Освобождение от иллюзий.

Освободился? Тогда идем вперед!

Всякая война имеет одно волшебное свойство: проверять на прочность все, чего она коснется. Хотя бы даже слегка. И после такого касания люди, политические и неполитические концепции, социальные институты и религиозные воззрения предстают в своем подлинном виде – в том смысле, что их реальную цену мы видим, как никогда, ясно.

Помимо всего прочего, аннексия Крыма и странная война на Донбассе высветили и тактико-технические характеристики Русского Национального движения.

Очень сухой остаток

Картина получилась удручающая.

Если коротко: политический русский национализм, и до того бывший в РФ весьма слабым (особенно если учесть, что объективные предпосылки для его развития были, казалось, очень существенными), в настоящий момент деградировал до уровня отдельных правых диссидентов. А самое Русское движение в своем развитии оказалось мировоззренчески отброшено лет так на пятнадцать-двадцать назад.

Наверное, главным идейно-политическим достижением русского национализма последних десяти лет было то, что собственно национализм начали более-менее успешно отделять от всего остального. То есть все более и более укреплялось простое понимание: политический национализм, будучи идеологией достаточно элитарной, при этом является системой взглядов естественной и очень простой. Речь идет о близких и понятных вещах: о своем народе и своей семье, о том, чтобы люди (в нашем случае – русские люди) осознавали свое единство, тем самым преображаясь из этнокультурного субстрата в нацию, и боролись за свои интересы. И действовали в своих национальных интересах, только и всего.

Просто? Как сказать. Все девяностые годы, да и начало «нулевых», русское движение было разбавлено самыми причудливыми и, в сущности, принципиально ему чуждыми компонентами. Например, в среде русских националистов по ранжиру «своих» проходили и государственники, и советские реваншисты, и просто радикальные антизападники, и много кто еще. Отдельной строкой, конечно, нужно упомянуть антисемитов, озабоченных борьбой с евреями и больше, в общем-то, ничем.

Имея такую чугунную гирю на ногах, «движ» вел себя вполне шизофренично: то требовал банду Ельцина или кого-то еще под суд, то пытался целоваться в десна с властью («мы же тоже за сильное государство!»), то шел крестным ходом с иконой Новомучеников, то прихватывал, с иконой вместе, красный флаг и портрет Сталина. И, конечно же, во имя антисемитизма горячо сочувствовал «освободительной борьбе народа Палестины», невзирая даже на то, что в Чечне, среди вражеских иностранных наемников, палестинцы едва ли не преобладали количественно.

Нельзя сказать, чтобы собственно националистических организаций не существовало: они были, но, увы, им приходилось сливаться с трендом. Вернее, они думали, что им за каким-то хреном надо сливаться с трендом…

Приход к власти Путина, как ни странно, по-своему позитивно повлиял на русский национализм: значительная часть советских державников и прочих друзей ХАМАС при первой же возможности припала к его лотосным стопам, ожидая скоро пришествия СССР 2.0. А многие припали при второй и третьей возможности. Это, несомненно, пошло на пользу душевному здоровью коллективного националистического разума. Кроме того, активное свертывание Путиным прав и свобод невольно натолкнуло многих на мысль, что проблемы русского народы вызваны не отсутствием танков на Эльбе, а отсутствием этих самых прав и свобод. И постепенно национализм стал становиться собственно национализмом: следом за размежеванием с державниками стали появляться люди, призывающие к построению классического европейского национального государства. И, что очень важно, было верно указано главное препятствие к этому: существующее антирусское государство РФ. Не жиды с пиндосами и прочий заговор молчания, а путинский режим.

Нельзя сказать, что этот процесс шел безболезненно, без разного рода проблем и уродливых искажений. Точнее, он был именно болезненным и просто переполнен разными уродливыми искажениями. Но, тем не менее, он все-таки шел. Шансов на то, что русские националисты сметут Путина, тем более в обозримой перспективе, не было. Но была твердая надежда на то, что после падения путинского режима (объективно неизбежного – вопрос лишь о сроках) у нас будет некая сила, которая сможет, наконец-то, повернуть страну в русскую сторону.

Крым, плавно вылившийся в войну на Донбассе, эту надежду похоронил. Вдруг выяснилось, что вся эволюция в собственно националистическом направлении была лишь покровом, этаким противоестественным напылением. Как только в вену был впрыснут наркотик крымнашинского адреналина, большинство так называемых «лидеров» и организаций согласились радикально ревизовать свои взгляды, перескочив с националистических позиций на позиции государственничества и евразийства. Люди, которые до этого годами совершенно спокойно относились к Украине (вплоть до того, что пытались налаживать какие-то отношения с ВО «Свобода»), вдруг объявили, что самым главным врагом являются бандеровцы, и на их фоне Путин очень даже сгодится и за союзника, и даже за вождя.

Не будем обманываться и обманывать других: в сегодняшнем «движе» именно это является мейнстримом.

И это, на самом деле, гораздо страшнее, чем провал гражданского протеста 2011-2013 гг. Ибо разгром болотного альянса был лишь тактическим поражением. Было ясно, что рано или поздно Путин сковырнется, и вот тогда, мол, на смену ему придем мы. Хорошие, европейские и, конечно, русские.

Теперь же выяснилось: на смену Путину приходить некому. Даже если нынешний низкорослый лысенький персонаж, сидящий в Кремле, аннигилируется, Путин останется жив. Просто будет выглядеть по-другому и называться будет по-другому, но суть режима от этого принципиально не поменяется.

Кто виноват?

Почему европейский национализм последних лет у большинства «националистов» в РФ оказался лишь коростой, легко и безболезненно отскочивший после аннексии Крыма? Исключительно и только потому, что он и был именно, что коростой, а вернее сказать – увлечением, хобби, ролевой игрой.

В России очень много русских ксенофобов, но мало русских националистов. Еще осенью прошлого года я писал:

«Людей, которые были бы недовольны отсутствием национальной русской власти, а равно и озабочены сохранением своей национальной религиозно-культурной идентичности, не слишком много. А вот тех, кто недоволен усиливающимся миграционным потоком из Средней Азии и с Северного Кавказа, больше в разы… Речь идет, в сущности, о простых вещах – о страхе за свою жизнь, и о вытеснении с рынка труда. В лучшем случае, это можно назвать националистическими настроениями, но никак не национализмом…»

Причина такого положения дел – в слабости русской национальной интеллигенции, неспособной произвести достаточно мощные фигуры, которые, в свою очередь, могли бы выступать в качестве совести нации и направлять условно правую протестную массу в националистическом направлении. Нынешние националистические «лидеры мнений», на самом деле, для помянутой массы никакими лидерами не являются, и она пребывает в анархическом состоянии. В силу этого, ею очень легко манипулировать, что Кремль и сделал. И правая интеллигенция, вместо того, чтобы направлять, сама оказалась ведомой – тупо пошлепала туда же, куда путинские коноводы погнали ксенофобскую публику.

Причем некоторые из тех, кто пошлепал, это вполне осознают. Мне не раз уже сообщали: то тот, то другой знакомый (по правой тусовке) хвалил твои последние статьи, говорил, что все правильно пишешь, и т.д. Но сами помалкивают, ибо «движ» не поймет.

Что же касается истоков этой слабости, то о них написано много. Коротко: тотальное уничтожение элиты на всех уровнях – от уровня высшей аристократии (начиная с Императора) до уровня крестьянства (раскулачивание и т.д.), осуществленное большевиками после 1917 года, не могло привести к чему-то другому. Русских превратили в «белых негров». И это даже хуже, чем быть просто какими-нибудь зимбабвийцами. Ибо русские – все-таки белый и все-таки европейский народ, у которого бэкграунд и запросы выше, чем у африканцев. Но при этом ниже, чем у нормальных белых. Мощностей же современной русской правой интеллигенции  достаточно, примерно так, для Сьерра-Леоне или там Замбии. Но даже для испорченной европейской страны этого мало.

Встать и идти

Очевидно, что так называемый «рост русского национализма» в последние годы был, во многом, иллюзией. (Не во всем, конечно, но во многом.) Расставаться с этой иллюзией горько, но полезно.

Сейчас, после того, как национализм вновь опрокинут в России в бурлящий котел из советского, евразийского, национал-большевицкого и прочего дерьма, для нас снова становится актуальной задача: отделить собственно националистический дискурс от всего остального.

Как показала практика, одних статей, книг и речей для этого явно недостаточно. Нам нужно реанимировать национальное самосознание, причем начинать необходимо с самых азов.

Если искать параллели в истории, то более всего наше сегодняшнее положение похоже на то, в каком в 1950-е годы оказались китайские или корейские националисты. Тогда никто в мире (а тем более, в Китае или Корее) не отрицал, что корейская или, тем паче, китайская культура и история – великая, важная и т.д., и что китайцы – это великий народ. Но при этом китайская и корейская государственность давно уже превратилась то ли в failed state, то ли просто в большую помойку. Что же до культуры, то считалось, что бинтование ног женщинами, косность и деспотизм являются такой же ее неотъемлемой частью, как Лао-Цзы с Кун-Цзы. При этом большая часть населения что в Корее, что в Китае готова была наплевать на всякую историю с культурой ради того, чтобы наесться досыта (в силу чего и там, и там коммунисты, обещавшие изобилие жрачки, были очень популярны).

Что требовалось от китайских и корейских националистов? Нужно было показать, что корейцы и китайцы МОГУТ. Могут построить успешное, современное общество, при этом не переставая быть корейцами и китайцами. Для чего требовалось две вещи: во-первых, правильно оценить свое национальное наследие. В данном случае, это означало признать, что Кун-Цзы – это наше все, а всякие там бинтования ног – уже нет. Во-вторых, усвоить и правильно применить на местности европейские технологии, в том числе и политические.

И корейские, и китайские правые с этим справились (см. Южную Корею и Тайвань).

Задача русских националистов (без кавычек) в текущий момент: показать, что русские тоже МОГУТ. Правила те же: правильно воспринять собственное наследие. Сегодня нам говорят: вот, у вас, понятно, Пушкин с Достоевским, но вот Ленин, Сталин и ГУЛАГ – это тоже ваше. Правильный ответ: Пушкин и Достоевский – наше, а ГУЛАГ и т.д. заберите себе, а лучше на помойку выкиньте, нам это не надо. А самое главное, жизненно необходимо сегодня, чтобы где-то, хотя бы в очень ограниченном формате, но было построено современное, европейское и при этом национально русское общество. Националистическая риторика и форма необязательны. Вообще политические формы необязательны и даже вредны. Важна суть: национально русский и при этом европейский социум. Хотя бы даже в масштабе муниципалитета.

Сделать это в РФ сегодня нереально. Поэтому делать надо за пределами РФ. И именно поэтому автору этих строк так интересно то, чем занялись Александр Нойнец и Виталий Савченко в Славянске.

Идея превратить искалеченный войной (а до того – Совком) русский город в современный и успешный русский и европейский город – это очень здравая идея. Ибо это покажет, что русские МОГУТ. А это сейчас жизненно важно.

И именно поэтому я бы хотел не только пожелать Нойнецу удачи, но и присоединиться к этому его начинанию. Что, собственно, почти что и сделал. Бог даст, что-нибудь получится.

Ну а тем, кому интересно, что получается, предлагаю присоединиться пока к нашей группе. Там пока только фото, но потом должно быть кое-что поинтересней.

По крайней мере, мы над этим работаем.

Димитрий Саввин