Итальянское кривосудие

Мы уже привыкли к чудовищной лжи российских судебных, простите, органов. Слишком много перед глазами живых примеров. Пленные и похищенные украинцы и крымские татары, которым российское кривосудие шьёт обвинения, даже не пытаясь как-то согласовать их с реальностью — уже привычная для нас картина. Мы уже знаем, что они в России не обвиняемые и не осуждённые. Они там заложники.

Однако от европейских судов такого не ожидаешь.

Мы уже писали о деле старшего сержанта Нацгвардии Виталия Маркива. Напомним фабулу.

Виталий Маркив — уроженец Тернопольщины, давно переехавший в Италию. Там он обзавёлся итальянским гражданством, не выходя из украинского, в совершенстве овладел языком, и, в общем-то, жил припеваючи. Пока не начался Майдан. Виталий не усидел вдали от Родины, вернулся и принял участие в Революции достоинства. А когда началась война, записался добровольцем в 1-й батальон оперативного назначения Нацгвардии — будущий бат имени Кульчицкого.

24 мая 2014 года он, находясь на горе Карачун под Славянском, встретил итальянского журналиста Андреа Рокелли и попытался отговорить его и россиянина-переводчика Андрея Миронова от попыток идти далее, в простреливаемую серую зону. Те пошли — и погибли от миномётного огня.

30 июня 2017 года Виталий Маркив вернулся в Италию — проведать маму. Там его арестовали и обвинили в целенаправленном убийстве журналиста. Прокуратура просила 17 лет тюрьмы. Вчера, 12 июля 2019 год, суд приговорил к 24 годам.

Приговор беспрецедентно тяжёл — напомним, Брейвику за убийство 77 человек дали 21 год.

Случай беспрецедентно абсурден. Маркива обвиняют в том, что он убил людей, с которыми незадолго до этого дружески беседовал. Проблема в том, что даже если бы он был скрытым маньяком, он не мог бы это сделать чисто физически.

Всё обвинение базируется на свидетельствах французского журналиста Вильяма Рогелона, который в то время был с Рокелли. Он утверждает, что их обстреляли с украинской стороны — сначала из автоматов, потом из миномётов.

Но известна точка, где погиб Рокелли и Миронов — это зона перед так называемым «сепарским бронепоездом», укреплённым рядом товарных вагонов. От неё до украинских позиций на Карачуне было два километра. Невозможно обстрелять из автоматов с двух километров. У АК-74, стоявших на вооружении Нацгвардии, прицельная дальность стрельбы вдвое меньше.

Миномётов на вооружении батальона Кульчицкого на тот момент не было вообще. Да и если бы были — вести из миномёта прицельную стрельбу по двум бегущим людям нереально. Само предположение вызовет смех у любого, кто хотя бы минимально представляет себе процесс.

Невиновность Маркива очевидна любому, кто хотя бы базово представляет, как работает современное оружие. Возможно, в суде присяжных города Павии, где его судили, таковых просто не нашлось. По ходу процесса обвинение в непосредственном убийстве было изменено: дескать, Маркив просто сообщил о перемещении журналистов руководству Нацгвардии, те — передали руководству ВСУ, а уже те приказали открыть огонь. Бредовость версии, согласно которой руководство ВСУ отдаёт приказ открыть огонь по иностранным журналистам, очевидна нам, но не людям, которым по ушам годами ездит российская «точка зрения на события на востоке Украины».

Сложно обвинить Украину в недостаточной борьбе за своего защитника: она старалась. На заседании суда присутствовал посол Украины. Украинская диаспора проводила демонстрации и вела разъяснительную работу. Маркиву был предоставлен отличный адвокат — Раффаэлле Делла Валле.

Не помогло.

По итогам процесса адвокату вызвали скорую прямо в зал суда. Передавали, что шокирован был даже прокурор, просивший значительно меньшее наказание.

У суда есть 90 дней на публикацию мотивировочной части решения. То есть — на придумывание оправдания своим действиям. Пока они лишь огласили приговор. Украинская сторона готовит апелляцию — и если она не пройдёт, то сразу и иск в Европейский суд по правам человека.

Хорошая новость — последний Маркив практически наверняка выиграет. И даже получит компенсацию.

Плохая новость — на это могут уйти годы. А он уже сидит ни за что — третий год пошёл.

Что мы видим из уже сложившейся ситуации?

Итальянский местный суд не постеснялся вынести откровенно политическое решение, не укладывающееся ни в какие рамки логики. Да, на него давили журналистские профсоюзы, политики, жаждущие крови местные активисты. Ещё предстоит разобраться, не был ли кто-то из них поддерживаем и направляем российской «мягкой силой».

Однако суд на то и суд, чтобы не идти на поводу у толпы, а выносить справедливый вердикт.

Есть, однако, слабая надежда, что именно такой заведомо абсурдный приговор — перекладывание с больной головы на здоровую. Мол, суд первой инстанции принял максимально жёсткое решение, удовлетворив кровожадность местных, но держа в уме, что в апелляции его, вероятно, отменят.

Однако есть и худшее предположение: на решение суда могла повлиять массовая политическая истерия. Сейчас в Италии как раз разбирают вопрос финансирования популярной партии «Лига Севера» российским правительством. Дело Маркива могло стать реверансом российской стороне и поддерживающим «Лигу» кругам.

В этой ситуации слишком много чудовищного.

Чудовищно, что украинский боец становится жертвой политических разборок третьих стран.

Чудовищно, что ради этого дискредитируется правосудие — и не в каком-нибудь североазиатском бантустане, а в стране-члене Европейского Союза.

Чудовищно, что мы мало что можем сделать для восстановления справедливости. Надеяться на ЕСПЧ? Не худшая версия. Но это означает, что Виталию всё равно придется отсидеть часть срока до вынесения решения судом — пусть меньше, но всё равно сидеть за то, чего он не совершал.

Впрочем, кое-что мы сделать можем. Митинг под посольством Италии в Украине собрал несколько сотен человек. Посмотрим, что сможет сделать диаспора в других городах.

И посмотрим, что сможем сделать власть Украины.

Этот случай нельзя просто так спускать.

Нельзя сдавать своего защитника.

Нельзя создавать прецедент «осуждения украинского карателя» в Европе. Это слишком жирный подарок российской дезинформационной машине.

Нельзя проглатывать очевидно неправосудное, политическое решение.

Нельзя давать каким-то утыркам делать украинского воина разменной монетой своего политического торга с соседскими упырями.

Если нужен скандал — пусть будет скандал. Но спустить это на тормозах будет не просто очевидной несправедливостью. Это будет дороже, чем скандал. Дороже для всей нашей страны.