Дело во мне

Ника Налёта

Армейские волонтеры сектора "М" оказались давеча свидетелями шумной разборки в этих ваших интернетах. Непосредственными её участниками стали боец подразделения 18 БТрО Эдик и мариупольский волонтер Надежда.

Эдик имел неосторожность написать в фейсбуке пост, где очень просил тепловизор для подразделения. Казалось бы, что в этом такого? Тепловизоры в АТО – одна из наиболее дорогих, но и популярных позиций, и волонтеры колядуют в этом направлении сплошь и рядом. Однако мариупольский волонтер Надежда очень резко написала Эдуарду, что тепловизор просить он не имеет права, что есть люди, которым он нужнее, и если парень немедленно не удалит пост, она будет жаловаться лично его комбату. Кроме того, она настаивала, что Эдик сейчас не в части и «загулял», а потом прямо назвала аферистом. Поскольку боец и его побратимы являются моими подопечными, растерянный чувак обратился ко мне. Я вникла в историю переписки Надежды и Эдуарда по настоятельной просьбе бойца.

«Ну это спросите у своего командира взвода! Я повторяю, на ваших позициях и один тепловизор ни к чему! Вы не представляете, как тяжело собирать волонтером помощь! Люди последнее отдают!» (с). Вы обнаглели, знайте свое место, или у вас будут проблемы. Ни о каком разъяснении – например, что есть более дешевые варианты, применимые в этом подразделении – речи не шло. Я ваш волонтер, я знаю лучше, удали пост немедленно.

20 марта мы были у этих ребят. К ним почти никто не доезжает, потому что стоят они и далеко, и неудобно. Форма изношенная, обувь убитая, не голодают, но питаются, скажем так, базово. О технике, официально приписанной к подразделению, вообще нельзя говорить без слёз. "Пацаны, - спрашиваем мы, - а шо ж всё так печально? Не приезжает никто?" Нет, говорят, не приезжают.

В общем, я поддалась на просьбу Эдика и обнародовала обстоятельства конфликта. Вроде, хорошее дело? А мне теперь кажется, что не очень.

...Говорят, теперь в каментах у девушки-волонтера адский зашквар. Говорят, что там уже пошли разговоры про «ненастоящих морпехов», про то, кто больше купил для армии тепловизоров и на другие сопредельные темы. Правда, на вопрос, почему чуваки у именно такого героического волонтера именно 18-й именно так одеты, обуты и экипированы, девушка не отвечает. Ну Бог с ним, и никто бы не ответил, фигли тут отвечать? «Я залезла на рожон и не могу слезть»? Или «Я облажалась?» Дело не в этом.

Дело в другом. Она, по ходу, вообще не поняла, в чём проблема. Что ей на уровне сообщества сделали замечание ЗА ХАМСТВО. Не за то, что она предъявила бойцу, не за то, что задала вопросы (это как раз очень хорошо, особенно по нынешним временам), а за форму той предъявы. За безапелляционный наезд Мальвины на нердивых пацанов-кукол, с которыми еще разобраться надо, достойны ли они выступать в этом театре военных действий. Потому что - а что тут такого? Я, говорит, считаю себя в праве высказываться, как хочу, и извиняться не собираюсь. Это очень напомнило, как год назад жители соседней страны недоумевали - а что такого? Ну, отметелили у вас протестующих студентов, ну, кинули на ассоциацию, ну, воруют, так все так живут, что такого? Вы что, лучше?..

Не знаю, что ответить на этот вопрос. Честно. Демон за левым плечом подбивает сказать «Да, лучше!», «Они там на Востоке все жлобы!». Но тут же вспоминаются наши одесские шедевры уравновешенности и вежливости, а также киевские и львовские. И выдающиеся, потрясающие люди с Донбасса и Луганщины. Нет. Не в геолокации дело. Дело в каждом конкретном человеке. Дело и во мне тоже. «Дело во мне», как пел Гребенщиков. В первую очередь.

Вчера мне хватило ума изложить суть дела, приправить её иронией и не скатиться на матюки, не пойти ломать копья к девушке в личку. Но то было вчера. А на завтра хватит? А не мне?

И ведь это прописные истины, фашистские сказки про веник, древняя, как человеческое общество, мораль. Когда мы едины, мы непобедимы - но также верно и то, что, когда мы здоровы, мы боеспособны. «Психически здоровы» в данном случае едва ли не важнее, чем физически. Потому что наша поломанная нога или гепатоприступ - ничто по сравнению с возможностью манипулировать нашим мозгом, делать туда вбросы и доводить нас по итогу до некондиционного состояния. Простой пример: у меня осенью в Киеве был бойфренд, сотрудник мощной полиграфической фирмы. Он мог сделать (и делал) многие штуки бесплатно. Визитки, флаги, футболки, наклейки, вот это всё. Да, я повелась на всплеск летнего окситоцина и мне он, мягко говоря, не пара. Но от того, что я ему это в доступных выражениях объяснила с повторением, никто не выиграл. Он не перестал думать о жизни так, как думал все 37 лет до этого и̶ ̶ч̶м̶о̶ш̶н̶и̶к̶о̶м̶ ̶б̶ы̶т̶ь̶ ̶н̶е̶ ̶п̶е̶р̶е̶с̶т̶а̶л̶. Зато я лишилась полезнейшего контакта. Если бы мне хватило ума промолчать и пропустить всю «пену дней» мимо ушей, это он, а не я, чувствовал бы себя виноватым, и у меня был бы полезнейший контакт.

Примерно понятно, да? А сколько человек ушло в глубокий бан, с которыми можно было бы иметь дело... Потому что кто-то не то сказал, потому что кто-то (не будем показывать пальцем на монитор, в котором отражается моя физия) огрызнулся.

С другой стороны, сейчас пошла нездоровая тенденция в волонтерской среде - поливать бойцов грязью. Волонтеры, конечно, сталкиваются с разными неприятными случаями, и это не удивительно. Удивительно другое: тот, кто реально обнаружил у подопечных лажу, или обнародует её, оперируя сухими фактами, или решает вопрос на месте и не выносит сора из блиндажа. По тем же самым причинам, по которым стоило бы дружить с киевским полиграфистом. Мы делаем одно дело. Дарить врагам подарки в виде печальных новостей с передовой – как минимум неумно. Зато - и это особенно интересно - под соусом «искореним зло!» на солдат кидаются и о солдатах говорят плохое люди, которые на поверку, как оказывается, не имеют никакого отношения к этим конкретным солдатам и подразделениям, не знакомы с ними и ничего им не возили. Когда это вскрывается – они извиняются. Но маховичок-то уже запущен… осадочек-то остался, хотя ложки – вот они.

И вот стою я перед вами, непростая украинская баба, перечитываю вчерашние сводки с полей Интернет-боёв между волонтерами украинской армии и её солдатами, и думаю. Кто сторожит сторожей? Кто даст мне справку о прививке от «синдрома Мальвины» и гарантирует, что лично я всегда буду хорошей, гибкой, корректной, уравновешенной и не стану играть с подопечными бойцами в BDSM, заставляя их писать диктанты и принимать подчиненные позы? Где гарантия, что, вписавшись за солдата, я не почувствую себя святой покровительницей военнослужащих и не обнаружу себя поучающей всех армейских волонтеров кнутом и матом, как это взяли себе за правило некоторые одесские коллеги? Нет ответа. Дело во мне. Если бы я была религиозным человеком, я бы молилась о ниспослании мне мудрости. А так я просто постараюсь помнить. И вы все – тоже. Старайтеся, чорнобриві. Иначе, как сказал армейский персонаж нерукопожатного в сегодняшней Украине автора, «всё у нас пойдёт через жопу».