За что воюет Путин в Сирии?

И не только в Сирии. И не только воюет

То, что у Владимира Владимировича, дорогого, на мозговом чердаке царит безпорядок [авторская орфография – ред.], многие не совсем уж глупые люди стали подозревать как минимум с весны прошлого года. (Фраза г-жи Меркель про отрыв от реальности в переводе с дипломатического на человеческий звучит как «у ВВП (Х) совсем крыша поехала»). Действительно, некоторые шаги первого эрэфийского лица настолько странны, что вызывают уже нешуточные сомнения в его адекватности. И, тем не менее, несмотря на безумные (ибо самоубийственные) движения ВВП (Х), нельзя отрицать тот факт, что вся его внешняя политика, начиная со вступления в президентскую должность в 2000 году и по настоящий момент, является абсолютно последовательной и внутренне логичной. На протяжении всех этих 15 лет он преследовал одни и те же цели. Достижению которых, в частности, должна послужить и нынешняя война в Сирии.

Тут, конечно, просвещённый читатель имеет полное право возмутиться. Как же, мол, так? Раньше говорил, что хочет вступить в НАТО, а теперь – что НАТО – это угроза! Раньше признавал суверенитет Украины над Крымом и даже заявлял, что украинский день Независимости – «это наш общий праздник», а теперь пытается положить на сей суверенитет свой ответственный орган. Раньше желал единой Европы от Лиссабона до Владивостока, а теперь велит изо всех сил сопротивляться «евросодому». И где же здесь преемственность? И, тем паче, внутренняя логика?

Правильный ответ – везде. И, судя по всему, многие досадные казусы во взаимоотношениях с РФ связаны именно с тем, что не то, что простые еврообыватели, но даже и западные политики этого не видят. Рассуждают про какой-то «национализм» (в государстве, которое именно Путин открыл для неограниченной мусульманской иммиграции из Средней Азии), «клерикализм» и «фундаментализм»… В то время, как подлинным драйвером российской внешней политики являются мотивы, с этими измами ничего общего не имеющие. По сути своей они удивительно троглодитски просты; но для лучшего их понимания нам в очередной раз придётся копнуть генеалогию российской, извините за выражение, элиты.

Потерявшиеся в марксизме-ленинизме

Известный российский диссидент Владимир Буковский, описывая ситуацию с так называемыми рыночными реформами в РФ в начале 1990-х гг., говорил: «…Не пробовали ещё в России никакой демократии. Только пытались, да и то весьма робко и непоследовательно. И демократов ещё не было у власти. Почти все те, кого называли этим словом в начале 1990-х, были бывшими коммунистами. Правда, в коммунизме они уже разочаровались, и я верю, что вполне искренне, но это ещё не сделало их демократами. Тем более, ничего не понимали они в рыночной экономике. Ну скажите, каким образом, например, Егор Гайдар, всю жизнь просидевший то в журнале «Коммунист», то в экономическом отделе газеты «Правда», вдруг оказался экономистом-рыночником и демократом? Охотно верю, что он читал какие-то книжки про рынок (тайком от своего партийного начальства), но он никогда не жил в стране с рыночной экономикой и понятия не имел, как это всё работает. Отсюда его безобразные «рыночные реформы», его ваучерная «приватизация», выродившаяся в простое жульничество».

И так дело обстояло не только с рынком. Описание, данное Буковским, вполне исчерпывающе для мировоззрения номенклатурно-олигархической квази-элиты РФ в целом.

Её представители, действительно, en masse были вчерашние коммунисты. И они, действительно, en masse при социализме жить уже не хотели. Действительно, не хотели вполне искренне. Однако весь мир и самих себя в этом мире они продолжали воспринимать через те штампы и клише, которые они всасывали, начиная со средней школы и заканчивая всякими высшими совпартшколами. Да, они любили некий собирательный «Запад» – любили за его высочайший (в сравнении с СССР) стандарт потребления. Те, кто застал советские времена хотя бы краешком, помнят, каким магическим, так сказать, сакральным звучанием были некогда наполнены слова «импорт» и «импортное». Есть, «как на Западе»; пить, «как на Западе»; ездить в белых мерседесах и жить в особняках, наподобие тех, что показывали в «Крестном отце» и «Эммануэли» – вот этого всего вчерашняя номенклатура и примыкающий к ним «аппарат» и вправду хотели вполне искренне.

Однако представление о том, как устроена эта сказочная страна импортных колбас и автомобилей под названием «Запад», было у этой публики вполне советским. Она твердо знала, что на Западе – закон джунглей. Что там каждый за себя. Что там нет места слабым. И, самое главное, что там всё – за деньги. Что можно купить готового политика или купить избирателей. Что магнаты и транснациональные корпорации держат на коротком поводке свои правительства. Что Церковь – это такой западный агитпроп, который, конечно, тоже продается и покупается.

Почему представители этой квази-элиты были так уверены? Во-первых, их так учили, начиная со школьной скамьи. А они все были лучшими учениками, ибо в высшие номенклатурные слои другие попадали крайне редко. А во-вторых, такая картина полностью соответствовала их собственному административно-хозяйственному опыту. Ведь Компартия с самого своего зарождения была структурой вполне гангстерской, и нравы там царили мафиозные. Все в СССР знали, что советская Конституция – это бумажка, а реальная сила – это распоряжения-инструкции-постановления советских начальников. Все помнили сталинскую резню за власть, на фоне которой разборки итальянских мафиози выглядели чистым рыцарством. Все знали, что есть официозная картинка для читателей и телезрителей, а есть реальный мир – с очередями, дефицитами, импортом и спецобслуживанием. И материальные блага в этом мире распределяются не иначе, как соответственно связям, то есть, в сущности, по мафиозной схеме. Рассказы про Запад, где закон джунглей и всё за деньги, идеально ложились на мозги номенклатурных волков и волчат, с самой юности живших в мире блата, связей и острой конкуренции за посты и звания.

Чем же тогда социализм отличается от капитализма? И как переделать серый, скучный и голодный социализм в волшебный капитализм, где белые мерседесы и интердевочки гуляют в супермаркетах.

– Нечего тут думать! – заявили Полиграфы Полиграфычи от политэкономии. – Дело-то нехитрое! Надо взять всю госсобственность и поделить! Между своими, конечно. Как товарищ Пиночет в Чили!

Поскольку о Пиночете читали только в изданиях политиздата, идея показалась убедительной.

И, действительно, все 1990-е годы совковая квази-элита добросовестно строила капитализм – такой, про которого она в своё время читала в советских книжках. Чтобы, значит, для неё девочки танцевали голые, дамы были в соболях, лакеи носили вина, а воры носили фраки. А для остальных – закон джунглей.

Не верите? Ну, так проверьте. Возьмите не статьи советологов и не книжки какого-нибудь Пайпса, а действительно пророческую вещь – «Незнайку на Луне». Мир, описанный Носовым ещё в 1960-е, оказался фотографически точным описанием РФ в 1990-х и начале «нулевых» годов.

Почему? Потому, что они так видят. И так живут.

А не пора ли нам, товарищи, в Европу?

В 1990-е годы денег было явственно мало. И потому собственное место в мире номенклатурно-олигархическая элита РФ воспринимала как печальную данность. Это ж капитализм. Всё за деньги. А раз денег нет, то тут уж изволь становиться в коленно-локтевую позицию и кряхтеть про демократию с гласностью.

И становились с такой поспешностью, что западные партнёры удивлялись этакой прыти и готовности на всё.

А в начале 1990-х попёрла вверх нефть. Бабки зашуршали. И вот тут-то совковые элитарии решили: наш час пробил! Пора в Европу! Там нас ждут!

Почему ждут? Так ведь деньги появились. А там всё продается и покупается.

И вот тут-то шаблон начал с треском рваться. Нефть европейцы и американцы покупали. И деньгам очень даже радовались. Но вот сами продаваться не спешили. Говорили, сволочи, что есть какие-то правила. Что вот это и вот то нельзя. За сколько? Ни за сколько. Поначалу думали, что это они так цену набивают. Ото как же! Дело такое, рыночное. Надо только накинуть сверху бабла – и в Европе (в этом вожделенном Западе, в этой волшебной стране, в этом настоящем мире) россиянским элитариям позволят всё то, что они позволяли себе в РФ. Чтоб, значит, на «Ламборджини», да на красный свет, да по Елисейским полям! Чтобы с мигалкой, по оцепленным улицам, по центру Лондона! Чтобы с британской королевой сфоткаться – снимай, типа я тоже королева! Короче, чтоб Европа, чтоб Америка – и чтобы всё по-пацанячьи!

Задача, с точки зрения верхушки номенклатурно-олигархического режима РФ, была естественной и легко выполнимой: в обмен на финансовые потоки интегрироваться в состав мировой элиты, сохранив собственную мафиозную структуру и выстраивая новые отношения в рамках мафиозных стереотипов. Дело казалось простым: ведь, как учили в совпартшколе, все эти западные воротилы суть гангстеры, и там всё решают деньги. А вся эта религия, традиции, гражданское общество, выборы – это всё для читателей и телезрителей.

Ломануться ломанулись – и получили отворот поворот. «Не положено». Почему? Нельзя, говорят, на «Ломбарджини» с мигалкой ездить по Лондону и старушек сбивать. И бассейн с б**дями в Лувре оборудовать нельзя. Даже в Куршевеле с проститутками – и то нельзя. Даже за большие деньги. И никому. Даже британской королеве. А вы всё равно хотите? А вот поэтому-то вас в приличное общество и не пускают. Ибо вы суть что-то типа Бокассы, только колер другой.

Кремлёвские элитарии слушали и не верили. Ибо не бывает такого, что бассейн с б**дями и старушек давить – и нельзя. Не бывает в принципе. Всё же за деньги. А раз не дают – значит, обманывают. Разводят, как лохов.

И вот тут было очень обидно.

Умрём все до последнего! Только не сами

Если мы берём за основу тезис, что единственная стратегическая цель Путина – это интеграция номенклатурно-олигархической квази-элиты РФ в мировую элиту на равных и согласно мафиозным принципам, оной квази-элите присущим, то вся путинская политика, начиная с 2000-го и по 2015-й год, становится понятной и логичной. Сначала он пытался договориться «по-хорошему»: был сговорчивее Ельцина, говорил о вступлении РФ в НАТО и т.д. Когда (закономерно) не получилось, то он начал «по-плохому»: затянул песню о многополярности, – и в итоге допрыгался до аннексии Крыма и войны на Донбассе.

И, с учётом генезиса, это было во многом неизбежным.

Между квази-элитой РФ и элитами США и Евросоюза изначально, так сказать, онтологически, нарушена коммуникация. Кремлёвские элитарии хотят интеграции в вожделенный «Запад» на равных, что в их представлении равносильно «по понятиям» (строго в рамках мафиозных схем). Что невозможно технически, ибо США и ЕС «по понятиям» не живут. Но кремлёвские этого не понимают. Ибо не учили и по-другому не жили никогда. Отсюда неизбежное ощущение «давления» и «принижения». И вполне естественная для мафиозного сознания реакция – как бы ответная агрессия, которая идёт по нарастающей.

Со своей стороны, в Европе и Соединённых Штатах эту агрессию пытаются осознать в обычных для европейской политической культуры понятиях – через «империализм», «национализм», «фундаментализм» и т.п. Которые, в действительности, тут и не ночевали. То есть все эти измы здесь присутствуют, но носят сугубо декоративно-камуфлирующий характер – для читателей и телезрителей.

Выстроить диалог не получается по той простой причине, что у обеих сторон разное видение мира в буквальном смысле. То, что одна сторона считает цивилизационной нормой, другая воспринимает как унижение. То, что одна сторона рассматривает как адекватную реакцию («ответку по понятиям»), другая трактует как вопиющее и немотивированное нарушение международного права.

Пожалуй, единственный человек, который сумел прорвать коммуникативный заслон между условным Западом и россиянской «элитой», был Сильвио Берлускони. Он один смог поговорить с Путины на его языке. По-пацански. И за это ВВП (Х) любит его безмерно, даже и низвергнутого, и поит двухсотлетним вином. Тоже по-пацански.

И нынешнее военное вмешательство (вполне безумное) в Сирии является лишь продолжением вышеописанного пацанячьего политического курса. ВВП (Х) и здесь пытается сторговаться, и по-плохому, и по-хорошему одновременно. «Возьмите нас на равных! По понятиям! Давайте сделаем широкую антитеррористическую коалицию! Типа как Сталин с Рузвельтом. Ну, пожалуйста! Мы вам и ИГИЛ будем бомбить, и русского пушечного мяса подгоним. Не хотите? А вот вам, вот вам, противные пиндосы, разбомбим ваших питомцев из FSA. Знай наших!»

Только и всего.

В сухом остатке, и на Донбассе, и в Сирии и штатные военнослужащие, и восторженные добровольцы воевали за одно – за право для кремлёвских, их отпрысков и их самок проехать по Лондону с мигалкой на «Ламборджини» и безнаказанно сбить на переходе лондонскую старушку. За то, чтобы жить в Европе, но по своим номенклатурно-мафиозным правилам.

А все эти «Новороссии» и «ДНР», вопросы языка и «Сирия-сестра» – всё это мишура, которая легко заменяется и выбрасывается в помойку. Правда, что штатным военнослужащим, что восторженным добровольцам об этом забыли рассказать. Ну да, это так и положено. Ибо, как гласит советская народная мудрость: «Лох не мамонт, лох не вымрет».

Что с этим можно сделать? По большому счёту, договориться невозможно. Ублюдочные советские гомункулусы, выращенные в мутных ретортах совпартшкол, существуют в своей, параллельной, реальности, которую они пытаются распространить на мир нормальных людей. Это их естественная среда, и они от неё не откажутся. Можно, конечно, им регулярно бить по щупальцам, но, в конечном итоге, это не решит проблемы.

Решение проблемы – в прочистке верхних этажей государства российского от названных гомункулусов, максимально радикальной. Есть шанс, что после этого в этих верхних этажах поселятся люди. Пусть не сразу, но поселятся.

И с ними уже можно будет договориться. По-человечески.

Димитрий Саввин