«Неспящие в Хмеймиме», или Почему россиянам теперь трудно уйти из Сирии

В декабре 2017 года президент РФ в очередной раз заявил, что российская армия одержала победу в Сирии и они начнут выводить свои силы. Знаково, что к российским военным Владимир Путин обратился с аэродрома Хмеймим, а уже через 20 дней аэропорт обстреляли неизвестные исламисты.

Между этими двумя событиями российский МИД возмутился появлением у боевиков в Сирии нового оружия, о чём Захарова говорила 27 декабря 2017 года на итоговом брифинге российского МИДа. Речь шла о попытке обстрелять базу российских войск в Хмеймиме.

В прессе не сразу поняли, какое вооружение имелось в виду, ведь как раз за день до этого боевики опубликовали, как сбивают самолёт L-39 из ПЗРК «Стрела-3».

Исламисты и раньше сбивали самолёты сирийских ВВС, которых остаётся всё меньше. Как и их пилотов. Но в этот раз сбивали показательно из ПЗРК, как бы передавая привет российским ВКС. Интересно, что к ПЗРК для подачи питания подведён провод с земли. Видимо, химический элемент от старости вышел из строя. Идёт ли речь о какой-то новой партии старых ПЗРК или это из запасов армии Ассада — так и неясно. К тому же такой способ запуска ограничивает мобильность группы ПВОшников-исламистов, но если примерно знать, где заходят на посадку российские самолёты или делают манёвры, то так же можно сбивать и российские самолёты и вертолёты.

Также Захарова комментировала найденное оружие болгарского производства — от артиллерийских снарядов и гранатомётов до снарядов к РСЗО «Град». Слухи об оружии из Болгарии уже не первый раз всплывают в СМИ, но в этот раз в диапазоне нескольких дней совпадают сразу несколько событий — ПЗРК у исламистов, болгарские снаряды к «Граду», атаки на Хмеймим.

В итоге 2017 год закончился для российской армии в Сирии показательной поркой. 31 декабря сначала появилась информация про сбитый российский вертолёт Ми-24. По утверждению одного источника, речь шла о технической неисправности, по утверждению другого — вертолёт задел линию электропередач. Как бы то ни было, но два пилота погибли — россияне об этой новости узнали уже после праздников, аж 3 января. Год приказано было закончить на мажорной ноте.

Однако пока россияне под бой курантов слушали из уст президента РФ привычные слова в духе «это был тяжёлый год», в далёкой Сирии обстреливали аэропорт в Хмеймиме. Но об этом россияне тоже узнали только 3 января из газеты «Коммерсант». Однако и здесь о самом инциденте, потери самолётов, об убитых и раненых начали говорить ещё раньше в комментариях в социальных сетях.

Утром 4 января обстрел был «назван» миномётным, признали факт гибели двух военных при обстреле. Слухи о потере самолётов опровергали.

Вскоре версия с миномётами отошла на второй план и заговорили об атаке самодельными беспилотниками. А на днях российские военные якобы уничтожили очередной штаб ИГИЛ, вернее группу «тех самых диверсантов», которые атаковали Хмеймим.

Параллельно в СМИ и среди экспертов шла борьба, кто быстрее напророчит ещё большие потери российской армии или героически опровергнет их. Вкидывались фотографии повреждённых российских самолётов, обгоревшей установки С-400 и ракет, которыми стреляли исламисты. Часть экспертов не верили в обстрелы, ведь никто из местных жителей так и не записал на видео грибок от взрыва или столбы дыма от горящей техники.

Однако это не Голливуд, где любая машина после столкновения разлетается в клочья с красивым «ядерным грибком». В реальности могло хватить и нескольких мин, которые посекли весь корпус самолётов и их внутренности осколками. «Ядерных грибков» так никто и не увидел бы. Тем не менее, даже такой атаки хватило, чтобы убить двух военных и ранить ещё несколько (судя по сообщениям в комментариях из соцсетей, речь идёт о 9+ человек. — Прим. ред.).

Интересно, что фотографии летающего госпиталя Ил-76МД «Скальпель-МТ» в сеть выложили только 3 января. Видимо, тяжелораненные ждали, когда праздники закончатся или же когда снова появится возможность самолётам садиться в Хмеймиме.

В частности, уже 5 января сообщали о том, что Ил-76МД не смог сесть в Сирии и вынужден был вернуться в Сочи. Совпадение? Или поступила информация, что ситуация вокруг Хмеймима не позволяет спокойно садиться на аэродром?

Здесь нужно отдельно сказать про сам аэропорт Хмеймим, расположенный в дружественной Асаду провинции Латакия, в 15 километрах от одноимённого города. Это бывший гражданский аэропорт, который вынуждены использовать российские военные. Он не оборудован капонирами для защиты военной техники, потому большая часть российской авиагруппы стоит под открытым небом.

По периметру хранится боезапас, который подвозят для следующих вылетов. Для полной охраны аэропорта требуется контролировать весь периметр и подъезды к городам и деревням возле аэропорта. Последняя линия обороны и проверки состоит из российских военных, на дальних подступах и блокпостах работает сирийская армия.

Однако ситуацию осложняет то, что номинально это историческая родина клана Асадов, а на практике в регионе живут по соседству алавиты и сунниты. Деревня алавитов чередуется с деревней суннитов, а на севере провинции уже начинаются земли туркоманов, которые против режима Асада. К востоку от Латакии и Хмеймима вплоть до границы с провинцией Хама проходит горный массив. Ближние подходы к аэропорту и береговая линия более-менее равнинные и их можно контролировать визуально, а вот дальние подступы нужно контролировать многочисленными блокпостами и вертолётной авиацией. В этом, собственно, и проблема — диверсионная группа исламистов может появиться как со стороны моря и какой-то суннитской деревни, так и из разношерстных пригородов Латакии или с горно-холмистой восточной части провинции.

Первая версия российского Министерства обороны про обстрел миномётами потому и вызвала такой резонанс, ведь речь бы шла о том, что исламисты подошли на расстояние в несколько километров к российской базе.

С другой стороны, россиянам очень не нравится появление у исламистов болгарских снарядов к «Граду», ведь в Сирии давно используется переносная одиночная установка «Град-П» и её разные модификации. Точность маленькая, но увеличивает радиус охраны Хмеймима для российской армии на десятки километров. Одно удачное попадание расчёта ракетами из «Градов» — и российскую военную кампанию в Сирии можно завершать. А по всей Сирии такие «градо-мобили» ездят уже который год.

Впрочем, кроме «Градов», отработать по Хмеймиму могут и иранские лицензионные 106-мм пушки М40.

Использование кустарных (почти фанерных) беспилотников в этом плане ещё хуже — против них может не помочь дорогостоящее ПВО россиян. Часть удастся сбить на ближних подходах, но часть всё равно долетит, как это, видимо, и случилось 31 декабря 2017 года. Малозаметные цели с малой полезной нагрузкой увеличивают периметр обороны ещё больше.

И не забываем о ПЗРК, которые иногда появляются у исламистов. В случае, если россияне нарушат какие-то негласные договорённости или им захотят показать, кто на Ближнем Востоке хозяин, на подлёте к Хмеймиму просто собьют российский транспортник Ил-76.

Вряд ли кто-то в Украине будет грустить из-за падения российского военного транспортника. Напомню, что когда россияне захотели переломить положение в районе Луганского аэропорта в июне 2014 года, они просто сбили украинский Ил-76 с десантниками. Боевики могут это повторить, но уже против россиян. Первый сбитый российский транспортник — это дело времени, и это понимают на российской базе все.

Самое лёгкое решение этой проблемы лежит на поверхности — в Сирию легче было просто не входить. Но в итоге российскому контингенту, находящемуся там, приходится оборонять несколько своих опорных точек по всей стране. Расстояние между портом Тартус, где выгружаются российские техника и боеприпасы, и аэродромом Хмеймим, где размещается российская авиагруппа — 65 километров. Все конвои по пути сообщения надо сопровождать и иметь блокпосты на подъездах ко всем основным базам. Скажем, от Латакии до Алеппо, где был раскомандирован батальон военной полиции из Чечни, более 200 км. А ведь есть ещё Хама, Хомс и Пальмира, которую раз в год принято сдавать исламистам.

Отсюда и неожиданные заявления Шойгу, что «боевой опыт в Сирии получили более 48 тысяч военнослужащих российской армии». И это за два с половиной года, без учёта так называемых российских ЧВК, которые действуют по всей Сирии на переднем крае.

Отметим, что не зря российские власти официально не заявляют о величине своего контингента в Сирии, ведь озвученные цифры вряд ли понравятся большинству россиян. Даже для поддержания сегодняшнего статус-кво нужно несколько батальонов технической поддержки, лётчиков и авиации, как минимум несколько батальонов для охраны. И это всё на трёхмесячной ротационной основе (умножайте общее количество минимум на два). Сюда добавляется тот факт, что часть кораблей ВМФ РФ практически превратились в сухогрузы для доставок боеприпасов и провианта в порт Тартус. А российская военно-транспортная авиация ежедневно обеспечивает жизнедеятельность российской группировки.

Как результат, россияне будут воевать в Сирии, пока им это не надоест и количество проблем в самой России не заставит их уходить из Сирии. Просто так уйти из Сирии они не (с)могут. Все участники этого конфликта, а также Украина или США, могут спокойно наблюдать, как российский бюджет расходуется на дальнюю военную авантюру.

Вряд ли кто-то в СССР в каком-то условном 1987 году мог поверить, что всего спустя несколько лет придётся спешно уходить из Афганистана, Сирии, Анголы, Кубы или ГДР. В итоге нам остаётся просто спокойно наблюдать на берегу реки, когда проплывёт труп нашего врага — России.