В России есть одни единороссы

Русские националисты, которые в Москве, единогласно поддержали аннексию Крыма и дальнейшее продвижение российских войск вглубь украинских территорий, хотя сами уже двадцать лет кричат со страниц своих блогов и сайтов, что нет в этом мире ничего губительней для русского человека, чем РФ в её нынешнем состоянии. Получается, Путин для Владимирской области – абсолютное зло, изверг, тиран, а для Харькова и Николаева – отец родной. Как-то не сходится, нет?

Если из Харькова уберутся полтора украинских националиста, а на их место приедут бодрые парни из Дагестана, из кадыровской Чечни, из Ингушетии, если место сезонных рабочих займут миллионы нелегалов из Средней Азии - в том, что это произойдет, сомневаться не приходиться – станет ли лучше русским, живущим на Слобожанщине и в Новороссии? Россия не решила проблему с азиатами у себя дома, у самих кремлевских стен. Кто сказал, что решит на новых землях?

Разве это не должно быть очевидно для националистов, у которых эта тема – конёк и единственна по сути специальность? Чего же они тогда вываливают на нас свои проблемы, да еще и радуются? Они сошли с ума? Или “ничего личного, у нас семьи, их надо кормить, а тут такие суммы обещают, что ну их в баню, эти принципы”? Типа, потом выкрутимся, отмолим, авось забудут и т.д.?

Может, у них проблемы?

В  фильме Матрица, известном и любимом, было негласное деление на тех, у кого есть на затылке розетка под штепсель, и у кого её нет.

Первые родились в инкубаторах, всю жизнь провели в бессознательных грёзах и только недавно очнулись, причем не по своей воле, случайно. Вторые родились в Сионе – относительно нормальном, относительно человечном городе. У них было нормальное детство с папой-мамой-мороженным и  матрицу они видели только на экране боевого компьютера.

Разница между львовским националистом и националистом, допустим, рязанским, из той же оперы.

Львовский зиговальник родился в естественном городе:  с историей, со своим неповторимым архитектурным стилем и ландшафтом, с языковыми особенностями, с устойчивым населением, с кладбищами, на которых лежат его прадеды, с церковью, в которой крестили людей с его фамилией  на протяжении последних трех столетий, а может и ещё глубже.

Его идентичность, его политические предпочтения, его мировоззрение  основывается на звучании родительской речи, на первых детских впечатлениях, на поездках в Карпаты, прогулкам по святым руинам и проч. Он никогда не выбирал, кем ему быть. Культурный климат, в котором он имел счастье родиться, достаточно здоров, чтобы наделить каждого младенца твёрдыми представлениями о самом себе. Когда паренёк из Львова говорит – я украинец, в этом нет игры, нет усилия, нет страсти. Он действительно тот, за кого себя выдаёт. Ни прибавить, ни убавить.

Его рязанский собрат, наоборот, никогда не жил на своей земле. Физически – да, он по ней ходит с самого своего первого шага, но мысль его витает чёрт знает где.

В России, как известно, нет городов. Есть отдаленные пригороды Москвы. Владимир – это нищее продолжение  Мытищ, Нижний Новгород – Северного Бутово, Владивосток – Южного, и, кстати, еще не известно, где китайцев больше:  в Бутово или на русском побережье Тихого океана.

Средний россиянин готов душу свою положить за то, чтобы переехать поближе к центру и если у него не получается, он страдает, как страдает всякий житель захолустья. Свой город он воспринимает как унижение, как плевок судьбы, а отсюда и невротическое раздвоение: себя он считает москвичом, но живет в чёртовой Рязани, будь она неладна.

Он говорит, как москвичи по телевизору, он одевается, как они, слушает их музыку, знает их историю, их географию, их климат, а о своём родном – ни строчки.

Спросите жителей Рязани о династиях рязанских князей и не услышите в ответ ничего. Последний львовский двоечник в курсе про Даниила Галицкого и отцов основателей его мiста, в то время как лучший из лучших отличников Рязани с трудом вспомнит  о князе Олеге – предавшем – интересно, кого? – правильно, Дмитрия Донского, князя Московского. История Рязани – это история одного средневекового предательства и больше ничего.

Если нет национализма местного, основанного на любви к знакомым с детства людям и пейзажам, то его вообще нет. Любят то, что видят, к чему прикасаются, что знакомо и дорого. Искренность бывает с близкими и больше ни с кем. Так уж устроен человек. Дальний ему безразличен, как бы ужасно это ни звучало.

Национализм в Рязани – фантом, бред, пустота. Он бесплоден, поскольку направлен не на своих, не на знакомых с самого детства товарищей и родных,  а на Москву.  Это всегда национализм москвича, смертоносный для земства. Житель пригорода, втайне надеясь на повышение по службе, на дополнительную прибавку к зарплате, люто оберегает интересы главного и единственного города страны, старательно вытаптывая всё живое вокруг.

По сути, если говорить совсем на чистоту,  националист с российской пропиской, живущий  за пределами МКАД, - это такой добровольный смотрящий за порядком , дружинник с повязкой.  Его не взяли в полицию, не взяли в ФСБ, не взяли  в молодежные организации Единой России, а решать чего-то хочется, вот он и бесится.

Русский националист, какой он есть сейчас на просторах бывшего Советского Союза, существо из военного\рабочего городка, застроенного типовыми домами,  в котором живут типовые люди из типовых университетов, говорящие на типовом языке, с типовой едой, книгами, кино. Проблема не в том, что люди, живущие в одном городе, похожи друг на друга. Это-то как раз и нормально. Проблема – вы с трудом различаете русского из Архангельска от русского из тех самых свинцово безобразных Мытищ.

В России все куда-то переезжают, все живут не там, где родились. Они кочуют из одного пригорода Москвы в другой, в зависимости от толщины кошелка. Есть деньги – живу в Хамовниках с видом на Кремль, нет – живу в Воркуте и каждое утро, выкуривая на балконе первую сигарету, смотрю на линию горизонта, точно зная, что за ним стоит нерушимо всё тот же Кремль.

Из сказанного следует вывод – в России нет националистов, а если и есть, то ровно столько, сколько их было на Майдане и сколько сидят по тюрьмам по 282 статье.

В Росси есть одни единороссы и лозунг у них один: русские по всей планете должны жить так же весело, как они живут в Нижнем Тагиле и в Грозном, иначе это не русские, а сволочи и, на всякий случай, бандеровцы.

Максим Горюнов, специально для "Петра и Мазепы".