«Адская вода» для России: как погибает Донбасс

Донбасс в ходе войны или «после войны» останется без запасов чистой питьевой воды. Экологическая катастрофа уже произошла, точка невозврата пройдена и людям осталось лишь изучать ситуацию, включая в программы мониторинга качества питьевой воды ранее неактуальные для стандартного набора анализов элементы ‒ радиоактивные стронций и цезий из затапливаемой шахты «Юнком», например. А теперь вот ещё и ртуть.

О ситуации с недрами охваченного войной региона мы пообщались с известными учёными и анонимными источниками в Донецке и Киеве. С российскими специалистами, разработавшими проекты затопления ядерных, ртутных и прочих подземных объектов Донбасса, говорить нельзя — их разработки пока засекречены.

Не только ртуть

В начале ноября на неподконтрольных Украине территориях властями самопровозглашённой «ДНР» начался процесс затопления шахты «2-бис» – части закрытого ещё в 1995 году Никитовского ртутного рудника. О грядущем «подрыве ртутной бомбы» уже заявил руководитель общественной организации «Центр военно-политических исследований», народный депутат Украины Дмитрий Тымчук. «По состоянию на начало ноября 2018 года так называемыми "властями ДНР" остановлено откачивание воды из горных выработок шахты "2-бис" и "Новая". Чуть ранее, в октябре сего года, были уволены все работники, обслуживавшие и эксплуатировавшие насосные установки», ‒ сообщается на странице Тымчука в Facebook.

Центральный горный район Донбасса нынче как самый горячий в военном отношении, так и самый взрывоопасный — в экологическом. В треугольнике Горловка – Енакиево – Торецк каждый из городов имеет, кроме проблемных шахт, ещё и многочисленные склады химических отходов, крайне опасные производства, ртутные рудники и подземные капсулы с радиоактивным содержимым.

Никитовка с остановленным ртутным комбинатом — практически пригород Горловки, где и так, кроме затапливаемых шахт, ждёт своего времени хранилище химических отходов на месте закрытого казенного завода (производил взрывчатку, хранилище содержит под открытым небом около 300 тысяч тонн) и неясное количество опасных реагентов на складах и цехах неработающего химического гиганта «Стирол».

Рядом с Енакиево затапливаемая с апреля 2018 года шахта «Юнком» с образовавшейся после экспериментального подземного ядерного взрыва стекловидной разрушающейся капсулой, заполненной жидкими радиоактивными отходами.

Рядом с Торецком Новогродовка и её водохранилище с ядовитыми отходами фенольного производства, дамба которого неоднократно страдала от артиллерийских обстрелов.

Линия фронта проходит между Торецком и Горловкой, тот, кто следит за вялотекущими сражениями на Донбассе, знает, что последние подвижки её были как раз в этих краях летом при яростных боях за господствующие над местностью шахтные терриконы и посёлки под ними.

Канал Северский Донец ‒ Донбасс через линию фронта несёт питьевую воду для всего региона. Русло канала многократно пробито при артиллерийских обстрелах, негерметично и ремонта толком последние четыре года не знало. Мониторинг канала в этих местах невозможен, зато возможна инфильтрация в него всего чего угодно ‒ от фенольных отходов при прорыве дамбы под Новогродовкой до шахтных вод с примесями солей и в перспективе ‒ ртутных, радиоактивных, биохимических отходов. Ближайшие фильтровальные станции, где теоретически можно сделать анализы и это выяснить, на расстоянии в несколько десятков километров ‒ Донецкая и Макеевская.

Все 62 шахты Центрального горного района Донбасса и до войны планировали постепенно планово закрывать. Война резко ускорила этот процесс, сделала его максимально драматичным ‒ вдоль линии соприкосновения многие шахты просто разбиты, вода, выливающаяся через «военные» пробоины канала Северский Донец ‒ Донбасс беспрепятственно идёт вниз в горные выработки, все шахты в этих краях соединены сбойками (подземными ходами), ещё работающие рудники не справляются с водоотливом из-за притока воды с уже закрытых. Территории самопровозглашённых республик географически выше подконтрольных Украине, и из закрывающихся там шахт вода неконтролируемо идёт в нижележащие шахты Торецка, Селидово, Золотого (все подконтрольные Украине города).

Радиация через год

Самая громкая и известная миру проблема Донбасса ‒ это плановое затопление хранилища ядерных отходов, образовавшееся после промышленного ядерного взрыва 1979 года на закрытой шахте «Юнком» под Енакиево ‒ так называемый объект «Кливаж». Теперь затапливать стали и закрытый ртутный рудник неподалёку.

Как это выглядит и к чему может привести?

В так называемой «ЛДНР» процесс массового закрытия/затопления шахт местные специалисты планировали вместе с российскими проектными институтами. Мало того, в качестве «гуманитарной помощи» российские учёные подготовили свой прогноз развития гидрогеологической ситуации на Донбассе. Те же самые учреждения, что его готовили, а именно институт «Шахтопроект» (Санкт-Петербург), Федеральное государственное бюджетное учреждение «Гидроспецгеология» при участии АО «ВНИМПИпроекттехнология» подготовили проект затопления водой объекта «Кливаж» ‒ места проведения подземного ядерного взрыва на шахте «Юных коммунаров». Скорее всего, не обошлось без них и при разработке проекта «мокрой консервации» шахты «2-бис» на Никитовском ртутном руднике.

АО «ВНИМПИпроекттехнология» — наследник практически одноимённого научного института РСФСР, который в 1979 году как раз и разрабатывал проект взрыва ядерного заряда в недрах возле Енакиево. Сейчас он входит в структуру «Росатома», которая славится своей закрытостью.

По словам источника РС в правительстве «ДНР», была закрытая встреча российских специалистов с депутатов местного народного совета и всех причастных лиц. Россияне презентовали чиновникам и депутатам самопровозглашённой республики проект «мокрой консервации» шахты «Юнком» и рассказывали, что ничего плохого в результате произойти не должно. До этого проекта камеру с жидкими отходами ядерного взрыва держали в «сухой консервации» 39 лет.

Со всеми гидрогеологическими прогнозами по Донбассу и проектами типа «мокрой консервации» объекта «Кливаж» Украину тоже обещали знакомить на заседаниях экономической подгруппы на переговорах в Минске. Обещали, но до сих пор не ознакомили. «В Москве в последнее время пришли к выводам, что "экологические проблемы Донбасса переоценены", и резко сократили общение», — поясняет ситуацию источник РС, близкий к украинской минской переговорной группе.

Доктор технических наук, известный гидрогеолог Евгений Яковлев из Киева с коллегами весь последний год изучал ситуацию в Центральном горном массиве Донбасса и хорошо понимает, что происходит при затоплении радиоактивного объекта возле Енакиево и других шахт.

‒ Затопление шахт приняло массовый характер, при полной неизвестности масштабов их затопления с той стороны, — говорит Евгений Яковлев. — Но нам всё же удалось проследить в течение последнего года уровни затопления шахт как с нашей, так и с той стороны, причём с той стороны мы отслеживали 20 шахт. Так вот, уровень подъёма воды в шахте «Юнком» был в три-четыре раза больше, чем по остальным, начальная скорость подъёма воды достигала ураганных темпов — до 4,6 метров в сутки! Сейчас она вышла на полметра в сутки: как правило, чем выше поднимается вода, тем скорость подъёма медленней. Мы понимаем, почему происходит такой аномальный рост уровня воды; просто «Юнком» «зажат» уровнем вод на соседних шахтах «Красный октябрь» и «Полтавская». Воде на «Юнкоме» просто некуда растекаться! И проект россиян заключается как раз в этом — даже в случае деформации камеры, даже в случае её полного разрушения и залпового выхода наружу всего, что там сейчас находится в растворенной форме, ожидать растекания радиоактивного содержимого не приходится.

То есть проект, разработанный российскими учёными, по мнению их украинских коллег, предполагает, что из-за затопления соседних шахт, залпового выброса радиации в водоносные слои, одномоментного попадания её в значительных масштабах в водосбор Северского Донца и выноса её с водой в Россию, быть не может. Всё будет происходить медленно, постепенно в течение нескольких лет, а значит, не по катастрофическому сценарию и «потом».

‒ Объём горных выработок шахты «Юнком» так велик, что даже если там одномоментно всё растворить (а там примерно 50 кюри), в любом случае это будет в миллион раз меньше, чем Чернобыль. Выброса катастрофического ждать не приходится, но появления радионуклидов в питьевых горизонтах исключать нельзя, — объясняет Евгений Яковлев.

По мнению научной группы, работавшей с Яковлевым, ситуация с радиоактивной капсулой придёт к завершению через год, то есть вода к ней подойдёт к осени 2019 года. Учёные добиваются включения в государственный мониторинг качества питьевой воды программы анализов на радиоактивный стронций и цезий. Власть их пока не слышит — шахту «Юнком» зальёт после украинских президентских и парламентских выборов.

Когда зальёт шахту «2-бис», пока неизвестно — ртутный рудник не соединён сбойками с угольными собратьями, и катастрофического растекания ртути, возможно, тоже не будет. Что будет? Обычно заполненный водой, рудник стоит с ней 3–5 лет, а потом вследствие естественного гниения в воде крепёжного леса и всего остального «схлопывается», что сопровождается мощным выбросом под давлением многих тысяч тонн породы всей воды наружу вверх — по типу техногенного землетрясения в 3–4 балла, с порывом всех коммуникаций. Ртутная шахта «2-бис» расположена как раз под каналом Северский Донец ‒ Донбасс, питающим питьевой водой всю Донецкую область по обе стороны линии соприкосновения, от Донецка до Мариуполя и Покровска. «Схлопывание» рудника и провал русла канала в ртутную шахту будет катастрофой для всех. Но через годы, не прямо сейчас.

Ну и, конечно, шахтные воды с соединениями ртути могут попасть в водоносные слои.

Таблица Евгения Яковлева показывает процесс заполнения шахт водой и примерное время, когда уровень шахтных вод, где сильно засоленных, где загрязнённых нефтехимией, где — биологическими отходами (от гниения в воде того же крепёжного леса), а где — и радиоактивными изотопами вместе с соединениями ртути, неизбежно выйдет на уровень водоносных горизонтов. Для разных районов Донбасса Евгений Яковлев предполагает разные сроки этого выхода — где до 5, где и до 12 лет. А где-то этот сценарий уже происходит сейчас.

Донбасс представляет собой долгоиграющую мину, вода из шахт будет подниматься до уровня сбоек и, в конце концов, вся смешается на уровнях водосбора Северского Донца, Кальмиуса и резервных источников питьевой воды. Основная угроза для региона — потеря всех резервных источников питьевой воды. Потеря работы в моногородах вокруг шахт, потеря инфраструктуры, потеря самих городов.

Компания «Укругольреструктуризация», которая с 1990-х годов занималась закрытием шахт в этом регионе, предполагала удержать шахтные воды на уровне минус 80 метров; современные учёные говорят о необходимости теоретического уровня минус 150 метров. Вокруг Горловки и Торецка этот уровень уже недостижим. Границу в «минус 80 метров» определили потому, что верхние 70 метров земной поверхности традиционно относят к естественной изолирующей прослойке. Везде относят, кроме Донбасса, где столетия горных работ, схлопывание старых рудников (их тут, как в Германии, никогда не засыпали, оставляли как есть) привели этот слой к сплошной трещиноватости, которая способствует активному водообмену. Вода здесь легко проходит как с поверхности вниз, так и на поверхность обратно.

Места, где сейчас стоят Горловка и Торецк, раньше были болотистой местностью, полной речушек, ручьев и балок. С развитием горного дела вся эта вода ушла под землю. Сейчас она солёной возвращается обратно, и полумиллионная Горловка может стать первой жертвой процесса уничтожения угольного региона.

«Жёлтый мальчик»

Как будут происходить и уже происходят техногенные катастрофы на Донбассе, прямо сейчас можно наглядно рассмотреть на примере городка Золотое в Луганской области. В этих местах работало шахтоуправление «Первомайскуголь», шесть рудников которого война разделила пополам — три шахты оказались в «ЛНР», три остались на контролируемой Украиной территории. Предположительно (совершенно точно это никто сказать не может) три шахты на неподконтрольной территории уже затоплены. Непосредственно в городке Золотое 17 тысяч жителей и два градообразующих предприятия — шахты «Карбонит» и «Золотое». Последняя — самая глубокая, ключевая для этих мест. Если её зальёт водой, остальные предприятия в рабочем состоянии удержать не удастся.

Весной вдруг насосы шахты «Золотое» перестали справляться — специалисты утверждают, что дополнительная вода пошла с той стороны линии соприкосновения. Или с серой зоны — соседняя шахта «Родина» в балке за крайними позициями ВСУ, но перед крайними позициями вооружённых формирований «ЛНР». Соответственно, из-за войны никаких работ там происходить не может, её заливает водой совершенно точно, все шахты соединены сбойками, ход на «Родину», говорят, пытались заблокировать кирпичной стеной. Не помогло.

Катастрофа случилась 2 мая 2018 года, когда приток воды в шахту «Золотое» достиг скорости 2000 м³ в час. Это оказалось неподъёмным грузом для насосов шахты «Золотое», её стало заливать. Стабилизировать уровень воды удалось только к 4 июля, когда шахтную воду остановили на отметке минус 700 м. На 2 мая тут было минус 867, и в эти потерянные 167 м попали все работавшие шахтные выработки. Добывать уголь на шахте «Золотое» теперь негде; чтобы удержать уровень воды в стволе рудника на уровне «минус 700 м» в час, откачивают 900 м³. Если уровень поднимется выше и зальёт весь ствол, засоленные, загрязнённые шахтные воды попадут в водоносные слои и неизбежно — в водозабор Попаснянского водоканала. А он питает в том числе и Луганск, нынешнюю столицу самопровозглашённой «ЛНР».

Куда идут 900 тонн воды в час? Их сливают в речку Камышеваху из поймы, которой, кстати, как раз и собирает воду Попаснянский водоканал. Речка Камышеваха впадает в речку Лугань, а та — в Северский Донец (как раз в ту часть, которая уходит в Россию). То, что льётся из шахты Золотое, тут в шутку называют «адской водичкой»: уголь Донбасса славится повышенным содержанием серы; вода с «Золотого» содержит повышенное количество меди, железа и, конечно, серных соединений, что по идее, и роднит её с адом. В мире же именно такую воду называют по-другому, она оранжевая по цвету из-за выпадения «жёлтого мальчика», соединения железа ферогидрита (Fe₅HO₈, 4H₂O). Само появление этого самого ферогидрита свидетельствует о целой цепи химических реакций и преобразований, которые изменили кислотность воды и сделали возможным образование оранжевого «жёлтого мальчика», который сам по себе свидетельствует об очень высокой минерализации воды.

Для кого делали анализ этой воды, «Радио Свобода» пока выяснить не удалось. Но без тонких исследований ясно, что пруд-отстойник на шахте «Золотое» давно не используется, речка Камышеваха мертва (в неё сливают воду с 1942 года) и почти вся эта вода, густо минерализованная соединениями серы, меди и железа, идёт в сторону российского Каменск-Шахтинска по Северскому Донцу и дальше впадает в Дон. Несложные подсчёты показывают, что возле российской границы сейчас в воду сливают 21 600 тонн цветной воды в сутки.

Ситуация патовая. Если дать залить «Золотое», то неизбежно заполнятся водой и закроются следующие за ней шахты «Карбонит» и «Горское», в городе и посёлках рядом для людей совсем не станет работы, минерализованная вода зайдёт вверх на водоносные горизонты — и проблемы с питьевой водой начнутся (если уже не начались) у полумиллиона человек вокруг.

Сейчас разрабатывают проект усиления откачки воды. Правительство Украины выделило 131 млн гривен на насосы. По подсчётам местных инженеров, если качать 2 000 м3 в час, то можно за месяцы работы попытаться осушить выработки и вернуть к жизни шахту «Золотое», а половине городка Золотое вернуть работу. Проект очистных сооружений обсуждают, но способно ли на такие капиталовложения Министерство угольной промышленности Украины (здешние шахты государственные) и когда очистительные сооружения в таком случае могут построить — вопрос риторический. Сейчас, как утверждает глава военно-гражданской администрации городка Золотое Константин Ильченко, из-за двоевластия на угольном государственном предприятии заморожены даже те самые средства, выделенные правительством на откачку воды немецкими насосами.

Если шахту таки будут спасать, то в Северский Донец и Дон в таком случае поплывёт уже 48 000 тонн немного оранжевой воды в сутки. Сколько из этого объёма вклад залитых шахт с «оккупированных территорий» — не так уже и важно. Важно, что с Северского Донца в Ростовской области ещё и поливают поля. Дон же впадает в Азовское море. А радиоактивные элементы и следы ртутных соединений в Северском Донце нужно будет ловить не раньше, чем через год-полтора. Резкой и быстрой катастрофы, связанной с Донбассом, действительно не будет.

Радио Свобода © 2018 RFE/RL, Inc. | Все права защищены.