Искусство компромисса

В неистовые времена живём. В последние дни люди, ещё недавно ругавшие Порошенко на чём свет стоит, резко сбавили обороты. А то и вообще переключились. Знаменитые журналисты-расследователи обратили взоры на Тимошенко. А послы стран ЕС и вовсе выступили с призывом не поддерживать популистские силы в Украине, даже если они используют реформаторскую или антикоррупционную риторику.

Это что же за популисты у нас используют антикоррупционные лозунги, а? Кто бы это мог быть?

Короче, часть критиков, прямо или косвенно паливших по Банковой, резко развернулась в сторону.

Возможно, виной тому — свежие рейтинги политических сил. Остался всего год до президентских выборов. Вероятность того, что за этот краткий срок Мать-Земля разверзнется прямо на Печерске и породит нам внебрачного сына Макрона от Рейгана, который объединит враждующие кланы, наберет 15% рейтинга с нуля и поведёт страну в светлое будущее, как-то не очень высока. А на практике даже многие из тех, у кого при упоминании Банковой глаза кровью наливаются, как-то не готовы выбирать между Тимошенко, Ляшко и Рабиновичем. И даже Гриценко не всем мил.

Отдельно заметим — последний рейтинг от КМИС, заказчик которого, напомним, так и не был указан, вызывает у авторов некоторые сомнения. И не потому, что там резко упал рейтинг действующего президента — это как раз можно объяснить, чем мы и займёмся ниже. Но, например, потому, что как-то слишком резко в нем просел Андрей Садовый — в период, когда не успел сделать ничего экстраординарно плохого.

Тем не менее, рейтинг нынешнего главкома действительно побледнел и осунулся — это факт. Он делает вещи, отвращающие от него и избирателей, и наблюдателей, и прессу. А ещё чаще — не делает того, чего они от него ожидают. И на то есть объективные причины, заложенные ещё до того, как он выдвинулся на выборы.

Здесь стоит подробно остановиться на том, на каких принципах основано бытие президентом в Украине — при условии, что у тебя нет надёжно контролируемого парламентского большинства.

Заставят договариваться

Много раз повторяли и сейчас повторим. В стратегической игре «Украинская Политика» есть три базовых ресурса:

• влиятельные люди (партийные структуры на местах, депутаты, местные феодалы всех мастей),
• деньги и активы,
• медиа.

Основная масса этих ресурсов распределена ещё при позднем Кучме — разработчике оной игры. Людей, которые обладают значительными пакетами этих ресурсов, мы называем олигархами (и, как правило, не любим), а их структуры — финансово-промышленными группировками.

Но ни один политик не может состояться без применения этих ресурсов. Поэтому любой политик в Украине, как минимум, на начальном этапе, обязан договариваться с олигархами. Если он при этом рассказывает, что готов жизнь положить в борьбе с ними — поздравляем, он врёт вам со старта.

Нет, ну теоретически возможно исключение. Но тогда пусть это исключение объяснит, где взяло деньги на рекламу, как очутилось в прайм-тайме телеканалов и откуда у него агитаторы по городам и весям. И пусть будет убедительным.

Но мы отвлеклись — мы же сейчас не какого-то абстрактного молодого политика рассматриваем, а его президентское превосходительство.

Может ли президент Украины быть независим от финансово-промышленных группировок?

Нет.

Допустим, ему уже не так нужны деньги и медиа — он уже избрался (опустим вопрос, как, или предположим, что, использовав ресурс олигархов, он их торжественно кинул по итогам). Но ему по-прежнему нужна Рада. Даже для исполнения исключительно президентских функций — руководства внешней политикой и сферой безопасности — президент должен активно и успешно пользоваться своим правом законодательной инициативы. Проще говоря, проталкивать через Раду законы — о той же евроинтеграции, о том же реформировании оборонки, о той же армии. Иметь влияние на формирование бюджета, чтобы в нём были средства для его направлений.

Президент Украины не может себе позволить не разговаривать с парламентом. К чему это может привести, мы видели на примере Ющенко — к взаимному параличу. Парламент ему нужен даже больше, чем он — парламенту.

Но парламент в Украине — это, по сути, средневековое феодальное собрание. Где мажоритарщики — мелкие бароны, а парламентские группы и партии — делегаты от графьёв и герцогов (с той лишь разницей, что в средневековье сюзеренов меняли не так часто, как в наше время инвесторов). Хочешь чего-то от парламента — удовлетвори дворянские аппетиты. Дай денег на округ. Закрой глаза на преступление. Запомни, что этот сукин сын — твой сукин сын. Прикажи твоим вассалам поддержать законодательную инициативу рыцарей герцога Патицероссы Роттердамского. Не форсируй создание рынка земли, ибо не готово наше средневековье к этим ренессансным новшествам. Не смей даже думать снять Арсенуса Аббакуса с должности шерифа. И только тогда наш сейм изволит проголосовать твою военную реформу и хотелки твоих зарубежных партнёров.

Кстати, зарубежные партнёры ведь тоже напирают, давя с другой стороны. А поскольку они фактически дают твоей стране и деньги, и безопасность, особо не полавируешь.

Итог тот же: договариваться с теми, кто контролирует парламентские группы.

Это всё, на самом деле, очень упрощённо. С вариациями эта же петрушка повторяется и в региональной политике (не снимешь губернатора сомнительных достоинств — народ взбунтуется, снимешь — оппоненты регион подберут) и даже внутри самой АП. И вновь упирается в бесконечные договорняки.

Или, цивилизованным языком говоря, в постоянный поиск компромисса.

На практике

В этом — весь секрет того, почему то, что делает (и ещё больше то, чего не делает) президент, часто напоминает увлечённые выстрелы себе в ногу. Поэтому Ахметов не сидит, равно как и не сидит Новинский, равно как спокоен Бойко. Поэтому министру внутренних дел не угрожает никакой скандал. Поэтому даже по итогу конфликта с Коломойским последний отдал государству Приватбанк только с огромными отступными, а Корбан отделался лёгким (ну хорошо, средней тяжести) испугом. Поэтому у нас нет нового закона о выборах, а на следующих выборах АП делает ставку на мажоритарщиков. Поэтому Труханову и Кернесу не грозит несвобода, а губернатор Николаевщины ещё может сберечь свой пост даже после скандала с аэропортом. Поэтому Гройсман может себе позволить политическую самодеятельность — а куда денется (бывший?) патрон?

Можно, конечно, махнуть рукой и попытаться всё это разрулить. Одновременно. Вот только это будет выстрелом уже не в ногу, а в голову. Возможно, многократным. С непредсказуемыми последствиями не только для себя, но и для государства.

Всё это, разумеется, открывает президента для критики. В том числе — такова злая ирония политики — со стороны тех людей, которых он вынужден не трогать. Он вынужден балансировать на заборе, ловя камни со всех сторон — от популистов, от еврооптимистов, от собственной команды и от зарубежных партнёров. Слишком много взаимоисключающих интересов нужно учесть одновременно.

Все там будут

— Ага, порохоботствуете? — спросит нас читатель после всего вышесказанного.

К сожалению, нет.

Потому что вышеописанная «вечная растяжка» относится не только к Петру Порошенко, но к любому президенту Украины, не имеющему за собой парламентского большинства. Оптимально — из рядов собственной партии, лояльной, как волчья стая. Таких, напомним, в истории Украины было… нуль.

Так устроена украинская система сдержек и противовесов. Теоретически она должна бы хранить нас от узурпации, обеспечивая хрупкий баланс полюсов силы. Практически она обеспечивает баланс между интересами провластной группы и интересами находящихся вне неё олигархических кругов. Она заставляет любого президента (и любой Кабмин, если тот вдруг начнет играть в собственную, отдельную от партийной, игру) договариваться с финансово-промышленными группами, контролирующими парламент и местные элиты.

Один из авторов этих строк чуть не рассмеялся и не заплакал одновременно, когда встретил в своей ленте фейсбука предположение — мол, с чего вы взяли, что Тимошенко или Ляшко смогут набедокурить в роли президента, если очевидно, что даже в случае победы на парламентских выборах ни один из них не будет иметь устойчивого большинства.

Собственно, именно тот факт, что они не будут иметь этого самого устойчивого большинства, подталкивает к мысли, что таки да. Набедокурят. Потому что в попытках это большинство организовать оба эти политика — простите, но всем, кто хоть сколь-либо следил за украинской политикой последние лет десять, это должно быть очевидно — будут много сговорчивее в переговорах с ФПГ, чем действующий президент. Как в силу личных качеств и биографий, так и просто потому, что у них, в отличие от него, хоть и есть свои партийные структуры, но нет собственного финансового ресурса и собственной медиагруппы. Они значительно более готовы к компромиссу — и к последующему объяснению электорату, что пожар идет по плану. И, увы, могут отреагировать на протесты зарубежных партнёров поисками зарубежных партнёров в другом регионе.

Да, мы живём в неприятной вилке. Политик, получивший устойчивое парламентское большинство (а, возможно, ещё и президентское кресло), может стать маленьким доморощенным тираном — если имеет к этому хоть какую-то личную склонность. Политик, не получивший такого большинства, будет это большинство покупать у олигархов. И всё равно по итогу — если успешно его зацементирует — может пойти по тому же пути. Прецедент Януковича все помнят.

А кто говорил, что будет легко? Институции в стране не один год разлагались.

Выход где?!

Выхода, собственно, два. Фантастический и эволюционный.

Фантастический — предположить, что в Украине внезапно появится политическая сила, которая сможет одновременно взять парламентское большинство, президентский пост и достаточное влияние на местах. При этом эта сила будет состоять из, условно говоря, честных, патриотичных и профессиональных людей, которые не используют свалившуюся на них невиданную по нашим меркам власть как не надо.

Пока такой силы на горизонте не видно. Извините. Так же, как пока не маячит даже на горизонте профиль «украинского де Голля» (Вакарчука или Зеленского не предлагать), который не то что в 2019-м, но и в 2024-м сможет возглавить и эту политическую силу, и весь украинский реформаторский проект. Или вы думаете, что нам его с неба спустят и сразу тебе и узнаваемого и обласканного общественной любовью и наделённого необходимым для проведения радикальных реформ кредитом общественного доверия?

Эволюционный — играть с тем, что есть. Понять тот факт, что компромиссы со старой системой до поры неизбежны, но отстаивать свои «красные линии» и постепенно продавливать принятие нужных законов — гражданским ли активизмом, уличными ли протестами, «договорняками» или давлением через иностранных партнёров. Отвоевывать жизненное пространство для новой системы по пяди, по области, по закону, по заводу.

Причем начать отвоевывать прямо с себя. Выдавливая по капле из своей повседневной жизни совок во всех его проявлениях. Начать с прививки от политического популизма во всех его проявлениях — и левацких (всё раздать и поделить, и желательно прямо сейчас), и националистических (но тут уже проще, надеемся, что история с обоими Савченко, и с Гадей в Раде, и с поддержкой одноименного губернатора Ярошем, многим вобьёт в голову давно известный тезис, что патриотизм — последнее прибежище негодяев).

Продолжить постепенным принятием ответственности за самого себя, свою семью, свой город и свою страну. И опять с малого. Перестанем скулить и требовать индексации валютных кредитов, ведь знали же, когда их брали, о валютных рисках. Перестанем жаловаться на высокую коммуналку, а займёмся созданием ОСББ, начнём проводить энергосбережение и контролировать качество оказываемых нам услуг. Наконец перестанем стенать «почему Ахметов не сидит», а пошлём этого Ахметова и построим локальную котельную во дворе или на крыше нашего дома. Перестанем пытаться быть самыми ушлыми и ездить на «евробляхах» и поднимать ор из-за того, что нам эту лафу пытаются прикрыть. Начнём вакцинировать своих детей и осознаем личную ответственность за своё здоровье перед страной (а ведь каждый здоровый член общества — это приблизительно +200 тыс. долл ВВП, а ранняя инвалидизация и смерть в трудоспособном возрасте -260 тыс.) Так что здоровый образ жизни — это плюс ВВП и минус нагрузка на социальные фонды и минус в карманах «фарммафии». Начнём зарабатывать на политике, не участвуя в проплаченных митингах или потребляя предвыборную гречку во всех её формах, а примеряя, как реальные практические шаги и инициативы наших «избранников» отразятся на твоём кошельке, твоей работе, работе твоего завода или отрасли и заставляя этих избранников делать их практически нужными тебе. Далее начнём информационную гигиену, перестанем кидаться на зраду, несущуюся со всех боков (патриотического, еврооптимистического, реваншистского и др.) Начнём не просто потреблять информацию, а думать и анализировать. И этих «далее» мы для вас и каждый сам для себя можем написать ещё очень и очень много.

Это, конечно, не то, чего нам хотелось. Нам хотелось спринтерской дистанции.

Но, возможно, придётся делать, как другие страны до нас — бежать марафон.

Главное — понимать, что мы совсем не бежим по кругу и финиш не просто есть, он виден. Посмотрите, как изменилась не страна (она как раз поменялась не так заметно), но как изменились мы. Ведь ещё четыре года назад вступление в НАТО поддерживало не более 25%, а курс на евроинтеграцию что-то около половины населения. При этом остальная половина хотела присоединения к таежному союзу, единения с мыжебратьями или вообще камбек СССР. Вспомните, что в период оранжевой революции «наколотые апельсины от Госдепа» в общественное создание широких масс так вошли, а «печеньки Нуланд» уже нет. Вспомните, что четыре года назад значительная часть общества поддерживала и Харьковские соглашения, и развал армии, который почему-то никого не страшил, ведь «зачем нам её кормить и с кем нам воевать?»… Вспомните много и поймите: то, о чём вдруг заявили представители ЕС — Украина (и самое главное — мы, её общество) сделала огромные шаги и достигла значительного прогресса в процессе своего реформирования. Мы меняемся, и это издали видно всем. И нашим союзникам и врагам.

Или вы думаете, что медведчуковские консервы вскрылись от хорошей жизни? Просто наши изменения заставляю их использовать последний шанс и играть ва-банк.

Но и здесь, к счастью, без особого успеха.