Red Lives Matter. Перераспредели и задуши

В современном мире слишком редко вспоминают красных кхмеров. Были-были, да уплыли. Но я слишком хорошо запомнил эту историю, чтобы молча наблюдать за её повторением в мировом масштабе. Потому что это отребье, выращенное на человеческой слабости и глупости, теперь вернулось. Вся планета ими покрыта, как капот машины — голубиными отходами.

Годами левые взгляды поднимали голову, не встречая никакого сопротивления. Над социалистами смеялись. Более радикальные организации получали по шапке, но получался обратный эффект. Те, кого следовало лупить, на самом деле с дубинкой не знакомились. А те, кто превращал пару синяков в повод для Крестового похода, сразу же начинал действовать.

Я не призываю лупить идеологического врага просто за факт его существования. Но и не замечать уже получается так себе. Слишком многие выступают против моей точки зрения, приходится проводить некие параллели ради собственной безопасности. Вот как определять левые взгляды, если нет времени на двухчасовую дискуссию? Спросить об отношении к частной собственности и перераспределению имущества.

В основном, некоторые протосоциалисты могут желать сохранения любимой квартиры в хорошем районе. И машину ему оставьте обязательно, заберите автопарк у миллиардера. Да и коллекцию страпонов не трогайте, пожалуйста — не помыл ещё. Ой какой избирательный человек, наш маленький левачок с интернет-армией за спиной. Почти не колется. Но вот страсть к феодальному переделу чужих активов всегда выдает левизну.

Теперь этот бред покрыл весь мир, не суля ничего хорошего. Если та или иная экономическая модель никогда не работала ни в одной стране, нет смысла повторять её в большем масштабе. Венесуэла сейчас может смеяться, а я лишь напомню: запас туалетной бумаги в моей кладовке может потянуть на городской бюджет Каракаса. И кто смеётся теперь, мамкины атланты? То-то же.

Туалетная бумага, упомянутая в качестве примера венесуэльской стабильности, — моя собственность. Я её купил, сам и распоряжаюсь. Могу применять по назначению. Могу самолётики делать, но они распадаются. А ещё могу обмотаться в стиле мумии и по улицам бегать со страшными воплями. Всё. Судьба товара решилась на кассе магазина, и ни один адекватный человек в это дело не вмешается. Он сам себе купит необходимое.

По идее, чтобы повлиять на мои интересы, можно применить ряд средств. Например, скупить весь ресурс в пешей доступности — что, Ваня, выкусил? Или выразить свою неприязнь более радикальным способом, устроив драку на парковке. Допустим, вы меня побили. Победа. И да, к таким провокациям в момент шопинга я не был бы готов.

Но так делают правые, центристы, да кто угодно — лишь бы не призрак СССР и покоцанной Камбоджи. В первом случае человек тратит нехилые деньги, чтобы добиться собственной цели. Во втором действует бесплатно, но рискует получить в репу от разъярённого покупателя. Прошу заметить, оба метода предполагают некую активность. И с такими людьми обычно считаются: можно любить, можно ненавидеть, но учитывать интерес придётся.

Зато леваки, которые очень обижаются за это слово, действуют иначе. Не платят и не рискуют, это делают жертвы их трогательных сказочек. Глава леваков никогда не получит по зубам. Он же не дурак, чтобы верить в собственные взгляды? Он их навяжет такому количеству людей, что сидеть на табуретке и наблюдать за чужой работой можно будет год-другой. И такие люди уважения не заслуживают.

Потому сейчас очередной интернет-деятель, даже не имея за душой ни гроша, способен запустить волну негодования. Например, лишить кого-то спонсорской поддержки, как это бывает с западными компаниями высшего ранга. Давить на рекламодателя, подменяя средний класс с его деньгами собственными вкусами. Подогнать толпу дурачков, поверивших его сказкам, чтобы их побили — сам лидер будет на этом пиариться. Хм, причём здесь голландский геймер с красным шариком, казалось бы.

Одно дело, когда люди устраивают бойкот. Голосуют долларом, направляя его не к ненавистному ресторану, а даря гонорар конкуренту. Так граждане распоряжаются собственными деньгами, на что имеют полное право — как законное, так и моральное. Вот не хочу я платить Хэнку, он расист и шовинист. Да не плати, молодец. Так и нужно проявлять недовольство.

Однако левизна предполагает другой путь. Она не ограничивается своими ресурсами, а перераспределяет чужие: надо сделать так, чтобы не платил кто-то другой. То есть, зацепили в этой ситуации конкретно тебя, но что ты сделаешь? Правильно. Запустишь очередной скандал, чтобы как можно больше людей увидели его последствия.

Эмоции на максимум, чтобы факты не интересовали вообще никого. А там уже не будут разбираться, действительно ли тебя били в магазине. И уличная камера, показывающая падение пьяного социалиста головой в бордюр, тоже не будет восприниматься. Главное — сделать картинку.

Это не Black, а Red Lives Matter. Не по цвету кожи, что вы. Красная чума вернулась благодаря тем же предпосылкам, что и в будущем СССР сто лет назад: необразованность населения, умелые провокации.

Охота на ведьм, обычно устраиваемая наиболее активными последователями очередной Великой Идеи, позже будет изучаться в школах и университетах. Потомки оценят масштаб трагедии, построенной на тотальном милосердии ко всем подряд. Потому что «все подряд» это совершенно не ценят. К сожалению, они ещё и пытаются уничтожить то, что их не устраивает — вместо того чтобы построить своё. Это диагноз. Лечить надо.

Сейчас в качестве примера часто упоминают Советский Союз с его внутренними репрессиями. Чуть реже — красных кхмеров, превративших Камбоджу в огромный концлагерь. По моему скромному мнению, второй пример чуть лучше. СССР оставил «те самые заводы»? Кхмеры не оставили ничего, кроме горы трупов. СССР строил пропаганду, чтобы через 40 лет его вспоминали с придыханием? Кхмеры просто убивали всех более-менее умных (первыми выпилили учителей с прочей интеллигенцией).

А ещё СССР появился в обедневшей стране, растерзанной собственными людьми. Вот только «докхмеровская» Камбоджа со всеми своими проблемами казалась цветущей на фоне собственного будущего. Красные кхмеры пришли к власти, пока местные жители бросали перед ними цветы. Потом была небольшая раскачка, а ещё позже — настоящий хоррор, после которого фильмы ужасов кажутся детскими мультиками.

Теперь красные кхмеры работают в США, рисуясь под протестующих BLM. Вопрос, что они сделают с настоящими протестующими после достижения собственных целей, остаётся открытым. В Украине уже год как процветает Green Lives Matter. Великие пацифисты с роликами на «1+1» пришли к власти и сразу же включили режим репрессий.

Что, никого не убили? Это временно, поверьте на слово. Если человека не бьют по рукам за проступки, он будет совершать их до тех пор, пока не ощутит в себе триста граммов свинца. Я никому не угрожаю: так, пример Чаушеску почему-то вспомнился. Его тоже любили сначала.

Если правые иногда перегибают палку с консерватизмом (к счастью, я пишу для праволибералов), запрещая аборты и слишком болезненно реагируя на чужие задницы, то левые превосходят их в плане святости. Точнее, её отсутствия. У этих людей нет ничего святого, и быть не может. Ведь иначе они ценили кого-то, кроме себя. Но не ценят и пытаются подмять под себя, задавить общественным мнением, уничтожить.

Красные кхмеры нового поколения созрели по всей планете. Им всё равно, чего страны добивались столетиями. Им надо превратить всех свободных и думающих людей в безликую массу, днями напролёт выращивающую рис. Пол Пот говорил, что это и есть искусство, а лопата — инструмент очередного художника-работяги. Ну-ну.

А я припоминаю, что лопатой удобно рубить.