Диктатура: инструкция по (не)применению

Прошёл слух, что в определённых кругах украинского общества тема хорошей и правильной диктатуры, которая возьмёт за загривок страну и народ и железной рукой затолкает в светлое будущее, стала популярной. Скажу честно — не удивлён. Наоборот, было бы удивительно, если бы подобные мысли никому в голову не приходили (а насчёт того, что приходить они будут, автор сих строк писал ещё осенью 2014 года). И дальше, скорее всего, будет больше.

В этой связи было бы нелишне препарировать некоторые стереотипные суждения о диктатуре как таковой, причём сделать это безотносительно того, бывают ли полезны диктаторские режимы или нет. По той простой причине, что таки да, бывают. И корейское, и китайское экономическое чудо, и Сингапур — всё это было слеплено руками диктаторов. Правда, на один Сингапур приходится самое малое десяток разных зимбабве и лаосов, но тут и спорить безполезно. Играют же люди в казино, а там шанс выиграть часто куда меньше, чем один к десяти (если вы не в дружбах с крупье или не занимаетесь этим делом профессионально). Так что такой ерундой, как спором с людьми, верящими в магию шарика и рулетки, мы заниматься не будем, и даже вам не предлагаем.

Речь пойдёт о некоторых тактико-технических характеристиках более-менее любой диктатуры, которые часто являются неприятным сюрпризом. Увы, автор статьи, как и многие другие политически активные граждане РФ, эту науку познавал не только теоретически…

Суждение №1. У нас так не будет

Людям, живущим в условиях хотя бы относительной свободы, свойственно воображать, что у них никогда никакой диктатуры и, тем паче тирании, не будет. А если и будет «что-то в этом роде», то не такое, как в Северной Корее, Кампучии, ходжаистской Албании или даже на чанкайшистском Тайване. Для этого у обывателя всегда есть дежурное объяснение. Северная Корея? Ну, так «это же Азия», «у них там всё всегда так». То же самое и с Лаосом, и с Вьетнамом, и со всем остальным.

Кстати, так же говорят и про Россию, причём говорят довольно давно. Иван Лукьянович Солоневич, в 1934 году бежавший из концлагеря на Беломорканале в Финляндию, первое время, чтобы заработать на жизнь, работал в порту грузчиком, где, конечно же, общался с коллегами-финнами. Общение же выходило такое: «В перерывах работы мы сидели кружком, курили папиросы… и я, по мере возможности, внятно пытался объяснить, что такое революция и почему мы от неё бежали. Финские грузчики слушали молча и напряжённо. Иногда высказывались мысли, что у них, в Финляндии, было бы, может быть, и иначе».

По всей видимости, это нормальная человеческая реакция. Людям просто невозможно представить, что вот вся эта нормальная жизнь — возможность читать неподцензурные газеты, посещать заграницу тогда, когда есть деньги, а не тогда, когда тебе дадут выездную визу, право свободно говорить не только на кухне, но и на улице, и право читать любые книги, слушать ту музыку, которая нравится, и множество иных, простых и привычных, вещей — что вот это всё может взять и исчезнуть. Автор этих строк испытал это на себе. В 1990-е, да и в начале «нулевых», в РФ было очень много сторонников сильной руки. Однако едва ли сколько-нибудь значительное число из них мечтало о полноценном тоталитаризме. Казалось, что даже и говорить об этом смысла нет. Ведь это всё давно прошло! Какие политзеки, как «чёрные воронки»! В наше время? После всего, к чему люди привыкли? Да ерунда, да быть такого не может! «Мы же не какие-нибудь там… (азиаты, дикари, дебилы — нужное вставить)». А вот закрутить гайки, поднажать — это надо! А никаких ужасов, конечно, не будет. «Мы же не эти».

Что тут сказать? Разве что продолжить цитату из Солоневича: «Истории финской гражданской войны я тогда ещё не знал — в Финляндии иначе не было: пленных здесь жгли живыми на штабелях дров».

Ни в России в декабре 1917 года, ни в Северной Корее в 1948-м, ни в Германии в 1933-м — нигде общество не было готово и, в лице большинства своих членов, не предполагало, как именно и куда именно всё пойдёт. Всегда и всем казалось, что «у нас так не будет». Что «все эти ужасы» — они про кого-то другого.

Но они не про другого. Они про всех. Они и про вас.

Суждение №2. У нас диктатуры не будет, ибо мы европейцы

Эта точка зрения в украинском сегменте соцсетей представлена во всём своём глубокомысленном изобилии. Правда, родилась она сильно задолго до появления этих самых соцсетей. Скажем, в послевоенные 1940-е годы в Германии её развивали некоторые местные социал-демократы. Мол, Востоку свойственно лобызать кнут, а мы, немцы, являемся носителями европейской культуры, мы рождены демократами.

И писали, и говорили это люди, повторюсь, в Германии во второй половине 1940-х годов XX века. Ещё воронки от бомб травой не заросли, ещё не успели советские НКВДисты вывезти в СССР теперь уже трофейное оборудование нацистских концлагерей, как уже зазвучала песня про генетических немецких демократов, которым свойственна любовь к свободе, а лобызание кнута не свойственно…

Да, нельзя не заметить тот факт, что наиболее последовательно и по-людоедски тоталитарные доктрины были реализованы в странах Восточной и Юго-Восточной Азии (в Северной Корее и Кампучии). Что есть, то есть — на тысячелетнюю «рисовую культуру» эти идеи легли очень хорошо. Но нельзя также отрицать и то, что и коммунистическая, и национал-социалистическая тоталитарные доктрины были созданы не где-нибудь, а в Европе. Причём в Западной Европе. Ведь Италия же не просто центр, а один из очагов европейской культуры? Но это не помешало здесь сформироваться фашистской тоталитарной доктрине, а также приходу к власти Муссолини. Не была Германия ли интеллектуальным и научным центром континентальной Европы в первой половине XX века? Но это не помешало ни зарождению национал-социализма, ни приходу Гитлера к власти, ни всему тому, что за этим приходом последовало. А ведь режимы Муссолини и Гитлера были далеко не единственные диктатуры в современной им Европе.

Поэтому не стоит самоуспокаиваться рассуждениями о том, что граница Магдебургского права проходила по Днепру. Она много где проходила. Но ни Польшу от диктатуры Пилсудского, ни сам Магдебург от нацизма она не предохранила. Европейцы лобызают кнут примерно так же успешно, как и все остальные. А уж по части приискания теоретической базы означенного лобызания они и вовсе впереди планеты всей.

Суждение №3. Нам нужна диктатура, но лайтовая, по чуть-чуть и ненадолго

Тут всё по стандартной формуле: мол, настоящая, жестокая диктатура нам не нужна, но вот придавить всякую сволочь да навести порядок — не помешает. Чтобы диктатура была не полноценная, а так, маленькая и на ограниченный срок.

Сама по себе эта идея не новая, и отчасти здравая. Собственно, сам термин «диктатура» пришёл к нам из Древнего Рима. Там так называлась одна из экстраординарных республиканских магистратур, срок действия которой длился ровно год. Мол, вручаем всю власть в одни руки, но только на год, а потом возвращаем народовластие взад.

Но уже древнеримский опыт показал, что аппетит приходит во время еды. Диктатура Суллы была уже безсрочной, потом была и безсрочная диктатура Цезаря, ставшая прологом к квази-монархическому режиму принципата. И в последующем в истории эта схема прокручивалась множество раз. Нужно понимать: да, бывают авторитарные и даже тоталитарные режимы, которые инсталлируются во всей своей полноте одномоментно. Так бывает, например, по результатам победы в гражданской войне. Но всё же чаще диктатура строится постепенно, камушек за камушком, и как раз-таки под лозунгом «наведения порядка» в «разумных пределах». Когда мы читаем в книжках о том или ином тоталитарном режиме, то видим описание системы уже сложившейся, достигшей своего апогея, и часто не обращаем внимания на те страницы, где рассказывается, как оный режим к своему апогею шёл.

Например, все слышали про Северную Корею — про то, какой сумасшедший культ Ким Ир Сена там был создан; про то, что даже летоисчисление ведут от его дня рождения, а само его имя пишут только лишь особым жирным шрифтом; про тамошнюю тайную полицию и ужасы концлагерей, в которые целые семьи попадали навечно только за то, что случайно повредили портрет Великого Вождя (который должен быть в каждом доме), и так далее, и так далее, и так далее… Но мало кто задумывается над тем, что было время, когда в Северной Корее даже боролись с культом личности, и сам Ким Ир Сен, пусть и во внутрипартийном порядке, но вынужден был признавать «допущенные ошибки». Что было время, когда в газетах, в связи с новыми веяниями, его именовали просто «премьер-министром», а не вождём; а в сентябре 1956 года дошло до того, что его открыто и резко раскритиковали на пленуме ЦК… И едва ли в том памятном 1956-м сам Ким Ир Сен ясно представлял, кем и чем он станет в Северной Корее через двадцать лет — в 1976-м, не говоря уже обо всех остальных.

Да что там Восточная Азия! У автора сей статьи перед глазами пример РФ, где в 2005-м абсолютное большинство людей не представляли, какой размах приобретёт путинская власть (и власть силовиков) в 2010-м. А в 2010-м показалось бы бредом то, что начало твориться в 2014-м. Просто посмотрите этот репортаж 2004-го года (о путинской второй инаугурации). Можно ли представить, чтобы сегодня центральное телевидение, НТВ, в таком тоне освещало телодвижения ВВП (Х)? А тогда это было в порядке вещей, даже и не задумывались; казалось: а как же иначе?

Тирания не всегда, но очень часто начинается с «небольшого закручивания гаек». И для тех, кто рассчитывал, что на этом всё и закончится, это становится самым большим разочарованием в их жизни.

Суждение №4. Диктатура — инструмент тоталитарных идеологий, несовместимый с либерализмом

И потому, мол, нужно «гасить» левых, националистов и консерваторов. А либералов «гасить» не нужно, от либералов диктатуры не исходят.

Этот аргумент очень любят те странные люди, которых в РФ, в силу исторических причин, ошибочно именуют «либералами». Как и для большинства их аргументов, соприкосновение с реальностью для него губительно.

На самом деле диктаторский режим может установиться под абсолютно любыми лозунгами: коммунистическими, националистическими, а равно и либеральными. Например, две весьма жёстких восточно-азиатских диктатуры — режим Ли Сын Мана в Южной Корее и Чан Кайши на Тайване — действовали под вывеской либерализма и демократии. (Собственно, именно они в своё время и дискредитировали в регионе понятия «либерализм» и «демократия».) Партия Ли Сын Мана так и называлась — Либеральная партия. А речь, заметьте, идёт о режиме, который практиковал не только политические репрессии, но даже и массовые казни.

Кстати, абсолютно аналогичная ситуация была и в РФ. В первые годы после прихода к власти Путин позиционировал себя как либерала — не меньшего, а большего, чем Ельцин. И в первые четыре года его правления такие люди, как покойный Немцов, отмечали, что в своей экономической программе он использует многие их идеи. А премьером у Путина был Касьянов — тот самый, который ныне возглавляет РФийскую Демкоалицию. А на день независимости Украины ВВП произнёс речь, в которой сказал, что «это наш общий праздник».

Но это не мешало ему в то же самое время разгуливать силовиков, отсекать от выборов оппозицию — в общем, строить всё то, чего мы сейчас все вкусили полной лопатой.

Так что, как учил мудрый Козьма Прутков, стоит верить не надписям, а собственным глазам. И если в клетке с надписью «либерализм» сидит мафиозный кровосос, то клетку эту, быть может, лучше и не открывать.

Суждение №6. Это будет наша диктатура!

Подразумевается: всем, может, будет и плохо, но мне точно будет хорошо!

Эта мысль действует на человеческий мозг посильнее ЛСД. Казалось бы, сколько раз опытно было проверено, что это не так; но нет, желающие прокатиться на энтой карусели всё время находятся.

В действительности на старте никогда нельзя предсказать, чья эта будет диктатура — ваша или не ваша. Про навязших на зубах «штурмовиков Рёма» не стоит и говорить. Да дело и не только в них. Польские социалисты в годы борьбы в подполье не могли и подумать, что их товарищ по партии Пилсудский после того, как станет «паном маршалом», отправит их в концлагерь. И эсеры, мастерившие в начале XX века бомбы, не были способны вообразить, что их друзья — эсдеки, менее чем через двадцать лет начнут их расстреливать без суда. Советские корейцы и корейские коммунисты — члены компартии Китая, возвращавшиеся в 1945-м на историческую Родину, едва ли думали, что спустя одиннадцать лет те из них, кто сумеет сбежать обратно в СССР и Китай, будут считать себя счастливцами.

Это было давно? Ну, так пример посвежее совсем рядом — в РФ. Все 1990-е годы россиянские «либералы» мечтали о своём Пиночете. Таком, который придёт и покарает всех супостатов. Написали для будущего Пиночета суперпрезидентскую Конституцию в 1993-м. И в 2000-м приветствовали Путина как лучшего кандидата на эту роль. Вот что говорил про него, например, Немцов. А потом всё пошло не так. Ручной диктатор от рук отбился и начал пинать своих творцов и поклонников. И вот тогда — и только тогда! — выяснилось, что Путин …ый, и про Конституцию задумались, и даже про 282-ю статью (ту самую статью, которой так алкали все 1990-е годы!).

Так что в этом деле промахнуться очень легко. И менее всего верность убеждениям является гарантией того, что вас погладит по головке «свой» диктатор. Вообще, идеологические кульбиты при авторитаризме — дело обычнейшее. Знаете, что объединяет Цзян Цзинго (сына Чан Кайши, антикоммуниста и президента Тайваня), Пак Чон Хи (диктатора Южной Кореи, корейского националиста и антикоммуниста) с Ким Ир Сеном и Мао Цзедуном? То, что все четверо в разные периоды своей жизни состояли в Компартии. Причём Цзян Цзинго успел публично отречься от своего отца, Чан Кайши, а будущий националист Пак Чон Хи, сверх всего, ещё и успел повоевать в рядах японской армии.

Потому уповать на то, что ваша верность идеалам вам поможет, едва ли разумно. Скорее наоборот, она будет бельмом на глазу у тех, кто был не столь идейно чистоплотен…

Суждение №7. Гарантией от установления диктатуры являются развитые демократические институты и гражданское общество

Этот тезис мы рассмотрим коротко и, так сказать, авансом — по той простой причине, что ни в Украине, ни в РФ означенных институтов с обществом либо почти нет, либо очень мало.

Некая сермяга в этом утверждении есть. Действительно, в странах, где есть мощные традиции парламентаризма, механизм сменяемости власти, независимые СМИ, организации и партии, всех собрать в кулак сложнее. Но можно.

Классический пример — Чили. Там всё это было. Военные хунты, в целом являвшиеся обычным делом в Латинской Америке, для Чили были нетипичны. Демократия там была без кавычек, а армия знала своё место. Но в начале 1970-х годов XX века это не предотвратило узурпации власти социалистом Альенде, и последовавшей за этим неявной гражданской войны и военной диктатуры (которая пошла стране на пользу, но которая была именно диктатурой, и ничем иным.)

В общем, абсолютных гарантий нет ни у кого.

Морали не будет

В завершение, по традиции, освящённой в русской литературе именем Ивана Андреевича Крылова, должна быть мораль сей басни. Но у нас, увы, не басня, а суровая правда жизни. Потому и морали не будет.

Ибо, как уже было сказано, диктатуры развития действительно бывают, и они действительно идут на пользу своим странам и народам. Но бывают они редко. Куда чаще бывают те, которые никому на пользу не идут. И предугадать заранее, куда кривая вывезет, очень сложно.

Так что нет у автора для вас морали. Все люди взрослые, все решают сами. Хотите крутануть рулетку — крутаните.

Просто помните, что у проигрыша в этой игре цена может быть очень высока.

Димитрий Саввин

В тексте сохранена авторская орфография.