Почему надо выходить?

Денис Владимиров

15 января я собираюсь выйти на Манежку. Ну, или куда-нибудь, если перекроют (а перекроют наверняка).

Многие сейчас оправдывают свою пассивность унынием и пессимизмом от провала протестов, усталостью от игры в политику, многим не нравится и личность Навального, как политика. Но...

В этом году исполнилось четверть века революции, которой было суждено стать единственной кровавой в череде восточноевропейского ветра перемен конца 80-х: румынской. И мало кто помнит, с чего началось там. С Тимишоарского стояния. Что это такое?

В результате разгрома в Первой мировой Венгрия, некогда привилегированная часть двуединой монархии, потеряла две трети своих территорий. Союзники мало о мадьярах заботились, поэтому кроме невенгерских территорий, униженная страна потеряла и немало исконно венгерских земель. В частности, Трансильванию нарезали румынам, которые успели запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда победы (см. историю Первой мировой войны). Соответственно, увеличив свою территорию вдвое, Румыния приобрела не только кучу соплеменников, но и тонну мадьяр, которые отнюдь румынами становиться не собирались. Да и невозможно было ассимилировать эту древнюю, богатую историей и культурой, говорившую на совсем другом языке, исповедующей другую религию, вообще очень гордую нацию. Пришлось с их присутствием в своей стране мириться. Разумеется, "большая земля" о своих не забывала, и как только набирала политический вес, то сначала намекала, а потом и требовала вернуть сограждан вместе с землей.

Румынам удавалось отбиваться от венгерских претензий с помощью больших и сильных союзников: в годы второй мировой и Венгрия, и Румыния имели таковым Третий Рейх, для которого работали пушечным мясом, а после войны – Советский Союз, который в своем Варшавском договоре никаких обменов-разменов между его членами не позволил бы. Но все же румынским венграм после войны кое-что перепало – территориальная автономия. И так бы все оно и продолжалось, но тут на сцену истории вышел злобный румынский диктатор Чаушеску.

Чаушеску был хитер. С одной стороны, за советскую веревочку держался крепко, но с другой любил изображать незалежность (вот примерно, как Бацька сегодня). А еще любил он изображать перед демократическим западом этакого комми-реформатора с человеческим лицом: то войска в Чехословакию вводить откажется, то с Израилем дипотношения разрывать не захочет, а то и вообще, гад, возьмет да не поддержит братский олимпийский бойкот в Лос-Анджелесе в 1984. За то, что он вопреки мнению Москвы привез туда румынскую сборную, ему даже олимпийский орден вручили. Благодаря всему этому удалось ему западные очи затуманить, и запад щедро надавал ему кредитов на многие миллиарды.

А поскольку, как и любой диктатор, Чаушеску имел большие мужские комплексы, то страдал гигантоманией: взял да и понастроил по всей Румынии гигантские нефтеперерабатывающие заводы. Думал, что завалит нефтью весь мир. Прогадал, конечно. Румынская нефть вскоре истощилась, а ближневосточная резко упала в цене, и ничего, кроме убытков, эти заводы не приносили. И тут в коммунистическую голову диктатора пришла новая идея: чтобы поскорее расплатиться с долгами, надо продавать за кордон все и вся. И начался гигантский экспорт румынского продовольствия по бросовым ценам, да такой значительный, что на Румынию уже ничего не оставалось. Что делают комми в таком случае? Правильно, вводят продуктовые пайки. Как и в блокадном Ленинграде, жители Румынии получали недельные нормы продуктов питания, разве что побольше, поэтому массовых смертей не было. Паек ввели и топливный (30 литров бензина на человека в месяц), и энергетический (на комнату - не более одной 60-ваттной лампочки). Короче, довел страну до белого каления и народ потихонечку роптал. А чтобы роптал всё время потихонечку, то приходилось содержать огромную политическую полицию - секуритате.

Страдали все граждане Румынии, конечно, но вот венграм досталось больше всех остальных. Чаушеску, дабы выплывать в том болоте, в которое сам и затащил страну, начал играть в как бы «национализм»: завел целый отдел в академии наук, который доказывал румынам, что они, дескать, единственные прямые и законные наследники древнего Рима (что-то напоминает, правда?). И вот этот древний Рим заливался румынам в уши с утра и до вечера, вперемешку с напоминаниями о необходимости всеобщей экономии. А тут незадача – венгерская автономия. Как это так, скажут румыны, единственные чистокровные древние римляне, а у каких-то финно-угров автономия. Непорядок! Чего доброго, роптать начнут, и секуритате не поможет. Взял Чаушеску, да и срезал венгерскую автономную область – поделил её на три административные единицы.

Венгры зароптали, появились у них диссиденты, и одним из них стал реформатский пастор Ласло Текеш. Текеш, который жил в городке Тимишоара, пастор был отнюдь не кровавый, а очень даже мирный: строчил статейки в западные журналы, как в Румынии венгров обижают. Строчил красивым слогом и доходчиво, так что мог мнение о комми-реформаторе в западных очах пошатнуть. А тут еще и ветер перемен подул, и посносил всех комми в восточной Европе, да и Советская ржавая машина начала перестраиваться, и Чаушеску намекать, что и ему неплохо бы перестать народ голодом морить. И ничего лучше не придумали власти, как выселить опального пастора из дому, с последующей высылкой из страны. Но не тут-то было: дом пастора окружили плотным кольцом шесть тысяч его прихожан. Пробовали орать на венгров в матюгальник – стоят, из шлангов поливали – опять стоят, дубинами били – всё равно стоят. Ну и осталось крайнее средство – огнестрел. Началась стрельба, десятки людей погибли. А вот дальше началось самое интересное: на улицы Тимишоары вышли тысячи... румын.

Румынам было на венгерские национальные чувства наплевать, да они о них и не вспоминали: они вспомнили внезапно про экономию, продуктовые пайки и все прочее приятное. А потом докричались до того, что потребовали «отца нации», вместе с его социалистической Румынией и секуритате отправить по известному адресу. Пришлось вводить в Тимишоару войска. Чаушеску, который в это время был с визитом в Тегеране, срочно вернулся и велел собрать в Бухаресте огромный митинг вроде «крымнаш» (ну вы поняли). Он думал, наивный, что его все любят, а оказалось – ненавидят. Только он открыл на согнанном чаушескинге рот, как в него полетели тухлые яйца и нецензурная брань. Секуритатовцы бросились хватать недовольных, и этим только раззадорили толпу. Офигевшего «отца нации» пришлось срочно уводить с митинга, а к вечеру в Бухаресте уже собирались многотысячные толпы, которые начали стекаться к центру города. Вскоре полыхала вся страна. Министр обороны, получив приказ стрелять по народу, предпочёл застрелиться сам. Армия начала переходить на сторону восставших. Стреляли только секуритате, которым нечего было терять, да понавезенные Чаушеску сирийские наемники. Народ, ценой немалой крови, порвал стрелков на румынские флаги с комми-символикой, а самого диктатора, который пытался удрать на вертолете, быстренько осудили наспех собранным трибуналом и расстреляли в гарнизонном дворике.

Вот так, от вспыхнувшей венгерской спички, рванула ржавая цистерна социалистической Румынии, навсегда похоронив под своими обломками коммунизм в этой стране. И сегодня Румыния хоть и бедная, но только по меркам Евросоюза. А самое главное, Румыния - это прописанное в конституции национальное государство. И есть в Румынской конституции еще одна статья, которая значилась на моем плакате на РМ-2012: «Статья 3 (4): Территория румынского государства не может заселяться или колонизоваться чужеземным населением»

А что же венгры? А все замечательно! Автономию восстановили, и они так там и живут. Даже Будапешт доволен. Это к тому, что защищать интересы своих нацэксклавов можно и без «крымнашей» и «дамбассов».

К чему весь этот экскурс в недавнюю историю? К тому, что революционная ситуация в тогдашней Румынии цвела уже давно. Но непосредственной причиной, casus belli, послужили события, не имевшие, казалось бы, никакого отношения к румынской национальной революции. Навальный к нашей революции относится уж точно поболее. Да, многим он не импонирует, как политик. Я тоже от него не в восторге. Он, в частности, уверен в жизнеспособности РФ, и хочет либерализировать её целиком. В экономических вопросах занимает позицию ближе к центристской, а не правой. Но все помнят, что полуторогодовалой давности выход по поводу тогдашнего ему приговора закончился его отменой, с последующим, пусть и с натяжечкой, но всё-таки триумфом на выборах мэра Москвы. Нашим общим триумфом, когда за Навального готовы были впрячься все: и условные «правые», и левые, кроме совсем уж чокнутых маргиналов.

И кто знает, а не станет ли эта Манежка той самой спичкой – русской Тимишоарой, которая откроет нам путь, ну или хотя бы подсветит дверь – дверь к русскому национальному государству!