vox.com: Россия вторгается в Украину прямо сейчас

Зубры explanatory journalism, ребята из vox.com в очередной раз показали, кто здесь отцы и аналитики, а кто может только выражать обеспокоенность себе в штаны. Публикуем перевод их свежего материала об Украине, а точнее, о РФ, а еще точнее, о Путине, а на самом деле - о Западе.

Прямо сейчас между Россией и Украиной происходят две вещи. Первое – российский и украинский лидеры встречаются в Беларуси, чтобы обсудить мирный договор по украинскому конфликту. Россия утверждает, что не имеет к этому конфликту никакого отношения. Второе – российские войска пересекают границу с Украиной. Это, безусловно, – агрессивное вторжение и военные действия. Там присутствуют российская артиллерия, российские танки, тренированные российские нерегулярные силы и даже российские солдаты в военной форме, которые рассказали на камеру, что они российские военные и получили приказ о вторжении от своих командиров.

Но первая часть заслоняет вторую. Чтобы получить от России соглашение на мирный договор по Украине, необходимо много осторожных дипломатических шагов. И это означает, что никто не хочет официально признавать вторжение России в Украину, хотя именно вторжение России в Украину сейчас и происходит. Максимум, которого удается дождаться даже от ястребов Обамы, вот:

Джеффри Пайетт: Новые колонны российских танков и брони, пересекающие границу Украины, означают, что управляемое Россией контрнаступление, возможно, продолжится.

Сьюзан Райс: Военные операции России в Украине – артиллерия, системы противовоздушной обороны, десятки танков и военнослужащих – признаки значительной эскалации.

Почему вторжение России в соседнюю страну – это военная операция и эскалация, а не непосредственно вторжение? Потому что признание факта вторжения усложнит дипломатию до такой степени, что закончить вторжение будет гораздо сложнее.

Но за этой неразберихой, называемой дипломатией, есть еще кое-что. В прошлом году президент России Владимир Путин выучил очень важный урок сирийского лидера Башара Асада, который, уходя, применил химическое оружие против собственного народа.

Как пересечь американскую красную линию: медленно

Этот урок заключается в следующем: западный мир может устанавливать любые красные линии, какие хочет (нельзя использовать химическое оружие, нельзя вторгаться в суверенные страны). Но если пересекать их постепенно, миллиметр за миллиметром, неделями и месяцами, а не нестись через них сразу, то западная общественность и политики устанут от этой красной линии и потеряют интерес к тому времени, когда вы будете уже по ту сторону.

Если бы Асад просто в один прекрасный день открыто вылил тонны зарина на своих людей, мир, вероятно, ответил бы более яростно. Вместо этого, цинично, но искусно, Асад месяцами постепенно применял химическое оружие в очень маленьких количествах. Вокруг отдельных случаев он создал много неопределенности: это химическое оружие убило? Его вообще использовали? Его использовали случайно, может даже повстанцы, которые его украли? Он выгнал инспекторов, затем пригласил; он сотрудничал, а потом не сотрудничал.

К тому времени, как Асад выпустил ракеты с зарином на окрестности Гуты,  убив сотни мирных жителей, в том числе детей, мир привык к мысли о том, что Асад, вероятно, в той или иной мере использует химическое оружие. Все, что смогли западные лидеры – продемонстрировать неимоверную озабоченность, а западная общественность – выглядеть крайне шокированной, потому что все как бы, типа знали, что такое уже было и осталось безнаказанным. Не было конкретного момента, когда Асад пересек красную линию неприменения химического оружия, поэтому однажды мы проснулись и поняли, что он уже зашел за нее на несколько миль, и было слишком поздно выражать всемирное возмущение и оттеснять его.

Скрытное вторжение Путина, прямо под открытым небом

Это Путин и сделал в Восточной Украине летом. Во-первых, он начал потихоньку поддерживать там сепаратистских мятежников, потом вооружил их. Потом начали прокрадываться обученные военные, российские граждане. Точно так же, как Москва уже сделала, вторгшись и захватив Крым в марте.

В июле, за несколько недель до того, как тупоголовые ополченцы сбили гражданский авиалайнер и убили 298 человек, Россия начала поставлять высококачественные военные технологии, в том числе зенитно-ракетные комплексы. Вскоре после того, как авиалайнер был сбит, российская артиллерия в России начала вести огонь по украинским вооруженным силам в Украине – явные военные действия. Потом НАТО заявило, что Россия отправила «несанкционированные» силы через границу. Украина заявила, что уничтожила их. Позже, по словам лидера ополченцев на Украине, 30 российских танков и до 1200 российских обученных военных смогли пересечь границу. К 22-му августа, по имеющимся сведениям, российские артиллерийские подразделения пересекали границу с Украиной. А несколько дней спустя Украина захватила «ополченцев», которые признались в том, что они – российские солдаты, отправленные в официальном порядке.

Вмешательство России в Восточной Украине было стелс-вторжением, и стало открытым вторжением. Но все это было сделано как раз достаточно постепенно, и с достаточным количеством неопределенности вокруг каждого этапа эскалации. Так что России удалось вторгнуться в суверенное европейское государство в 2014 году, не провоцируя большую войну и не вызывая реальную угрозу какого-либо существенного ответа, помимо санкций.

Не будем обсуждать тот факт, что западным странам следовало отреагировать большими санкциями (даже для введения этих пришлось сильно уговаривать США). Но дело в том, что Путин ловко сумел избежать этого, сыграв на уязвимости западных демократий: неспособности концентрировать внимание, быстрой усталости от войн и часто неразумном сиюминутном влиянии общественного мнения.

Источник