Эксперимент с веревками или новая реальность ЛНР

Последнее время, общение со знакомыми из освобожденного от украфашизма поселения из трех букв, вызывает у меня чистейший когнитивный диссонанс. Больше месяца пытаюсь я постичь глубинную тайну фраз: «все нормально», «жизнь налаживается», «можно возвращаться». Как возвращаться, куда возвращаться, вопрошал я в пустоту, перечитывая сводки криминальной Новороссии.

В городе, по последним сообщениям, проблемы со всем, что только может быть. Нет постоянной подачи воды и света, практически полностью отсутствует мобильная связь и интернет, проблемы с топливом и медикаментами, а на десерт - полная остановка всех социальных выплат и пенсий из бюджета коварного Бандерштата. Кстати о десертах, завоз многих продуктов в город также не осуществляется. Откровенного голода тридцатых с каннибализмом и собакоедством, конечно, нет и, скорее всего, не будет, но ввиду ограниченности поставок, цены на некоторые продукты заметно подскочили, а ассортимент уменьшился в разы. Правда, недавно появилась информация, что в каких-то магазинах, созданных на базе отжатых АТБ, появились продукты российского производства. На фоне новостей кулинарии, появились сообщения, что практически все зарплаты упразднены комиссариатом (хорошо хоть не совнаркомом).

Это коснулось в большей степени сотрудников бюджетных организаций, которых в спешном порядке вызвали на рабочие места. Небюджетных организаций в Луганске практически не осталось, так как всё или национализировано (так теперь называют то, что спизжено) или закрыто. Отказавшихся вернуться, естественно, уволили, а согласившихся обрадовали, что теперь они работают, как русские до 1861 года, то есть за еду. Знаменитая история про полбанки тушенки в день для медсестер 9-й больницы наделала в интернете много шума и наглядно проиллюстрировала, что ожидает бюджетную сферу ЛНР. Также стала поступать информация о замене, в полупринудительном порядке, паспортов Украины на какие-то фантики с печатью ЛНР. Вот черные нотариусы сейчас, поди, джигу плясать начнут. Список свежих законодательных актов и инновационных правовых решений злокачественного новообразования на востоке Украины можно продолжать долго. Как пел Петкун: «город-сказка, город-мечта, пропадая в его сети, пропадаешь навсегда...»

Не знаю, как у тех, кто остался «по ту сторону здравого смысла», но лично у меня ощущение, что жизнь в ЛНР налаживается, не возникает. Прожив в Луганске четверть века, я прекрасно помню, какой поднимался вой, когда коммунальщики выключали свет или воду на пару часов и то, как обрывали телефоны провайдерам, если интернет отключался больше, чем на пятнадцать минут и, конечно, как жаловались знакомые, если зарплату задерживали на пару дней. А тут больше двух месяцев жизни в стиле фильма «Изгой», а такая стойкость духа. Чудеса, да и только. Сегодня некоторые знакомые ЛНРчане зовут в гости, чтобы воочию убедиться, как укропские СМИ врут и наговаривают на бедную республику «Л». Рекламируя курорты Луганского края отдельно подчеркивается, что город чистый, мусор вывозится и уже давно не стреляют. Спасибо, конечно, товарищи, но я скорее прыгну головой вниз с высоты ниагарского водопада на кучу битого стекла, чем поеду в ваш чудный Неверленд, где верховодят шайки каких то уркаганов вперемешку с садистами-путинофилами. Мой мозг долго не мог понять, в чем секрет пребывания в зазеркалье новоиспеченных новороссов, ведь, казалось бы, проблемы очевидны и большинство из них, в длительной перспективе, не совместимы с жизнью. И вот на днях я наткнулся на информацию, которая, как мне кажется, вполне внятно объясняет это помешательство.

В одном гейропейском университете провели так называемый, «эксперимент с веревками». Суть была проста: собиралась группа из семи человек, шестеро были «подставными», а один, находясь в неведении, был объектом исследования. Участникам группы предлагалось на выбор две веревки, одна длиной двадцать сантиметров, а вторая, соответственно, тридцать. Визуальная разница в размерах была вполне очевидной. Участникам эксперимента предлагалось ответить на простой вопрос - какая из двух веревок длиннее. Подвох состоял в том, что подставные участники, как один, заявляли, что двадцатисантиметровая веревка длиннее, чем тридцатисантиметровая. Результатом эксперимента стало то, что «настоящие» участники  в восьмидесяти процентах случаев соглашались с большинством и подтверждали, что короткая веревка длиннее. Этот эксперимент доказал, насколько человек зависим от мнения большинства и, как он боится оказаться «белой вороной», идя поперек мнения толпы. Однако, это еще не все. После того, как предварительные результаты были получены, организаторы продолжили свою игру и открыли испытуемым правду. «Настоящим» участникам показали, что остальные шестеро были в сговоре и намеренно вводили их в заблуждение, говоря ложные ответы. После этого откровения, около тридцати процентов «настоящих» испытуемых начали рассказывать про какие-то визуальные помехи, мол, тень от солнца, соринка в глазу, не тот угол обзора и прочий бред. Другими словами начали неумело оправдываться, что на их решение повлияли некие сторонние факторы. Но самым забавным оказалось то, что около пятнадцати процентов тех, кто дал неправильный ответ, продолжали настаивать на своей правоте, совершенно не воспринимая доводы окружающих.

Как выяснилось позже, этот эксперимент, за исключением части с открыванием правды, был основан на знаменитом эксперимент Аша. Еще в 1951-м Соломон Элиот Аш опубликовал результаты эксперимента «Воздействие группового давления на изменения и искажения суждений», где доказывалось, что под коллективным воздействием человеку крайне дискомфортно принимать решения, которые идут вразрез с точкой большинства. Эксперимент Аша проходил в несколько расширенной форме и состоял из 18 вопросов,  на которые 12 раз «подставные» участники отвечали неправильно.  В результатах его эксперимента значилось, что «75 процентов «наивных испытуемых» хотя бы в одной серии эксперимента повторяли заведомо неверные ответы, которые перед ними высказали остальные члены группы, а 25 процентов систематически следовали групповому «безумию». В эксперименте с веревками, что показательно, результаты были вполне сопоставимы, за исключением того, что «коллективному безумию» поддалось около пятнадцати процентов, а еще тридцать процентов  были «на грани».

А теперь перенесите  этот эксперимент на «братьев наших меньших» из нынешнего ЛНР. Проведенный 11 мая так называемый референдум о самоопределении был освещен, как действие невиданного масштаба с огромными толпами различной биомассы, стоявшей в длинных очередях, дабы поставить галочку на каких-то ксерокопиях. После украинский люд уведомили, что активность сознательных горожан была невероятной и большая часть города на референдум таки пришла. Поскольку адекватных мероприятий по наблюдению за процессом бюлетнеметания  не было и все проходило мирно под дулами автоматов, то опровергнуть  информацию о явке было невозможно, ввиду отсутствия достоверной информации, как таковой. Интернет заполнили десятки фотокарточек и видео-фактов с радостными лицами будущих новороссов в огромных очередях. Мне на следующий день около пяти знакомых радостно сообщили, что людей было «очень много». Но для нормального homo sapiens (что переводится, как «человек разумный») очевидно, что «много», это не цифра, а результат, основанный на формулировке «было много людей», яйца выеденного не стоит.

В нашем случае эти «много», которых, позже насчитали аж семьдесят пять процентов населения (для сравнения на парламентских 2012 было 58%)  и создали ту самую «подставную группу большинства». Единогласно высказавшихся «за», впоследствии насчитали вообще 96,2%, что само по себе, нарушает все мыслимые законы статистики, физики и здравого смысла. Но именно это «подставное» большинство и требовалось нафантазировать, чтобы подавить массу «наивно испытуемых», а именно тех, кто сомневался в живучести идей сепаратизма. Это, в частности, объясняет, почему не было никаких протестов несогласных или хотя бы явно выраженных народных брожений. Еще бы, ведь по версии местных «пидрахуев» количество «несогласных» колебалось в рамках статистической погрешности. Если допустить, что несогласные были, а я вас уверяю, их было «очень много», то они предпочли просто молчать, ибо, как тут скажешь поперек девяноста шести процентов. Интересно, но просто собрав человек двадцать-тридцать у подъезда можно было легко проверить эту «филькину грамоту» сепаратистов, ибо максимум мог найтись один несогласный среди всех.

Спустя около двух месяцев, когда по Луганску начали лупить из артиллерии,  многим стало очевидно, что вместо «русского мира» получилась «украинская война» и надо бы где-нибудь эту радость пересидеть. Так мы получили первую волну внутренней миграции. Эту фазу можно сопоставить с моментом «открытия правды» в «эксперименте с веревками». Уже в сентябре назывались цифры (они, правда, везде разнятся), оттока населения из Луганска около 212 тысяч, а зная, что в городе проживало около 464 тысяч, мы получаем, что оставшихся оказалось около 252 тысяч, что составляет около сорока пяти процентов. Если посмотреть еще раз на результаты «эксперимента с веревками», то можно увидеть, что сорок пять процентов это не что иное, как тридцать процентов «на грани» плюс пятнадцать процентов «буйно помешенных».  Вот и весь эксперимент, товарищи. Все, что нужно было сепаратистом в мае, для внедрения в умы широких масс псевдоисторического бреда о федеративной Новороссии, так это просто показать сам факт проведения референдума и назвать завышенные цифры, как посещения, так и результатов. А кто их проверит или опровергнет? Возвращаясь к эксперименту, и, принимая  во внимание, что около тридцати процентов  общей массы оставшегося населения (те, которым соринка в глаз попала) это категория «сомневающихся»,  в ближайшее время стоит ожидать новую волну беженцев из числа людей, которые осознав губительность своего положения, побегут куда угодно, где есть малейшая возможность пережить зиму. Оставшиеся пятнадцать процентов «коллективных безумцев» будут  клеймить уехавших предателями, проклинать Украину и славить ЛНР, повторяя мантры про «все нормально», «жизнь налаживается», «можно возвращаться».  В городе останется малая доля населения, состоящая из гремучей смеси путинофилов и украинофобов. Кстати, масса горожан может ужаться настолько, что, возможно, их даже смогут какое то время прокормить местные ОПГ и российские гумконвои. Нельзя же, чтобы  вымерли вообще все, а то, что ж это за «русский мир» без русских. Тем более, что весной, ожидается «боевая оттепель», а как прятаться за спинами женщин и детей, если никого не останется. Вот такой эксперементариум областного масштаба.