Уплывающее золото

Предисловие

В последнее время у граждан Украины появилась новая традиция. Теперь очень модно поплакать о том, что Европа и Америка нас кинули, не откликнулись на наши благородные порывы и Go West, не поддержали дух свободы.

Люди, которые не в курсе о том, какая в Украине форма государственного устройства и почему Меркель – канцлер, а Олланд – президент, уверенно рассуждают о том, что прагматичная политика старой Европы и изоляционистов в США направлена на обслуживание исключительно собственных интересов, что в итоге приводит к соглашательству с агрессором.

В этот же контекст отлично ложатся новые концепции о том, что истеблишмент ЕС и США «устал от Украины» или «проводит политику умиротворения». В копилочку целого вороха концепций отлично ложатся задержки с траншем МВФ, все этапы согласования безвизового режима, общение политиков с Путиным в курилке туалета G20, отказ от передачи летальных вооружений…

И много чего ещё.

Понятное дело, что в происходящем обвиняют всех: от конвента рептилоидов и мирового сионисткого правительства до Гройсмана и Порошенко как непосредственных представителей этих двух структур.

Хотелось бы заметить пару вещей.

Во-первых, политика наших союзников действительно предельно прагматична, и они, в первую очередь, заботятся не об идеологии, а о кошельках своих граждан. Власть, которая беспокоится о благосостоянии граждан своих стран, – это высшее достижение развитых демократий. Достигнуто это не в последнюю очередь благодаря тому, что граждане в развитых демократиях голосуют не за «красное сердце на белом фоне», а за свой существующий/будущий уровень жизни и за уровень жизни своих детей. Века войн, раздоров и революций их к этому приучили, хотя иногда бывают и эксцессы.

Это нужно понимать, но не для того, чтобы завернуться в белую простынку и ползти на кладбище. А для того чтобы грамотно использовать, создавая ситуации win-win.

Во-вторых, концепция назначать виноватыми сразу самых главных людей в стране, чтобы они обратили внимание и отвесили целебного пенделя среднему звену, – это, конечно, очень практичная и верная (в плане достижения цели) концепция.

Но с точки зрения эволюции – это принуждение к ручному управлению, которое, как мы помним, жутко неэффективно и заставляет людей заниматься проблемами несвойственного им масштаба, что приводит опять-таки к ухудшению качества управления в стране.

Мера персональной ответственности во власти должна быть очень чётко распределена. Это крайне важная концепция, потому здесь появилась эта статья.

Мы не знаем, кого назначат виноватыми в результате попыток уйти от ответственности, и потому ситуацию хотели бы подать до того, как начнётся скандал, Европа ли будет виновата в своём прагматизме или шоколадный зраднык не доглядит.

Итак, пусть восторжествует истина во славу лептонного бога.

Фабула

Мы попытаемся рассказать, почему в скором времени Нидерланды могут передать скифское золото из выставки «Крым. Золотой остров в Чёрном море» «обратно крымским музеям». Как все догадываются, «обратно крымским музеям» обозначает отдать в лапы Кремля.

Как вы понимаете, если передать что-то Кремлю, то, даже после возвращения Крыма, шансов увидеть свои экспонаты у нас не будет.

Итак, факты.

5 октября состоится первое судебное заседание в окружном суде Амстердама по делу о возврате в Украину вывезенных по договору с крымскими музеями 565 музейних предметов в количестве 2111 единиц хранения.

Коллекция раритетов из крымских музеев ещё до аннексии Крыма Россией экспонировалась в Нидерландах в Музее Алларда Пирсона. После аннексии Украина потребовала вернуть эту коллекцию, а Россия в лице «крымских музеев» (с коими и был договор на экспонирование у голландцев) выставила претензии к коллекции, и Музей Пирсона отказался возвращать раритеты в Украину.

При этом голландский музей спокойно вернул в сентябре 2014 года экспонаты, приехавшие в Голландию не из Крыма, а с крымскими экспонатами получился прокол, поскольку в ноябре того же 2014 года Россия опять же руками крымских музеев подала иск на Музей Пирсона в суд и потребовали возврата коллекции непосредственно им.

С тех пор уже почти два года стороны обменивались бесконечными запросами и обращениями, в результате чего начало рассмотрения переносилось многократно. Первое заседание должно было состояться 4 ноября 2015 года. Потом его перенесли по просьбе сторон. Свою позицию Украина должна была подать до 30 декабря.

Безусловно, никто ничего подать не успел, и представитель Украины попросил продлить срок для подачи пояснений сначала до 6 февраля 2016, потом до 9 марта и, наконец, до 5 октября, когда, по итогу, и будет проведено первое судебное заседание.

Хотелось бы заметить, что такая неспешная работа украинской стороны была, в первую очередь, выгодна юридическому советнику, представляющему интересы украинской стороны – голландской компании Bergh Stoop & Sanders N.V. Юрист спит, а тяжба идёт. Как результат, наш бюджет уже похудел за представление государственных интересов на сумму более чем 220 тыс. евро.

И юридический советник, и наши министерства (МИД, Минюст и Минкульт) провели огромный объём «работы». Угадайте какой?

Угадали.

Создали целую межведомственную рабочую группу, которая провела десятки заседаний и испортила кучу бумаги.

Изучив только 2 документа с консолидированной информацией по проблеме, можно многое в ситуации понять. Россия представляет свою позицию как позицию крымских музеев, заинтересованных в возврате ценностей, – это первый документ. И второй документ – письмо Минкульта Украины с перечнем необходимых мероприятий по обеспечению представления интересов нашей страны.

Вникнув в эти документы, мы уже можем с высокой долей вероятности сказать, что с такими представителями государственных интересов, как наше лептонное Минкульт, в этом суде у нас будет весьма уязвимая позиция. И все остальные раритеты, украденные Россией в Крыму, обратно в Украину вряд ли вернутся…

Документ 1 – позиция России, то есть крымских музеев, конечно.

Возражения крымских музеев содержат следующие утверждения:

1. Крымские музеи были основаны Автономной Республикой Крым. Если рассматривать, что артефакты являются государственной собственностью, то эта собственность принадлежит Автономной Республике Крым в связи с тем, что крымские музеи были наделены правом оперативного управления на артефакты именно от власти АР Крым.

2. Украина претендует на право собственности на артефакты, но такое право собственности не может быть доказано, потому что мы имеем дело с понятием «право собственности», полученным от бывшей советской системы, которой не было предусмотрено признание права частной собственности, а только государственной. Именно поэтому в данном контексте понятие «право оперативного управления» очень близко к понятию «право собственности», а потому в любом случае это право не может быть прекращено государством Украина в одностороннем порядке.

3. Приказ Министерства культуры Украины №292 от 13.05.2014 года предусматривает признание наличия угрозы потери музейных предметов государственной части Музейного фонда Украины, которые экспонируются на выставке «Крым – золотой остров в Чёрном море» в Музее Алларда Пирсона. При этом приказ не содержит оснований для прекращения «права оперативного управления» и не изменяет правового статуса музейных объектов.
4. Тот факт, что бывший контроль Украины над Крымом изменился настоящим контролем над Крымом Российской Федерацией, не имеет отношения к делу. Это касается политики, а потому подобные события находятся вне существующего судебного спора, в котором речь идёт о музеях, желающих сохранить свои коллекции, которые имеют историческую связь с регионом, где соответствующие артефакты были найдены.
5. Культурный аспект решения вопроса возвращения музейных экспонатов также важен. По утверждениям крымских музеев, представляется сомнительным отнесения музейных объектов, являющихся предметом спора, к «культурному наследию» Украины. В связи с особенностями своего географического положения Крымский полуостров всегда находился на пути самостоятельного культурного развития, отличного от Украины. Министерство культуры Украины не проявляло интереса к музейным объектам, организация выставки была осуществлена ​​исключительно усилиями Крыма, а финансирование научных экспедиций (например, археологические исследования в районе Керчи) в значительной степени было осуществлено за счёт средств российской стороны и усилиями российских археологов.
6. В соответствии с возражениями крымских музеев единство музейной коллекции является одним из важных аргументов в пользу обеспечения возврата экспонатов на территории АРК.

Расхитители гробниц из Москвы в этом деле не первый день. Трофейная служба Советского Союза в своё время ограбила пол-Европы. И на законных основаниях. Умение прикрывать документами откровенное мародёрство московским чекистам не занимать.

Переведём позицию Москвы в понятные термины. И в первую очередь отметим, как Москва понимает европейскую ситуацию и как её использует.

• Европа очень болезненно воспринимает все эти реституции, перемещения и изменения правового статуса любых культурных ценностей. Для Европы создавать такие прецеденты крайне нежелательно, а то придётся половину Британского музея отдать в Египет, сокровища Трои вернуть туркам, сокровища инков отдать странам Америки и т.д. и т.п. Благо за бурную европейскую историю, скажем так, фактов «перемещения ценностей» хватает…
• Европа очень щепетильна в вопросах частной собственности. И любые двоякие толкования (со времени СССР с его практически полным отсутствием частной собственности и ещё неразберихи с правопреемственностью собственности при разделе активов СССР между республиками таких двояких и более толкований множество примеров) Европа трактует максимально упрощённо. Если договора у европейцев на экспонирование с крымскими музеями, то экспозиция должна вернуться именно в эти музеи. А там сами дальше разбирайтесь, ага. Россия технично переводит стрелки из политического вопроса (агрессия, аннексия) в спор хозяйствующих субъектов.
• А тут ещё и культурный, и научный аспекты, которые для Европы важнее политического и хозяйственного. Для Европы практически неважно, в чьей собственности (если речь идёт о третьих лицах, а не о Британском музее) находятся ценности – главное их сохранность и то, что они будут активно использоваться в научных и образовательных целях (свободный доступ учёных и экспонирование). Сохранение целостности коллекции – очень важный фактор. Для некоторых, возможно, даже более важный, чем право собственности.

Что этому смогла противопоставить Украина?

Итак, документ 2 – прачечная лептонного бога.

Позиция России (или «позиция крымских музеев», как говорится в документе) понятна. Чекисты (связь российского Минкульта с КГБ-ФСБ достойна отдельной статьи) очень умело разыгрывают партию. Отметим, что, несмотря на серьёзную заявку Москвы, Украина могла предпринять ряд симметричных шагов, чтобы упрочить свои позиции.

Заметили, что в первую очередь сделала Россия? Упорядочила правовой статус этого имущества, на высшем законодательном уровне приняв соответствующий федеральный закон «Об особенностях правового регулирования отношений в области культуры и туризма в связи с принятием в Российскую Федерацию Республики Крым», как в совке после и во время Второй мировой с «трофейной службой». Грабёж ведь чистой воды, но соответствующую бумажечку для прикрытия сделали на высшем уровне и быстро. У чекистов, когда дело касается грабежа, всё проходит без проволочек.

Что сделала в ответ Украина? Ничего. Даже не изменила правовой статус заблокированной экспозиции (что было критически важно с учётом возможности двойственности трактовок права собственности на коллекцию). Мы понимаем, что у нас Раду не соберёшь, конечно, но для такого дела-то могли попытаться найти голоса и поднять шум?

Нет. Ограничились даже не подзаконным актом, а просто утверждением внутреннего приказа от 13 мая 2014 №292 (внутренний документ менее котируется в такой ситуации, чем официальная позиция высшего законодательного органа) по формальной передаче этих ценностей на сохранение в Национальный музей истории Украины.

При этом никаких дополнительных мер по обеспечению сохранности коллекции, целостности экспозиции, специальных условий экспонирования (вроде создания специального зала для экспонирования этих раритетов), отдельного хранилища, программы культурного и научного обмена и подобных действий, которые могли серьёзно ослабить кремлевские аргументы, принято не было. Даже в проекте. Даже бумажку показать нельзя.

Отдайте нам экспозицию, нам её ставить некуда, ага.

Никакого специального законопроекта, которым бы определялся специальный статус всех украденных Россией культурных ценностей, тоже нет даже в проекте. Почему нет, мы, кстати, расскажем дальше. А ведь это могло не дать перевести вопрос в связи спора хозяйствующих субъектов.

Предложения нашего Минкульта по подготовке к судебному заседанию 5 октября показывает, что два года не делалось ничего, и тут, когда жареный петух уже клюнул, Минкульт внезапно (подчеркнём, по прошествии почти двух лет подготовки к проведению суда, в середине сентября 2016 года) разродилось фонтаном инициатив. Среди них:

- срочно сформировать официальную делегацию Украины для участия в судебном заседании и сформулировать позицию украинских представителей. (Интересно, чем все эти клерки занимались почти два года, если за две недели до заседания позиция Украины ещё не сформирована);

- обеспечить на заседании журналистский пул представителей украинских масс-медиа. (Интересно, как на решение голландского суда будут влиять украинские СМИ? Про информационную кампанию, собственно, в Нидерландах в Минкульте даже не упоминают, да и формировать общественное мнение нужно было перед судебным заседанием, благо на это было почти два года, а не во время или после. Такое ощущение, что готовятся отбеливать и искать крайних внутри страны);

- провести встречи с активистами украинской диаспоры в Голландии для их включения в процесс формирования общественного мнения. (Сформируйте-ка мне мнение за две недели, дорогие дипломаты, и плевать мне, что вы в археологии не в зуб ногой);

- провести переговоры с международными организациями и музейными объединениями для получения поддержки позиции Украины в суде. (Международные организации и музейные объединения – люди занятые. За две недели их не соберёшь. Я уж не говорю, что они как профессионалы попросят сделать то, что мы описали выше, а проектов как не было, так и нет);

- ну и изюминкой на торте инициатив – поручить Мининформполитики провести срез общественного мнения в Украине по проблеме невозвращения музейных ценностей данной выставки. (ШТО? Интересно, чем этот опрос поможет в решении суда?).

Всё.

Хороша подготовка к суду?

Но и это ещё не конец.

Документ 3 и 4. А что там у нас вообще было?

А теперь ещё два документа, чтобы вы поняли масштаб проблемы с возвратом культурных ценностей, украденных Россией при аннексии Крыма.

Знаете, почему до сих пор нет даже проекта Закона Украины, определяющего специальный правовой статус украденных ценностей? А всё очень просто. Никто в Украине не знает, что у нас отжала Россия.

Ну, нет в Киеве реестра. А как же без реестра выставлять претензии (в том числе, и судебные) и требовать возврата ценностей или компенсации за них?

Никак.

Это мы в общем знаем, что по имеющейся в Министерстве культуры Украины статистической информации на 01.01.2014:

• в Автономной Республике Крым действовало 35 музейных учреждений, в которых хранилось 928 177 музейных предметов государственной части Музейного фонда Украины;
• в г. Севастополе – 5 музейных учреждений, в которых хранилось 322 406 музейных предметов государственной части Музейного фонда Украины.
• Из музейных учреждений в сферу управления Минкультуры на момент аннексии АР Крым Российской Федерацией были отнесены Национальный заповедник «Херсонес Таврический» и отдел Национального заповедника «София Киевская» «Музей «Судакская крепость».

А реального реестра всех этих ценностей в Украине нет, ведь, согласно музейному законодательству Украины, учёт музейных предметов осуществляется непосредственно в музейных учреждениях. Ведение централизованного учёта музейных предметов законодательством не предусмотрено. А это значит, что все данные учёта ушли в ФСБ вместе с ценностями и восстановить их в настоящее время никто не может.

Наше Минкульт резонно возмущается, что и крымские музеи, и официальные российские органы не отвечают на их обращения. Редакция бы сильно удивилась, если бы кто-нибудь ответил.

Кроме того, вместо нормальной работы, Минкульт вообще начало предлагать абсолютно фантастические идеи типа привлечения к сбору информации о культурных ценностях спецслужбы.

«Учитывая указанное к вопросу защиты культурного наследия полуострова Крым, сбора оперативной информации по этой тематике, возвращение в Украину культурных ценностей, незаконно вывезенных из украинских музейных учреждений, предлагаем привлечь службы, в компетенцию которых входит осуществление разведывательной и контрразведывательной деятельности…».

Это не шутка, это выдержка из официального документа Минкульта.

Интересно, они понимают бредовость этой идеи. Наверное, нет. Ведь уже с февраля этого года, Минкульт и Укргосархив пытаются найти друг у друга 3,7 тыс. гривен, которые необходимы для снятия копий с документов из страхового фонда документации (из него можно получить информацию о некоторых из ценностей, которые находились на территории АРК до его аннексии). Данная информация может очень пригодиться в судебных процессах и стать основой такого необходимого реестра незаконно перемещенных ценностей.

Но 3700 гривен нет ни у Минкульта, ни у Госархива. Копии снять не могут с февраля. И не снимут, видимо, ещё долго. Проще отдавать сотни тысяч евро на оплату иностранных юридических консультантов (при непонятных перспективах в суде) или мечтать о подключении спецслужб для формирования реестра перемещённых ценностей...

Симпатии и антипатии авторов статьи известны, хвала лептонному богу.

Выводы делайте сами.

Можете поругать Европку, как вам, судя по всему, насоветуют делать завтра, или Гройсмана, это же в его Кабмине такой бардак, или Порошенко – он вообще за всё отвечает в принципе.

Персональная ответственность – штука очень важная. Как и понимание того, как работают механизмы в мире.

Жаль, что вице-премьеры у нас не понимают нихрена.

Дмитрий Подтуркин

Антон Швец