Гейм, сет, мат
Как, наверно и все доморощенные стратеги, я в детстве занимался шахматами. Они прошли через тысячелетия и пока еще нормально чувствуют себя в наш компьютерный век.
Я хорошо помню тихий подвал одесских Черемушек, в котором находилась школа олимпийского резерва, открытая самим Карповым. И нас, 9-летних пацанов и девчонок, внимательно слушавших голос Михаил Давыдовича. Слушать его было очень интересно.
Хоть я и не развил свое шахматное мастерство, но мне хорошо знакомо ощущение, когда в ловко расставленную ловушку попадает противник. Изумление и разочарование на его лице.
Я предлагаю Вашему вниманию лирический анализ одной партии чемпионата мира от шахматиста – любителя.
Lich King chess
Представьте себя на месте одного неплохого, грузного шахматиста, который волею истории или если угодно народа вынужден играть шахматную партию. Особо вы играть не хотите. Во-первых, потому что партия уже идет, точнее уже миттельшпиль. Во-вторых, вы примерно представляете, что происходит на доске. Можно постоять в стороне, сочувственно наблюдая, благо деньги у Вас есть и призовой фонд Вам не нужен, семья опять же. Ведь ставка в игре очень высока, гораздо больше чем жизнь. Но жребий брошен, отступать уже нельзя.
И вот вы вступаете на сцену, под свет софитов и жужжанье телекамер. Вам играть за белых.
Предыдущий шахматист, игравший с завязанными руками, благодарно жмет Вам руку, сочувственно смотрит в глаза и удаляется в баптистскую церковь, молиться.
Вы садитесь на стул, а точнее неудобную табуретку, которая норовит развалиться в любую секунду.
Бросаете взгляд на поле.… У вас наполовину меньше фигур, чем у черных, ваши фигуры наспех оттёсаны из дерева, настолько плохо, что с трудом угадывается, где пешка, где слон или ладья.
Вы смотрите на плотные, ровные ряды черных, блещущих смертоносной сталью. Наконец вы подымаете глаза на противника. Перед Вами человек с тысячью лиц. То вы видите кавказский профиль с трубкой, то лощенное тевтонское лицо с маленькими усиками. Но в основном оно закрыто капюшоном накидки и только блестят безжалостные глаза как у Темного Властелина из Звездных Войн. Он сидит на удобном троне и внимательно изучает Вас. Ему удается сидеть так, что из зала кажется, что его нет. Свет падает не на него.
Вы б наверно и не подписались на все это если б не некий могучий союзник, стоящий в углу сцены. Его советы, слышимые только вами, вселяют уверенность (You are the right man).
Сбоку от сцены стоит группа дородных мужчин и женщин. Некоторые из них с беспокойством смотрят на Вашего союзника, некоторые подобострастно пытаются заглянуть в глаза Темному Властелину, в основном они галдят и спорят между собой, иногда пытаясь посоветовать что-то глупое Вам.
Что же вы выберете? Вы выберете Партию Андерсена с красивым названием «Неувядаемая» или «Вечнозеленая». Вы начнете жертвовать фигуры, чтоб завлечь вашего противника под свет софитов.
Вы берете сочащиеся кровью, орущие от боли фигуры и бросаете их в бой. Их кровь прилипает к Вашим пальцам, и Вы с содроганием понимаете, что она всегда будет на них. Но партия идет, фигуры сгорают, перемалывая пешки противника. Ваш союзник стоит молча в тени, внимательно наблюдая за игрой, иногда отвлекаясь на другие доски. Темный Властелин в предвкушении скорой победы забывается и, оскалив лицо, неосторожно наклоняясь, вводит в бой тяжелые фигуры. Наконец его оскал видит весь зал. Дородные дяденьки и тетеньки испуганно замолкают, Ваш союзник делает шаг вперед и встает у Вас за спиной, буравя тяжелым взглядом вашего противника. Вы берете ферзя и говорите «Шах».
Что же Темный Властелин? Оскал спрятался, он вернулся на свое место, на лице ничего не отразилось. Он смотрит на доску, на Вас, на вашего союзника. Он чувствует взгляд из зала миллиарда прищуренных глаз одного восточного народа. И вот через залитое кровью поле к Вам тянется костлявая рука и раздается шипение: «Предлагаю ничью». Ничья, что может быть лучше в этой партии чемпионата мира состоящего из 12 партий. Есть возможность встать, подправить табуретку. Вытесать или вылить новые фигуры. Ведь следующая партия уже завтра.
Но что это, какие-то люди начинают хватать вас за руки, орать что вы все проиграли, что вы предатель и неумеха. Хотят отрубить Вам руки и пришить новые, на их взгляд более лучшие.
Чтоб Вы захотели? Правильно, треснуть этих людей головой об стол. Но дородные дядечки и тетечки испугаются еще больше. И вы начинаете этих людей успокаивать. А Темный Властелин убирает руку и шипит: «Продолжаем игру»…
Дзюдоистский гамбит
Только зря он шутит с нашим братом,
У меня есть мера, даже две:
Если он меня прикончит матом,
Я его - через бедро с захватом,
Или ход - конем по голове!
В. Высоцкий «Честь шахматной короны. Игра»
«Путин играет не в шахматы…» Гарри Каспаров, чемпион мира по шахматам.
Как же встать на место дзю-доиста? Нужно вернуться туда откуда все начинается – в наше поздне-советское детство и юность. Помните, приблатненные группы подростков кучкующиеся по вечерам во дворах. Шварценнегер, Брюс Ли, Жан Клод…, воры в законе, авторитеты, местные короли. Шепот благоговейного уважения: «Петя – первый разряд по самбо (боксер-призер, или вообще коричневый пояс)».
Как относились эти стаи к тем, кто играл в шахматы? Вспомнили? Не то, чтоб я относился полностью отрицательно к этому периоду, сам в молодости пошел на каратэ-до.
Вернемся к нашему герою.
Волею судеб или, если хотите, узкого круга лиц вы были вознесены на вершины нашего мира. Какой путь вы прошли, какую эволюцию совершило ваше сознание – предмет отдельного фолианта. Предмет разбора – конкретная партия, или, точнее, поединок, бой, как вы его воспринимаете.
Под рукоплескание свиты вы выходите на татами, у вас за спиной несколько легких побед, вы много тренировались, уверены в себе и своих мускулах и рефлексах.
Небрежно бросаете судье: «Бой без правил, в Ваших услугах не нуждаемся». Окидываете взглядом грузного соперника. Он стоит в плохо подобранном кимоно, на лице грустное выражение, что-то лопочет о мире. Вы усмехаетесь про себя: «Какой мир, тренер всегда говорил: вышел на татами – бейся до конца, без жалости, всегда только на победу». И вы бросаетесь в атаку, даже не выполнив обязательного ритуального поклона.
Надо он вам еще - уважать его. Проводите несколько проверочных движений корпусом и руками, видите что слабых мест достаточно. Хватаете за лацканы кимоно и проводите столь любимый Вами бросок через бедро, падаете сверху проводя болевой прием на руку противника. Все, сейчас он застучит по татами – иппон, чистая победа.
Но что это? Противник проявляет прыть, ему удается провести контратаку, перевернуться на живот и перевернуть Вас, вы в опасном положении. Все-таки вы мастер и Вам удаётся выскользнуть. Вот вы стоите напротив противника, вы немного раздражены, ощущаете боль в левой руке. Противник опять что-то лопочет о мире. Какой мир, бой становиться интересный, правила татами просты – биться до конца! И вдруг происходит, что-то невозможное, на татами появляются какие-то люди, он кричат на Вас, дают подзатыльники. Их слишком много – вы не можете драться со всеми. По правилам дерутся с одним. Где судья? Ах да, вы сами его прогнали. И тут пелена спадает с глаз, под татами проступают черные и белые поля. Вы понимаете, что вы фигура на поле. Тут бы закричать: «Помогите!», обратиться к шахматистам из свиты. Но культ альфа-самца, крутого мачо и первого парня на деревне не позволяет этого сделать. Да и шахматисты могут не прийти. Они стоят и ждут, когда избитое тело завернут с почестями в татами и положат в угол, тогда они расчистят поле, пожмут с улыбкой руки противникам-партнерам, расставят фигуры и сядут играть в привычную игру, в теплой дружественной атмосфере.
Потому что мир – это шахматная доска, а татами может быть на одном из полей. Там и нужны мастера дзюдо. Каждый на своем месте.
У самурая нет цели, есть только путь. Мы боремся за объективную информацию.
Поддержите? Кнопки под статьей.