Стучать и перестукиваться

Дмитрий Кириллов

Не так давно, 11 марта 2015 года от Рождества Христова, некто Наталья Пелевина отправила в прокуратуру столицы нашей РФ «заявление с просьбой проверить деятельность партии "Другая Россия" на улицах города Москвы на предмет сбора денежных средств с целью финансирования терроризма и незаконных вооруженных формирований, а также на предмет принадлежности самих лиц, осуществляющих эту деятельность, к незаконным вооруженным формированиям» (источник).

Да, действительно, лимоновцы расставили у станций столичного метро свои палатки, чтоб собирать разные материальные блага для жителей Донбасса и ополченцев. Да, лимоновцы мне совсем не братья, увы, с самого начала всей этой украинской истерики так уж вышло. Да, я, как и Пелевина, совсем не хочу, чтобы они убивали славян на юго-востоке соседней страны, хотя и смерти им не желаю. Все так. Только вот товарищ прокурор нравится мне еще меньше, простите, если кого обидел. Оппозиционер я немножечко, член антирежимной партии и, пока что, потенциальный источник звездочек на погоны того самого майора, которому пишет коллега Пелевина.

Еще раз, чтобы все поняли. Лимоновцы — мои безусловные оппоненты, даже, я сказал бы, враги. Пелевина с точки зрения сугубо формальной находится по одну со мной сторону баррикад. Я, как и она, против понаехавших из России на Донбасс ополченцев. Казалось бы, чего я такой злой на нее? Да потому что с такими друзьями никакие враги не нужны, вот почему. Отчего? Маленькая, но восхитительная деталь. Госпожа Пелевина написала свой донос на лимоновцев из теплого Киева, где ее едва ли достанут злые ополченцы. Широкий жест за широкой спиной, о, да. Прыгни наша лирическая героиня на палатку нацболов с арматурой — не скрою, я бы ее даже зауважал. Дискутировать с оппонентами на языке улицы, возможно, не вполне законно, зато честно. Пелевина же решила поступить, как классический ябеда из школы. Заперлась в кабинете директора и нашептывает ему: «Дядя, там мальчики хулиганят, накажи». Поймите меня правильно, в Киеве нет ничего плохого. Ваш непокорный слуга, то есть я, совершенно искренне собирается приехать в этот город, своими глазами чтоб убедиться, что в РФ русофобии куда больше, чем в Украине. Да и вообще — должен же национал-предатель со справкой, официально выписанный Егором Холмогоровым из русских, увидеть наконец-то страну своих новых соратников. Хороший Киев, короче. Ябеды по любую сторону баррикад — вот, кто плохие.

Есть и другой нюанс. Что делают люди, которые возле своих новороссийских палаток агитируют за эту вашу Новороссию? Они выступают с политическим заявлением. Можно ли спорить с ними, конфликтовать и даже, если нет иного выхода, переносить дискуссию в систему координат старого, доброго и честного мордобоя? Конечно. Это политика, деточки, которая всегда искусство конфликта. В конце концов, к услугам особенно воинственных золотая россыпь батальонов — от «Азова» до «Айдара». Да и «Правый сектор» не малявами прокурору занят, а делами куда более благородными. Видите, сколько всего много. Стучать просто господам в погонах на политических оппонентов нельзя. Если, еще раз, руки у вас настолько чешутся и вы не боитесь познакомиться с пулей из вражеского автомата, этими вашими руками можно убивать обитателей другой стороны баррикад — целый Донбасс в вашем распоряжении. Верно и то, что я совсем забыл, — кто не умеет воевать, тот идет в осведомители.

Наконец-то, вишенка третья, но не последняя. Оказывается, многие представители российской оппозиции искренне не поняли, а что такого в действиях Пелевиной. Все, дескать, правильно сделала. И сразу хлынули возражения вроде: «Что же теперь, на паблики исламистов «Вконтакте» прокурору стучать нельзя?».

Нельзя, коллеги. Вынесем за скобки очевидные тезисы о свободе слова и недопустимости вмешательства аппарата государственного насилия в войну идей, ибо, опять же, freedom of speech. Товарища майора действительно неприпустимо, как говорят в Украине, вмешивать в наши дела не только потому что свобода слова, но и по той простой причине, что каждый донос делает институт политических репрессий чуть более легитимным. А политических репрессий в пригодной для жизни стране быть не должно. Кому-то нужно отдельно объяснять эту истину? А если нужно, то Путин-то вас чем не устраивает?

Что же теперь? Никак не сопротивляться коллективному сумасшествию героических борцов с мовой&вышиванкой, господ с руками по локоть в крови русских и украинцев? Разумеется, сопротивляться. Только вот вопросы надо задавать не товарищу прокурору про нацболов, но интересным людям в Кремле (вы не поверите, но главный по оружию в этой шобле припадочных вовсе не Эдуард Лимонов). И не вопросы задавать, но выдвигать требования — дескать, уважаемый Кремль, закрой военторг, прекрати втихомолочку отправлять солдат регулярной армии РФ на смерть. Не хочешь? Ну окей, государство это мы, дорогой Кремль, а не ты.

Так, на минуточку, если бы весь Майдан круглосуточно писал бы письма счастья Беркуту — Янукович был бы вечен, да. Как верно и то, что, пока уважаемая Наталья Пелевина просит помощи у власти, самой же и развязавшей мясорубку на Донбассе — Путин Владимир Владимирович и институт политического сыска, привет Центру «Э», могут спать спокойно. Вы и убили-с. Вы и разрешили. Вы сами выдали власти лицензию на вмешательства в политическую дискуссию общества. Это вы, Пелевины в погонах и без погон, вы в том числе в ответе за Д/ЛНР. Попробуйте отвлечься от написания доносов прокурору — вы поймете, почему.

На сладкое всего пару фраз про паблики исламистов. Да, их тоже запрещать нельзя. Слово есть такое — мониторинг. Когда дурь каждого видна — проще заметить дурь, на полном серьезе чреватую терактом. Но вы не обращайте на меня внимание, помогайте мухаммедянам шифроваться с большей изощренностью. Про свободу слова я уж и молчу. Отечественному либералу сей девайс пока смутно знаком.

У меня все, спасибо. Можете написать на меня прокурору. Веселое что-нибудь, по статье 282 УК РФ.