Казармы вместо курорта. Россия против Крыма

Спустя семь лет после российского вторжения в Крым весь мир уже точно знает, что оккупация полуострова была не спонтанной реакцией командования Южного округа Вооружённых сил Российской Федерации (ВС РФ) на нестабильную ситуацию в Украине, а продуманной, заранее спланированной операцией вторжения. Начиная её, россияне точно знали, что делать дальше — какие органы управления оккупированной территорией они создадут, как и кем их укомплектуют, каким образом их легализуют. То же касалось и группировки войск и сил, которую предстояло сформировать на оккупированном полуострове, — существовали расчёты того, какой должен быть её состав, подчинённость, система управления и какие для этого необходимы ресурсы.

Оккупационный контингент

Крымскую группировку войск планировалось наращивать на основе частей и соединений Черноморского флота (ЧФ), дислоцировавшихся в Крыму и Севастополе до 2014 года в соответствии с Соглашением между Украиной и Российской Федерацией о статусе и условиях пребывания ЧФ РФ на территории Украины. В качестве базовой структурю была взята организация Черноморского флота и других военных формирований ВС СССР до 1991 года — это требовало минимальных усилий на восстановление системы базирования и управления. Но в ходе операции в предыдущие планы вносились коррективы.

Во-первых, дабы погасить социальное напряжение и не создать «пятую колонну» из военнослужащих Вооружённых сил Украины в тылу, решили максимально безболезненно «интегрировать» в ВС РФ предателей, согласившихся перейти на сторону врага, в имеющейся на момент конфликта организационно-штатной структуре ВСУ. Во-вторых, пока Украина приходила в себя от первого удара и начинала сопротивляться на Востоке, возникла необходимость в формировании на севере Крыма группировки сил. Её задачей должно было стать нанесение удара вглубь обороны ВСУ на материке, или, в случае изменения ситуации — отражение контрудара украинских войск при попытке деоккупации полуострова. Сначала временного — собранного из прикомандированных десантно-штурмовых и мотострелковых подразделений, а впоследствии и постоянного, штатного. В дальнейшем россиянам, учитывая ограниченные возможности собственного военно-промышленного комплекса и изменения геополитической ситуации, пришлось отказаться от некоторых «гигантоманских» проектов. Именно так и сформировалось межвидовая группировка российских оккупационных сил в Крыму.

Согласно данным командования Объединённых сил ВС Украины, по состоянию на начало 2021 года общая численность группировки войск и сил ВС РФ в оккупированном Крыму составляет около 32,5 тысяч военнослужащих, в том числе морского и воздушного компонента — до 21 тысячи, а сухопутная группировка составляет более 11,5 тысяч человек (включая пребывающих на ротационной основе).

Командующий ВМС Украины контр-адмирал Алексей Неижпапа отметил: «Российская Федерация превратила АР Крым в мощнейшую военную базу — в течение семи лет боевой состав надводных кораблей и подводных лодок Черноморского флота увеличен на 45%. Общее количество составляет 58 единиц, в том числе носителей крылатых ракет морского базирования «Калибр» — 13 единиц». По его словам, количество российских боевых самолётов выросло более чем втрое, вертолётов — в девять раз, количество танков достигло почти 40 единиц, боевых бронированных машин — выросло в шесть раз, а ракетных систем залпового огня – в 6,5 раз.

За семь лет россияне нашпиговали Крым оружием, превратив полуостров из здравницы в наступательный военный плацдарм. И продолжают его усиливать. Так, военно-политическое руководство РФ недавно пообещало в ближайшие годы нарастить численность военной группировки в Крыму до 45 тысяч военнослужащих.

Наращивание сил

Первое, на что следует обратить внимание, — это значительное увеличение ракетного ударного потенциала, прежде всего за счёт носителей противокорабельных ракет (ПКР) «Калибр-НК/ПЛ» с дальностью стрельбы 220-300 км, а также их береговых аналогов — противокорабельных ракетных комплексов (ПКРК) «Бал» (120 км) и «Бастион» (300 км). Одной из важных оперативно-стратегических характеристик любого военного флота является «суммарный залп», то есть количество забрасываемой взрывчатки в первом залпе всех средств флота. На сегодня суммарный залп ЧФ ракетным оружием составляет 73 тонны. Это важный параметр, который должен не только вызывать беспокойство причерноморских стран, но и учитываться партнёрами по НАТО в Центральном и Восточном Средиземноморье. Почему и как произошёл такой резкий рост боевого потенциала?

Прежде всего за счёт пополнения боевого ядра флота фрегатами — сторожевыми кораблями проекта 11356. Это ещё раз свидетельствует о том, что усиление ЧФ в Крыму планировалось Россией задолго до его фактической оккупации. Проект 11356 является следующим шагом проекта 1135М, разработанным для военно-морских сил Индии. Именно для них в 2000-2010 годах на Балтийском заводе и Калининградском «Янтаре» в кооперации с украинским ГП «Зоря-Машпроект» построили шесть фрегатов типа «Тальвар». После этого российские власти решили развить успешную серию и в интересах собственного ВМФ — и в Калининграде в 2010-2013 годах была заложена серия из ещё шести кораблей. На три из них до 2014 года успели поставить украинские газовые турбины — через два года они вернулись в Украину уже на вражеских кораблях. Однако, вследствие украинского эмбарго, введённого после начала российско-украинского вооружённого конфликта, три борта остались недостроенными.

Второй компонент, который существенно повысил ракетный потенциал ЧФ — подводные лодки проекта 636. К 2014 году в составе ЧФ РФ находилась фактически одна подводная лодка — «Алроса» проекта 877В (ещё одну, ПЛ Б-380, как боевую единицу можно не считать, так она всё время пребывала в постоянном ремонте). Этого количества для Чёрного моря считалось явно недостаточно. И в 2010 году командование ВМФ РФ приняло решение о строительстве серии подводных лодок из шести единиц по экспортному проекту 636, являющемуся продолжением того же проекта 877 «Варшавянка». Из-за ограничений на замену вооружения, наложенных Украиной для ЧФ РФ в Крыму, местом дислокации бригады подводных лодок выбрали пункт базирования, строящийся в Геопорту Новороссийска. Лодки прибыли на ЧФ в течение второй половины 2014 — конца 2016 года. И хотя местом дислокации вновь сформированной 4-й бригады ПЛ является Новороссийск, значительную часть времени они базируются в Южной бухте Севастополя.

Будучи ограниченной в возможности строительства кораблей дальней морской зоны, Россия в последние годы уделяет основное внимание перевооружению Черноморского флота малыми патрульными и ракетными кораблями. Это дешевле и быстрее. С 2015 года флот пополнился шестью ракетными катерами проекта 21631 («Буян-М»), которые строятся для Черноморского и Балтийского флотов (БФ) на Зеленодольском судостроительном заводе и затем перегоняются внутренними водными путями в Азовское и далее в Чёрное море (два первых из них переданы в состав Балтийского флота). Последний, «Грайворон», вошёл в состав флота 30 января этого года. В перспективе — поступление на ЧФ ещё одного-двух катеров этого проекта.

Вместе с ракетными катерами Зеленодольский завод выпускает и патрульные корабли для ЧФ, в частности проект 22160 (тип «Василий Быков»). С 2018 года флот пополнился четырьмя кораблями этого проекта. Последний, «Сергей Котов», спущен на воду 29 января, а всего в серии шесть единиц, которые планируют передать до конца 2023 года. Важно, что начиная с третьего борта серии эти корабли фактически строятся на захваченном Керченском судостроительном заводе «Залив». Это должно стать не только поводом для расширения международных санкций к заводу-производителю, но и предметом переговоров Украины с причерноморскими государствами об ограничении для этих кораблей входа в их территориальное море, прежде всего с Турцией, и запрета для них прохода Черноморских проливов.

Сухопутный кулак

Усиление корабельной группировки российского флота в Чёрном море — серьёзная угроза для соседей. Впрочем, для Украины чрезвычайно опасным является формирование на Крымском полуострове наступательной группировки сухопутных сил.

Численность сухопутных войск в Крыму (только армейские части и соединения, десант и морская пехота, без учёта различных парамилитарных формирований, например, «Росгвардии») составляет более 11,5 тысяч, то есть более трети всего военной группировки на полуострове. Они объединены в армейский корпус флотского подчинения — это оперативно-тактическое соединение сухопутных войск, подчинённое командующему флотом и способное к ведению военных операций как самостоятельно, так и в составе разновидовой группировки сил флота. Впервые концепцию подчинения командующему флотом всей группировки вооружённых сил на локальной территории россияне реализовали в начале 2000-х на Балтике — тогда командующему БФ подчинили все части и соединения ВС РФ в калининградском анклаве. После оккупации Крыма она достигла логического завершения — в апреле 2016-го был сформирован 11-й АК Береговых войск БФ в Калининграде, а в 2017-м — армейские корпуса Черноморского, Северного и Тихоокеанского флотов.

22-й АК (штаб — Симферополь) включает:

• 126-ю отдельную бригаду береговой обороны, в/ч 12676 (с. Перевальное, сформирована на базе «интегрированной» 36-й ОБрБО ВМС Украины);
• 127-ю отдельную разведывательную бригаду, в/ч 67606 (г. Севастополь, сформирована на базе Центра РЭР ВМС Украины, а также подразделений аэро- и военной разведки);
• 8-й отдельный артиллерийский полк, в/ч 87714 (с. Перевальное, сформирован на базе 406-й отдельной бригадной артиллерийской группы ВМСУ);
• 1096-й отдельный зенитный ракетный полк, в/ч 83576 (г. Севастополь);
• 4-й отдельный полк РХБ защиты, в/ч 86862 (г. Севастополь) и другие части обеспечения.

Оперативно штабу армейского корпуса подчиняются также 810-я отдельная бригада морской пехоты (Севастополь) и подразделения (как правило, батальонные тактические группы) воздушно-десантных и мотострелковых бригад, пребывающие на ротационной основе в составе ударной группировки в северном Крыму (общей численностью до 1,5 тысяч военнослужащих).

Задачи 11-го и 22-го армейских корпусов схожи: ведение оборонительных и наступательных боевых действий на приморском направлении как самостоятельно, так и во взаимодействии с войсками соответственно Западного и Южного военных округов. И если для АК Балтийского флота главной задачей является ликвидация «Сувалкского коридора», соединяющего территорию Балтийских стран с Польшей и остальными странами НАТО, то для ударной группировки войск в Крыму — это захват Каховского гидроузла, а также наступление (контрнаступление) в направлении Мелитополя. Для этого, по мнению российских военных, корпуса имеют всё необходимое, начиная от танкового кулака и заканчивая мощными ракетно-артиллерийскими группировками.

Характерным признаком подготовки к наступательным боевым действиям принято считать передислокацию к государственной границе (линии фронта) подразделений специфических родов войск — воздушно-десантных и десантно-штурмовых, армейской авиации. На Джанкойском аэродроме в январе 2015 года сформирован 39-й вертолётный полк на разведывательно-ударных вертолётах Ка-52 (1-я эскадрилья), транспортно-боевых Ми-35 и ударных Ми-28 (2-я эскадрилья) и транспортно-боевых Ми-8АМТШ (3-я эскадрилья). В 2016-2017 годах россияне также хотели передислоцировать в Джанкой десантно-штурмовой батальон 97-го полка 7-й десантно-штурмовой дивизии, на базе которого сформировать отдельный десантно-штурмовой полк. Эти планы по определённым причинам до сих пор не воплотились, но идея формирования аэромобильного кулака в структуре «полк АА — полк ВДВ» вполне логична и окончательно не похоронена.

Украденное небо

За семь лет оккупации Россия создала над Крымом надёжный противовоздушный «зонтик» из мощной авиационной группировки и наземных средств ПВО. Речь идёт прежде всего о перевооружении старых зенитных ракетных полков, которые при Украине имели на вооружении ЗРК С-300ПС, новыми зенитно-ракетными комплексами С-400. При этом границы зоны их прикрытия от авиации противника возросли с 75-150 до 400 км. Фактически они способны поражать ударную авиацию Украины до достижения ею рубежа применения оружия.

Численность и боевая мощь истребительной и фронтовой авиации, базирующейся на аэродромах Крыма, также возросла на порядок (по количеству летательных аппаратов — втрое). Это истребители-перехватчики Су-27СМ и Су-27П, фронтовые истребители Су-30М2 на аэродроме «Бельбек» в Севастополе. На аэродроме «Гвардейское» (ст. Остряково) вместо передислоцированной в Саки (Новофедоровка) 43-го омшап ЧФ на Су-24/24М и Су-30СМ, сформирован 37-й смешанный авиационный полк ВВС двухэскадрильного состава (эскадрилья фронтовых бомбардировщиков Су-24М и эскадрилья штурмовиков Су-25СМ по 12 машин в каждой).

Что касается слухов о передислокации в Крым дальних бомбардировщиков-ракетоносцев Ту-22М3 (а до 1991 года в Крыму базировалась целая дивизия морских ракетоносцев — 2-я мрад на аэродромах «Гвардейское», «Саки», «Октябрьское» и «Веселое»), то это не более чем «мыльный пузырь», созданный с целью пощекотать нервы НАТО. Дело в том, что в эпоху холодной войны ракетоносцы с крымских аэродромов для нанесения удара по объектам ОВМС НАТО в центральной части Средиземного моря (основной целью была группировка 6-го флота США в Неаполе) осуществляли выход на эшелон применения оружия над западной Болгарией и Румынией. Сейчас Румыния и Болгария — члены Альянса, прикрытые надежной противовоздушной и противоракетной обороной союзников. Таким образом, цели в Средиземном море становятся для стратегической авиации РФ недосягаемыми, а чтобы только выйти на рубеж применения оружия и не попасть в зону действия ПВО противника, Ту-22 с аэродромов в Крыму нужно было бы осуществлять набор высоты в сторону Кубани и Азовского моря, а затем, после разворота — пускать ракеты непосредственно над Крымом. В Москве это быстро поняли и от этой идеи отказались. Одиночные полёты в Крым Ту-22 с авиабаз в центральной России возможны, впрочем, они будут иметь демонстрационный характер и служить для изучения театра их экипажами.

Слабым местом морской авиации ЧФ остаётся отсутствие замены парка противолодочной авиации. Количество физически и морально устаревших самолётов-амфибий Бе-12 постоянно уменьшается (осталось всего пять единиц в различной степени боеготовности в составе 318-го отдельного морского смешанного авиаполка, «Кача»). Современной замены им российская промышленность так и не смогла предложить. Один-единственный дальний противолодочник Ил-38Н, перебазированный в 2017 году в Ейск, заменить их не может.

Ядерный курорт

Говоря о милитаризации Крыма, нельзя обойти стороной проблему наличия или отсутствия на полуострове ядерного оружия — ведь вокруг этой темы сегодня возникает много спекуляций.

По мнению автора этой статьи, на Черноморском флоте ядерное оружие было, есть и будет. Впрочем, речь идёт о тактическом ядерном оружии. Для понимания вопроса следует различать стратегические ядерные боезаряды и тактические ядерные боеприпасы (ЯБП). Стратегические — это «ядерная триада»: межконтинентальные баллистические ракеты, баллистические ракеты подводных лодок и авиационные ядерные боеприпасы для стратегической авиации. Стратегических ЯБП в Крыму не было. Но если говорить о тактическом оружии с ядерной боевой частью (ЯБЧ), то на флоте им может быть что угодно — от крылатых ракет до торпед и реактивных глубинных бомб. Серьёзных отличий оружия с обычной боевой частью и с ЯБЧ нет. Почти все современные наземные средства ПВО также могут выносить ракеты с ядерной боеголовкой, которые не отличаются от обычных.

Тактическое ядерное оружие на Черноморском флоте было. Оно хранилось, обслуживалось и снаряжалось в специальных воинских частях — ремонтно-технических базах, объектах «С», в Балаклаве (820 РТБ) и в долине Кара-Коба (возле поселка Сахарная Головка). После 1994 года боеприпасы, которые на них хранились, вывезли, части расформировали, а ядерный арсенал начали строить в Краснодарском крае.

Однако одно дело — снаряжать ЯБП, и совсем другое — иметь такие боеприпасы на борту в готовности к применению. Согласно инструкциям, на крейсере «Москва» во время боевого дежурства должно было быть не менее восьми боевых ракет главного комплекса, из них две — с ядерной боевой частью. На ПЛ «Алроса» — шесть торпед, в том числе одна с ЯБЧ. Возможности проверить наличие ядерного оружия на кораблях ЧФ, стоящих в Севастопольской бухте, Украина не имела. Но такие вопросы можно было «вычислить» по косвенным признакам.

В Севастополе в тени сквера Воинов-интернационалистов скрывается неприметный двухэтажный домик по адресу: ул. Ленина, 27. В нём расположен «Спецотдел ЧФ». Спецотдел, или 6-й отдел 12-го ГУМО — часть, ответственная за эксплуатацию на флоте ядерных боеприпасов, обеспечение ядерной безопасности, физической защиты и антитеррористической устойчивости ядерных объектов. Другой косвенный признак — среди техники 872-го противолодочного вертолётного полка (аэродром «Кача») есть одна уникальная машина — вертолёт Ка-27Е.

Это специальный вертолёт радиационной разведки. Он оборудован высокочувствительной аппаратурой, позволяющей проводить разведку утечки радиоактивных материалов и ядерных боеприпасов на борту корабля на расстоянии до 3 км. Ка-27Е до 2014 года еженедельно совершал облёт акватории Севастопольских бухт и продолжает делать это до сих пор. Таким образом, определённые выводы из этого сделать нельзя.

Оценивая военную группировку на оккупированном полуострове, следует не забывать, что Крым — не отдельное государство, а Черноморский флот — не его вооруженные силы. Крымская группировка войск — только часть армии Российской Федерации. И в случае вооружённого конфликта она не будет воевать автономно, а будет действовать в комплексе, по единому замыслу и во взаимодействии с другими частями и соединениями ВС РФ.

Обзор подготовил Павел Лакийчук, руководитель программ безопасности Центра глобалистики «Стратегия ХХI». Редакция InformNapalm добавила к публикации тематические ссылки на исследования и изображения, которые органично дополняют этот материал.