- Можно и так сказать. Но это не главное. В первую очередь мой враг – режим Путина. Эта война здесь только потому, что ему, и небольшому кругу семей, окопавшихся в Кремле, выгодно, чтобы в Украине было неспокойно. Ведь если бы революция получилась, как задумывалось, с  люстрацией, если бы у вас тут все наладилось, в Росси сегодня бы тоже полыхнуло. Путин понимает это, и прилагает усилия к тому, чтобы украинцы не могли расслабиться.

Я здесь борюсь за будущее своих детей в России. Победим здесь, будем решать вопрос дома.

До украинской войны Лука был менеджером в разных организациях, вплоть до руководства спортивным магазином. Идейно подпитывался произведениями Ганса Гюнтера и Голдена, интересовался расологией, а потом попал на Майдан, и понесло…

На майдане познакомился с Дедом – который тоже приехал из России.

Дед:

- А я украинский националист, и борюсь за будущее своих детей в Украине.

- Тебе не мешает, что твой друг чистый москаль, да еще и расист?

- Я сам, когда жил в Сибири раньше разделял идеи славянского братства. Только на Майдане стал украинским националистом. Я ведь по крови украинец. Вырос в маленьком городке, в Сибири, когда после развода с отцом мать осталась там, а отец уехал в Украину.

Мой отец кстати недавно навещал меня. Он боец добровольческого батальона.  Не скажу какого. Он тоже из маленького городка, там все всех знают.

Попытка отнести Деда к какой либо категории бойцов разбивается в прах.

Украинец, вырос в Сибири. Приехал на Майдан зимой, вошел в подраздедение «Солнышки» Правого Сектора. Был в составе Азова, снова Правого Сектора, теперь ОУН.  Всегда вместе с Лукой. Так получилось.

На вопрос «что вас объединяет?» -  Дед смеется:

- Я люблю его! Без него в туалет даже не хожу!

Учитывая, что из соображений безопасности бойцы на вражеской территории действительно «в кусты» ходят по двое - пока один сидит, другой контролирует зеленку с автоматом наперевес, это не фигура речи.

Дед продолжает:

- Мы не в составе какого-то батальона, понимаете? Мы там, где движ,  и где дают оружие.  Приходим туда, куда нас приглашают друзья. На месте знакомимся с другими людьми, проводим совместные операции и уходим.

- Батальоны, с которым вы сотрудничаете, ведь не состоят из одних только ваших друзей. Сложно войти в доверие к новым людям, командирам?

- Одна – две совместных операции, и все о человеке  понятно. Кроме того, в зоне АТО все знают всех. Навести справки о человеке – минутное дело.

- Расскажите о самых ярких ваших операциях?

- Карловка, Авдеевка, Пески, снова Авдеевка…

Недавно вот подошли на 50 метров к блокпосту сепаров, хотели сфоткаться, и в нас начали стрелять. Мы ответили огнем, а потом вышли из укрытия и крикнули им «Слава Украине», и опять открыли огонь изо всех стволов. Хотели еще сфоткаться на фоне надписи «Пески», только стали – а тут трассер. Жаль, в кадр не попал.

- А если серьезно?

- Серьезно?  Собираемся наладить в Украине бизнес – экотуризм. Поездки на БТР в зону АТО для уничтожения паразитов и вредителей народного хозяйства.

Лидия Гужва