Дорога редакція

Козыряние представителя ОБСЕ перед террористом вызвало в украинском инфополе извержение такой силы, что Агунг может нервно курить в сторонке. А ещё и «Нафтогаз» зрады на 150 миллиардов гривен подкинул (недореформированные суды постарались).

Стоит хоть на миг расслабиться, как тут же начинается проверка на выживаемость. В одних случаях явно сознательно — как в поступке «Шахтёра», а в других — под вопросом (как с болтливостью отдельных волонтёров). Цена таких действий — жизни солдат ВСУ.

Вчера Украину несчастья обходили стороной, но это было рукотворное чудо. Тщательная подготовка военных, длительные переговоры на политическом фронте и многое другое со временем дают возможность пожинать плоды успеха.

Вчера приспешникам российской власти не везло нигде, начиная от лазурных берегов Ниццы и заканчивая грязным двором щебёночного завода. К сожалению, часто от их агонии страдают ни в чём не повинные люди.

Судебная система работает неспешно во всём мире. Вот и до Младича добрались лишь спустя 20 лет. Это не повод опускать руки, но необходимо понимать — терпение нам ещё пригодится и не раз. Как, например, вчера в «серой зоне».

Четвёртую годовщину Революции Достоинства Украина встретила в рабочей атмосфере. Тем временем в луганской банке с тараканами началось непонятное шевеление. А остальной мир живёт своей жизнью — задерживает российских миллиардеров и занимается политикой.

Власти Беларуси перестали прятаться и начинают действовать агрессивнее, словно их покусал злобный плешивый карлик. И если тут ещё можно понять, кто правит балом, то с Польшей всё серьёзнее – поверить Туску или всё же просыпаются имперские амбиции?

Несмотря на обострение дипломатических ходов Польши, с ней всё можно решить путём переговоров. Чего не скажешь о соседе с востока. Большая часть Европы начинает всё больше времени уделять своим внутренним проблемам и ждёт от нас того же.

Чем сильнее пинают ИГИЛ, тем чаще РФ говорит о возможных терактах в США и ЕС. Кем будет прикрываться страна-агрессор в дальнейшем — неизвестно. Но даже до бюрократически зашоренного Запада начинает доходить, что время «глубокой озабоченности» прошло.