Доброе утро, Вьетнам! Обзор боевых действий октября

На Востоке дипломаты делают ход конем – как только стало ясно, что окончательно сорвано сентябрьское перемирие и снова пошли потери, объявили новый раунд. В этот раз не только «режима тишины», но и отведения войск. Тут же начались ожидаемые пляски с бубном – взаимные обвинения в попытках занять высоты в секторах отвода, манипуляции с тем, что одна сторона снимает мины, а другая подтягивает войска, шоу на камеру с синхронным отведением и возвратом из-за обстрелов.  

Честно говоря, мы в недоумении о смысле подобных телодвижений – месяцы ВСУ пытались зачистить «серую зону», чтобы максимально уплотнить ЛБС и создать единую систему огня в «локтевом соседстве». Отвод в трех небольших участках: возле моста в Станице, перманентно закрытого КПП близ Золотого и небольшая полоса близ Петровского в ОТУ «Мариуполь» – сугубо попытка оживить «мертвую лошадь» «Минск 2», который начался со штурма Дебальцево в прямом эфире и продолжился под аккомпанемент РСЗО и ствольной артиллерии. Ибо основа всего процесса – прекращение огня, только после которого можно начинать говорить о других пунктах. А с этим как раз и тяжело –  редко режим тишины переживал первую неделю.

Продолжать конфликт высокой интенсивности обе стороны не могут, но и зафиксировать статус-кво в де-юре на этом этапе – невозможно, потому что причины кризиса остаются неразрешимыми. Поэтому будет война в «серой зоне», стычки местного значения в устраивающих обе стороны локациях (читай «промка», Широкино, Саханка, фас вокруг Горловки, высоты под Светлодарском) и бесконечная озабоченность с телодвижениями ОБСЕ – судя по Ближнему Востоку, это великолепие может продолжаться годами. А почему нет: бюджеты мутятся, колеса наблюдательной миссии крутятся, командировки закрываются, деньги Красного Креста заходят, уголь через ЛБС едет.

В принципе, причина попыток отвода ясна – когда опорные пункты находятся в пределах огня из автоматических гранатометов и СПГ, то напряженность в полосе их ответственности не стихает, а время от времени обычный снайперский огонь или половина «улитки» может привести к нешуточной войне локального значения. С этой точки зрения отвод немного разгрузит «передок», даст возможность восстановить инфраструктуру для перехода гражданских, возможно, несколько снизит потери (далеко не факт), и даст время снова и снова тянуть бесконечную волынку раундов переговорного процесса.  

Но есть один весьма важный плюс – в случае плотного контакта малые группы часто перехватываются до их выхода в тактический тыл, ибо минная обстановка на передке и количество тепловизоров в частях оставляет мало шансов просочиться сквозь «сито» передовых постов. Именно эти рекогносцировочные части, саперы и ДРГ еще весной 2015 года разрывали наши тылы, а перестали только после того, как их начали наматывать на гусеницы, выгонять огнем на минные поля и выбивать в ноль еще на нейтральной полосе. И никакое отведение с камерами и визуальным контролем от ОБСЕ ничего не даст в этом плане – только вооруженная миссия или фактический огневой контроль в состоянии пресечь возможные прорывы.

Также как ничего нельзя сделать с ударами минометов на грани радиуса, обстрелами тяжелыми вооружениями, работой снайперов из увеличившейся «серой зоны», выдвижением кочующих огневых средств – на днях в Авдеевке был убит боец, есть потери у бывших структур ПС, время от времени вспыхивают обстрелы даже в районах отведения. В принципе, уже понятно, что будет происходить – подобное шоу мы наблюдаем с зимы 2015 года. Называется оно «отведение вооружений калибра свыше 100 мм». Вывели мы его полностью и тотально на нашей памяти не менее дюжины раз – только почему-то при любом обострении снова и снова приходят 122 мм снаряды и по половине пакета РСЗО. Да и уже на первых этапах видно, что случится  с текущей «договоренностью» – во время самого процесса обстреливается Станица, а на фронте долбят минометы и ствольная артиллерия.

Если экстраполировать ситуацию на 400+ километров фронта, то отвод после недели тишины в каждом пункте – это завершение процесса к 4 годовщине конфликта, притом что любой удачный обстрел может обнулить месяцы работы. Стороны критично не доверяют друг другу, продолжают наносить взаимный ущерб, используют тяжелое оружие спустя месяцы после его отвода. Ну, что сказать – если война началась, то она началась. Остановить её внизу не так легко, как говорить об этом на экране ТВ.

ВСУ готовятся к зиме – на фоне некомплекта личного состава, недофинансирования и взрывного роста количества частей с увеличением некомплекта штата в каждой из них, это будет адская задача. Намного, правда, проще, чем зимой 2014\2015, но приятного мало – огромное количество позиций, жизненно необходимых для утепления (от расходных материалов, вроде скоб и пленки, до печей и готовых пунктов обогрева), или не финансируются бюджетом, или их критично не хватает. Несколько частей находятся на передке уже скоро как год и ротация в межсезонье тоже малоприятное дело. Срываться с «нажитых» мест и заходить на полигон в холода – это вызов для всех тыловых служб. 92-ая зашла под Марьинку, сменив 10 ОГШБ, проходят короткие ротации корпусной разведки на линии или отдельных частей в формате батальона – не будем облегчать работу российской ОСИНТ-разведки, просто скажем, что работа идет.

В общем, рутина – ресурс техники убивается, запчастей нужно всё больше, автомобили на ремонте всё чаще, люди измотаны, а контрактники не всегда могут перекрыть надвигающуюся демобилизацию (по факту еще не по всем позициям закрыта 5 волна). Такая она – война на истощение, в принципе, ничего из рук вон выходящего, но тенденции нужно понимать. Это не «плач Ярославны», а рабочие моменты – пробелы по людям закрываются командировками, короткими ротациями, легализуются бойцы из ДУК или УДА, допустим, 72-ая получила в районе 400 человек пополнения (контрактники, переводы из тыловых частей, командировки). Но если вспомнить штат танкового и 3 пехотных батальонов, тылов и БРАГ, то становится понятно – некомплект в каждом подразделении будет сохраняться. Не настолько критичный, чтобы посыпался фронт, но достаточно ощутимый для личного состава. Естественно, с той стороны всё еще хуже – да это видно даже по новостям. Одно дело – выжигать десятки тонн снарядов и мин без наступления, другое – глубоко проникать в «серую зону», вынося автомобили, полевых командиров и опорные пункты – никак 35 тысяч штата не делится на 400 километров и от этого все проблемы «гибридной армии».

И конец сентября, и начало октября отметились достаточно чувствительными для вялотекущего конфликта цифрами потерь, в том числе и небоевых, и на госпитальном этапе – в 128 ОГПБР 2 убитых, 54 ОМБР, 130 ОРБ погиб офицер, 95ДШБР, 53 ОМБР, в 30 бригаде убитый 11-го числа. Список причин всё тот же – гибель на учениях, аварии, растяжки, известный случай, когда в Десне боец попал под гусеницы, столкновения в Марьинке и в треугольнике под Донецком, жесткие стычки на юге в районе Саханки и Водяного, входящий минометный огонь, снайперы. В среднем, как не крути статистику и не отводи войска – а 1-2 человека в день погибшими, и несколько раненых и контуженных, у нас уже месяцами. Есть дни, когда относительно тихо, но потом либо небоевые, либо передок снова добавляют цифр на этом страшном «счетчике». У противника здесь всё тоже крайне масштабно – даже в открытых источниках. Расстрелянная машина с казаками и с командиром ротного звена в Луганской области, уничтожение конвоя с боеприпасами близ Макеевки, убитые и пленные связисты на юге, взорванный грузовой автомобиль, еще несколько моментов, которые мы пока не можем озвучить по понятным причинам. В любом случае – из отчетов ОБСЕ и то, что признали сепаратисты, это около 20 человек с начала месяца только двухсотыми. Вообще, «Минск» очень сильно влияет на информационное поле – есть десятки вполне удачных операций ВСУ, но их нет в общем доступе, поскольку подробности не нужны дипломатии. Вот так вот и появляются парни, погибшие на растяжках, когда они пали в серой зоне на линии фронта, а потери боевиков, включая брошенные опорные пункты или уничтоженный транспорт, не озвучиваются, чтобы не вредить мирному процессу. Ну, что можно сказать – кто хотел понять за два года правила этой войны, тот не задает вопросов, а информация регулярно просачивается в эфир.

Три тенденции октября – оживление фронта по линии в Луганской области, плюс жесткое  обострение на юге (там, где было относительно тихо еще летом), усиление активности на нейтральной полосе и в тактическом тылу у противника, а также активное применение ствольной артиллерии. Причем гораздо более активное, чем можно было ожидать от периода разведения войск. Гибридная армия так же комбинирует действия групп до взвода, кочующих минометов, ББМ и танков для давления на линию ОП, вскрытия системы огня, ведения разведки. Рубеж Крымское, Новозвановка, Сокольники, эпизодами Станица, Счастье – стрелковый бой, удары станковых гранатометов, активные минометные налеты. Даже трудно определить точную дату каждого контакта – беспокоящий огонь почти каждый день, акцентированные обстрелы и 5, и 7, и 11 октября. Несмотря, на то, что многие СМИ пытаются озвучить режим тишины с нарушениями только под Авдеевкой или Донецком – это не так, бои идут во многих местах 400- от километрового фронта.

Светлодарская дуга – почти всю неделю входящие крупным калибром, на блоки северо-восточнее Попасной сыпались мины, под Зайцево регулярные стычки – обычно помимо минометов и ствольной это либо действия малых групп с нейтральной полосы, либо короткие обстрелы из техники по выявленным позициям в первой линии. По Авдеевке и Бутовке уже привычно насыпают почти каждый день, и минами, и 122 мм снарядами, у нас там погибшие – позиции в треугольнике под Донецком с начала позиционной фазы под пристальным вниманием боевиков. Правда, стоит заметить, что полгода террористы пытались выдавить ВСУ из одного переулка, одной улицы в виноградниках, и блоков в песочном карьере – а получилось только «сточить» пару батальонов и «поклевать» Старую Авдеевку, измочалив застройку дачного сектора. Сейчас в полосе сугубо позиционная возня – тяжёлое пехотное, налёты, снайперская активность. Марьинка 11 октября пережила 4-5 часов контактного боя – работали с БММ, кочующих ЗУ на автомобилях, было несколько волн плотного огня пехотного оружия, противник отошел на исходную после огневого поражения. В центре всё стабильно – неделя за неделей, месяц за месяцем.

На юге жарко. Прямо горячо, как во время встречного боя в Широкино прошлой весной. Обе стороны понимают опасность приморского плацдарма для внезапной атаки, располагают в секторе мощной инфраструктурой, создаваемой еще с 2014 года, но у противника здесь 9 полк – сброд из аватаров, молодого пополнения, плюс постоянная текучка кадров. Именно они залетели с 8 пленными летом, и именно они сейчас подрываются на фугасах, попадают в засады и сидят на изолированных блоках – повторяя уроки ВСУ первых месяцев войны. Поэтому в полосе от моря по западной окраине Саханки, Коминтерново и далее по направлению к Волновахе идут ожесточенные артиллерийские дуэли, контрбатарейная борьба, встречные стычки на блоках и на линиях снабжения к ним – противник опасается наступления и усиливает огневое давление, ведя беспокоящий огонь по передовым ВОП. По фасу Широкино выпущено более 300 снарядов, несколько часов долбили крупным калибром, обратно тоже ушло приличное количество металла. В сектор переброшены дополнительные силы гибридной армии, судя по перехватам, рота «Морячка» «Сомали», замечена тяжелая техника. Обойдемся без подробностей – здесь прямо сейчас идет боевая работа, но у противника достаточно тяжелые потери, не менее десятка погибших в трех эпизодах. Есть погибшие и у нас – 54 ОРБ, много раненых осколочных. Стороны обмениваются ударами ПТУР, садятся друг другу на фланги, пытаются выставлять мины на линиях снабжения, изолировать передовые ОП.

Боевая работа и гибридный конфликт под прикрытием переговоров продолжается. В следующем обзоре мы подробно пройдемся по вопросам логистики и штатов перед зимой, разберем несколько передач техники в этом году и примерный прогноз на обозримое будущее. Но, как бы то ни было – оперативная инициатива за нами, в тактических стычках противник несет ощутимые потери, включая полевых командиров и известных медийных персон. В тылах «гибридной армии» творится кошмар – с весны за неполных пять месяцев предотвращено две попытки покушения на Захарченко, ранен Плотницкий, ранен Мачете, было два покушения на «Моторолу», с 3 попытки его отправили на «перепрошивку», убит КБР-7 «Заря», убит Багги. Деградация и агония бандитских республик продолжается – тень стабильности сохраняется только на российских штыках и финансовом вливании. Главный вопрос – сколько еще Россия будет готова нести финансовые, человеческие и репутационные издержки ради криминальных анклавов на востоке Украины. Ответ на него и есть ответ о сроках окончания войны. Она окончится не раньше, чем обе стороны примут решение – здесь важна не только не только воля Украины, но и пересмотр внешней политики кремлевского режима.   

Терпения нам всем. Третья военная осень в разгаре. Оставайтесь на связи и оставайтесь живыми. Мы победим.