Ракеты, бомбы, провокации

Kirein Kroin

Примечание редакции. Вторая часть Дня Корейской Кухни на ПиМ. Как КНДР дошла до жизни такой, мы уже разобрались. Поговорим о её ракетах и том, что можно с ними сделать.

Сообщение Дональда Трампа о возможном «тотальном уничтожении» КНДР, если она не прекратит «враждебную политику» по отношению к остальному миру, подчёркивает, что кризис на Корейском полуострове ещё далек от завершения. Причём следует отметить, что масла в огонь подливают оба лидера. Президент США своими недальновидными месседжами только раззадоривает Ким Чен Ына продолжать ракетные запуски и, в теории, готовить новые ядерные испытания. И пока эксперты спорят о том, возможно ли сдержать молодого вождя КНДР, я предлагаю сосредоточиться на более технической теме — потенциале развития ракетно-ядерной программы Пхеньяна.

Ракеты как гордость нации

Свои первые ракеты (допотопные советские Р-17 «Скад» образца 1970-1980 гг.) КНДР получила в подарок от Египта как благодарность за помощь Каиру в войне Судного Дня против Израиля. Но у Пхеньяна ушло около 30 лет, чтобы создать что-то своё, хотя все разработки так или иначе базировались на советском прошлом и базируются на нём и до сих пор.

Первыми, так сказать, самостоятельными ракетами КНДР стали «Нодоны». Но если уж совсем придираться, то это те же «Скады», просто лететь они могли дальше (т.н. Scud Extended Range). После этого началась космическая эра, и КНДР создавала в основном ракеты-носители для вывода на орбиту спутников типа «Кванменсон».

К боевым баллистическим ракетам вернулись аж в 2010-м, за год до смерти Ким Чен Ира. На параде в честь 65-летия Корейской трудовой партии была презентована ракета среднего радиуса действия «Мусудан» на основе советской Р-27. Проект, впрочем, оказался полностью провальным. Как ни бились северокорейские инженеры, из девяти запусков ракета взорвалась в шести, при лишь одном общепризнанном успешном запуске.

В феврале 2017 года «Мусудан» убрали с глаз долой и заменили на знаменитую сейчас «Хвасон-12». Но и она пережила три провальных пуска и от судьбы «Мусудана» её спасли лишь успешные перелеты через Японию. Последний тест показал, что она вполне может долететь до Гуама, если её туда направят.

Карта полета последней ракеты КНДР, Гуам попадает в зону удара

«Хвасон-12» имеет свои новшества и недостатки. Несомненным прорывом можно считать новый главный двигатель (вполне возможно, что в основе — скандально известный советский РД-250, торговлю которым приписывали Украине). Для лучшего маневрирования ракета снабжена четырьмя маленькими двигателями Вернье. Такая схема, по мнению одного из украинских специалистов, напоминает вторую ступень ракеты-носителя «Зенит».

Двигатель «Хвасон-12»: основной и четыре дополнительных

Основными недостатками не только «Хвасон-12», но и вообще всех ракет КНДР можно назвать следующие:

1. Слабая навигация в полёте и слабая возможность её корректировать с земли. По большому счёту, режим Кима запускает пока что свои «игрушки» на авось только по направлениям, а не конкретным целям. И эту проблему очень важно устранить, если КНДР планирует дальше запускать старшую сестру — «Хвасон-14»;
2. Проблемы с Reentry Vehicles — особыми двигателями, которые должны возвращать ракету (или уже боеголовку) из атмосферы на Землю для снижения на цель. Последние тесты RV не пережили — сгорели в атмосфере.

Пхеньян уже дважды испытал, как они объявили, «межконтинентальную ракету» «Хвасон-14». Правда, они запускали ее по т.н. «Lofted trajectory», то есть вертикально вверх. Такой вариант запуска всё же не дает возможности полностью оценить потенциал её «межконтинентальности».

Если её ожидаемый запуск через территорию Японии таки произойдет, можно будет собрать дополнительные данные, а пока что мы можем опираться только на научные модели. По ним «Хвасон-14» может долететь до континентальной части США, если будет запущена по «нормальной» траектории, то есть горизонтально. На практике она пока вряд ли туда долетит. Кроме того, «груз» в носе в виде ядерной боеголовки должен быть достаточно маленьким, чтобы уместиться в ракете, но обладать достаточным ядерным зарядом для уничтожения большого американского города.

Но это мы говорили только о «снарядах» с жидким топливом, но у КНДР в «загашнике» есть и ракеты на твёрдом топливе. Чем они отличаются, спросите вы? Твердотопливные ракеты можно практически не готовить к запуску — они поджигают топливо уже после старта, вылетая из субмарины как из пращи. Это называется «система холодного запуска». Их жидкостных сестёр, если можно так выразиться, нужно заправлять и готовить к полёту довольно долгое время.

Семейство ракет с твёрдым топливом называется «Пуккыксон», что в переводе означает «Полярная звезда». Пока тут две ракеты: первый вариант для субмарин, второй — наземный. В планах создать третий вариант.

Кадр телевидения КНДР на одном из ракетных предприятий. Справа от Ким Чен Ына видно цифру 3 и надпись «Пуккыксон»

Вишенкой на торте (и возможным концом всей программы) станет замена «Хвасон-14» на межконтинентальную ракету с твёрдым топливом. Но до этого ещё надо дойти и это может занять несколько лет, в зависимости от того, насколько эффективны будут новые санкции. В долгосрочной перспективе они могут серьёзно подкосить развитие ядерной программы, но вряд ли её остановят. Теневая помощь из КНР и РФ (при всем ухудшении отношений) оставит режим на плаву, а значит и производство ракет.

Закрывая эту тему, нужно напомнить, что не стоит ожидать от Пхеньяна технических прорывов и новых супер-ракет. «Ракетный флот» Северной Кореи всё равно банально устарел и представляет собой значительно переделанные и кое-где доработанные советские образцы. Они представляют непосредственную угрозу для близлежащих Японии и Южной Кореи и Гуама, но о глобальном ударе по США пока говорить рановато.

Взорвать гору: лайфхак от Ким Чен Ына

3 сентября текущего года мир проснулся с новостью о возможном шестом ядерном испытании в Северной Корее. В отдалённом районе, на полигоне Пунгери, внутри горы Мантап, были вырыты четыре новых туннеля. В один из них поместили, как заявили КНДР, «водородную бомбу, готовую для помещения в ракету». На сейчас это утверждение более чем сомнительно. Ниже объясню, почему.

Сложность с северокорейскими ядерными тестами в том, что все они подземные. То есть не предполагают вытекания радиоактивных частиц наружу, в воздух, где их могут засечь и собрать специальные станции и самолёты. Так вот, водородная это бомба или нет, можно установить лишь по изотопам радиоактивных частиц, которые сумели вырваться из горы. В этот раз заряд был настолько мощным, что гора… взорвалась и обрушилась. Благодаря этому радиоактивные изотопы ксенона-133 вырвались и были засечены. Обычно, газ ксенон не встречается в природе, но хорошо нам известен. Например, по ксеноновым фарам в машинах :)

Так вот, частички его радиоактивного изотопа стали первым звоночком, что тестировали таки водородную бомбу. Но чтобы установить точный состав, одного ксенона мало. Нужны хотя бы несколько элементов, желательно с ураном или плутонием — триггером реакции и дейтеридом лития — ядерным топливом. Инженеры, скорее всего, использовали как изначально обогащённый уран-238, для распада которого нужно сильное облучение нейтронами, так и «оружейный» уран-235, который обогащают на центрифугах. Из них только 235-й уран способен к цепной реакции — одному из основных процессов внутри термоядерного оружия. Плутония же в природе нет, его «создают» на ядерных реакторах.

Самая простая теория выглядит так: в первой камере находится уран-238/235 и плутоний-239 вместе с обычным бомбовым зарядом. Когда триггер в виде плутония взрывается, появившиеся нейтроны бомбардируют «заслонку» из дейтерида лития, высвобождая дейтерий. Реакция ядер трития и дейтерия при сверхвысоких давлении и температуре и есть, по сути, термоядерный взрыв. На этой волне нейтроны несутся во вторую камеру, имея возможность по дороге начать еще несколько цепных реакций, усиливая бомбу.

Во второй камере всё повторяется — там тоже заложен дейтерид лития, но в ещё большем количестве. В такой схеме первая камера служит в качестве «зажигалки» для второй, в которой и сосредоточена практически вся мощь водородной бомбы.

На данный момент нет точного числа мощности, звучат цифры от 140 до 260 килотонн, но этого хватило, чтобы зафиксировать как склон просто «уехал» вниз… Кстати, после основного взрыва был зафиксирован еще и афтершок — возможно, внутри гора завалила один из туннелей. Сейсмологи до сих пор пытаются точно установить причины второго взрыва. На спутниковых фотографиях, опубликованных в издании 38 North, ясно видны следы обрушения. Тем не менее, сообщают аналитики, работы под горой всё равно ведутся. Можно утверждать, что после прямых угроз со стороны США КНДР не остановится, и ядерные испытания продолжатся.

Сдерживая Кима: можно ли сбить северокорейскую ракету?

Один из самых частых вопросов, которые мне задают в обсуждениях — почему ракеты КНДР не сбивают. Ниже я постараюсь дать максимально сжатое объяснение, основанное на аналитических статьях в западных СМИ. Итак, можно ли сейчас сбить ракету, запущенную из Северной Кореи через Японию?  Понимаю, что мой ответ многим не понравится, но нет. Нельзя. И дело тут не в нежелании США провоцировать конфликт, а в банальном недостаточном техническом оснащении систем ПРО для такой ювелирной миссии.

Сделаем краткий обзор противоракетной обороны союзников. Япония имеет несколько кораблей с ракетной системой Aegis, каждый из которых патрулирует свою зону и не может её покинуть, чтобы отвлечься на ракету, летящую, к тому же, слишком высоко для перехвата. Последние тесты перехватчика SM-3 Aegis показали, что он может сбить цель на высоте до 250 км. Последняя «Хвасон-12» достигла апогея в 770 км. Это недостижимость. Ну а расположенные в японских городах и на военных базах перехватчики Patriots могут сбивать разве что обломки от ракет… Кроме того, Aegis не застрахован от провальных запусков.

Южная Корея обладает батареями THAAD (Terminal High Altitute Area Defense), где первое слово — Terminal — определяет функцию. Батарея может сбивать ракеты только в конечной фазе спуска на цель. THAAD также расположена на острове Гуам.

Как мы видим, возможностей сбить ракету при старте или в средней фазе полёта практически нет. Даже для того чтобы просто попробовать, необходимо, чтобы один из кораблей с Aegis оказался чуть ли не под ракетой, когда она начнёт снижаться. Такой синхронности добиться на сегодня нереально, ведь на действия всей команде будет отведено лишь одну-две минуты. Второй вариант — поставить корабль прямо в водах КНДР, что значит навлечь на себя ещё большую опасность обстрела береговой артиллерией. Ну а сбивать её за Японией, когда она падает в океан, никто не будет…

Так или иначе, а вероятность позорного промаха слишком высока. Американцы называют это «fight a bullet with a bullet». Как вы понимаете, шанс попасть одной пулей в другую мизерный, что уж говорить про две ракеты.

Я не говорю, что наблюдать за наглыми перелётами ракет Ким Чен Ына через Японию — удовольствие. Но осознание границ ракетной защиты позволяет сейчас принять то, что ракеты не сбивают, позволяя им упасть в океан, предварительно спрятав жителей по убежищам. Чем-то такая система напоминает Израиль и обстрелы из Газы. Там противоракетная система «Железный Купол» сбивает снаряды, только если они летят напрямую в населённый пункт, иначе позволяя им упасть на «открытой местности». Потому что каждый выстрел строит слишком дорого (одна ракета Aegis, например — $30 млн).

В конце концов, accept and live with nuclear-armed North Korea — тоже один из выходов. И если господин Трамп начнёт войну, то, похоже, это один из самых принимаемых сценариев среди, по крайней мере, научного сообщества.