Исповедь героя

Все персонажи и ситуации выдуманы,

любые исторические аллюзии и прочие совпадения следует считать случайными.

Рассказ имеет исключительно художественную

ценность и не является побуждением к действию.

Без излишней скромности могу заявить, что к своим скромным тридцати годам я до дна исчерпал мирскую славу. Я познал прелести всенародной любви, был кумиром миллионов, со мной почитают за честь сфотографироваться мировые политики и знаменитости. За два с небольшим года я успел побывать на ведущих ток-шоу планеты. Деньги? Я даже не знаю, сколько их у меня. Этот вопрос надо задать управляющим моими финансовыми активами. Я уже давно сбился со счета и интересуюсь только благотворительными проектами. Мои мемуары расходятся сумасшедшими тиражами. Да, и еще я самый молодой лауреат Нобелевской премии мира в истории. В коей-то мере я – воплощение культа личности. В хорошем смысле этого слова. Хотя, если начистоту, все это маниакальное влияние к моей персоне мне претит. И по большому счету, я не заслуживаю всех своих регалий, достижений и успехов. Меня сделал случай. Простое и банальное совпадение во времени и пространстве. На моем месте мог быть совершенно другой человек. Или не быть. Но за это я и благодарен своей судьбе.

Нет, я не молодой наследник финансовой империи, не гениальный ученый, нашедший лекарство от рака, и не талантливый программист, взорвавший мир своим старт-апом. Я просто Николай. Лучше просто Коля. Банальный парень с банальным именем и еще более банальной судьбой. На улице вы просто проходите мимо таких, как я, даже не замечая. Лучшие девчонки не удостаивают нас своим вниманием, мы не становимся любимчиками учителей, да и родители, чего греха таить, поставили крест на нашей успешной жизни, хоть никогда в этом и не признаются. Нам уготовано будущее со средней зарплатой, съемной квартирой да редким отдыхом в Турции, если удастся накопить за год. Обычная жена – не красавица, зато хорошая хозяйка. Так мы обычно себя успокаиваем. Обычные дети. Простая и скучная старость. Серые будни безликой массы. Мы не любим встречи выпускников и ходим туда лишь для проформы. Нам нечем похвастаться, поэтому мы сидим обычно где-то вдали от эпицентра событий торжественного стола. Особо никем не интересуемся, да и нами, впрочем, тоже. Но произвести впечатление – это и не наша основная цель, в отличие от успешных особей из дней нашей юности. Нам вполне комфортно живется и в нашем маленьком мирке. Мы живем в гармонии со своими амбициями, точнее, мы их убили и уже на костях собственных амбиций пытаемся выстроить свою обыденную повседневность. Мы отлично научились имитировать бурную социальную жизнь в интернете – это своего рода отдушина, реквием по нашим несвоевременно усопшим амбициям. Такая вот ода обычному человеку.

Извечные вопросы о добре и зле, о морали, нравственности и долге? Да ну, скукотища. Лучше посмотреть нового «Хоббита» или поиграть в свежую часть «Бэтмена». И кто смеет нас судить, если так живет подавляющее большинство людей? Честь, дуэли, высокие материи и театры остались в прошлом. Нам это уже неинтересно. Сейчас правят бал и задают общие тенденции медиа-империи, бизнес-уловкам которых мы обязаны подчиняться. Они диктуют и навязывают нам свои правила жизни, которые просто обязаны окупаться и приносить им прибыль. Да, общество потребления. Но не ради этого ли живет человек? Кто-то мнит себя индивидуальностью? Хочет выделиться? Находит выражение своей бурной и кипучей личности в шокирующей, единственной и неповторимой субкультуре, время жизни каждой из которых не превышает пяти лет? Можете и дальше обманывать себя и верить в собственную исключительность. Если вам комфортно тонуть в собственных заблуждениях, то это ваше полное право. Как предположительно говорил Вольтер: «Я не разделяю Ваших убеждений, но готов умереть за Ваше право их высказать». Или вот еще у Виктора Гюго: «Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого». Думаете, я интеллектуал с энциклопедическими знаниями? Нет, просто мой PR-менеджер настаивал на заучивании умных фраз. Но хватит дешевой и показной философии. Вас ведь интересует мой секрет успеха? Хотите воплотить в жизнь американскую мечту? К вящей радости соискателей мечты сообщу, что и IQ мой лишь чуть дотягивает до срединного уровня, а значит, и Ваши шансы на жизненный успех, дорогой мой читатель, даже выше моих. Ваша ошибка состоит лишь в том, что вам не представился подходящий случай. Пока еще…

Из своих положительных качеств я могу выделить разве что одно – я коренной москвич. Но, во-первых, это не моя заслуга, а во-вторых, в моем случае даже этот факт приобретает унылый и тусклый оттенок. Ведь мой скромный достаток не дает мне права называться настоящим москвичом. Это географически я существую в одной плоскости с величественными пиками Москоу-Сити, обнаженными ночами в дорогих ночных клубах, с силиконовым гламуром, с убойными концертами самых трендовых звезд и прочими атрибутами московской жизни, которые вы видите в фильмах. А на самом деле я нахожусь со всеми этими прелестями в разных мирах, которые даже не пересекаются по законам этой Вселенной. Моя Москва - это приевшийся с детства небольшой дворик, это давно облупившаяся краска на домах, это пьяные и снова скандалящие соседи. Это небольшая квартирка, которая никогда не знала ремонта. Это недалекие друзья детства из того же самого двора, которым также, как и мне, не повезло родиться в высших социальных слоях. Так что Москва бывает разная. Для туристов и хозяев жизни она искрится мириадами ночных огней, сулящих неземные удовольствия тем, кто в состоянии оплатить все это великолепие. А для простого рабочего парня из захудалого района Москва - это поле вечной битвы за свой кусок хлеба в этом бессердечном городе. И рано или поздно Москва съест таких, как я. Для меня это битва всей жизни, для нее – лишь мгновение. Уже через секунду она будет пережевывать другого беднягу, которому судьба распорядилась родиться вдали от неоновых огней и фешенебельных бутиков.

Кроме единственного своего, но самого главного достижения в жизни, мне больше и похвастаться-то нечем. Вопрос о достижениях на собеседованиях всегда ставил меня в тупик. Искусство коммуникации никогда не было моей сильной стороной. А потому после долгих и безуспешных попыток найти свое место в этом мире, я решил связать свою жизнь со сферой, в которой менее всего была востребована необходимость думать, говорить и принимать осознанные и независимые решения – с армией. Т.к. высокопоставленных влиятельных родственников у меня не было, то и особых надежд по поводу успешной военной карьеры я не питал. Умение довольствоваться малым и вся жизнь в младших офицерских чинах, расписанная по скучному дежурному графику – таковой была плата за мою заурядность.

Итак, что же такого выдающегося я сделал? Сущий пустяк – спас мир. Но прежде чем поведать вам все подробности своего поступка, позвольте мне поведать о моей мотивации. Сейчас это звучит смешно, но, тем не менее, мотивация спасти мир для нескольких десятков человек, у которых, помимо меня, был шанс это сделать, являлась недостаточной. А потому предлагаю вам погрузиться в недра моего разума и пройти за несколько минут весь тот эволюционный путь моих взглядов, который лично у меня занял годы. И тогда вам будет легче понять меня. А может быть и себя.

В последние годы я наблюдал смерть своей страны. Потому что, когда вырождается и деградирует народ, постепенно вместе с ним умирает и страна. Ведь страна – это идея и плод коллективного разума. Но когда разум поврежден, то и идея становится безумной.

Некогда самая читающая нация начала питаться отбросами литературы и вдыхать миазмы журналистики. Журналистика – это вообще отдельная тема. У нас образовалась целая когорта среди журналистов, которая легкомысленно относится к своей профессиональной чести, принося в жертву объективность ради сиюминутной выгоды. Они, безропотно кормящиеся с руки господ, находятся сейчас на вершине пищевой цепочки современной журналистики, а остальных непокорных тружеников пера демонстративно и беспардонно вытесняют из их ареала обитания. Но такая же ситуация наблюдается во всех сферах общественно-политической жизни. Извращенное до неузнаваемости чувство патриотизма стало граничить с нацизмом. Оно, как вирус, передавалось масс-медиа путем от одной человеческой особи к другой с молниеносной скоростью. Центральные телеканалы превратились в главные очаги заражения. Иммунитет вырабатывался лишь у немногих, чей уровень IQ заметно выделялся среди прочей серой массы. Но в толпе зомби лучше вести себя, как зомби – так подсказывает инстинкт самосохранения. В тоталитарном государстве нет места нонконформизму и оппозиции. Глупость и страх – верные помощники авторитарного правителя.

Моя исповедь – это глас вопиющего в пустыне. В этой пустыне рядом со мною находятся миллионы людей, но они добровольно выкололи себе глаза и заткнули уши. Их разум – и есть пустыня. Безжизненная пустыня мыслей. И только один рукотворный оазис поддерживает жизнь в этой пустыне. Только на этот оазис они надеются и молятся, слепо веруя, что в этом волшебном месте их убогость превратится в величие. Но этот оазис существует лишь в их воображении, это иллюзия, которую на самом деле так изощренно поддерживают идеологи государственной пропаганды. Они рисуют в воспаленном воображении этих больных людей высокие и гордые шпили величественных сакральных городов, богатства земных недр, что позволят этим нищим безбедно существовать когда-нибудь в придуманном будущем, они рисуют великих вождей, которые на самом деле являются лишь лепреконами – злобными карликами, охраняющими свои сокровища. Этот оазис – словно Зазеркалье, где все перевернуто с ног на голову. Здесь нищий пенсионер, морщась, с чувством собственного превосходства плюет в сторону Запада. В этом плевке он выразил всю свою патриотичность и гордость за Родину. А уже завтра пойдет считать свою мизерную пенсию и думать, от какой еды отказаться, чтобы дожить до следующей пенсии. В этом Зазеркалье солдат с радостью пойдет войной на брата и бесславно погибнет на чужой земле, защищая чужие фантасмагорические идеи, порожденные воспаленным разумом. Идеи, против которых воевали и гибли их прадеды семьдесят пять лет назад, сейчас двигают их потомками. Националистическо-шовинистические идеи, которые уже неоднократно топили мир в крови, снова подняты на щит страной, которая более всех пострадала в свое время от этих самых идей. В этом мрачном Зазеркалье фашизм называют патриотизмом, авторитаризм – демократией, репрессии – защитой национальных интересов. Демократию они называют дисбалансом между ветвями власти. Объективностью – только мнение узурпировавших власть. Другие точки зрения они считают предвзятыми. Индивидуальное мнение, отличное от государственного курса, является национал-предательством и следствием исключительно подрывной диверсионной деятельности пятой колонны на службе у госдепа. Потому что думать нужно правильно, как сказала партия, по разработанным ею стандартам, шаблонам и образцам. Только политически близорукий и несознательный гражданин имеет свое личное мнение. Настоящему достойному сыну своего отечества думать не нужно, за него уже все придумала партия.

Здесь не любят умных, в почете самые ярые фанатики и мракобесы. Здесь делают карьеру не по уму и способностям, а благодаря личным связям и лизоблюдству. Здесь лояльность ценится выше, чем профессионализм. Здесь гордятся своим мнимым величием, интеллектом и смекалкой, не имея собственных технологий и научных разработок. Здесь смеются над Западом, при этом пользуясь западной техникой, автомобилями, и пытаются при первой же возможности на этот Запад уехать. Здесь в упор не хотят замечать свою ущербность и ограниченность, строя в своем воображении воздушные замки.

Нам с детства внушают, что наш долг – защищать Родину. При этом власть сама придумывает и назначает нам врагов, не оставляя нам права выбора. Но ведь иногда случается так, что власть сама становится самым худшим врагом для Родины. Но никогда не признает этого и скорее перемелет в жерновах гражданской войны всех несогласных со своей политикой, нежели признает свои ошибки и добровольно сложит свои полномочия.

Нам говорят, что мы должны защищать национальные интересы. Но защита подразумевает собой войну на своей территории, а мы первые нападаем на суверенные государства. И разве не сохранение ли жизней и здоровья своих граждан – и есть главные национальные интересы? Почему власть путает интересы государства со своим желанием остаться как можно дольше при этой самой власти? Почему народ верит, что понятия «власть» и «Родина» тождественны? Государство – это добровольное формирование, основанное на воле и желании народа. Власть – всего лишь временный наемный менеджмент, который можно и нужно увольнять досрочно, если она не справляется со своей задачей. И если власть идет на открытое противостояние со своим народом, то ни о какой легитимности не может быть и речи. В таком случае это уже не власть, а горстка эгоистичных предателей Родины. Нельзя позволять им подменять понятия и ставить интересы мнимого государства выше интересов личности. И именно эту личность старается подавить власть, чтобы превратить нас в серую безликую массу, шагающую строем и прославляющую своих правителей. И мы шагаем, чеканя каждый шаг во славу Императора, без права на собственное мнение, без права на индивидуальность и забывая, что изначально мы сами были источником власти. А теперь мы лишь слепые и безвольные рабы, мы – лемминги, с радостью идущие на смерть во имя навязанных нам идеалов, которые на самом деле должны быть чужды любому свободному и незамутненному разуму. Не будем касаться идеологии, она всегда подгоняется под уже конкретные действия. Меняется власть, меняется и идеология. Идеология - это лишь способ оправдать преступления режима.

И вот эти изменения в умах и в стране напомнили мне СССР… Советский Союз… Ложь начинается уже с самого названия. Союз этот был скреплен кровью, фундаментом для него служили многие тысячи тел расстрелянных диссидентов. Это была Советская Империя, но никак не Союз. Это тошнотворная и зловонная смесь из лжи, страха, предательства, эгоизма и оголтелой пропаганды, безжалостно крошащей и дробящей ваш мозг до состояния полного фанатического исступления. И вот на моих глазах на костях одной Империи пытаются построить новую, еще более абсурдную. Более абсурдную потому, что при всей моей ненависти к СССР, все же тогда у генсеков и их окружения не было миллиардов на заграничных счетах, не было кучи недвижимости в самых дорогих районах планеты, их дети учились на родине, а не в Швейцарии и Англии. Тогда была бесплатная медицина, образование, социальные гарантии и не было олигархов, наживающихся на природных ресурсах, которые по Конституции принадлежат народу. В обществе культивировалась какая-никакая, но все же идеология – социализм. Была и мечта, цель, к которой убеждали стремиться народ – построить коммунизм. А какую идею сейчас предлагало государство? Это жестко регулируемый государством капитализм. Звучит странно, но на деле так оно и есть. Это самодержавие, но в красивой обертке. На обертке вроде бы и написано волшебное слово «демократия», но попробовав на вкус, вы поймете, что вас обманули. Вы ощутите на языке горький привкус разочарования, а послевкусие и вовсе отдает гнильцой. И вы не сможете пережевать эту конфету. Скорее, конфета пережует вас.

С ужасом я стал замечать, что окружающая действительность как будто сошла к нам со страниц гениальных антиутопий Оруэлла "1984" и “Скотный двор”. Наше Министерство Правды утверждает, что все животные равны, но некоторые более равны, чем другие. Такова тенденция происходящих изменений. Таково желание князей мира сего. И народ с радостью это принимает. Получая жалкие крохи, народ прощает небожителям украденные миллиарды и продолжает при этом их восхвалять. Не абсурд ли это?

Хоть я и солдат, но я не хочу видеть свою страну сильной и грозной, я хочу видеть ее богатой, развитой, заботящейся о каждом своем гражданине. И я не хочу, чтобы мою страну боялись, я хочу, чтобы ее уважали. Величие страны не в количестве танков и атомных подводных лодок, а в уровне жизни ее населения. Почему мы хотим гордиться “искандерами”, “тополями” и “градами”, а не писателями, учеными и художниками? Почему полиция забывает, что существует для защиты народа, но не для защиты власти? И какое моральное право имеют власти требовать от народа законопослушания, если сами играют не по правилам? Страна должна жить по законам, а не по понятиям. В политике и экономике превалировать должны не эмоции, а рационализм. А наша страна в последние годы вела себя, как обезьяна с голым задом, но зато с гранатой. И этой гранатой она очень гордится и при каждом удобном случае пытается ее всем продемонстрировать. Потому что больше гордиться-то особо и нечем.

Мы навязывали свою волю другим странам путем шантажа, торговых и экономических войн, подкупа и установления лояльных марионеточных правительств, локальных управляемых конфликтов. Мы собрали вокруг себя сателлитов-попрошаек с хилой экономикой и бессменными авторитарными режимами. То были страны-изгои, для которых даже мысли о Евросоюзе и о любой другой свободе были крамольными. Почему никто не замечал простых фактов? Когда соседние с нами страны выбирали западный путь развития, на их территории начинались военные конфликты с отчуждением территорий. И во всех таких конфликтах прямо или косвенно принимала участие наша армия. По сути, это была война между двумя простыми идеологическими системами, по-разному понимающими суть власти. С одной стороны - демократия, смена власти, свобода слова и личности, торжество права. С другой - извращенная форма монархии, в которой власть могла смениться только в результате внутренней борьбы между правящими элитами. Европейская любовь к свободе против азиатского раболепия. В первой системе народ есть субъект, во второй - объект. В первой власть - альтруист, во второй - эгоист.

Тысячи лет кровавых уроков прошлого понадобилось человечеству, чтобы понять несколько простых истин: империи, монархии, средоточие власти в одних руках, фанатизм – это корень всего зла. И в противовес этому мы придумали демократию, принципы смены и разделения власти, международные соглашения и военные блоки, призванные не допустить новых глобальных военных конфликтов. Но кое-кто захотел перекроить мир по своим лекалам и навсегда остаться у власти, с каждым годом лишь приумножая ее. Что же, далеко не первая попытка в истории. Сначала весь остальной цивилизованный мир смеялся над нами, но потом им стало страшно. Но было уже поздно. Градус фанатичного безумия, неистовой веры в собственное величие и превосходство был поднят до своего максимального значения. Мелкие локальные конфликты переросли в открытое противостояние. Валюта обесценилась, экономика рухнула, армия стала нашим последним доводом в этом кровавом споре. Но оказалось, что мощь нашей армии существует лишь на бумаге да в постановочных видеороликах. Мы могли бы выиграть любую войну в теории, ведь согласно нашим официальным докладам отечественная техника "не имела аналогов", "на голову превосходила таковую у противника" и т.д., но на самом деле это было всего лишь наследие советской инженерной мысли, усовершенствованное закупаемой на Западе электроникой. И практическое испытание войной мы не выдержали.

А половина заявленной мощности нашего ВПК осела на оффшорных счетах чиновников. Чиновники – это вообще такая особая каста, которая будет подобострастно петь «Все хорошо, прекрасная Маркиза» даже во время Всемирного Потопа. Были, конечно, среди чиновников и такие сорвиголовы, что не боялись публично усомниться в правильности выбранного курса, но таких смельчаков – единицы, и их смелость стоила им в лучшем случае карьеры. Такой своеобразный тест на порядочность. Немногие в наше время смогут его сдать.

Возвращаясь к тому судьбоносному дню, когда я спас мир, должен отметить, что в тот момент я как-то особо и не задумывался обо всем вышеизложенном. Да и до этого дня мои мысли не тяготились размышлениями в стиле диссиденствующих писателей-эмигрантов. На фоне царящего в стране хаоса я чувствовал себя на удивление спокойно. Как будто все развивается по каким-то высшим кармическим законам. Наверное, схожее чувство испытывали немцы в 1945, когда вместе с падением Берлина рухнули и их мечты о сильной Германии, о собственном величии и исключительности.

День мой начался обычно. Проснулся я с привычными мыслями об очередном рутинном дне и единственным желанием поскорее дожить до выходных. Так я и жил – от выходных до выходных. Все остальное время несения службы я просто существовал. Как автономный робот. Жаль, что нельзя было промотать эти скучные моменты, как в видеоплейере. Но сегодня, к моему вящему удивлению и радости, все пошло не по плану. Меня и еще нескольких солдат отправили на какую-то сверхсекретную миссию. Инструкции мы получили, уже находясь в пути, хотя куда именно едем, нам не сообщили. Наша задача – охрана объекта и находящихся там лиц. Уточняющие вопросы отметались. Атмосфера как-то сразу накалилась, ведь мы привыкли к более развязной форме несения службы. А тут началась какая-то официозность и секретность. Для полного антуража не хватало еще агентов Малдера и Скалли из «Секретных Материалов». Я бы даже не особо удивился, если бы по прибытии нас встретили именно они. Весь путь занял по ощущениям около часа. Значит, мы где-то в Подмосковье. Мы выгрузились из транспорта уже в каком-то ангаре, так что никаких ориентиров я не увидел, чтобы определить наше местоположение. Там уже было несколько военных в странной форме и без опознавательных знаков отличия. Нас разделили и мою группу повели по узким и плохо освещенным коридорам навстречу неизвестности. Во мне проснулось любопытство, которое сейчас соседствовало с раздуваемым с каждым пройденным метром чувством собственной важности. Затем мы вошли в огромный лифт и поехали вниз. Или от волнения у меня исказилось чувство восприятия времени или же действительно лифт ехал до неприличия долго. Но в итоге мы все же вышли из лифта и нас повели по очередной порции длинных и узких коридоров, уходящих еще глубже вниз, вдоль которых тянулись толстые кабели. Картина отдавала сюрреализмом, и я почувствовал себя героем постапокалиптического романа. Похоже, что это был какой-то военный бункер. Судя по тусклому освещению, здесь была автономная система энергообеспечения. Слышался странный гул. В конце концов, пройдя ряд массивных и плотно закрытых дверей из тех, что выдержат прямое попадание крупнокалиберного снаряда, нас привели к двери менее внушительной. Войдя внутрь, мы увидели небольшое, но чистое аскетично оформленное помещение. Двухъярусные кровати, тумбочки, стол со стульями да зеркало – вот и все убранство комнаты.

Далее нам объяснили, что из-за тяжелой ситуации на фронте армия испытывает нехватку кадров, поэтому мы откомандированы для охраны этого объекта на неопределенный срок. Мол, от этого зависит исход всей войны и наш долг перед Отечеством – с максимальной отдачей выполнять свои обязанности и стоять до последнего. Следует отметить, что к этому моменту армия действительно испытывала острый кризис. Уже два месяца бои шли уже на нашей территории. Украинская, грузинская, молдавская и объединенная армия Прибалтики все глубже продвигались вглубь нашей территории при поддержке сил НАТО на радость политрукам. Ведь с идеологической точки зрения оправдать оборонительную войну гораздо проще, чем наступательную. А то умирать на чужбине в безвестности солдатам не очень-то хотелось, тем более, под предлогом отпусков и сломанных компасов. Зато постоять за Родину – святое дело. С этим грех спорить. За патриотическим флером все как-то забыли, что Родина первая развязала эту войну.

Наши бывшие союзники дистанцировались от нас, когда запахло жареным. Этим банановым республикам нельзя было доверять. Они демонстрируют преданность только, пока ты их кормишь. Моя страна осталась один на один со всем миром. К внешним угрозам добавились внутренние противоречия. Стихийные протесты вспыхивали в разных частях страны. Демонстрации жестоко подавлялись, но это был верный признак того, что система начала рушиться. Мы ждали поддержки от Китая, но получили нож в спину. Эти китайцы всегда были слишком хитры для нас. Вместо оказания помощи они начали оккупацию наших дальневосточных областей. Конечно, они называли это не оккупацией, а массовой миграцией для помощи российскому населению в сельском хозяйстве. Вежливые желтолицые человечки. Они били нас нашим же оружием. И нам нечем было ответить. Мы были связаны по рукам на других фронтах. Пришлось проглотить эту горькую пилюлю предательства и сделать вид, что это очередная изобретательная многоходовка – мол, так и было задумано дальновидным Президентом. Пропаганда изо всех сил старалась внушить народу, что все это было просчитано заранее и ответный победоносный план уже давно готов, осталось лишь выждать запланированный ранее момент для решающего наступления. По телевизору говорили о секретном оружии, которое переломит исход войны. А наша армия не отступает, а лишь совершает тактический маневр, заманивая врага в ловушку.

Но война показала, что на самом деле мы не умеем воевать, хотя всегда этим кичились. Единственное наше грозное оружие - это наплевательское отношение к собственным солдатам и большое численное преимущество. Да, мы выигрывали сражения, отбивали и вновь теряли территории, но наши потери десятикратно превосходили потери противника. Генералы получали свои звезды на погоны не благодаря искусству ведения войны, а только лишь ценою большой крови и недопустимых потерь.

В последние дни ситуация накалилась до предела. Враг наступал по всем фронтам. Высокоточные артиллерийские удары разрушали нашу инфраструктуру. Уничтожалась и глушилась наша система ПВО, после чего следовали авианалеты. Клинья бомбардировщиков вгрызались в нашу землю, уродуя ее воронками, как оспа уродует лицо зараженного.

И я был благодарен Богу и судьбе за то, что сидел сейчас в этом безопасном бункере, а не мешал грязь с кровью в окопе на передовой. В глубине души я все-таки был трусом. Да и кто из нас, находясь в здравом уме, не боялся войны? Храбрости нет, есть только безумие. Временное умопомешательство. Потому что человек в здравом уме при команде идти в атаку пошлет нахрен эту бессмысленную бойню и будет прав. Это политики в угоду своим честолюбивым амбициям развязали войну, вот пусть они сами теперь и сидят в окопах под свистом пуль и разрывами снарядов. Какого черта мы должны рисковать своими жизнями за их право как можно дольше греть свои властные задницы на троне?! Мы рождаемся свободными и умереть должны также свободными. И наше право решать, где мы хотим умирать - в своих постелях или на поле боя. И не надо врать. Враг пришел сюда не для того, чтобы уничтожить всех нас, он пришел, чтобы образумить нас. У него одно требование - прекращение войны и смена власти. Кажется, нет ничего проще. Но власть имущих такой конец не устраивает, они стараются любой ценой сохранить свое жалкое господство. Они переступили черту и им некуда отступать. А нам есть куда. Надо всего лишь сбросить это ярмо эгоистов и начать строить новую жизнь. В покое и достатке. Хорошо, что особист не знает, какие святотатственные мысли меня иногда посещают. В противном случае я уже давно испытывал бы своего ангела-хранителя на прочность в рядах штрафного батальона в самом аду битвы.

Мои мысли прервал лязг открывающейся двери. Не прошло и десяти минут, как за нами пришли, не дав как следует освоиться в нашем новом жилище. Типичный военный с могучей грудью, мужественным подбородком и картинно широкими скулами в идеально выглаженной форме кивком приказал следовать за ним. Мы снова прошли через ряд коридоров и дверей. Почти перед каждой дверью стоял такой же терминатор, что вел и нас. Как будто их выращивали из пробирки в рамках странной евгенической программы по выведению бойцовской породы хомо сапиенс. Тоже мне, Братцы из Ларца, блин. Мы на их фоне смотрелись неоперившимися юнцами.

Наш генномодифицированный проводник тем временем вещал:

- Вы находитесь на секретном режимном объекте. Само его существование является государственной тайной, а значит, любая ваша болтовня об этом месте является государственной изменой. Вы командированы сюда не из-за ваших личных заслуг, а исключительно в силу обстоятельств. Для усиления охраны. Командование считает, что такие меры в сложившейся ситуации необходимы. Поэтому во время несения службы помалкивайте, выполняйте приказы и будьте готовы исполнить свой воинский долг до конца. Ваши личные дела изучены, вы все когда-то проходили конкурсный отбор и спецподготовку в отряд президентской охраны. Обращаю ваше внимание, что вам поручена великая честь - охранять первых лиц государства, поэтому отнеситесь с должным пониманием ко всей важности вашей миссии. Здесь последний рубеж обороны, - на этих словах мы как раз подошли к огромной круглой двери, которой позавидуют самые укрепленные банковские хранилища. Перед ней уже стояли два таких же терминатора, на лице которых не читались никакие эмоции.

- Два человека остаются снаружи охранять вход, два – за мной! – скомандовал наш проводник. При этом каждому из нас выдали по пистолету с обоймами. Движимый любопытством, я сразу же попытался одним из первых прошмыгнуть в медленно открывающуюся дверь навстречу тайнам, которые она скрывает. Ведь чем массивнее дверь, тем интереснее тайны за ней спрятаны. Внутри моему взору предстала огромная комната, напичканная какой-то электроникой, огромными мониторами, пультами управления. В центре стоял большой овальный стол с мягкими кожаными креслами вокруг. Но больше всего меня поразило другое. Средоточие небожителей на квадратный метр этой комнаты просто зашкаливало. Такие недоступные в повседневной жизни, тут же они все стояли передо мной, как будто я попал в какое-то сказочное королевство. Мой проводник давал мне какие-то указания, но я его уже не слышал, настолько я был взбудоражен увиденным. Мой взгляд скользнул дальше по комнате и уперся в него – самого Президента. Дыхание перехватило еще больше. Его образ был соткан в СМИ настолько красноречиво, что казалось, я должен был увидеть властного гиганта с нимбом над головой. Странное дело, ведь я увидел обычного человека небольшого роста, над которым неумолимая старость уже начала брать верх. Костюм на нем сидел нескладно, туфли были с явно непропорционально толстой подошвой и большим каблуком. Очевидно, по замыслу такая конструкция должна была добавить их владельцу росту, но на самом же деле все это смотрелось довольно комично. Как будто какой-нибудь школьник изо всех сил пытается выставить напоказ свой еле-еле пробивающийся пушок усов, чтобы казаться взрослее. А вокруг него крутились приближенные, как стая бродячих собак выслуживается перед поваром из захудалого ресторана, что вынес им объедки к черному ходу.

Все эти первые лица государства, генералы и миллиардеры из ближайшего окружения Его Высочества, такие грозные и могучие в повседневной жизни, настоящие хозяева жизни, но только вне стен Его кабинета. Сейчас они выглядели так жалко, усердно соревнуясь между собой, кто скорчит самую подобострастную и преданную морду. Поразительное раболепие! Его они боятся больше, чем ответного ракетного удара по нам. Больше, чем уничтожения целой планеты в ужасной и бессмысленной войне. Войне не за золото, веру или территорию, а в войне из-за комплексов, травм, детских обид и неимоверно раздутых амбиций одного человека.

Я не понимал в тот момент, как можно так бояться одного-единственного человека? В конце концов, он из такой же плоти и крови, как все мы. Он простой человек, не Зевс-громовержец. Но, видимо, все эти прихвостни-небожители были уверены в обратном. Судя по выражению их лиц, они каждое мгновение боялись, что вот-вот Зевс углядит в них своим проницательным взглядом неискренность их чувств и тут же метнет молнию в предателя, испепеляя вместе с ним и все его незаконно нажитые виллы на таких далеких и гостеприимных берегах других стран, и все его счета в банках, наворованные с чувством особого патриотизма. И в тот момент я понял, что как будто сотни лет эволюции нашего общества канули в Лету. Где-то в другой параллельной реальности ковалась демократия в Соединенных Штатах, в ином измерении под лозунги Великой французской революции “Свобода, Равенство, Братство” поднимали на штыки самодержавие, как будто и не было распада СССР, и уж тем более не было расстрела царской семьи. Вот же он, государь-император, светлейший и мудрейший, величественно стоит посреди своих подданных, окидывая их властным взглядом. А они все также, как и сотни лет назад, покорно бьют челом и надеются, что сегодня бороды им рубить не будут. И преданно смотря на Хозяина щенячьими глазами, ждут, пока представится удобная возможность умыкнуть с барского стола кость в виде очередного отката или распила. А хозяин снисходительно смотрит на эти попытки, делая вид, будто бы не замечает. С вальяжной ленцой сам бросает кость своим любимчикам. Чего мелочиться-то? Лояльность в наше суровое время можно только купить. А об изысканности стола и богатстве убранства в царских покоях позаботятся холопы, что днями и ночами напролет гнут спины на пашнях. И прикормленные придворные шуты будут кричать посреди пашен о величии, щедрости и заботе государя о своем народе. И холопы по скудоумию своему затянут потуже пояса, смахнут пот со лба мозолистой рукой, да затянут прямо посреди поля, не выпуская из своих натруженных ладоней серп да молот, песню во славу своего Государя. И верные опричники не позволят инакомыслию просочиться в ряды подданных, жестко пресекая на корню любые отклонения от господствующей государственной идеологии. И встанут к ружью и умрут, если надо, на чужбине крестьянские дети. Все во славу своего Государя-Императора.

А тем временем в комнате происходило что-то интересное. Напряжение возросло, это было видно по лицам. Я старался уловить суть разговоров, но до меня долетали лишь неясные обрывки фраз. Возросла активность подданных подле Президента, они подбегали к нему, что-то говорили, потом опять убегали со странными перекошенными гримасами. Их место тут же ненадолго занимали другие лизоблюды. Я с усмешкой наблюдал этот забавный круговорот лизоблюдов вокруг президентского тела. Оказалось, что вдали от телекамер наш Государь не так уж и хорошо владеет собой. Сквозь напускное спокойствие иногда пробивались эмоции, прежде всего, ярость и раздражение.

Я увидел, как же жалок был на самом деле наш Президент. Величие его личности было соткано с помощью СМИ и не имело ничего общего с оригиналом. На протяжении нескольких лет из каждой информационной щели лился елейный поток лести в адрес нашего Президента, убеждая нас в его гениальности, исключительности и чуть ли не богоизбранности. И со временем Президент сам поверил в это. Этот человек уже не находился в здравом уме. Когда кто-то начинает говорить о своей великой миссии, об особом и богоугодном пути, знайте, его разум не выдержал схватки с пресыщением властью и сломался. В истории много зол творилось из-за алчности и жажды власти, но самые страшные и глобальные потрясения происходили из-за фанатизма и умопомешательства на почве собственной правоты и исключительности.

Тут до меня начали долетать отдельные слова, произнесенные на повышенных тонах: “в пепел”, “ядерный”, “ответный удар”. Я напряг слух и попытался максимально близко подойти к эпицентру событий. Один из самых приближенных чиновников-миллиардеров внезапно схватил Гаранта за рукав и стал трясти, что-то громко доказывая.

- И ты, Брут, продался госдепу? – перебил его крик Президента, чье лицо сейчас искажала гримаса ярости.

- Я продался здравому смыслу! Одумайся!

- Да как ты смеешь? Государство – это я! Не будет меня, не будет и государства! Ни одного! Я так решил. Охрана, заберите этого предателя и изолируйте. С ним мы разберемся позже. Кто еще из вас, неблагодарных, выступит против меня? Да кем бы вы все были без меня? Спившимися отставными работниками КГБ, филологами, солдафонами? Я сделал всех вас. И я сотворил нашу страну, дал великую миссию нашему народу. Но враг не получит ни пяди нашей земли, он поперхнется. Враг ответит за свою дерзость. И всех предателей, не разделяющих моих ценностей, ждет та же участь. Я не раз предупреждал этих уродов, чтобы не лезли в нашу сферу интересов. Я говорил им, что мы готовы применить наш ядерный арсенал для достижения своих геополитических целей. Поэтому они сами виноваты во всем этом. Миллиарды смертей будут на их совести. Оператор, загрузить координаты целей по схеме номер один – с этими словами Президент повернулся к терминалу и начал быстро стучать по клавишам, продолжая дальше раздавать команды.

Я всматривался в лица. Черт подери, почему никто не вмешивается?! Как можно оставаться безучастным в такой ситуации? Драгоценные секунды улетали с неумолимой скоростью. Выживший из ума глава нашей державы вставил два ключа в специальные замки.

- Итак, остался последний штрих к картине нашего мирового величия! – заговорил он, - сейчас я одновременно поверну эти ключи и этим открою дверь в новую эпоху в жизни нашего великого народа! Нас никто не поставит на колени. Пора уже медведю выйти из леса и заявить о своих правах на всю окружающую землю. Я сделаю то, что было не под силу ни Иоанну Грозному, ни Петру I, ни Сталину! Все они – лишь моя жалкая тень. Они не имели такой же железной и несгибаемой воли, какой обладаю я. И только лишь так можно возродить великую Империю и навсегда войти в историю!

С этими словами он повернулся к терминалу, готовясь погрузить мир в пучину ядерной войны.

Это был конец человечества. Мысли, как электрический ток, с бешеной скоростью пронеслись через каждую клетку моего тела, обрушив на меня целый поток размышлений и выводов. Эта лавина мыслей погребла под собою мое сознание. Тогда это даже были скорее не конкретные мысли и слова, а облеченные в странную форму мироощущения эмоции. И действовал я, полагаясь не на разум, а на инстинкты. Сложно описать эмоции человека, который стоит на краю гибели цивилизации. Один шаг вперед – и все миллионы лет эволюции были зря. Не знаю, сколько секунд я находился в оцепенении, и что произошло в эти мгновения, но сейчас, когда я пришел в себя, все в комнате уставились на меня. Сознание медленно забирало назад контроль над телом у инстинктов и рефлексов. Мой взгляд сфокусировался на вытянутой руке, сжимающей пистолет. Легкий пороховой дымок медленно рассеивался в воздухе. А на полу лежало тело Президента с аккуратным, но не оставляющим никаких шансов, пулевым отверстием в голове. Хоть я отчетливо и видел это, все равно пока не мог осознать. Убийство Президента – это, казалось бы, из ряда вон выходящее событие. Но на самом деле в сравнении с ядерной войной и уничтожением человечества это сущие пустяки. Выгодная сделка со своей совестью. Что же, очередной сумасшедший тиран нашел свою смерть в бункере. Весьма символично.

Странная штука – жизнь. Вот ты король, стоишь на крыше мира, величаво осматривая свои владения. А в следующее мгновение ты уже не существуешь. И у тебя не было даже секунды, чтобы заметить и осмыслить такой роковой для тебя поворот судьбы. Даже не знаю, что хуже. Уйти из мира, так и не поняв этого или успеть прочувствовать весь ужас этого необратимого момента.

Пистолет вдруг показался мне необычайно тяжелым. Я медленно опустил руку и выронил оружие на пол. На меня в упор нацелили несколько дул автоматов, но в комнате царила такая растерянность, что никто не посмел выстрелить. Наверное, первая немая сцена в литературе, перещеголявшая “Ревизора”. Да и мне, откровенно говоря, было совершенно все равно, что будет дальше. Самую главную миссию в своей жизни я уже выполнил – спас человечество. Это вершина самореализации личности. А что для спасения мира сделали вы?

Что было со мной дальше, уже не так интересно. Гораздо интереснее то, к каким переменам это привело в стране. Как ни пытались поначалу скрыть факт смерти Президента, все равно весть эта довольно быстро облетела мир. Наступление союзных войск прекратилось, мировое сообщество выжидало дальнейших действий нового руководства нашей Родины. Но кто теперь являлся руководством, сказать было сложно. Формально существовало законодательство, но по нему уже давно никто не жил. Т.к. абсолютно все сферы жизнедеятельности государства были завязаны на Президента, то страна поначалу впала в ступор. Чиновники и власть разучились принимать решения самостоятельно, они уже давно привыкли к чисто представительской функции. Начавшуюся было борьбу за власть между силовым блоком спецслужб и министром обороны прекратил, как это ни удивительно для нашей страны, народ. Люди начали потихоньку выходить на улицу. Сначала они текли тоненьким ручейком, который по привычке подавлялся властями. Но в итоге он превратился в бушующий поток, сметающий на своем пути любое сопротивление. Страна очнулась от позорного летаргического сна. Новые народные лидеры оседлали эту волну народного негодования, и система начала разрушаться. Жаль, конечно, что в это время я все еще сидел в СИЗО и не мог принять участия в таких судьбоносных событиях. К счастью, по всему миру прокатилась волна протестов с требованиями моего освобождения. Эти лозунги подхватил и наш народ, который наконец-то благодаря мне смог вкусить мирной жизни. Конечно, многое еще предстояло сделать впереди, но то, что перестали гибнуть люди, уже было наивысшим достижением. Плюс ко всему этому были отменены экономические санкции, курс валюты пришел в норму, миллиарды долларов бежавших сподвижников Президента вместе со всем их имуществом были национализированы, что вдохнуло новую жизнь в нашу еле дышащую экономику. Новый железный занавес пал. А я стал героем.

Казалось бы, счастливый конец. Но после этого кошмара я часто возвращаюсь к тем роковым событиям. Ведь тогда в зале находилось несколько десятков человек, но все покорно принимали свою судьбу. Все были готовы к величайшей катастрофе в истории человечества, но никто из страха перед авторитетом нашего Царя не попытался его остановить. Такой ли уж мы великий народ, каким сами себе казались, если покорно шли на заклание, как овцы? Если не смогли устоять под лавиной ядовитой пропаганды? Если перепутали моральные ценности? Если распяли здравый смысл на кресте своего раболепия? У народа, не имеющего своего мнения и критического мышления, не умеющего отстаивать свои идеалы, точку зрения и, главное, свои права, нет будущего. Т.е. жить-то он, конечно, будет, но скорее не как народ, а как отара. Люди властны ровно настолько, насколько мы сами позволяем им почувствовать свою власть. Одни проводят коленопреклоненную жизнь, тем самым убеждая своих господ в незыблемости их собственной власти. Другие, как например, Спартак, наоборот, показывают своим хозяевам всю зыбкость и условность их власти. Поэтому сила чьей-нибудь власти – это всегда только наш личный выбор, и растет она лишь при нашем попустительстве и с нашего же согласия.

Дмитрий Шараевский