Капитальный полковник

В чём привлекательность диктатур?

Глава французского «Тоталь» готов рассыпаться фаршем по взлетке российского аэропорта ради личного общения с питерским кланом клептократов. Его сменщик тоже по большому счёту на подобное готов. Совсем не бедные и состоявшиеся люди готовы жизнью рисковать. Вы и правда верите, что репутационные риски могут кого-то оградить от сотрудничества с людоедским режимом, если не ограждает беспокойство за свою жизнь?

Почему немецкий и французский бизнес держится за Путина? Зачем Саркози ручкался с Каддафи? Откуда такие тесные связи у американского истеблишмента с семьей ас-Сауд? Зачем с завидной регулярностью США сажают везде «наших сукинсынов» от Реза Пехлеви до Хашима Тачи?

Ответ «Всё решают бабки» – это очень правильный ответ, но вызывает некоторые вопросы.

В Украине часто с самых высоких трибун вроде как говорят, что для того, чтобы в страну пришли инвестиции и инвесторы, нам нужно построить правовое государство, гарантировать защиту права собственности и обеспечить возврат инвестиций. Для чего нам необходимы нормальная правоохранительная структура и честные независимые суды, которые, как мы помним, сами по себе в демократических (или околодемократических) странах не возникают?

Возникают все эти структуры лишь в результате появления и формирования чёткого и системного давления массового развитого гражданского общества. Причём это массовое гражданское общество должно предварительно обеспечить себе репрезентативное политическое представительство. Список требований и задач, которые необходимо сделать перед тем, как мы сможем увидеть инвестиции, впечатляет и растёт по мере приближения к конечной цели.

В общем, чтобы можно было выполнить «пункт А», надо сначала выполнить «пункт Б» и «пункт В», а для того, чтобы выполнить «пункт Б», надо… и так далее до всех букв кириллицы и латиницы. А в самом конце всё равно проблема упирается в то, что нужны миллионы трудолюбивых, умных, самоотверженных, активных и ответственных граждан, которые построят нормальную страну и правовую систему на сдачу.

Давайте сначала немного остановимся на том, что именно все понимают под словом инвестиции. Речь ведь не просто о деньгах. Речь о стратегии. Инвесторы инвесторам рознь.

Можно, например, говорить об инвестициях в реальный сектор и стратегических инвесторах. Ну о тех самых, которые хотят строить новые производственные объекты и эксплуатировать ресурсы стран и территорий. Мы сейчас не только о природных ресурсах говорим, но и о климатических, трудовых, социально-правовых и организационных (представляете, и такие ещё есть в нашем постиндустриальном мире). Купить порт и сесть на логистику – это тоже реальный инвестор.

Однако наш информационный век является веком спекуляции во всём. В политике мы видим такой рост восприятия популизма, что из Евросоюза вылетает на повороте истории его финансовый центр. В экономике мы видим, как биржевые спекуляции, передел рынков и агрессивные поглощения заставляют взглянуть весь мир в глаза рецессии. В информационном пространстве пропаганда и подмена реальности уже не конкурирует с информированием, а полностью его замещают. Так вот для того, чтобы быть успешным инвестором в мире, совсем не обязательно быть реальным инвестором. Можно успешно купить на дне рынка и потом через пару-тройку лет удачно продать.

Так вот, когда нам говорят об инвестициях и о том, что нашей молодой демократии надо бы пробежать ещё немало последних дюймов, в головах у многих возникает вопрос.

Как так? С одной стороны, мы видим споткнувшегося о пьяного снегоуборщика усатенького Маржери. Того самого Маржери, который сотрудничал ещё с Саддамом, травившим в тот момент курдов и шиитов тысячами, сбрасывал нефть в море и жёг месторождения, провоцируя одну из самых масштабных экологических катастроф века. А с другой стороны, мы слышим, как от нас требуют правовое государство прямо сейчас, иначе «не для тебя моя роза цвела».

Как же так?

Так вот про инвестиции и правовое государство – это всё популистская херня.

На самом деле реальным инвесторам нужны понятные и просчитываемые правила игры. Всё. Больше ничего. Всё остальное – сказки в пользу бедных.

Каким образом формирование и соблюдение этих правил обеспечат на месте – построением правового государства или построением бесправного населения в расстрельные колонны – крупному бизнесу откровенно плевать. Откровенно и с большой колокольни годового отчёта и квартальной премии. Более того, страна с бесправным населением и авторитарным правителем даже предпочтительней для реального крупного бизнеса.

Потому что в правовом государстве можно столкнуться с серьёзным недовольством граждан и противодействием их политических представителей. А с диктатором проще. Порешал с одним человеком (кланом), заложил норму прибыли, покрывающую риски и откат, и всё. Если кто-то там бастует, протестует или требует улучшения условий труда, то ты просто поднимаешь трубку. И протестующие рассасываются сами собой. И им ещё повезло, если рассасываются не в чане с кислотой. Совет акционеров даже не узнает, как там региональный директор всё на месте порешал.

Именно потому «айфоны» собирают в Китае в ужасных условиях и при дикой текучке кадров. Именно потому взорвавшийся в индийском Бхопале завод убил тысячи детей и десятки тысяч оставил инвалидами, но условный срок (по 2 года) получили лишь семеро местных руководителей. А директор машет гениталиями индийскому правосудию из США до сих пор. Совокупные выплаты пострадавшим составили менее 2 тысяч долларов на человека.

На самом деле активное гражданское общество реальному инвестору вредит. Но именно реальному.

Вот для условного «спекулятивного капитала» кладбищенское спокойствие и стабильность диктатуры (когда среда не меняется десятилетиями) – полностью неприемлемое поле. Вспомним минского Бацьку. Какая уж там биржевая игра? Для хорошей маржи требуется неразвитая демократия, с её возможностями раскачки системы политическими и информационными инструментами. Ведь нестабильность, кризис и «мутная водичка» неустановившихся (реформирующихся) социальных, правовых и экономических систем – питательная среда для работы спекулятивного бизнеса с его сотнями и тысячами процентов годовой доходности.

А развитая демократия с развитым гражданским обществом это запросто может быть очень неприятно для любого инвестора.

Ребята, которые попробовали добывать сланцевый газ в Европе, это авторитетно подтвердят. Равно как подтвердят и те энергетические концерны, которые, например, занимались в Германии ядерной электроэнергетикой и которым после Фукусимы сказали засунуть свои планы развития понятно куда. Напомним, что тогда нефть в районе соточки была.

Инвесторам удобно, чтобы были правила игры и человек, который может разрулить.

Им даже суды не нужны, лучше без судов. Порошенко разрулит? Значит, Порошенко, только чтобы лично и быстро. Если Порошенко будут звать Коломойский, Пашинский, Аваков, Ложкин или даже, прости Господи, Путин, то инвестору тоже будет плевать. Главное, чтобы один и быстро, без тягомотины, чтобы технологический цикл не прерывать.

А вот ситуация, когда наезжают прокурорские, а инвестор договорился о крыше с мусорами и «антикоррупционерами», но дело попало к судье, на которого у менеджмента выхода нет, и ей плевать на мочилово в СМИ – вот такая ситуация инвестора совсем не устраивает, потому что риски не просчитываемы. Что делать? Куда бежать? Проплачивать джинсу? Давить на мусорских, которые языки засунули в кокарды? Выходить на прокурорских? Писать в Facebook Луценко?

Можно совет по инвестициям Ложкина называть как угодно, но пока у него не будет роты спецназа, который можно десантировать в любой точке страны с правом вязать любого чиновника и любых штурмовиков-активистов, реальные инвесторы никуда не придут. Потому что каждый спросит сначала: а кто Ложкин такой? Ну и пусть сидит сопли пускает, реальным инвесторам такие приглашатели на пару палок инвестиций не нужны. Это если цель стоит пригласить реальных инвесторов.

А если цель стоит удачно приватизировать, предварительно раскачав ситуацию, и снять свои проценты за консалтинг и прикрытие «права собственности», пока не придёт другой покупатель, то всё нормально. Качнул, посидел, получил, прикрыл, снял пиар как великий реформатор и можно уже задуматься о посте президента.

Скажите, а почему завод N у Сороса купил Лёвочкин в интересах Фирташа на кредит от «Газпромбанка»? Ну, так злочинна влада не заборола Лёвочкина, потому и купил. Голосуйте за меня, при мне такого не будет.

Высказанное несколько утрированно, конечно, но суть более или менее сохранена.

Might is right.

Статья эта тут не совсем для того, чтобы рассказать, что у нас не будет инвестиций или будут, но не те.

Как вы понимаете, основной конфликт между западным бизнесом и западным политикумом возникает из-за разного горизонта планирования. Бизнес планирует события до достижения порога окупаемости и плановой прибыли. Политикум в развитых странах в основном планирует на пару выборов вперёд (потому что политик на Западе – это, как правило, часть долгоживущей партии). Часть политикума, особенно в США, вообще играет в игру на десятилетия.

Причём тут горизонт планирования?

При том, что плюсы диктатора – это его минусы. Не может Барак Обама или Ангела Меркель закрыть какой-то завод только на том основании, что у них левая пятка почесалась или им яхту захотелось подлиннее. В лучшем случае они будут оперировать защитой национального рынка или производителя, и то в весьма ограниченном режиме. И, безусловно, речь будет идти о новых правилах игры для всех, а не об отжиме какого-либо завода. Короче, обычная лоббистская история, а не избирательная ренационализация или просто национализация.

А вот диктатор всё может. Совсем всё. Вы же помните, как он в прошлой серии разбирался с протестующими. Ну и с вами так разберётся, дорогой инвестор. Методов хватает. Браудер подтвердит.

Когда инвестор работает с диктатором, он просчитывает риски, пока не выйдет в плюс по инвестициям. Что там будет с диктатором, заводом и страной, ему совершенно плевать, главное, чтобы после того, как все отбились.

Политики смотрят дальше, потому что их не интересуют как таковые сроки, их интересует уровень проблем, которые придётся расхлёбывать. А не только уровень прибыли их бизнеса. Политики стараются минимизировать проблемы для своих стран, и их интересуют рынки больше, чем средства производства.

Какой из этого можно сделать вывод?

Я вот тут долго мог перечислять все проблемы наших соседей: и исчерпание каких-то там фондов РФ, и отчёт по MH17, и разбомбленный гумконвой, и системные проблемы в российской экономике, и длительный тренд на дешёвую нефть, и выборы, и качество госуправления, и дефицит бюджета, и рост криминала, и изоляцию политическую, и санкции экономические, и проблемы в банковской системе, и долги регионов России, и долги госкорпораций, и много чего ещё.

Мог бы, но не буду.

Позиция европейского бизнеса и частично американского говорит нам, что всё это пока не особо важно. Они ещё считают Путина (или его клан) тем игроком, с которым можно работать до того момента, как он поедет кукушкой. Они ещё просчитывают какие-то риски. И хотят играть дальше.

С их точки зрения, Путин ещё относится к «просвещённым диктаторам». Несмотря на формирование абсолютной власти, зарубежный инвестор ещё не ощущает себя в России так же, как ощущает себя в РФ национальный капитал. Зарубежному инвестору не грозит отлучение от корыта за неудачный тост на банкете, за неправильно построенный имиджевый объект, за неудовлетворение хотелок диктатора.

Это при том, что и Россия пока ещё не Бурунди, где внешний инвестор – это единственный свет в оконце и на него молятся. В условном Бурунди инвестор как монополист по удовлетворению экономических амбиций власти – лучший друг диктатора, причём на все времена. Совсем другое дело, когда инвестор заходит в страну с развитым национальным капиталом. Вот тут он вступает с этим капиталом в жёсткую конкуренцию или в не менее жёсткое сотрудничество. Причём «своя рубашка» условного национального капитала всегда ближе к телу диктатора. Пример – фашизм с его опорой на крупный национальный капитал.

Но это нюансы, а в целом – настоящие полковники (до того, как совсем поехать крышей) и крупный капитал всегда идут нога в ногу, и всякие там постиндустриальные и инновационные экономики им не помеха и в наше время. Поскольку на нашей планете есть ещё очень много укромных уголков и обширных пространств, для которых сегодняшний день – это в лучшем случае индустриальная экономика, если не неофеодализм. И ресурсов, удобных для эксплуатации крупным капиталом, в таких уголках и на таких пространствах тоже много.

А это значит, что никакого краха кремлёвского режима не произойдёт в ближайшие месяцы, возможно, даже в ближайшие годы. С точки зрения бизнеса, Кремль ещё ничего, а вот с точки зрения политики – уже всё. Потому что если бы в России денег не было, Штайнмайер (как голос немецкого бизнеса) первым бы сказал, что он этого блохастого плешивого не знает. И что можно закапывать.

Но не говорит.

Дмитрий Подтуркин

Антон Швец