16:00 17.01.2019

Роль личности в истории, или «Слабоумие и отвага!»

И к вечным вопросам. О роли личности в истории на одном примере.

Правило или закон

Есть мнение, что роль личности в истории минимальна. Это мнение основано на внушительном массиве фактов, давно превратившемся в неумолимую статистику. А неумолимая статистика превращает это мнение в устоявшееся правило, если не закон. Крайне редкие исключения, как обычно, правило лишь подтверждают. В крайнем случае очень редкие исключения можно игнорировать — это если есть желание повысить правило до уровня закона, которому исключения, какими бы редкими они ни были, не положены.

Почему, собственно, так происходит?

На этот вопрос ответить просто: потому что уроки истории ничему не учат подавляющее большинство личностей. А необученная личность играть роль (хоть в истории, хоть в театре) будет так себе, неубедительно. Можно сказать, минимально.

Откуда берутся исключения

Но иногда свой след в истории желает оставить личность, не прогулявшая уроки истории и даже кое-что на них усвоившая. И тогда начинается недетская веселуха: личность на отлично выучивает свою роль, срастается с нею и в её рамках дерзко (но органично) рвёт шаблоны, всячески импровизирует (удаются лишь тщательно продуманные импровизации) и, вообще, креативит. Чем вводит в ступор и отбрасывает в тень остальных исполнителей ролей текущей истории.

Почему исключений так мало

Потому что даже прилежное посещение уроков истории не гарантирует успех, так как мало пройти обучение, нужно ещё и обучиться в ходе этого обучения. То есть, как минимум, понять, чему, собственно, тебя обучают. Кстати, обучиться чему-то стоящему без обучения практически нереально.

Как учиться урокам истории

Над уроками истории нужно думать. Но не просто так (хоть и это не каждому по силам), а честно и до конца. Сначала почему до конца: если остановиться слишком рано, можно упустить нечто важное и урок не будет усвоен полностью, а роль в истории отыграна без огонька. Думать честно полезно в принципе, иначе опять начнётся очередное построение социализма с человеческим лицом, у которого традиционно упыриный оскал.

Небольшой пример

Один из популярных в недавнем прошлом уроков истории гласит, что количество переходит в качество. Мало кто этот урок запомнил (большинство в это время в карты резалось), но и запомнившие пользы из него не извлекли. Ибо не просто не знают, а зачастую не задаются вопросом, когда именно количество переходит в качество. Немногие же задавшиеся этим крайне правильным вопросом, то есть задумавшиеся над уроком истории, дают либо бесчестный и бесполезный ответ «рано или поздно», либо честный, но по-прежнему бесполезный ответ «без понятия». И лишь считанные единицы додумались до правильного ответа (и дочитали до этого места): «Количество переходит в качество в самый неудобный момент».

Иными словами, из каждого урока истории можно вывести путём размышлений какой-нибудь исторический закон, вроде помянутого, что нередко и делается. Но вот до дополнений (да хоть бы и одного дополнения) к закону додумываются крайне редко. Ещё реже додумываются до практических следствий из исторических законов — попробуй додумайся до них, не зная закон полностью со всеми (или хотя бы некоторыми) дополнениями.

Практическое применение

Предположим, некая личность страждет оставить свой след в истории (но в неё не вляпаться, как большинство таких страждущих), выучила данный в примере закон и даже додумалась до его дополнения. То есть выучила конкретный урок истории на твёрдую четвёрку (там, вообще-то, несколько дополнений, и для пятёрки с плюсом нужно додуматься до всех). Как его применить на практике?

1. Предположим, есть уже опоминавшаяся личность и её оппонент или даже противник. У обоих есть свой «самый неудобный момент», и его вполне можно вычислить: свой — попроще (если думать честно и до конца), чужой — чуть посложнее, но именно чуть, поскольку специально такие моменты практически никто не прячет (за ненадобностью, уроки истории не выучили).

2. Если чужой «самый неудобный момент» наступает раньше своего, то можно вообще не напрягаться — «посидеть на берегу реки в ожидании проплывающего мимо трупа врага». Ну, или ускорить процесс, поднакинув в меру возможностей того самого количества.

3. Если же раньше наступает свой «самый неудобный момент», то тут стоит серьёзно напрячься и накопление количества временно приостановить, ну или хотя бы замедлить, чтобы свой кризисный момент проскочить. А дальше — смотри предыдущий пункт.

4. И вот чужой «самый неудобный момент» наступил. И, строго в соответствии с дополнением к приведённому в качестве примера историческому закону, количество переходит в качество. Оппонент (или противник) шокирован. Его можно брать практически голыми руками. И берут. Те, у кого молниеносная реакция. Потому что шок (в смысле удобный момент) преходящ, а единство и борьба противоположностей вечна. Но иногда берут и те, кто точно знал, когда наступит самый неудобный для оппонента (противника) момент, причём берут не голыми руками, а заранее подготовившись, то есть действуют наверняка.

5. Помянутая тактика обязательно будет эффективной. Но рано или поздно какой-нибудь оппонент (или противник) её раскусит — если один и тот же урок истории повторять несколько раз подряд, то до некоторых таки дойдёт через «не могу». А раскусив, примет меры. Или даже возьмёт на вооружение. Так часто бывает с эффективной тактикой.

6. Пределом практического применения этого исторического закона будет хорошо подготовленный удар (с точки зрения упоминавшейся личности, но крайне слабо подготовленный с точки зрения всех остальных) незадолго до наступления у противника его «самого неудобного момента». Этот удар никто не будет ждать. Даже получив информацию о готовящемся ударе, её воспримут как дезинформацию, блеф или же провокацию, так как подготовка явно недостаточная. Но удар случается. В предсказанные разведкой (а то и вовсе сторонними аналитиками) сроки. Удар в легко просчитываемом направлении и хорошо известными (причём явно недостаточными) силами, но, тем не менее, удар неожиданный. И сокрушительный. Ибо тут же наступает «самый неудобный момент». И количество резко переходит в качество. И всё начинает рушиться. Как карточный домик. Как империя Романовых. Как РККА летом 1941-го. Чертовщина. Магия. Блицкриг.

7. Иногда такие фокусы получаются нечаянно. Как летом 1941-го. Но если поставить такую тактику на поток, просчитать её будет непросто. А если удар в самый неудобный для противника момент направить в его самое уязвимое место, то это уже будет стратегия в стиле Сунь-цзы, то есть победа будет гарантирована всегда. А стратегию, в отличие от тактики, собезьянничать крайне трудно. И потому роль личности в истории, взявшей на вооружение подобную (не обязательно именно такую) тактику со стратегией, резко возрастёт. И появится новое исключение из правила. Которое всё же именно правило, а не закон.

Итого

Девиз «Слабоумие и отвага», в свете приведённого выше примера практического использования уроков истории, заиграл новыми красками. Оппонент (или противник) проявляет слабоумие, игнорируя свой «самый неудобный момент», а помянутая личность (та, что входит, а не вляпывается, в историю) отважно наносит недостаточно (со стороны окружающих) подготовленный удар. И побеждает вопреки всем вменяемым прогнозам и даже (якобы) вопреки историческим законам.