Село в деревне

Ткачук Олесь

И снова здравствуйте!

Не стал отвечать на замечания по поводу предыдущей статьи, так как считаю рубрику Greenlight именно свободной. То, что я вижу, и как я это вижу, я описываю, нравится это или нет, это уже не мои проблемы. Так уж устроен мир, на всех оглядываться не будешь.

Но по поводу деревни я остановлюсь поподробней в этой статье. На момент написания предыдущей я не вкладывал в слово "деревня" какой-то двойной смысл. Я вполне уверенно думал, что деревня — это то же село, только на русском, но мне сделали замечание, что это неправильно, и я решил разобраться. Извините, что с опозданием, так уж сложилось, сессия.

Так вот, разница между деревней и селом довольно невелика, а для людей из города, я думаю, и вообще незаметна. Дело в том, что деревня не имеет церкви и панского двора, так как панские дворы остались в прошлом, есть только церковь. Да и то, осталось это деление очень условно, так как поселки такого типа не развиваются, то именует их кто как хочет - кому село, кому деревня, от этого ничего не меняется.

На церкви я остановлюсь детальнее. Ведь в моем селе церковь была. Дважды перестраивалась, да вот атеисты двадцатого века не оценили ее архитектурной красоты - и напрочь ее снесли. И что же получается, что из-за каких-то мудил, атеистически настроенных, село стало деревней? Я вот так не думаю. Сейчас в моей деревне церковь есть. Архитектурным шедевром ее не назовет даже человек, не имеющей и малейшего понятия об архитектуре. Это помещение котельной, которая обслуживала дом культуры (построен на месте старой церкви), почту, садик, магазин и музей. Теперь там раз в две недели собирается кучка бабулек и страстно молится за патриарха Кирилла. И вам не показалось, да, именно за этого подонка.

Как вы уже поняли, батюшка наш Московского патриархата. Думаю, все видели, как девятого мая представители УПЦ (МП) не встали, когда зачитывались имена героев АТО. Так вот, это позиция почти всей их братии. Некоторые тихонько молчат о политических склонностях, но довольно часто встречаются и вести о неадекватном поведении отцов Божьих по отношению к нашим погибшим. Это, конечно, печально, но я считаю, что каждый поселок сам решает, как быть с своим непутным батюшкой. И так как в своей деревне я не живу, то и влиять на смену патриархата не могу. Но дела церковные мы оставим людям более компетентным в этом деликатном деле.

Итак, церковь есть – значит село, можно подумать. А то, что нет школы и своего сельсовета - это все пустяки, зачем это все в поселке, численность которого чуть превышает три сотни? Не нужно это все там. Печальная, но правда. Село уверенно вымирает, вся путная молодежь свалила в города, кроме нескольких сыновей фермеров, которые помогают отцам и со временем возьмут на себя их хозяйства. И, как я бы не называл свой поселок, от этого суть не изменится. Потому что деревня чахнет из-за ненужности большого количества людей для обработки земли. Кроме земли, в селе есть еще десять рабочих мест, и то - два из них из-за убийства в селе известного украинского композитора Николая Леонтовича. Открыт музей в его честь, который, кстати говоря, уже трижды обворовывали.

Поэтому, я считаю, что назвать деревней поселок с церковью не так уж и грешно. Просто деревня как-то более точно отображает ситуацию. Я бы не хотел, чтобы меня считали заядлым горожанином, который не ценит своего прошлого, потому что это не так. Я люблю природу, меня завораживает пение птиц, которое не услышишь в шумном городе. Мне много чего нравится в селе, но оно не будет конкурентоспособным в завтрашнем дне. Работы нет, народ спивается и тащится от шансона. Все винят политиков в своей плохой жизни. А сейчас еще и война обрастает новыми сплетнями и бреднями, как о наших, так и о сепарах. Все как огня боятся призыва, все боятся умереть, так и не начав жить… Народ уже устал, еще ничего и не делая.

По приезду домой я больше всего хочу видеть природу и меньше всего людей. Их отношение к себе меня просто убивает. Леса превратились в помойки, подойти к воде невозможно из-за зарослей. Лавочку, поставленную на остановке, сломали в первую же ночь. Дорогу в библиотеку знают только школьники, все остальные считают, что они уже все знают и развиваться им некуда. И да, это не гнилая Россия, это наша родимая Украина.

Наверное, я вижу только негатив. Ведь на доме культуры нарисовали наш прапор и трезубец, сделали подсветку улиц, в магазин завезли патриотического пива, все не так плохо – хотелось бы сказать, но не могу. Я не могу видеть позитив, там, где его не ждут.

На встрече одноклассников в соседнем селе, которое чуть побольше, только подтвердились мои пессимистические настроения. Одноклассник уперто доказывал мне, что при Януковиче хоть жить можно было, а сейчас вообще уж никак. Другой рассказывал о том, как же хорошо за границей и как плохо у нас. И рассказывал он мне это, будучи пьяным за рулем своей машины, из окна которой выбрасывал бычки по дороге.

Вот так вот и живем в большой деревне, наполненной разными селами и городами.