Беларуская экономическая модель

Никита Соловьёв

Я думаю, многие себе представляют такой «социализм с человеческим лицом», в котором рыночная экономика сочетается с высокими социальными стандартами, государственное регулирование удачно дополняет рыночные механизмы, рынки труда и капитала работают на благо всего общества, а государственная политика только помогает конкурентным позициям отечественных производителей? Так вот, все эти фантазии к Беларуси не имеют никакого отношения.

Сразу предупреждаю, учитывая эмоциональное отношение к Беларуси (и особенно РФ), обзор может многим не понравиться. Но я описываю именно экономику Беларуси. При этом не «почему так случилось», а просто «что она из себя представляет». Материал решил написать из-за того, что в связи с активным обсуждением последних политических событий в Беларуси убедился, насколько представления большинства украинцев о беларуской экономике далеки от реального положения дел.

При подготовке этой статьи большинство информации брал из открытых источников, включая официальную статистику. Положение среднего бизнеса описано, исходя из опыта трёх моих клиентов, пытавшихся вести бизнес в Беларуси.

Проще всего описать внешнеторговое положение Беларуси, а точнее — источники поступления валюты в страну. По большому счёту оно состоит из двух сопоставимых частей, заметно превосходящих все остальные источники — возможно, все остальные, вместе взятые. Это прямой паразитизм на России и реальная экономическая деятельность в тесном симбиозе с РФ.

Паразитизм, то есть односторонние экономические выгоды от взаимодействия с Россией, состоит из трёх основных групп:

1) программа «Нефть в обмен на поцелуи». Очень хорошо и красочно описывает успехи беларуской нефтеперерабатывающей промышленности. Основным источником дохода и одновременно конкурентным преимуществом беларуских нефтепродуктов на внешних рынках (в первую очередь украинском и польском) является не высокий уровень передела, хорошее соотношение качества к себестоимости переработки и прочие экономические показатели. Фишка в том, что беларуские НПЗ получают нефть по внутрироссийским ценам (то есть без заложенной в цену экспортной пошлины). А вот налоги и пошлины от экспорта нефтепродуктов идут уже в бюджет Беларуси, а не РФ. Изначально, во время создания так называемого Союзного государства, Лукашенко договорился о том, что Беларусь будет получать по внутрироссийским ценам нефть для собственных нужд, а потом в своём фирменном стиле — комбинацией лобызаний и шантажа — смог повысить квоты на беспошлинные поставки. Сейчас после проведения в РФ так называемого «налогового манёвра» доходность схемы для Беларуси сильно снизилась. Но когда в гневных заявлениях Луки речь идёт об ограничениях поставок нефти и т.д., то имеются в виду именно поставки по внутрироссийским ценам — продавать по экспортным никто не против. Соответственно, и весь цирк с венесуэльской нефтью — это был чистой воды жест: покупать у РФ даже по экспортным ценам было явно выгоднее, особенно учитывая качество венесуэльского ресурса. Насколько осмыслена экономически покупка азербайджанской — судить не берусь;

2) «беларуский пармезан». Схема появилась с введением РФ так называемых «антисанкций», оказавшихся для Беларуси Бонанзой. Схема заключается в реэкспорте в РФ товаров из стран, в отношении которых эти самые «антисанкции» введены. Профит для Беларуси двойной. Во-первых, импортные пошлины платятся в бюджет Беларуси, а не России. Во-вторых, беларуские предприятия зарабатывают на продаже в РФ этих товаров. В результате в России сейчас оливки, пармезан, ставшие уже мэмом креветки и ещё дикое количество продуктов гордо маркированы «Произведено в Беларуси»;

3) контрабанда. Это, естественно, не доход бюджета, но доход очень значительного количества беларусов и заметный источник валюты для страны. Контрабанда есть в любой стране, а во многих странах (например, у нас) её очень много. Но у нас, как и почти везде, она не является источником валюты. В чём же особенность Беларуси? Дело в том, что, например, наша контрабанда нацелена на внутренний рынок. Да, как и в приграничных с Польшей областях Беларуси, у нас в нескольких областях трансграничное перемещение товаров без уплаты пошлин является одним из основных видов деятельности населения. Но в Украине все ввезённые таким образом товары (или как минимум их подавляющее большинство) продаются на внутреннем украинском рынке. В Беларуси же попавшие таким образом в страну товары в своей массе в дальнейшем вывозятся в РФ. Таможенной границы между Беларусью и РФ до недавнего времени не было вообще, да и сейчас она носит довольно условный характер.

«Живая экономика» в симбиозе с РФ. В экспорте Беларуси можно выделить три больших группы, дающих львиную долю валютных поступлений. Это экспорт нефтепродуктов и нефтехимии низкого передела (в первую очередь растворителей), экспорт калийных удобрений и экспорт пищевых и промышленных товаров в РФ и Казахстан. Модель работы с нефтепродуктами я уже описал.

Калийные удобрения. «Беларуськалий» без преувеличений — бюджетообразующее предприятие в стране. Были периоды, когда экспорт калийных солей давал до половины всех валютных поступлений и больше половины всех корпоративных налоговых поступлений. Особенно удачно дела пошли после консолидации с российским «Уралкалием» и совместной работы на мировом рынке через ЗАО «Белорусская калийная компания», принадлежащей на паях «Уралкалию» и «Беларуськалию». БКК по объёмам является крупнейшим поставщиком на мировом рынке и в состоянии весьма сильно влиять на цены мирового рынка. До знаменитой «калийной войны» 2010–2011 годов весь менеджмент БКК контролировался российской стороной, сейчас ситуация изменилась в сторону беларуского контроля. Но в любом случае это жёсткая связка. И насколько я понимаю, от разрыва отношений сильно потеряют обе стороны. Причём в случае резкого ухудшения отношений парализовать экспортные контракты может любая из сторон. Но если для РФ эта потеря будет заметной, то для Беларуси — просто катастрофой. Просто по доле валютных и бюджетных поступлений в одной и второй стране.

Пищевой и промышленный экспорт. Если вычесть из общего экспорта нефтепродукты и калийные соли, то на рынок РФ и Казахстана приходится до ¾ совокупного беларуского экспорта. Это обусловлено многими причинами, которые можно разделить на группы. Первая — это единая система стандартов, общие производственные цепочки ещё советских времён, доля российского капитала в Беларуси и другие причины, хорошо нам знакомые. Те же причины, по которым такая высокая доля украинского экспорта до начала войны шла от нас в РФ. Но, кроме хорошо знакомых нам, у Беларуси есть ещё две группы причин. Второй из них является членство в ТС, которое позволяет поставлять товары в РФ вообще без таможенных барьеров, что, конечно же, делает экспорт в Россию и Казахстан более привлекательным по сравнению с экспортом в любые другие страны. Третьей причиной является существовавший до относительно недавнего времени статус «последнего диктатора Европы» и большой набор связанных с ним формальных и неформальных санкций в отношении беларуских предприятий. Я знаю две ситуации, в которых беларуский экспорт в Польшу оформляли как казахский, потому что для прямого существовало слишком много проблем и ограничений. В результате беларуский экспорт и беларуская экономика в целом оказались намертво привязаны к российскому рынку. А уж РФ пользуется этим при каждом довольно регулярно случающемся «самоволии» Лукашенко. Хорошо известны «молочные войны», в которых Роспотребнадзор находил в беларуских молочных продуктах только что не цианид и запрещал ввоз на территорию РФ. Но эти войны хорошо известны, потому что и товары короткого срока хранения, и легко заметны российскому потребителю. А кроме них, были периоды, в которых не менее жёсткие ограничения под столь же надуманными предлогами вводились и на продукцию машиностроения (например, сельхозтехнику и комплектующие). И, как обычно, при появлении политических мотивов никого в РФ не интересовало, что в первую очередь эти ограничения били по российским же сельхозпроизводителям.

Таким образом, получается, что беларуская экономика гласно и негласно в очень высокой степени дотируется РФ. А, кроме того, и живая экономика крайне чувствительна к ограничительным мерам со стороны РФ. Даже намного больше, чем зависела от них на пике украинская. Причём если во время конфликтов у Украины ещё были какие-то призрачные шансы, например, на арбитраж ВТО, то у Беларуси даже теоретической такой возможности нет — страна не является членом ВТО. При этом Лукашенко прекрасно понимает, что решения РФ в области взаимной торговли диктуются не экономикой, а политикой (а во многом и просто настроениями Путина). И уж точно прекрасно понимает, что никакие договорённости и юридически обязывающие договоры не смогут помешать РФ оказывать давление. Тем более, что он и сам, мягко говоря, не слишком скрупулёзно соблюдает принятые на себя обязательства.

Если, учитывая вышесказанное, попытаться просчитать политическое поведение Беларуси, то становится понятным следующее: Лукашенко долгое время весьма успешно размахивал перед носом ещё у всеми позабытого Ельцина, а потом у Путина морковкой Союзного государства и получал за это колоссальные экономические преференции. Но, даже делая сверхжёсткие заявления и используя весьма агрессивную риторику, он прекрасно знал, какую черту нельзя переступать. Однако у каждой палки два конца. И в результате зависимость беларуской экономики от РФ достигла такого предела, что сейчас при любом правительстве (хотя и трудно вообразить в Беларуси кого-то, кроме Лукашенко) на жёсткий разрыв с Россией Беларусь пойти просто не сможет физически. При всей относительно политической независимости, с точки зрения экономики Беларусь зависима от РФ чуть ли не больше, чем некоторые субъекты РФ.

Теперь немного о беларуской экономике «изнутри». Для начала нужно понимать, что экономика Беларуси — это глубокий, жесточайший Совок, даже несмотря на отдельные достаточно конкурентоспособные предприятия. Причём мы привыкли обзывать совковой нашу экономику, и, к сожалению, это во многом правда. Но только до того момента, пока не сравниваем её с беларуской.

1. Практически все крупные предприятия находятся в госсобственности. Максимум — это СП с российскими партнёрами, в которых у Беларуси не менее 50%. Крупного отечественного капитала просто нет в принципе. Причём большинство формально частных структур принадлежат либо непосредственно семье Лукашенко, либо весьма жёстко им контролируются. Западного капитала в стране не найти без мощного микроскопа.
2. Экономика Беларуси по сей день плановая. Да, я серьёзно. Да, это касается даже частного сектора. Да, так бывает. Вот среднее предприятие, каким-то чудом выросшее из малого бизнеса и вроде бы формально абсолютно независимое от государства, имеет план. И в случае невыполнения плана руководству/собственникам приходится объясняться с территориальной администрацией (в зависимости от размера областной или районной) о причинах, и получать обязательные к исполнению указания.
3. Практически отсутствует разница между формальным и неформальным государственным контролем (опять-таки см. времена Совка). Вот как во времена Совка теоретически никто из директоров не был обязан выслушивать указания инструктора обкома КПСС, но желающих об этом вспомнить вслух не находилось. И это я говорю в том числе об относительно крупных предприятиях частного сектора.
4. Понятие среднего и малого бизнеса в Беларуси сильно отличается от нашего. Не слишком утрируя, можно сказать, что к средним относится любое предприятие крупнее трёх ларьков или шиномонтажа. А уж любое предприятие, ведущее ВЭД, автоматически оказывается средним и подпадает под весьма плотный государственный контроль.

При этом доля неформально занятых в беларуской экономике даже выше, чем у нас. Это одна из причин и попытки ввести «налог на тунеядство», и столь мощного противостояния этому.

Никаких далеко идущих выводов из всего написанного я делать не хочу. Но, на мой взгляд, это вещи, которые важно представлять при попытках просчитать социальные и политические события в стране. В стране, которую не зря называют «последним оплотом СССР».

Данная рубрика является авторским блогом. Редакция может иметь мнение, отличное от мнения автора.