Город, который никому не нужен.

Александр Золотько грозится стать первым профессиональным журналистом из авторов "Петра и Мазепы" и рассказывает о том, как он с нами побывал в Славянске и что увидал.

Звонок коллег из шведского телевиденья нагнал нас уже в дороге. Советуются, что интересного можно снять в Славянске. Связываюсь со знакомым оператором – в ответ получаю: там уже нечего делать. Фронт ушел, баррикады разобрали. Журналистам город больше не нужен.

В Славянск въезжаем уже затемно. Под непрерывное гудение шин – так звучит асфальт с насечкой, которую оставляют траки бронетехники. Военная техника уже уничтожила дорогу, просто дорога еще об этом не знает.  На въезде – блокпост, боец проверяет документы, автомат снят с предохранителя. Где-то рядом выстрел, похоже, из пистолета, следом еще один. Из рации на оружейном ремне игриво сообщают – решили кого-то попугать. Получилось.

Чей ты теперь, Славянск? Город темный. В смысле – свет на улицах не горит, дорогу освещают только несколько окон в жилых домах, а ведь многие местные уже вернулись. Гостиница не из дешевых: номера по полтысячи, но с горячей водой. О перебоях со светом напоминает только запах свечей в коридоре. Война пожалела здание – тут жили журналисты, людей с оружием сюда не пускали.

Первое впечатление – ошибочное. Купленная в местном магазине пачка сигарет под российской акцизной маркой и с предупреждающей надписью "страдание" нагнетает. Как должен выглядеть город после оккупации и обстрелов? Естественно, как Сталинград или Грозный: трупный запах, обгорелые руины и грязные голодные люди. Но это не так. Вместо непокоримой кремлевской сатрапии, вместо братской могилы, вместо фашистского концлагеря, наконец – обычный провинциальный городок. Тысячи их. Воронки от мин и снарядов – дорожные ямы, разбитые взрывами школы и детские сады – хиреющие окраины, да и кого могут удивить выбитые в домах окна – в центральных районах городов-миллионников полно аварийных трущоб. Представители ООН в городе откровенно скучают, после Сирии тут не на что посмотреть: тоже мне событие – две тысячи поврежденных домов! Похоже буржуйским благотворительным организациям Славянск тоже не нужен.

Гуманитарной катастрофы в городе нет. В кафе уже с утра чинно выпивают и закусывают. Без крепких напитков естественно – воспитание не пропьешь. Официантка предупреждает – есть только самая простая еда: борщ, курица и пицца. Из салатов: оливье и греческий, четырехсотграммовые стейки появятся только к вечеру. Что делать – война, придется местным и гостям несостоявшейся столицы малоросского восстания временно обойтись без деликатесов. Ночных кабаков тоже не найти, к 9 вечера город замирает, даже круглосуточные магазины закрываются еще до полуночи.

Мародеров тоже немного, хотя местные говорят, что боевики расстреляли только несколько человек. Да и грабят город как-то по-дилетантски – за четверть часа возле одного из корпусов разбитой психиатрической больницы находим три паяльных лампы. А вот от осколков город очистили основательно. На металлолом их принимали по цене чугуна, две гривны за килограмм. Вдохновленные успехом даже начинают распиливать расстрелянную автомобильную технику. Электроинструментом и горелками разбирают пассажирские автобусы, армейские грузовики и медицинские микроавтобусы. Работают не таясь и со знанием дела – замечаний сейчас делать некому – чувствуется вакуум власти. А киевский «гауляйтер» все никак не придет и порядок не наведет. Так не пропадать же добру?

На разбитых блокпостах ДНР пачки бумаг с молитвами. Тут можно было встать насмерть под православными знаменами или в наркотическом экстазе, говорят, тут было полно шприцов. Сейчас уже пусто, то ли вывезли во время отступления все самое ценное, то ли местные угостились. Зато книги на свалке у обочины остались: рядом лежат "Уголовный кодекс Украины" и "Мы защищали Родину". Славяне, тут себя так называют, охотно делятся своими находками – без сожаления отдают горелые бинокли и пустые цинки от патронов. На первый взгляд все убирают хаотично, и даже выходят на ежедневные субботники, правда далеко не все и без советского энтузиазма. Основной вклад в восстановление города, похоже, вносят  харьковские коммунальщики, но все равно как-то вальяжно – так, как это умеют делать только бюджетники. Транспарантов – «Жителям от Харькова и области» тоже нет. Упускают шанс сделать себе пиар или просто Славянск им без надобности?

Были тут и большие начальники. Яценюк вот приезжал, обещал помочь. Но сейчас ему Славянск, наверное, уже не нужен – может, самому новую работу искать. Да и местные особенно на него не рассчитывают, вот младший Азаров за городом следил, даже борды на 9 мая поставил – уважил ветеранов. А сейчас город прямо осиротел – все большие начальники ушли. Без них тут деньги на ремонт провала не собирают, милостыню не просят, на власть или террористов не жалуются. Фотографировать тоже не мешают: свое горе и виды разрушенного города не приватизируют и монетизировать не пытаются. Сувенирные золотые батоны, или что там осталось от беглой городской головы Штепы,  в Китае не заказывают.

Местные украинские солдаты из Карачуна планируют сделать мемориальный комплекс, но проект скорее романтический, а не коммерческий. "Как тут жилось" – с удовольствием рассказывает румяная старуха, ей явно нравится публичность. Но нужно успеть – она герой "на час", темы быстро теряют актуальность. К обеду ее укрыли украинским флагом – нет, со здоровьем у нее все нормально, просто так она в тренде, город тоже в желто-синих цветах. Молодые девушки весело фотографируются с автоматчиками, похоже, у многих из них будет полный комплект снимков со всеми противоборствующими сторонами. Кстати, традиционного мотива с поисками вражеских "подстилок", бритья их наголо и таскания по улицам под задорное улюлюканье – тоже нет. Даже милицию не поменяли. Местные депутаты-регионалы в простеньких спортивных костюмах возвращаются в город. Хотя он им, похоже, тоже не особо нужен, вернут его себе скорее по привычке. Вернулись и цыгане, они традиционно тут торговали наркотиками, пока не начались расстрелы – без них в городе почти не осталось развлечений.

Все отдыхают, как умеют. Прямо перед нами "шестая мазда" на скорости в сто километров в час вылетает на остановку и сбивает пешехода. Свой, славянский, водитель пьян: отмечал возвращение или горевал, никого не интересует – хотя ему, наверное, повезло – скорее всего, сядет, а еще месяц назад могли бы и расстрелять. Пешеход живой, его увозит скорая, люди спокойно расходятся – для города, где еще нет правил дорожного движения и ГАИ, – это событие рядовое.

Славянск оживает. Возле отделений «приватбанка» людно, в магазинах еды достаточно, с матами, но беззлобно обсуждают людей, которые торгуют гуманитарной помощью. Ажиотаж и очередь в полсотни человек только возле паспортного стола. Тут же находится миграционная служба, но разобраться, кто хочет уехать в Россию, а кто решает местные вопросы невозможно – всех принимают в одном кабинете. Возле военкомата новобранцы не толпятся – говорят, местных пока не призывают, но по несколько добровольцев в день все же приходит.

В горсовете людно. Тут сегодня собираются "керамисты" – местные бизнесмены. Решают, кому писать письмо, чтобы не платить налоги за вынужденный простой. Конечно, они не скучали, кому-то нужно было и шины защитникам подвозить и оборону строить, а вот теперь пора и работать начинать. Настроение деловое, но без ажиотажа. В Славянске вообще все эмоции достаточно обыденные. Нет ощущения ни оккупации, ни освобождения, ни вины за щедрые метастазы войны.

Украинские военные все так же удерживают высоту Карачун. Земля усыпана упаковками от американских и отечественных сухпайков. Рядом огромные гаубичные гильзы – стреляли щедро, за время боев ушло шестнадцать тысяч. Правда, в основном по лесопосадкам – иначе от города мало что осталось бы. Хотя многие славянские в это особо не верят. Видели, знаем, проходили, но про «хунту» мантру не заводят. Критика вооруженных людей тут непривычна – такой себе ускоренный естественный отбор. А вот армейские старожилы о боевиках отзываются лестно – встречались и наркоманы, но были смелые и хитрые бойцы: и на территорию расположения проникали и огонь корректировали умело. Много их сейчас по посадкам осталось. Их, конечно же, всех убили, недалеко от окопов до сих пор валяются разложившиеся останки – разведчики их выбрасывали на дорогу, но террористы почему-то не забрали. Сейчас они и подавно никому не нужны.

Гарнизонные силовики ведут себя расслабленно, гуляют по вечернему Славянску пусть и большими компаниями, но без оружия. А вот приезжим возле блокпостов лучше не гулять, один раз все же приходится объясняться. Работает батальон «Киев-1», службу ребята знают хорошо – спокойно и сосредоточенно держат под «стволами». Боец Одесса долго изучает содержимое вещей, карманов мобильных устройств. Особенно мерзко – чтение сообщений и телефонных книжек. Но жаловаться не стоит, объясняют местные – еще месяц назад вопросы бы задавали другим тоном, и отвечать на них было бы больнее.

Может из-за этого особой разговорчивостью жители и не отличаются, отвечают односложно и нейтрально, шутить не пытаются, сами вопросы не задают. Самым прямолинейным, естественно, оказался один из местных таксистов. У него уже началась ностальгия по ушедшим боевикам – была стабильность и законность. Стреляли, но водку пить не давали: и многих это устраивало, а остальные не возражали. Строили все по Оруэллу, так что «стокгольмского синдрома» я бы не ожидал – историю перепишут в третий раз за год и люди поверят. Местный баскак получит ярлык и будет исправно платить налоги в столицу. Только не поймите меня неправильно: Славянск действительно хорошее место, и люди тут есть замечательные. И обсуждают тут не только политику с пропагандой, а реально важные экономические вопросы. Я бы даже сказал макроэкономические. И даже бандитского вида таксист способен поддержать разговор. А вот на его вопрос: «зачем тут везде вывешивают украинские флаги, это же похоже на оккупацию, а мы и так знаем, что это Украина?», – я не нашелся, что ответить.

Так чей же ты Славянск? И нужен ли ты кому-нибудь?

Александр Золотько, Славянск, 23-26.07.2014