Праздник самовлюблённости

Развесёлое и беспечное празднование влюблёнными 14 февраля, несмотря на общеевропейскость этой фиесты любви и счастья, некогда, в глубокую старину, начиналось вовсе не столь радостным событием: казнью римлянами христианского мученика — епископа Валентина, посмевшего, вопреки запрету, обручить двух влюблённых вне установленного в то время официального церемониала. Но ирония истории, вероятно, заключается не только в переосмыслении дат и трансформации некогда трагических событий в фарс. Нет, разумеется, нет ничего дурного в том, что влюблённые лишний раз обнимаются и нежно заглядывают в глаза друг другу... к неудержимой радости всех продавцов цветов, владельцев кафе, парфюмерии и всякой прочей, простите, бижутерии. Мы не против этого, поверьте. Мы сейчас о другом.

Замечательный американский философ современности Кен Уилбер как-то в одном из интервью обронил: «Что нам делать с мировым нарцисизмом?». Мы предлагаем на будущее всерьёз задуматься о празднике «Всеобщей самовлюблённости» — это будет по-настоящему массовое действо, в котором смогут душевно участвовать все народы, населяющие нашу испуганную планету.

Но откуда пришёл к нам этот мем, в каких толщах коллективного бессознательного он дремал до поры до времени, а теперь вышел на свет и требует к себе внимания? Пора бы нам копнуть чуть глубже, чувствуете?

Похоже, одним из самых удивительных социальных феноменов сегодня является массовый социальный инфантилизм, выраженный в острых формах невротизации и недовольства всем и вся вокруг, в недоверии и апатичности, бесконечных разводах (на 10 браков по-прежнему 7 разводов), и в такой убаюкивающе милой социальной практике, как миллионы (или миллиарды?) селфи по всему миру...

Попробуем робко проанализировать причины этой любопытной тенденции. В нашу жизнь вплетены два принципа, которые в идеальном состоянии образуют «золотую середину», а в случае противопоставления — будут жёстко антагонистичны: это принцип потребительский и принцип производительный. И не надо быть тонким аналитиком, чтобы понять: эти принципы работают не только в каких-то макроэкономических и абстрактных средах, но и прокладывают себе ход в нашей обычной «бытовой психопатологии».

Принцип потребительский (а именно к нему сейчас прикован наш интерес) — это принцип инфантильный, принцип социальной наивности. Он идёт от самых первичных наших отношений, отношений с матерью. Его девиз — «Мамка, дай титьку, ... соску дай, а?!». Мы можем назвать этот принцип с тем же успехом и «материнским». Ведь мамка всегда нам даёт всё, что просим, и главное — взамен-то ничего не требует!

Второй принцип — производительный, он как бы связан с темой отца: чтобы тебя похвалили, это надо заслужить (сделать что-то полезное, что-то произвести). Поэтому мы и называем его — производительный.

И, казалось бы, ничего дурного. Ну есть такие социальные принципы или понятия, но проблема в том, что они далеко не всегда сочетаемы, а часто — как указано выше —непримиримо враждуют.

А люди строят свои отношения, свою жизнь, базисно руководствуясь, совершенно бессознательно, как правило, одним из этих принципов. И тогда становится чуть яснее: откуда же эта наивность, этот поистине воинствующий инфантилизм, с которым человек уверенно марширует по жизни с непоколебимой уверенностью: мне все должны! Эти люди спокойно, размеренно и деловито только потребляют, потребляют и потребляют… Им и в голову не приходит, что может быть как-то иначе. Ведь они с этим родились и с этим выросли. И в этом органичном для них потреблении рождается и соответствующий характер — капризного, мелкоэгоистичного маменького сынка (доченьки). И как при этом не запечатлевать ежедневно, ежечасно себя любимого на смартфоне: ведь я того стóю! И здесь мы кратко перейдём к следующей теме, вытекающей из вышеизложенного — брать и(или) давать.

Те, кто по жизни потребляет, понятия не имеют, что значит «давать». Поэтому сразу же возникает и связанная с этим тема благодарности. Тот, кто привык только брать, не знает и не понимает, что такое благодарность. В самом деле, кто станет благодарить мать за её заботы, за её, так сказать, материнское молоко? Эти люди, столкнувшись с ситуацией, подразумевающей или требующей благодарности, просто не знают, как им дальше быть — они тихо дуреют или тупят. Да, они испытывают колоссальное напряжение, может, даже фрустрацию от того, что должны как-то иначе себя выразить, но это никак не входит в систему их жизненных координат; они, действительно, тупо не знают, что им дальше делать. Поэтому они либо вас игнорируют, либо вообще прекращают с вами всякий контакт — им так проще. У этих людей не сложился этот психологический центр — благодарить, а значит, и давать; у них это на уровне инстинкта: только брать.

Вы думаете, эти люди сами во всём виноваты? Наверное, не совсем так. Люди приучены. Страшно говорить, но что поделаешь... Живя в государстве, которое всю свою историю ведёт себя как враждебный оккупант, так называемый «институциональный бандит» (М. Олсон), который может легко и сразу всё, что у вас есть, отнять, а если захочет, то отнимет и жизнь — с таким контрагентом шутки плохи! У этого оккупанта надо брать, сколько можешь (не грех и украсть), а дальше — замри или беги… Какое тут давать! Ну разве что уж совсем «своим», да и то ещё подумать надо.

И, тем не менее, классический психоанализ — сколько бы ни швыряли в него камней — классифицирует умение давать как главный признак взросления индивида, показатель его эмоциональной и социальной зрелости, а вот брать — это заложено с генами, да ещё и многократно подкреплено нашими шикарными государственными институтами (см. выше). Возвращаясь к этим двум (почти бытовым) принципам — потребительскому и производительному (продуктивному), нам будет теперь чуть понятнее, откуда у нас взялись наши замечательные волонтёры, все активисты-борцы за новую Украину, её защитники, добровольцы; все, восставшие против бандитского паханата и олигархического безвременья, многие из которых уже сложили головы, но не поступились своими принципами — все эти по-настоящему взрослые, те, кто хочет, умеет и может давать... Ну а с остальными, теми, у кого по жизни принцип только брать, надо работать, объяснять им, что в завете Спасителя «возлюби ближнего, как самого себя», пока, на данном историческом отрезке, полностью реализована лишь вторая часть важнейшего напутствия. «Самого себя» мы в беде точно не бросим, ведь «единственный любовный роман, который длится всю жизнь — это роман с самим собою» (О. Уайльд). А вот первая часть завета, увы, как-то так.... Непростая и не очень благодарная задача — учить, объяснять, но другого выхода, кажется, нет.

Интересно, что будут думать о нас далёкие потомки, когда будут разбирать через век наши миллиарды виртуозно сделанных селфи?