Не грози копчёному Киеву, попивая сок у себя в Будапеште

Насколько серьёзно стоит относиться к угрозам правительства Виктора Орбана, обещавшего Украине всевозможные кары после того, как та приняла новый закон об образовании? Короткий ответ: бояться не стоит, но и радоваться нечему.

Президент Украины подписал новый закон «Об образовании». Статья 7 этого документа заметно изменяет ситуацию с языком школьного образования: страна отказывается от иноязычных государственных школ. Теперь преподавание на языках нацменьшинств будет вестись только в начальной школе, тогда как с пятого класса детей будут постепенно переводить на украиноязычное обучение (сохраняя, однако, отдельные иноязычные классы). Объясняется это просто: как-то неправильно выглядит ситуация, когда по окончании украинских госшкол дети не говорят по-украински.

Однако это возмутило многих соседей Украины — в первую очередь Польшу, Россию, Румынию и Венгрию. И, как ни странно, самая горячая реакция была у венгров. Дошло до того, что министр иностранных дел Петер Сийярто заявил, что теперь Венгрия будет блокировать все украинские инициативы в рамках «Восточного партнёрства» и вообще на международной арене. А редакционный материал известного портала Lb.ua и вовсе утверждает, что премьер-министр Венгрии Виктор Орбан поручил Министерству обороны страны рассмотреть возможность защиты венгерской диаспоры на территории Украины. Отнесёмся к этой новости со скепсисом, но саму возможность рассмотрим чуть ниже.

О какой диаспоре вообще идёт речь?

Венгров в Украине — около 150 тысяч, и абсолютное их большинство проживает в Закарпатье. В 71 школе с преподаванием на венгерском языке учится около 15 тысяч детей (венгерские политики говорят о «сотнях тысяч» — скажем так, преувеличивают).

Пока что заявления о возможных провокациях с венгерской стороны поступили только из одного источника и без ссылок на проверяемые ресурсы. Но никогда не бывает лишним задать вопрос: насколько вообще вероятна военная угроза со стороны Венгрии, чисто теоретически?

(Святые угодники, верните меня в 2012 год, когда я смеялся бы над самой постановкой вопроса!)

Ответ: практически невероятна. Связано это с тем, что для военных угроз соседям нужна армия. Её у Венгрии… Ну, не то, чтобы совсем нет. Официально — 22 тысячи человек, включая гражданских служащих. И 30 танков. Нет, не 300, а 30. Это могло бы быть небольшой проблемой для Украины, будь эти силы хотя бы в хорошем состоянии. Но на практике Венгрия, полагаясь на зонтик безопасности НАТО, экономила на поддержании боеготовности армии. Чего стоит армия, на которой экономят, мы хорошо знаем на собственном опыте.

Как результат, у Венгрии просто нет вооружённых сил, достаточных даже для локального самостоятельного вторжения в Украину. Их потолок — заставить Украину на всякий случай держать 128-ю бригаду в пункте постоянной дислокации. «Гибридная операция», в рамках которой в венгров переоденутся буряты, пока что тоже из разряда российской альтернативной фантастики, учитывая не только сложности с переброской и маскировкой, но и членство Венгрии в НАТО.

То есть эту опасность, к счастью, можем в ближайшее время не рассматривать.

Второй вопрос: если не армией, то чем?

Экономическими санкциями? Совокупный товарооборот между Украиной и Венгрией за прошлый год — около 1,8 млрд долларов, причём Украина больше экспортирует, чем импортирует. Тоже маловероятно.

Дипломатией? Допустим. Это возможно: блокирует же Словения евроинтеграционные стремления Хорватии, а также её попытки вступления в Организацию экономического сотрудничества и развития, из-за пограничного спора. Ещё более весёлый спор — у Греции с Македонией: первая блокирует вступления второй в ЕС и НАТО, требуя сменить название страны (Греция ассоциирует слово «Македония» с собственным историческим регионом и воспринимает попытку посягательства на него примерно так же, как Украина — на претензии россиян на слово «Русь»).

Но на данном этапе Будапешт упустил возможность подложить свинью Киеву, и пока не ясно, появится ли новая. Соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли вступили в силу, равно как и безвиз. С новыми евроинтеграционными амбициями Киев пока чётко не определился. Блокировать на данном этапе нечего — до следующих голосований всех стран ЕС далековато. Разумеется, рано или поздно до этого дойдёт — но к тому моменту могут сдохнуть и эмир, и ишак, и Насреддин.

Кстати, об эмирах и ишаках. Зачем правительство Венгрии идёт на такое обострение? И могла ли Украина предотвратить такое развитие событий?

Осмелюсь предположить, что не могла. Потому что основной мотив действий венгерского правительства — внутренний, а не внешний. Правящая партия «Фидес» и действующий кабинет премьер-министра Орбана просто торгуют нестабильностью.

В последние годы в Венгрии (как, кстати, и в Польше) произошла интересная метаморфоза. Нет, там не пришли к власти партии правопопулистов — в случае Венгрии это «Йоббик». Но правящие консервативные партии с перепугу так резко вторглись на их электоральное поле, что сами стали похлеще их. На кострубатой, но наглядной аналогии: представьте, что к власти пришла Тимошенко, и, чтобы оттереть электорат «Свободы», включила риторику Фарион, превзойдя оригинал. Примерно это произошло у венгров. «Фидес» сейчас, с одной стороны, ублажает консерваторов: вводит клерикальные нотки в Конституцию страны, запрещает аборты; с другой — заигрывает с националистами (объявляет покровительство зарубежным венгерским диаспорам); с третьей — уходит в современный правопопулизм: ругается с ЕС по вопросам беженцев, заявляет об «особом венгерском пути», отличном от ценностей мейнстрима ЕС, и активно атакует структуры Сороса. При такой стратегии важно всё время с кем-то воевать, всё время держать электорат в эмоциональном напряжении, меняя врагов. Сегодня — Сорос, завтра — евробюрократы, послезавтра — беженцы… вот теперь — украинцы. Ты виноват уж тем, что мне так надо.

Однако поэтому Будапешт заслужил в Европе статус официального хулигана и паршивой овцы в приличном классе. Так что вот чего уж точно можно не опасаться — так это того, что конфликт с действующим правительством Венгрии сильно ударит по отношениям с другими государствами, европейскими структурами в целом. Не должен.

С другой стороны, Совет Европы устами своего спикера Даниэля Холтгена уже осудил тот факт, что перед введением закона в действие Украина не проконсультировалась с этой структурой. Правда, глубокая осведомлённость критика в происходящем видна уже в том, что он назвал закон «Об образовании» «законом о языках».

Украина, в свою очередь, сделала ход в ответ — направила закон в Совет Европы уже постфактум с просьбой оценить его соответствие Рамочной конвенции о защите прав нацменьшинств и Европейской хартии региональных языков. Конечно, интересно будет, если оценка будет неприятной для Украины — но сам шаг ожидаемый и разумный.

Подведём итоги:

• В наезде официального Будапешта на официальный Киев закон «Об образовании» — скорее повод, чем причина.
• На данный момент Будапешт не обладает достаточным арсеналом средств для того, чтобы напакостить Украине, но может сделать это в дальнейшем — если, конечно, не изменится ни закон здесь, ни правительство там.
• Очень многое будет зависеть от позиции Совета Европы, чьё решение поставит в неудобное положение либо Украину, либо её критиков.

Как мы уже говорили, бояться не стоит, но и радоваться нечему.

Виктор Трегубов