История одного «Танка»

Михаил «Танк»

Моя история банальна. Майдан, «Правый сектор», АТО. Отдохнув два месяца после Майдана, в мае 2014-го я (позывной «Танк») с двумя товарищами («Десант» и «Джамиль») из Мукачева решили отправиться добровольцами на защиту Родины, став первыми добровольцами из Закарпатья. Прошли обучение в Киеве, в начале июня уже оказались под Бердянском, а оттуда — в Мариуполь. Дальше отказ от легализации и вступление в Добровольческий корпус ПС, как-раз во время штурма Карловки. Несмотря на участие в упомянутых «лёгких» боевых действиях, по-настоящему война для меня началась в конце июля после взятия посёлка Пески. По объективным причинам обыватель, читая новости и посты в Facebook, обычно знает стратегическую обстановку на фронте лучше солдата, который воюет. Поэтому я хочу рассказать несколько отдельных, интересных, на мой взгляд, историй устами очевидца, а не полководца.

Конец июля – август, передовые позиции сектора «Д» в Ясиноватском районе Донецкой области

Итак, ввиду наступательных действий по всей линии фронта, 21 июля 2014 года 93-я ОМБр при поддержке пехоты ДУК (ПС) и других добровольческих формирований полностью отбила посёлок Пески и вышла к самым окраинам Донецка. Был разблокирован донецкий аэропорт, а линия боевых действий переместилась в «столицу» бандитской «республики», взятие которой означало бы конец проекта «Новороссия».

Фото. Пески, июль 2014 года. До позиций врага полтора километра

В нашу задачу (ДУК-ПС) входила разведка и корректировка, прикрытие бронетехники. Кроме того, линия фронта являла собой «пунктир» и через «дыры» по обе стороны постоянно лазили ДРГ. Усугублялось это тем, что в июле-августе населённые пункты часто переходили из рук в руки (чаще в руки ВСУ) и, соответственно, вся ситуация динамически менялась. Поэтому направлением вероятного удара противника по нашим позициям оценивались чуть-ли не все 360°. И действительно, передовые позиции украинской армии тогда напоминали вооружённые во все стороны оазисы посреди пустыни. Частично проблема «дыр» решалась с помощью сигнальных растяжек, расстановка которых также входила и в нашу обязанность.

Фото. Страшное вундерваффе «укров» — световые растяжки

Пунктирная линия обороны приводила к тому, что на наши позиции в любой момент могла вылезти не только ДРГ, но и незадачливые заблудившиеся «сепары». Так, например, около 26 июля к нам с украинской стороны подъехал пикап «боевиков» с крупнокалиберным пулемётом. Судя по всему, они направлялись в Донецк (и почти приехали же), а хитрый GPS марки «Слава Україні!» повёл их прямо через наш блокпост, находящийся в Песках на улице Мира. Вояки дали очередь по врагу быстрее, чем те успели что-то сообразить. Так на наших позициях появился первый «Утёс» у батальона «Днепр».

Фото. Трофейный крупнокалиберный «Утёс» на позиции батальона «Днепр». Пески

В то время разведка с помощью беспилотника была скорее мечтой, чем реальностью. Из-за этого приходилось добывать разведданные по старинке — с большим риском для жизни. И хотя за время в АТО у меня случалось много и более рисковых историй, первый раз оставил после себя неизгладимые впечатления.

29 июля. Окраины Донецка – Пески. Моя первая разведка

Возвращаясь с разведки, мы с «Десантом» очутились в весьма затруднительном положении. Дело в том, что значительная часть наших бойцов днём выехали на штурм Авдеевки. Саму Авдеевку сепаратисты сдали практически без боя (хоть в интернете «воевали» за неё ещё не меньше недели) и перекинули силы для обороны Ясиноватой, а также для попытки наступления на ослабленные Пески, которые имели для них и для нас стратегически важное значение. Собственно, мы обнаружили большую активность «ополченцев» и, предупредив своих, начали возвращаться. Увы, но отступить вовремя просто не успели.

Садилось солнце, мы были на полпути «домой», когда начался штурм. Наша маленькая разведгруппа оказалась прямо между двумя огнями. Спереди и сзади стрельба, слева-справа заминированное поле — особо не разбежишься. Пришлось укрыться в одном из покинутых домов. Как назло, сбились частоты на рации, а на телефоне отсутствовала сеть. Пробовать прорваться к своим — свои же в темноте застрелят. Звуки боя приближались, случайные пули то и дело прилетали в стены и крышу. В случае успеха наступления «новороссов» мы оказались бы в тылу врага. В общем, положение так себе. Сдаться в плен казалось страшнее, чем дать бой, так что решили извлечь наибольшую тактическую выгоду из нашего положения — подпустить на близкую дистанцию и ударить в упор. Хвала Богу, мы не поленились набрать побольше боеприпасов перед выходом. Так что, мысленно попрощавшись со всеми родными и помолившись, забаррикадировались.

Ждём. Идёт бой, стреляют танки, лупит БМП, время от времени прилетает от артиллерии. Долгое время звуки боя то приближались, то удалялись. Всё же был и позитив — находиться посреди фронта, когда снаряды пролетали над нами, а не по нам. Так вот, самое страшное во всём этом было оказаться без связи с внешним миром и совершенно не понимать, как разворачивается бой. Всю ночь мы всматривались во тьму, вслушивались в канонаду. К трём часам ночи враги подошли так близко, что мы слышали их голоса и даже перебежки на соседних участках. Рука плотно сжимала рукоятку автомата, палец был на курке, взгляд и прицел постоянно находились на одной линии, рядом аккуратно лежали гранаты с размотанными «усиками». Отключил все посторонние мысли, сердце стучало быстро и громко, но дыхание специально замедлял. Так прошло ещё полчаса. Начинало светать, шум боя постепенно затихал, сепары явно переоценили свои силы и отступали. В этот раз нам не пришлось принимать бой. Через несколько часов даже появилась связь и мы спокойно вернулись «домой».

Фото. «Танк» и «Десант», то есть я и побратим

Неудачливый снайпер

Находиться на «передке» было действительно страшно. Первые три дня. Потом привыкаешь, начинаешь со всего шутить. Ещё меня позабавила история со снайпером. Во время выполнения разных задач по нам неоднократно прилетало из крупнокалиберной винтовки, пули прошивали насквозь стальные листы. Мы над стрелком морально издевались, кричали «косой», называли Кержаковым, пытались специально провоцировать, чтобы открылся. Но он всегда уходил из-под огня.

Фото. Пуля калибра 12,7 мм от российской АСВК, прилетевшая к нам на позицию «Небо»

Во время моей третьей ротации осенью 2014-го я наткнулся на публикацию с ссылкой на страницу этого самого снайпера. Им оказался боец «Востока», а его орудием — АСВК (12,7 мм) российского производства. На странице были даже фотографии с геолокациями.

Фото. Тот самый, уже покойный, снайпер

В общем, я отправил ему фотку, где держу в руках пролетевшую вблизи меня пулю, с подписью «Промазал». Увы, но он успел умереть раньше, чем ответить на моё сообщение. Предположительно скончался под ДАПом, а винтовка стала трофеем в руках «киборгов».

Вот занимательное видеообращение с его участием, где, попрошайничая деньги у мирных россиян, «сепары» говорят: «Короче, кто не понимает в России, здесь стоят не за Донбасс, а за Россию», — и один «шахтёр-тракторист» даже называет свой город — Нижневартовск Ханты-Мансийского автономного округа.

Но вернёмся к августу. Вторая ротация

Когда Путин говорил, что на Донбассе «доблестная российская армия» будет прятаться за спинами женщин и детей, он совсем не шутил. Помню, как часто «сепары» любили отправлять молодых мамочек с детьми «носить еду» своим стареньким бабушкам именно через наши позиции. Причём, судя по всему, бабушек они искали в наших окопах, танках и БТРах. Естественно, информацию передавали по адресу, «коколченцы» разворачивали в жилом квартале чаще миномёты, реже — что-то покрупнее, давали пару залпов и быстро сворачивались назад, подставляя тех самых мамочек с детьми под «укропскую» «ответку». Например, 19 августа 2014 года, Донецк.

А потом вой на целый мир: «хунта» бомбит детей, а детей-то за что?! Так вот, нам прилетало очень даже хорошо. Мамочек пускать перестали.

Ещё был танковый дуэт Т-64. Высунут дуло рядом с жилым домом, пару раз — херась! — и наутёк.

Впоследствии один танк был уничтожен огнём артиллерии благодаря нашей наводке (спасибо ночнику и тепловизору волонтёров!), когда они обнаглели настолько, что пытались обстреливать наш «передок» чуть ли не с самой трассы. Справедливости ради следует отметить, что их позиция была недосягаема для наших танков, на что, видимо, и был расчёт. Они хотели отвлечь на себя внимание, прикрывая пробиравшуюся через кукурузу ДРГ. К их несчастью, рядом ползала наша разведгруппа, которая и навела артиллерию. Один танк превратился в подгоревший шашлык, а второй таки удрал. Как сейчас, помню детонацию боекомплекта и отпрыгнувшую башню — но тогда я в этом не был уверен и подумал, что мне просто показалось. Уже приехав домой, узнал, что отлетевшая башня — обыденное дело в этой войне. Зарево тогда стояло несколько часов.

Если обычно «сепары» вели стрельбу из Донецка в более трёх километрах от наших позиций (например, с террикона около больницы №21 или жилых районов вблизи проспекта Жукова и улицы Артёма), то «блуждающие» миномёты даже днём подходили на расстояние одного километра, что давало им возможность наносить одиночные, но довольно прицельные удары. Так, одним из таких были тяжело ранены два бойца «Донбасса» в последних числах июля. А первого августа несколько мин чуть не залетели прямо в наши окопы, упав всего в двух-трёх метрах рядом. Такие миномётные группы были очень мобильными, используя разный гражданский транспорт с одной «восьмидесяткой» в каждой и состояли из 3–4 машин. Из-за этого накрыть их «ответкой» просто не представлялось возможным и пришлось неделю ползать чуть ли не в самом Донецке, чтобы «выпасти» и наказать. Благо позиций, откуда они могли вести огонь, было не так уж и много. Хоть они каждый день меняли и время, и место — мы довольно быстро просчитали возможные варианты.

Большинство из них находились вокруг Софийской улицы, около частных домов с приусадебными участками, которые были для нас в «слепой зоне» и даже с позиции «Небо» (вышка шахты, служившая основным местом работы корректировщикам) плохо осматривались. С артиллеристами было обо всём договорено и оставалось только ждать удобного момента. Собственно, это только в кино война — постоянный экшн. На самом деле, наверное, 95% войны составляет терпение и выдержка. Кроме того, ввиду определённой «специфики» связи между подразделениями, первое время нашей стороне не удавалось вовремя накрывать «блуждающую» батарею. Но поняв, что по ним «работают», «блудники» стали появляться намного реже. Необходимо сказать ещё об одном нюансе: чтобы отвлекать наше внимание, «сепары» часто создавали «шумовой эффект» (стреляли разным калибром с разных сторон). Соответственно, внимание наших сил распылялось, ведь это мог быть полноценный артобстрел или подготовка к наступлению. Благодаря такой тактике они держали нас в напряжении и днём, и ночью с целью истощить и морально сломать. И всё-таки они тоже люди и совершают ошибки. Стоило один раз «блуждающим» задержаться дольше обычного для нанесения ещё нескольких ударов, как они стали жертвой уже наших миномётов.

Фото. Да-да, тот самый музейный пулемёт Дегтярёва. Это август 2014-го, приходилось воевать и с таким

Ещё между Донецком и Песками было кукурузное поле, в котором любили лазить «ополченские» ДРГ. Естественно, очень быстро его заминировали обе стороны конфликта. Время от времени взрывались боевые мины и срабатывали световые растяжки. Интересно, что одной ночью группа противника умудрилась развернуть нашу «монку» в нашу же сторону.

Фото. Развёрнутая «монка»

Пошли слухи, что тут орудует спецназ ГРУ. Следующей ночью, после срабатывания растяжки в кукурузе около наших позиций, БТР открыл в ту сторону огонь, мы поддержали. В ответ из кукурузы стали отстреливаться. Утром наши нашли там два трупа боевиков. Оказалось, те отстреливались из-за ранения, то есть не могли уже отступать. Вояки решили, что это те самые славные ГРУ-шники. Не знаю, насколько это правда, но через несколько дней наткнулся на такую инфу.

Помню, как мы предполагали скорый штурм Донецка и ждали приказа. Серьёзные потери противника в живой силе приводили к страшной деморализации и дезертирству среди «сепаратистов». Но тяжёлое положение украинской армии на юге и наступление регулярных российских дивизий переломило ход сражения.

Наша вторая ротация закончилась после возвращения ДУК-ПС из-под Саур-Могилы. В дальнейшем я так и остался в ДУК, неоднократно приезжал на восток в разные сектора, последний раз ровно год назад вернулся из-под Мариуполя. Позывной «Танк» получил из-за целеустремлённости.

«Десант», профессиональный стрелок-наводчик миномёта, после боёв за посёлок Пески перешёл в батальон «Азов», чтобы служить по специальности. Брал участие в Широкинской операции и получил отличие за наиболее точный миномётный расчёт. До АТО отслужил в десантуре, оттуда и получил позывной.

«Джамиль» был мобилизован в ДПСУ, служил в зоне АТО. После дембеля стал главой закарпатской «Спілки ветеранів АТО». Позывной на самом деле сначала был «Джмиль», но из-за густой чёрной бороды превратился в «Джамиля».

Ну и на закуску

Видео, как происходила наводка арты в Песках. Цепочка «разведка – вышка – арта».

И видео с той стороны. Удачное попадание.

Данная рубрика является авторским блогом. Редакция может иметь мнение, отличное от мнения автора.