Путин в Сирии — то же, что и Путин в Украине

Примечание редакции. Публикуем интересную статью Леонида Бершидского об особенностях тактики Путина в Сирии.

Ещё до того, как Россия начала бомбардировку целей в Сирии, должно было быть ясно всем вовлечённым, что её действия будут следовать тому шаблону, который президент Владимир Путин использовал в Украине. Он будет неизбирательно и безжалостно добиваться того, чтобы его союзники захватили территории и тем самым улучшили свои переговорные позиции, а его дипломатическая и пропагандистская машина будет делать всё для того, чтобы создать дымовую завесу вокруг его истинных планов и действий.

В среду Совет Федерации, высшая палата российского парламента, разрешила Путину использовать Вооружённые силы РФ за рубежом — это обязательная процедура по российскому законодательству. Именно так началась и аннексия Крыма в марте 2014 года, однако существует поразительное различие между этими двумя резолюциями Совета Федерации. В прошлом году Путин получил конкретное разрешение на использование российских войск в Украине. Принятый в среду документ не содержит никаких ограничений. В нём вообще не упоминается Сирия, а российскому президенту дано согласие на использование «Вооружённых сил РФ за пределами территории Российской Федерации на основе общепринятых принципов и норм международного права».

Различие между этими двумя документами является доказательством использования одной и той же тактики. Путин, в действительности, не связан решениями своего парламента, который их автоматически штампует. Он использует парламентские процедуры только для того, чтобы запугать своих врагов. В марте 2014 года в резолюции Совета Федерации была упомянута Украина, но не был указан Крым. Документ представлял собой предупреждение революционному правительству в Киеве: тому предлагалось либо отступить и позволить Путину захватить этот полуостров, или иметь дело с полномасштабным вторжением. В сентябре 2015 года Путин говорит всем, кого это касается, что в рамках его последней военной авантюры возможно всё, включая (потенциально) проведение операций в таких соседних с Сирией странах, как Ирак.

После того, как эта резолюция получила единогласное одобрение, глава путинской администрации Сергей Иванов и спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко заявили, что речь идёт только о Сирии, и что Россия будет проводить там лишь налёты с воздуха, тогда как наземные операции, по их словам, исключаются. Это, как и всё то, что официально заявляет Москва, ровным счётом ничего не означает. Путин хочет иметь и имеет полную свободу действий для оказания помощи сирийскому президенту Башару аль-Асаду.

В своём выступлении в понедельник на сессии Генеральной Ассамблеи ООН Путин говорил о борьбе с террористической угрозой, исходящей от «Исламского государства», но он также ясно дал понять, что, как и Асад, он не видит особого различия между «Исламским государством» и другими антиасадовскими группировками, воюющими в Сирии. «А сейчас ряды радикалов пополняют и члены так называемой умеренной сирийской оппозиции, поддержанной Западом, — сказал он. — Их сначала вооружают, тренируют, а потом они переходят на сторону так называемого «Исламского государства».

Это очень характерно для Путина. Не существует доказательств того, что антиасадовская оппозиция в массовом порядке присоединяется к «Исламскому государству», однако российский лидер с удовольствием использует изолированные случаи для того, чтобы обозначить свои боевые порядки. Именно так он поступал во время разрастания конфликта на Востоке Украины. Он называл украинских солдат неонацистскими палачами для того, чтобы ясно дать понять: они являются справедливой мишенью.

Публичные заявления Путина обычно бывают достаточно ясными относительно того, кто является врагом, даже если те причины, которые он приводит для подтверждения своих определений, часто являются неискренними. Но когда речь заходит о борьбе с врагом, Кремль не чувствует себя обязанным говорить правду. Для Путина, как для офицера разведки, запутывание является важным оружием. В течение всего украинского кризиса Россия отказывается признать присутствие своих войск в Восточной Украине и даже утверждает, что она не вооружает там «сепаратистских мятежников». Сегодня официальная Москва уже отрицает, что те цели, которые подвергаются атакам в Сирии, не имеют ничего общего с «Исламским государством».

Российское Министерство обороны в среду сообщило о том, что его самолёты подвергли бомбардировке позиции «Исламского государства». После того, как госсекретарь США сказал своему российскому коллеге Сергею Лаврову о том, что это не похоже на правду, российский министр иностранных дел ответил, используя известный гамбит:

«У наших американских партнёров есть опасения, что наши удары с воздуха могут иметь неправильные цели. Они высказали нам эти озабоченности, настаивая на том, что у них имеются такие-то доказательства. Мы попросили предоставить их, поскольку мы уверены в наших целях».

«Докажите это» — таков был ответ на каждое обвинение со стороны Украины, и каждый раз, когда доказательства были предоставлены, Москва заявляла о том, что они её не удовлетворяют. И не удивительно: Кремль не вступает в академические дебаты, в которых любую сторону можно убедить с помощью доказательств. Он ведёт войну, в которой сила является основным аргументом, и эта сила увеличивается, если к ней добавляется обман.

В Украине Путин надеялся на то, что мятежники, при минимальной поддержке со стороны Москвы, будут активно действовать на русскоговорящих Востоке и Юго-Востоке, разделят Украину, и в результате вмешательство Запада будет очень рискованным. Сепаратисты в военном отношении проиграли. И поэтому Путин поддержал их с помощью регулярных российских подразделений, отказываясь при этом говорить с правительством в Киеве до тех пор, пока не будет захвачено достаточное количество территорий для того, чтобы иметь сильные позиции на переговорах. На территории, контролируемой мятежниками, расположена значительная часть украинской промышленности, и экономическое восстановление будет проходить намного легче с ней, чем без неё. Поэтому киевское правительство не хочет отказываться от восточных регионов, а Путин сохраняет рычаг давления, а также способность по своему усмотрению дестабилизировать Украину.

В Сирии он также хочет теперь сделать всё возможное для того, чтобы помочь Асаду захватить потерянные территории, кто бы их сегодня ни удерживал — «Исламское государство» или любая другая антиасадовская группировка, и я не стал бы исключать ограниченную интервенцию российских наземных войск. Путин, вероятно, понимает, что он не сможет помочь Асаду восстановить контроль над всей территорией Сирии, потому что слишком много внешних игроков вовлечены в этот конфликт. Россия вместе с Асадом может захватить достаточное количество потерянных территорий для того, чтобы вести переговоры о послевоенном урегулировании с позиции силы. Вот зачем Асад в первую очередь позвал российские войска. Цели Путина пока совпадают с целями Асада, потому что он пытается укрепить его роль, а, разговаривая с Асадом, западные державы будут говорить с Путиным.

Сирийский президент, возможно, не осознает того, что как только Путин вошёл в игру, вывести его из неё будет уже очень сложно. Пророссийские главари сепаратистов хорошо это знают (их «перетасовывают» через каждые несколько месяцев, а Москва постоянно унижает их за границей).

Керри и американский президент Барак Обама были бы наивными людьми, если бы не понимали всего этого, наблюдая в течение 18 месяцев за действиями Путина в Украине. Они, вероятно, осознают все последствия его вмешательства. Если они не противодействуют ему более активно, то это означает следующее: они надеются на то, что вмешательство Путина, в конечном итоге, поможет закончить войну, то есть сделать то, чего Соединённые Штаты оказались не в состоянии сделать; или же они рассчитывают на то, что Россия будет вынуждена перенапрячь свои силы и в результате потерпит поражение. Обе эти ставки являются исключительно рискованными, однако альтернативных вариантов мало. Как и в Украине, попытка остановить Путина будет означать борьбу с ним.

Автор: Леонид Бершидский (Leonid Bershidsky)

Источник: 'Putin in Syria Is Just Like Putin in Ukraine', BloombergView