«Нафтогаз», «Газпром», перемога

О победах хочется писать красиво. Но лучше — подробно и с деталями. Чтобы ни одна зараза не могла перекрутить — а многие заразы уже нацелились.

Мы уже препарировали отдельное решение Стокгольмского арбитражного процесса между российским «Газпромом» и украинским «Нафтогазом». Теперь разберём окончательное решение.

Сегодня «Нафтогаз» заявляет о своей победе, потому что претензии были отклонены. «Газпром» — о своей, потому что-де по итогам «Нафтогаз» всё равно заплатит… что-то.

Что ж, легко проверить. На любой войне победа измеряется достижением той или иной стороной своих целей. Давайте вспомним, чего же хотели стороны. Я вот просто процитирую наш старый материал. На этот раз с комментариями.

Чего хотели, чего достигли

«Газпром» в своём иске требовал выплаты двух сумм:
– более 34 млрд долларов — оплата за невыбранные объёмы, согласно обязательству «бери или плати»;

Результат: пролетели.

– около 10 млрд долларов — процентов, насчитанных на предыдущую сумму (приблизительно — эта цифра менялась со временем).

Результат: пролетели.

Плюс к этому отдельно «Газпром» ждал от «Нафтогаза» уплаты 2,2 млрд долларов за поставки «голубого топлива» во втором квартале 2014 года. Из-за спора о цене «Нафтогаз» тогда не оплатил часть поставок. Этот долг должен был уменьшиться в случае пересмотра контрактной цены.

Результат: собственно, единственное, где суд частично удовлетворил требования «Газпрома». Другое дело, что «Нафтогаз» изначально не был против признать долг за эти поставки. Вопрос был лишь в цене. Цена была пересчитана. В конечном итоге «Нафтогаз» должен заплатить 2 млрд долларов. И он может это сделать.

Но, вероятно, не будет. В планах «Нафтогаза» — дождаться решения по транзиту и просто вычесть эту сумму из свежеобразовавшегося долга «Газпрома». Потому что, по наиболее вероятной версии, за транзит «Газпром» будет должен больше. Как минимум в два раза.

Таким образом, из всех требований «Газпрома» было частично удовлетворено одно. Дополнительное.

«Нафтогаз» во встречном иске требовал:
– пересчитать контрактную цену с учётом корректных европейских практик, включая расчёт задолженности;

Результат: достигнуто. Пересчитано по квартальной цене некоего германского хаба. Разглашать, какого именно, не положено (условия контракта частично засекречены), но если что, подобных хабов в Германии аж два — NCG и Gazpool. Единственный минус для Украины здесь — посчитана цена на хабе. В идеале «Нафтогаз» хотел добиться «хаб минус доставка до хаба» (грубо говоря, из конечной цены была бы вычтена цена транзита от Украины до Германии — у нас-то чисто физически плечо короче). Не вышло.

– ретроактивно отменить take or pay(он же «бери или плати»). Ретроактивно — значит, признать, что Украина не должна выплачивать штрафы за недобор в предыдущие годы;

Результат: достигнуто.

– изменить take or pay на будущее, приведя его в соответствие с реальными потребностями Украины и международным законодательством о защите конкуренции;

Результат: достигнуто. По take or pay Украина теперь должна выкупать не менее 4 млрд (5 млрд контрактных, из них 4 — обязательных) кубометров российского газа. На момент заключения контракта, напоминаю, речь шла о 52 млрд. Да, вы всё правильно прочли — четыре и пятьдесят два.

– отменить запрет на реэкспорт российского газа;

Результат: достигнуто.

– забрать у «Газпрома» право прекращать поставки в одностороннем режиме;

Результат: осталось. Но при итоговых объёмах (см. выше) для «Газпрома» это уже не инструмент шантажа, а выстрел себе же в ногу — речь уже не пойдёт о перебоях с газоснабжением Украины. На прекращение поставок «Нафтогаз» ответит аплодисментами (терновый куст — мой дом родной!) и закупками в Европе, а «Газпром» лишится прибыли и репутации.

– отменить положение контракта, требующее перепродавать часть газа «Газпромсбыту» (никогда не работавшая на практике норма — неудавшаяся попытка «Газпрома» зайти на украинский рынок сбыта газа через свою дочернюю компанию).

Результат: отменено. Это изначально была схема, при которой россияне бы на украинской же земле получили бы конкурентное преимущество уже при продаже газа. Но не взлетела даже тогда.

Счёт на табло

«Газпром» что-то приуныл.

В итоге они лишаются перспектив получить 44 млрд долларов. Эти перспективы и так были, положим руку на сердце, гипотетическими («Нафтогазу» было бы нечем платить), но позволили бы наложить руку и на всю украинскую газовую отрасль, и на украинскую же политику — отдавали бы, скажем так, натурой. Это если чисто по деньгам. По условиям контракта арбитраж явно поддержал украинскую позицию. Арбитраж всегда приходит к какому-то промежуточному решению: его задача — поиск компромисса. Но если бы меня попросили оценить его нынешний вывод, оценкой было бы «80 на 20 в пользу украинцев».

«Газпром» утешается 2 млрд долларов. Чтобы сделать из этого хоть какую-то маленькую победу, российские «эксперты» заявляют: ха! мол, у «Нафтогаза» сейчас и этих денег нет.

– Так мы и кредит взять можем, — пожал плечами, услышав этот закидон, замдиректора «Нафтогаза» Юрий Витренко, к которому ПиМ обратился за разъяснением.

Могут. Но план не в этом.

План в том, что 28 февраля, то есть через два месяца, нас должно ждать решение по транзиту. Трибунал в курсе, что россияне попробуют затянуть… и есть версия, что у них это не получится.

Затянуть россиянам очень надо. Потому что если решение всё-таки будет принято в феврале — их последнее утешение превратится в черепки. Напомним, почему.

«Газпром» требует оплаты 7 млн (миллионов, не миллиардов) долларов — потому что подозревает Украину в отборе газа для технических нужд на эту сумму.

«Нафтогаз» требует пересчёта тарифа на транзит и компенсацию разницы с 2010 года — более 12,1 млрд долларов. Ставка тарифа на будущее должна вырасти в три раза, или примерно на 4 млрд долларов в год. Более того, сам принцип тарифа на транзит должен быть приведён к европейскому подходу, где оплачивается не собственно прогнанный через систему объём газа, а заказанные мощности по транспортировке.

Таким образом, выиграть «Газпром» может лишь чисто символическую в масштабе субъектов сумму, а вот проиграть — значительно большую. И, скорее всего, проиграет. И получит и долг, и необходимость больше платить за транзит.

Тут включается политический аспект. 18 марта в РФ должны пройти выборы Путина, и такой сюрприз как раз перед ними — совершенно лишний для Кремля. Поэтому в интересах «Газпрома» — затянуть хотя бы на три недели. Но, если верить нашим визави, у них это вряд ли получится.

Можно, конечно, смягчить удар — вычесть из долга РФ по транзиту 2 млрд долга «Нафтогаза» и заявить о том, что-де «пришли к взаимовыгодному решению». Именно поэтому вполне вероятно, что требовать с «Нафтогаза» фактическую выплату до решения по транзиту россияне не будут.

Стратегическая перспектива

Помнится, когда-то отдельные социалистически настроенные граждане протестовали против неоправданно высоких, по их мнению, зарплат руководства «Нафтогаза».

Поздравляю вас, граждане! Люди с этими зарплатами сохранили для страны более 42 млрд долларов — если в эквиваленте — и будущее ваших детей и внуков, если натурой. Да, это пафосно звучит, но это уже стало чисто историческим фактом. «Газпром» побеждён. Контракт исправлен. «Газовая удавка» порвана, её остатками хлёстко жахнули по ботоксу. Получилось то, что ещё лет семь тому назад было вообще немыслимо: было отбито основное посягательство РФ на украинскую экономику. В коей-то мере у нас маленький, локально-экономический День Независимости.

Ура!

Но что дальше?

Будет ли «Нафтогаз» и далее закупать российский газ?

С чисто экономической точки зрения теперь — уже можно. Цена привязана к европейским ценам, объём небольшой. Годовое потребление в Украине — 33–35 млрд кубометров. У россиян «Нафтогаз» обязан выкупать 4 млрд. В случае отказа от поставок этот объём запросто покрывается закупками в Европе. Уже не пошантажируешь. Да даже реэкспорт разрешён! Если что, излишки можно просто перепродать.

Но есть политический и идеологический нюанс: просто очень хочется послать подальше страну-агрессора.

Технически есть уловка. О ней недавно писал Антон Швец. Фишка в том, что «Газпром» выкатывает Украине счета с учётом ОРДЛО. Арбитраж считает такие действия неправомерными — и украинская сторона за газ, потреблённый на оккупированных территориях, понятное дело, не будет платить. Но если «Газпром» откажется присылать соответствующие платёжки — уже его руководство окажется в вилке. Придётся дома как-то официально объяснять, почему Украине выставляются неполные счета с точки зрения официальной позиции РФ. Разумеется, «все всё понимают», но это ставит руководство «Газпрома» в политически уязвимое положение.

Проще говоря, при перемене раскладов сил между кремлёвскими башнями его в любой момент смогут просто повязать. Так что безопаснее — высылать платёжки с ОРДЛО и пенять, что «укры опять не хотят платить».

Но это позволит уже «Нафтогазу» не закупать у россиян газ вообще. Мол, вы видели? Все видели? Они плюют на международное право, мы не можем работать в такой обстановке.

Можно ли устроить такой скандал?

Можно.

Имеет ли смысл?

Не факт. Он неизбежно ударит и по украинской репутации — при всех минусах поведения РФ будет видно, что Украина просто «спрыгивает» с контракта, даже при том, что его уже исправил Стокгольмский арбитраж. Это ударит по деловой репутации «Нафтогаза» и может вылезти боком в стратегической перспективе. Так что стоит взвесить все «за» и «против». Возможность соскочить есть, но всё имеет цену.

В конечном итоге, возможно, имеет смысл и перетерпеть. Контракт-то лишь до 2019 года. После него Украина России в газовом плане будет вообще ничего не должна. И сможет закупать на Западе хоть весь остаток газа.

Если, конечно, не изменится политическая ситуация. Если не придут новые умельцы и не заключат ещё один подобный «абсолютно выгодный» контракт, на переписывание которого уйдут годы, и не назначат новое руководство «Нафтогаза» с минимальными зарплатами, но с новыми «Мерседесами» каждый год. Тут уже, впрочем, от нас всё зависит. «Нафтогаз» свою часть работы сделал.

Кое-что, впрочем, зависит и от действующей власти, а именно — планирование. В наших интересах подойти к окончанию контракта, то есть к 2019 году, с максимально развитой собственной добычей и внедрёнными технологиями энергосбережения. Чтобы разрыв между потребностями и собственными возможностями стремился к нулю.

Но это уже тема следующих обсуждений и статей.