Окуклится ли Путин?

Удастся ли РФ повторить северокорейское тоталитарное чудо?

Тот факт, что на дворе – август месяц, уже располагает к тому, чтобы поговорить на тему государственного переворота в РФ (октябрь тоже подходит, но август всё-таки первичен). К тому же, в Рунете разные политологи (пополам с политолухами) упорно пускают слухи о том, что вот, могущественный и сияющий всеми постмодернистскими добродетелями, Запад поставил Путину условие: или до конца лета сворачиваешь свою шарманку на Донбассе, или будет тебе лютое наказание. Скорее всего, экономическое.

Смех смехом, но рубль, как и было обещано в третьем квартале, резко пошёл вниз, в паре с нефтью. И в этой ситуации стоит сверить часы на тему того, возможен ли скорый regime change в РФ, или же Пути и иже с ним смогут в условиях конфронтации окуклиться и самодостаточно существовать ещё долгие годы?

С одной стороны, казалось бы, всё против ВВП (Х): военный, а тем более, экономический потенциал РФ сравнивать с аналогичным потенциалом НАТО просто смешно. Чрезвычайная зависимость россиянской экономики от экспорта природных ресурсов, а равно и от всевозможного импорта, теоретически делает длительную конфронтацию с условным Западом невозможным.

С другой стороны, однажды мы всё это уже слышали. Когда в начале 90-х гг. стал разваливаться социалистический лагерь, почти все эксперты и аналитики утверждали: Северная Корея долго не продержится. Её экономика не жизнеспособна без серьезных гуманитарных вливаний, которые осуществляли СССР и КНР. Аппарат террора, созданный Ким Ир Сеном, при недостатке средств перестанет работать. И, конечно же, рядом находится развитое корейское государство, расположенное южнее 38-й параллели, – Республика Корея, которая для жителей Севера будет явно очень привлекательна, и потому должна сыграть ту же роль, что и ФРГ применительно к ГДР.

Однако Ким Ир Сена не свергли и он благополучно умер в своей постели, передав власть своему сыну. Который также правил до самой своей смерти, а наследовал ему уже третий представитель династии Ким. И не будет преувеличением сказать, что, если Южная Корея явила миру экономическое чудо, скакнув от страны, бывшей беднее Папуа – Новой Гвинеи, до уровня среднего европейского государства, то Корея Северная сотворила свое чудо – чудо сохранения тоталитарного режима. В условиях, когда он, казалось бы, неизбежно должен рухнуть.

Может ли повторить успех Кимов Путин? Вопрос не праздный и, чтобы на него ответить, придётся хотя бы вкратце разобрать слагаемые северокорейского, извините за выражение, «успеха».

Секреты монады

Постфактум, разбирая слагаемые северокорейского тоталитарного чуда, можно выделить следующие элементы:

1. Чрезвычайно консолидированная, монолитная, элита. Над этим Ким Ир Сен в свое время потрудился очень основательно. Он зачистил практически всех, кроме своей маньчжурской группировки – партизан, с которыми он вместе воевал в Маньчжурии. Когда бойцы старели, им на смену приходили их дети и внуки. (Не стоит думать, что в Северной Корее наследуется только первый пост, – наследственность и династичность являются там основой государства как такового.) Эти люди повязаны кучей всего общего, а главное – совместно совершёнными преступлениями. И они уверенны, что назад им дороги нет. По этой причине, если другие социалистические государства в начале 90-х гг. имели в своей номенклатуре различные фракции и группировки, некоторые из которых были готовы блокироваться с антикоммунистами и националистами, то Пхеньян этого избежал.
2. Мощнейший карательный аппарат. К началу 90-х гг. Северная Корея сохранила свою машину террора во всем её коммунистическом великолепии. Как следствие…
3. …сохранялся тотальный контроль над жизнью общества. На фоне кимирсеновской Северной Кореи даже сталинский СССР местами кажется сравнительно либеральной страной. Например, при Ким Ир Сене была введена такая мера, как «проверка жилища» – обыски, которые проводятся у всех жителей страны несколько раз в год. Обычный гражданин без специального разрешения не может проехать из одного уезда в другой. Радиоприёмники со свободной настройкой запрещены, их хранение – уголовное преступление. В концлагеря для политических отправляют не только «провинившегося», но и всю его семью, причём срок заключения как таковой отсутствует – выпустят тогда, когда сочтут нужным (скорее всего, никогда). И т.д. и т.п. Как следствие…
4. …в Северной Корее не было (и до сих пор не появилось) организованной оппозиции. Вероятно, какие-то тайные диссиденты существуют. Достоверно известно также о христианском (протестантском) подполье. Но ничего более. Организованной структуры, которая могла бы возглавить народные выступления, не было и нет.
5. Понаблюдав в начале 90-х за развитием ситуации, в руководстве КНР пришли к выводу, что северокорейский режим всё-таки выгоднее сохранить, чем дать ему рухнуть. И начали оказывать ему определенную экономическую помощь.
6. Другими донорами Северной Кореи стали Южная Корея, Япония и США. Именно эти страны, вместе с Китаем, почти два десятка лет спасали своей гуманитаркой северокорейцев от голода, а пхеньянский режим – от коллапса. Удивительно? Только в том случае, если смотреть на мир глазами юного наивного либерала-идеалиста, а не прагматика. Да, торжество демократии – это красиво. Но только вот объединение с Севером гарантированно бы обрушило экономику Южной Кореи (разрыв в уровне доходов между Севером и Югом – минимум, в 14, а максимум – в 40 раз.) Что делать с миллионами людей, которые просто не знают жизни в современном обществе и не имеют для неё никаких навыков? Что делать с десятками тысяч профессиональных гэбистов, надзирателей и прочих, которые, оставшись без погон и корочек, в лучшем случае ломанутся в оргпреступность? Кто будет возиться с миллионами экономических беженцев, которые неизбежно появятся? И как в этих условиях обезпечить политическую стабильность Корейского полуострова? Не говоря уже о том, что в случае объединения по германскому образцу шансы на начало гражданской войны на Севере были достаточно высоки (тамошние гэбисты и партийцы боялись и боятся того, что в условиях демократии их, как минимум, посадят в тюрьму, как максимум – повесят).

Все эти проблемы можно долго и сложно решать. Но зачем, когда можно просто подкидывать Пхеньяну жрачки и всё будет оставаться по-прежнему? Выглядит очень гуманно и никаких заморочек (по крайней мере, в текущем электоральном цикле). Вот и подкармливали Северную Корею четыре государства, три из которых (США, Южная Корея и Япония) номинально являются её самыми страшными врагами.

7. На протяжении всей своей независимой истории Северная Корея готовилась к войне. При этом в Пхеньяне прекрасно понимают, что они не могут победить на полях сражений, скажем, Соединенные Штаты (да и современную армию Южной Кореи тоже – очень вряд ли). Но вот сделать потери врага (в случае вторжения на свою территорию) неприемлемо высокими – очень даже могут. И именно на это и ориентировались, устраивая укрепления в горах, создавая мощнейшие артиллерийские батареи, направленные на Сеул, и т.п. Финальным аккордом стало создание атомной бомбы. И, в силу всего этого, о военном решении корейского вопроса сейчас всерьёз не думает никто.

Если коротко и схематично, то сочетание этих семи факторов позволило северокорейскому режиму после падения социалистического лагеря замкнуться, как в монаде, и сохранить себя. Да, в экономическом отношении за последние двадцать лет там поменялось очень много, но идеология, политическая система, элита и госаппарат – они сохранились почти неизменными.

Осколки северокорейского инвентаря

Какие из слагаемых пхеньянского чуда имеются в распоряжении Кремля? Параллели, понятно, условные, но кое-что всё же набирается.

Прежде всего, конечно, имеется пункт 7 – военное решение «путинского вопроса», в связи с наличием ядерного оружия, исключается. По крайней мере, напрямую. Можно взбунтовать Кавказ, прокачивать сепаратистов в Татарстане, но прийти и всех победить – нельзя.

В копилку ВВП (Х) можно засчитать, хотя и с оговорками, пункты 3 и 4. Контроль над общественной жизнью усиливается, а кремлёвская пропаганда демонстрирует явные успехи в деле промывания мозгов населению, которое постепенно отсекается от всех альтернативных источников информации (сейчас уже главным образом сосредоточенных в интернете). При этом организованная и эффективная оппозиция в РФ по факту отсутствует. Альтернативной элиты нет и мощных оппозиционных организаций тоже нет. Общегражданский протест после «крымнаша» остался почти исключительно за условными либералами. Они способны вывести на улицы Москвы 100 тысяч человек (если повезёт). Но это не те 100 тысяч, которые пойдут на штурм ментовских цепей и будут стоять до последнего под выстрелами снайперов. И, конечно, «либеральные» вожди их к этому не призовут.

Почему так получилось – отдельная история, к которой можно вернуться в другой раз, но это факт (говорю не только как очевидец, но и как участник).

С пунктом 2 (карательным аппаратом) у ВВП (Х) тоже всё неплохо. Есть ФСБ и МВД с многочисленными внутренними войсками, есть старое доброе МЧС (кто-то не в курсе, что это фактически резервная армия, личная президентская гвардия, созданная ещё при Ельцине?), есть и Кадыров с его профессиональными «мясниками».

Что же касается пунктов 5 и 6, то тут ситуация интересная. Автор сей статьи не раз писал, что аннексия Крыма была плевком в рожу США и Великобритании, которые такое просто так спустить не могут. Не по протоколу и не по понятиям. Но получить удовлетворение можно ведь по-разному. Да, идеальная картинка – это свержение Путина. Но если её не удастся добиться сравнительно скоро, то можно удовлетвориться и меньшими результатами. Радикальное падение уровня жизни, обвал экономики, закрытие границ – всё это уже немало, и это можно будет продемонстрировать всему миру как наказание за Крым и Донбасс, и тем поддержать свою репутацию гегемона. Кроме того, никому особо не хочется заниматься умиротворением всей Северной Евразии, если она после коллапса РФ придёт в движение. То есть, гнойник можно прочистить, но не проще ли его будет изолировать и контролировать? Как показывает северокорейский опыт, если режим покажет определённый запас прочности, эта точка зрения вполне может возобладать.

В общем, по всем пунктам выходит, что у Кремля есть шанс пройти пхеньянским путём. По всем, кроме одного, быть может, главнейшего – пункта №1. Элите РФ, в отличие от кимирсеновской, отнюдь не присуща монолитность. Наличие разных группировок в Кремле очевидно, как очевидно и то, что многие из них явно склонны вести свою игру (вспомним хотя бы убийство Бориса Немцова). Пока сохраняется хоть какой-то напор в долларовом потоке, и пока недвижимость и активы за рубежом ещё не отбирают – всё это собрание пёстрых можно как-то удерживать в куче. Но в случае дальнейшего падения экономики, особенно, если к нему добавятся новые санкции, это будет сделать невозможно.

Здесь и возникает развилка, которая, быть может, окажется определяющей события истории России на много лет вперёд. Противостояние, которое явно обозначилось в среде путинской элиты (и наверняка будет усиливаться), может разрешиться только государственным переворотом.

Вопрос лишь в том, что это будет за переворот. Либо к власти прорвутся условные западники – «системные либералы», чьим лозунгом будет возвращение к России 2002 года, либо условные силовики с идеологией придурков из РИСИ. В первом случае Крым так или иначе сдадут, а народ в РФ как-то продохнёт. Не так, чтобы очень (игроки-то будут старые, и особо вкусных пряников от них тоже не получишь), но с кого-то, как известно, чего-то клок. А вот второй вариант предполагает окукливание в полноценную, во многом тоталитарную, диктатуру a lа Северная Корея light. Первое, похоже, представляется идеалом лидерам ЕС, и здесь можно рассчитывать на внешнюю поддержку. Второе, по всей видимости, ближе к душе силовикам РФ. У этих нет поддержки вовне, зато внутри РФ они имеют на руках все нужные карты.

Что же касается стихийных народных выступлений, то на них, увы, надеяться не стоит. Как показали 90-е, голодные люди довольно быстро учатся выживать на подножном корму. А единичные вспышки ярости (вроде перекрытия трасс и массовых забастовок) погоды не делают.

Вопрос о том, куда повернёт Кремль, остаётся открытым. Но, если не произойдёт ничего экстраординарного, он должен решиться в ближайшем будущем. И, когда решится, мы об этом узнаем. Может быть, не сразу, но узнаем наверняка.

А пока… Пока что нам остается делать то, что должны, и ждать того, что будет.

Димитрий Саввин