Эрдоган опутинел

Внезапно Турция разругалась с Европой. И опять в центре внимания оказалась Голландия. Амстердам не пускает в страну турецкого министра по делам семьи, а полиция разгоняет митингующих турецких мигрантов. В ответ Анкара, в лучших традициях интернет-войн, вопит: «Нацисты!», — упоминает Гитлера и грозит санкциями. Что это было, Пух?

Разбираемся сами и помогаем вам.

Хронология боёв

Началось всё с того, что представители турецкого правительства захотели провести в ряде европейских стран агитацию среди турецкого меньшинства. На 16 апреля в Турции назначен конституционный референдум, и чиновники хотели уговорить соотечественников в диаспоре сказать на нём «да».

Не всем европейцам понравилась такая практика. Мол, здесь вам не концертная площадка. Реакция понятна: такие акции усиливают антииммигрантские настроения, а это и так больной вопрос.

Канцлер Австрии Кристиан Керн призвал запретить турецким политикам проводить митинги на территории Евросоюза. В Германии соответствующие митинги запретили, ссылаясь на вопросы безопасности, в Швеции — на угрозы терактов со стороны курдов.

Особенно активно противодействовали Нидерланды. В этой стране 15 марта пройдут выборы в Нижнюю палату парламента. Массовые акции турок в эти дни могут повлиять на их результат, мобилизовав электорат оппозиционера Герта Вилдерса, придерживающегося жёстких антиэмигрантских позиций. Это не очень по душе действующему правительству страны. Поэтому Марк Рютте, премьер-министр Нидерландов, решил сам занять жёсткую позицию и показать, кто в доме хозяин.

Показал. В Нидерландах не дали выступить ни турецкому министру иностранных дел Мевлюту Чавушоглу, ни министру по делам семьи и соцполитики Бетюль Сайян Кайе. Митинги турецкой диаспоры были оттеснены полицией.

В ответ президент Турции Эрдоган и премьер-министр Бинали Йылдырым:

• призвали ввести санкции против Нидерландов;
• заявили, что такое поведение не останется без ответа;
• обвинили Германию в поддержке терроризма (а именно — в укрывательстве у себя курдских боевиков);
• назвали последовательно немцев и голландцев нацистами и фанатами Гитлера.

В общем, драку заказывали?

Казалось бы, стоит ли так ругаться с другими государствами всего лишь из-за запрета предреферендумной агитации?

Для Эрдогана — стоит.

В ЕС живёт до пяти миллионов турок. Их голоса могут похоронить — или спасти — его ключевой политический проект. Проект по присвоению Турции.

Что за референдум?

Если вкратце — референдум по превращению Эрдогана в месточтимого Путина путём внесения изменений в действующую Конституцию Турции.

Фото: EPA/UPG

Среди прочих на него выносят такие вопросы:

• снятие запрета на участие в выборах лиц, не служивших в армии. Напротив, введение запрета на баллотирование лиц, имеющих к ней отношение;
• отмена военных судов;
• ослабление контроля парламента над Кабинетом Министров, отмена требования к министрам отчитываться перед депутатами;
• отмена нормы о беспартийности президента;
• введения права президента увольнять министров — фактически президент становится главой правительства;
• введения института вице-президентов, назначаемых самим президентом.

Добавим к этому переходные положения, позволяющие Эрдогану избираться ещё на два пятилетних президентских срока, то есть править аж до 2029 года.

Проще говоря, армия ослабляет политическое влияние, правительство и президент как его де-факто новый глава — резко усиливают. И пока, судя по опросам, 55% граждан Турции склонны проголосовать «за».

Есть, правда, важный момент: значительная их часть живёт в Европе, и там же будет голосовать. Именно поэтому агитация среди них для Эрдогана и его коллег жизненно важна. А палки в колёса со стороны европейцев выглядят личным оскорблением, если не диверсией.

Что же теперь будет?

Если референдум пройдёт по сценарию Эрдогана — будет геополитическое репозиционирование Турции и превращение её в ещё одну «суверенную демократию» с восточным колоритом. Когда начал становиться самодержцем, бывает трудно остановиться. А в таких странах, как Турция, даже сбавлять темп опасно для жизни.

Очевидно, что действующий президент продолжит концентрацию власти в своих руках. Пока не видно, кто мог бы его остановить. Гражданское общество он усмирил в 2013-м, армию последовательно — в 2007-м, 2012-м и окончательно — в 2016-м, тем самым завершив почти столетнюю «эпоху Ататюрка», в которой армия могла свергнуть правительство в случае серьёзного политического кризиса.

Эрдоган сам себе Ататюрк. И сам себе Путин.

Показательно, что вчера, 10 марта, Эрдоган, не переставая ругать европейцев, посетил Москву, пожал руку Путину и заявил, что две страны «завершили процесс нормализации отношений». Заметный сигнал. Вряд ли за ним последует резкая переориентация турецкой экономической и оборонной политики, но вот переход к «многовекторности» вполне возможен.

Интрига ещё и в том, что в этом году Турция стоит у самого завершения ещё более долгой, чем в случае Украины, истории с получением безвизового въезда в ЕС. Будет забавно, если в результате конфликта Эрдогана с европейцами и усиления им авторитарных тенденций у себя дома (включая, например, его давнюю идею вернуть в законодательство страны смертную казнь) Анкара «соскочит» в последний момент.

Почти сто лет Турция, 90% территории которой находятся в Азии, пыталась быть европейской страной. Европейцы же редко воспринимали её таковой — и попытки Турции стать членом ЕС тормозились вовсе не только из-за исторической вражды с Грецией и оккупации Северного Кипра, но и из-за неготовности ЕС принять такую большую и такую далёкую страну. Кажется, мы можем застать исторический перелом, когда и Анкара отвернётся от Запада.

Виктор Трегубов