13:46 17.10.2015

Педагогическая поэма

Антон Бузов

К сожалению, жизнь порою основательно искажает старые добрые смыслы, вытесняя либо замещая их смыслами новыми, зубастыми и опасными. Так произошло, к примеру, со словом «пропаганда», которое, на самом-то деле ничего плохого не означает. Оригинальный латинский вариант очерчивает границы употребления этого слова в пределах значения «что-либо, подлежащее распространению». Понятное дело, что упомянутое распространение будет затрагивать чьи-то интересы, отвечать им или противоречить. И это абсолютно нормально, поскольку все мы, в большей или меньшей мере, прежде всего печёмся о себе, проявляя здоровый эгоизм.

Но столетия измывательств над культурными кодами и смыслами низвели пропаганду в разряд некоего жупела, которым взрослые пугают несмышлёных детишек, впервые отправляющихся в волшебный мир информационного загаражья. Я решительно против такого взгляда на пропаганду. Поскольку мы с вами — дети Аполлона (никуда от аллюзий на Подервьянского не деться, вот что значит истинно народный художник), то это искусство, причём конструктивное, направленное на созидание, но никак не на деструкцию, уничтожение тех, кто имеет другие взгляды на творческий процесс. Тут нам гневно возразит трагический хор радикально настроенных граждан, тонко намекнув на толстое обстоятельство, с которым мы волей судеб граничим. Ах, увольте! Тамошние мастера облили себя бензином и подожгли, всерьёз считая это перформансом, о котором будет говорить весь мир, увековечив их имена на века. Мировая общественность подобный акционизм почему-то не оценила, особенно после того, как в «процесс творения искусства» зачем-то были втянуты куски соседнего суверенного государства и несчастный малайзийский «Боинг». Ну да ладно, в принципе, сгореть быстро и красиво — тоже неплохой вариант. Но не для нас, уж простите.

Итак, смеем утверждать, что наша милая и добрая пропаганда должна не столько довлеть над человеком, сколь обучать его чему-то новому и полезному в масштабах как личности, так и всего народа в целом. И тут не обойтись без такой несправедливо обойдённой всеобщей любовью научной дисциплины, как педагогика. Следует заметить, что ключевой характеристикой нынешнего украинского дискурса является отчётливая инфантильность его представителей. Попытаемся дать научно-популярный комментарий выдвинутой гипотезе, ибо сыпать громкими и умными словесами нынче всякий горазд, но вот рассмотреть их значения на конкретных примерах готов отнюдь не каждый.

Тут надо пояснить за базар: инфантильность — типичная для подростков нехорошесть характера. По правде говоря, народ наш молод, несмотря на все зрады и перемоги прошлого. Испытание государственностью де-юре двадцать какой-то год проходит, из которых де-факто — лишь второй. Неокрепшая психика, все дела. Вот и случаются с инфантилами всякие гадости, о которых, потирая руки, любят поговорить психоаналитики. Так, Карен Хорни описывает инфантильность как возможную причину внутриличностного конфликта, включающего в себя противостояние внутри отдельно взятой личности взаимоисключающих потребностей, которые следует разобрать поподробнее и на конкретных примерах из числа наших «обучаемых». Просто заглянем в их рабочие тетрадочки, которые, в силу технического прогресса, успешно заменяют соцсети.

Склонность к агрессивности и тенденция уступать могут быть проиллюстрированы, к примеру, соседством высказываний о том, что Донбасс должен быть разрушен/уничтожен/попячен/превращён в радиоактивный пепел, и о том, что этот несчастный регион Украины нужно отдать России, избавившись, таким образом, от раковой опухоли на прекрасном государственном теле. Что характерно, подобные высказывания отнюдь не новы. Так, к примеру, один из популярнейших донецких блогеров в дни сомнений и тягостных раздумий о судьбах Крыма целый пост в своей ЖЖшечке посвятил размышлениям, почему Украине полуостров и даром не нужен. Тогда в Донецке было сравнительно тихо, но первая кровь уже пролилась. ИЧСХ, нынче этот блогер пишет о том, что уже Донбасс не нужно возвращать в Украину. Ничего личного.

Продолжим рассматривать тезисы, выдвинутые госпожой Хорни. Итак, инфантилам присуще также одновременное стремление к самовозвеличиванию и ощущение личной беспомощности. Комментарии тут излишни. Это непередаваемая игра красок от «Украинские танки уже в Донецке» до «Порошенко не продал Липецкую фабрику, поэтому мы все умрём». С каждым твоим лайком в соцсети не умрёт ни один москаль, умрёт лишь потраченное тобою время, но не столь вожделенный враг рода человеческого.

Наиболее грустная штука в ситуации инфантила — это его «движение к людям», то есть оцениваемый тип демонстрирует заметно выраженную потребность в одобрении и таком партнёре/хозяине, который должен взять на себя ответственность за всё доброе и злое. Не менее уважаемый Эрих Фромм блестяще дополняет тут Хорни, указывая на зависимость инфантила от «волшебного помощника», выводя их дуэт в определённого рода симбиоз. Мол, если я, всеми любимый инфантил, найду кого-нибудь, кто будет любить меня больше, чем тот, кто не любит (по моему мнению) меня сейчас, то все опасности и угрозы моему существованию испарятся, как роса на солнце, ибо он защитит меня от всех неприятных ощущений.

Порой поражаешься, откуда западные дядьки-философы и тётки-социологи откуда-то из глубин ХХ века настолько хорошо осведомлены о нашей современности. Абсолютное самоустранение человека от распоряжения своей судьбой можно иллюстрировать примерами с разных сторон колючей проволоки. Ситуация с «Д/ЛНР», например. В лучшие годы митинги с триколорами собирали в Донецке человек сто идейных, не более. Мы сознательно говорим об идейных, потому что в их головах хоть и дерьмо, но не пустота, как у большинства жителей. По крайней мере, изначальное восприятие их как сволочи, враждебной государству, не создавало лишних иллюзий. Работавший же, пока Майдан скакал, Донецк оказался крайне восприимчивым к агитпотокам из соседнего государства, потому что людям внушили, что Киев от них отказался, что он их не любит и хочет убивать. Выбор «волшебного помощника», разрешающего все проблемы одним махом, был немного очевиден. Да-да, мы говорим о том случае, когда искусство пропаганды вновь было поставлено на службу силам зла, но, заметьте, утверждаем, что, налажавшие во имя мутных перспектив советского ренессанса, дончане и луганчане являются столь же неотъемлемой и питательной составляющей украинского дискурса, сколь и фанаты проводников и полупроводников.

С другой стороны колючки существуют не менее фантасмагорические миры, вызванные из небытия пустотой в головах социума, привыкшего искать героев в самых неожиданных для этого местах. Оставим за скобками чисто почвеннический дискурс, представленный человеком, лично прогнавшим Януковича, грозой голых сепаратистов и узницей предыдущего режима, успешно заменяющей своей риторикой уходящую в небытие Компартию. Это ещё ладно, в конце концов, у политтехнологов тоже есть чувство юмора. Но где-то за гранью восприятия для меня осталась недавняя истерия относительно откровений актёра Гафта, который, негодяй такой, оказался не героем антикремлёвского сопротивления, поэтическим пером, противостоящим антинародному путинскому режиму, а обычным другом товарища майора. То есть люди самостоятельно создают себе иллюзию определённого явления, возможно, осознавая, что этого явления и не существовало никогда, но на определённом этапе настолько проникаются собственной надеждой, что начинают верить в собственноручно сотворённый симулякр.

Итак, как видим, сограждане наши, увы, несамостоятельны донельзя. Что с этим делать? Наша любимая педагогика предлагает в любых непонятных ситуациях побольше общаться с обучаемым, предоставляя ему позицию стороны диалога, что способствует как повышению самооценки, так и осознанию ответственности за свои слова (как перед собой, так и перед окружающими). Аргументация собственных мыслей и наличие собственного плана действий в определённой коллизии обязательны и прилагаются к изделию. Иначе говоря, если ты критикуешь, к примеру, действующее правительство, то аргумент «там все жиды» или «Липецк!» слабо состоятелен. Или, скажем, рассуждения об экономических перспективах государства безо всяких познаний в этой сфере. Не знаешь — промолчи. Тем меньшему количеству людей ты, пардон, загадишь мозги — в силу стремительного развития интернетов, где первый встречный при нужном уровне пиара имеет шанс стать лидером мнений. Или даже нет — спроси у того, кто знает. Коммуникация вообще очень помогает в поиске истины.

Моё субъективное мнение таково, что в педагогике более важным процессом, который направлен на результат, видится даже не обучение, а воспитание. Иными словами, любого можно научить читать и писать, но сделать из него человека, который реально будет читать и писать, сможет лишь воспитательный процесс. Современность делает акцент на самопознании и технологиях самовоспитания с самообразованием в том числе, поэтому, как банально бы это не звучало, всё зависит в первую очередь от готовности самого человека меняться. Цель воспитания — это не знание того, что такое честность, а умение быть честным. Чем вам не разница между флажками Евросоюза в машинах и бытовой гомофобией?

Где же тут место пропаганде и какова, чёрт подери, связь между оной и педагогикой, которую мы избрали пылающим орудием мщения, готовящимся быть воткнутым в тёмные недра невежества? А прикол в том, что главной пропагандистской идеей, по нашему мнению, должно стать воспитание способностей к самоорганизации. Стоит человеку однажды не найти у себя за спиной государство, он впадает в грех уныния, разнося его бациллы по всем доступным и не очень местам. Голова должна постоянно оставаться в холоде, иначе беда.

Основная причина наших нынешних бед на Востоке кроется в уже отмеченном нами информационном и идеологическом вакууме, в котором существовал Донбасс. Уж слишком унылым был предлагаемый киевскими властями украинский дискурс Донбасса, не менее унылым, впрочем, был и дискурс русофильский, но в битве двух равно унылых телевизионных шоу побеждает то, которое выключают позже. Украинский Донбасс толком и не включали, поскольку это не было нужно ни местным властям, которым легче было выделить пару копеек на очередные танцы с веночками и калиной; ни Киеву, которому было, по сути, плевать на всё, что происходит за его пределами. А детям хочется экшна, да такого, чтобы на время и без малейшей ответственности. Именно потому, что зачастую нам откровенно лень общаться с детьми, они затем и приходят по наши души тёмными осенними вечерами.

В годы церковной полемики между католиками и православными последние явно проигрывали в дискуссиях, поскольку за плечами Рима были годы иезуитской риторики, которых не было у ортодоксов. Нынче подобная ситуация вылезает нам боком в пропагандистском плане. В то время, как Россия постоянно тестировала и тестирует окна Овертона на предмет любой ерунды, которая будет спокойно проглочена обществом, мы в годы вооружённого противостояния пишем о голых задницах, предсказаниях карпатских мольфаров и ленинопаде. Я ничего не имею против голых задниц, особенно женских (это как минимум красиво), но остальные лоты, впариваемые нам СМИ, выглядят, мягко говоря, сомнительно.

Противостояния выигрываются прежде всего в головах. Кто владеет умами — владеет миром. Поэтому ключевая задача нынче — воспитать в себе и окружающих настоящего человека с критичным мышлением. Такой воспитанник уж точно найдёт себе и грудастую красотку для обогрева постели долгими зимними вечерами, и пачку ничем не подкреплённых зелёных бумажек, и подержанную иномарку в кредит. В общем, будет нормально так загнивать в унисон с терпящим крах Западом. Ведь главное — нужная мотивация. Так победим. Нас так купят быстрее. А помереть всегда успеем. Так зачем же делать это, оставаясь в дураках?