Вспомнить Атолейруш. Качество против количества

Можно лишь представить, как гордая и сильная Кастилия материлась, не сумев покорить обезглавленную Португалию. Более того, новый король успел переманить на свою сторону важного западного партнёра, за компанию с которым добил армию агрессора при полном дисбалансе сил. Ничего не напоминает?

Будущее по-португальски

1384 год выглядел провальным для Португалии. Не оставив наследника, недавно умер король Фернанду I. Страна получила все предпосылки к захвату, который ещё и выглядел бы законным: благодаря браку инфанты Беатрисы и короля Кастилии иностранный монарх выглядел единственным претендентом. А в Европе разгоралась Столетняя война, что усложнило португальцам поиски внешних союзников. Наигрались в независимость, пошли колени преклонять.

Всё зависело от ряда факторов, в том числе — и от временного правительства. Регентом от лица Беатрисы стала её мать, Леонора Теллеш. Семейная жизнь правительницы выдалась не самой романтичной: к моменту начала отношений с монархом дама уже была замужем. Впрочем, влюблённый помог своей пассии расторгнуть брак и быстро на ней женился. Так-то в жизни Леоноры ничего не поменялось. В отличие от целой страны, ведь не все нюансы протекали исключительно на личном фронте влюблённых.

Дело в том, что ради нового увлечения монарх отказался от давно запланированного и анонсированного марьяжа с Элеонорой Арагонской — это накалило отношения между государствами. К счастью, до войны дело не дошло, а лорд Уолдер Фрей существует только в книгах и сериале. Красная свадьба не нашла своего отображения в данном случае.

Так пара и жила-поживала, пока муж не отъехал на тот свет. В Кастилии сразу же учуяли выгоду и оживились. Как тут не задуматься о досрочном захвате страны, временный правитель которой даже не пытался следить за делами? У безутешной вдовы времени хватало лишь на регулярные коитусы с испанским графом Андейро. Кастилии такие новости не вредили, в отличие от репутации самой Леоноры: народ дал ей прозвище aleivosa (продажная). Можно сказать, что португальцы запустили первый в истории хештег, общая нелюбовь к правительнице даже объединила буржуа с простолюдинами.

Против кастильского претендента Леонора тоже особо не выступала. Позже, когда разъярённый зять приступил к целенаправленной атаке, экс-регент съехала в подконтрольный агрессору городок Сантарен. Больше на политической арене не появлялась.

Зарядить население на войну крайне сложно, но португальцам помог именно соперник. Ведь у Кастилии была одна карта в рукаве, которая даже самую пассивную нацию заставила бы взяться за оружие. Звали эту карту Хуан, и козырной она не была ни разу в своей недолгой жизни. Кроме португальского фейла, монарх-неудачник запомнился тем, что проспал все полимеры во внутренней политике, не успел зачать наследника и даже умер как настоящий лох: мало кто может отъехать в 32 года после падения с лошади. В общем, умный и сильный противник, побольше бы таких.

Показать зубы

Местная «Игра престолов» потратила совсем немного времени на раскачку сюжета. В отличие от противника, португальцы прекрасно понимали, чем рискуют. Потому кадровые вопросы решались довольно быстро и качественно. Местные кортесы доверили судьбу страны магистру Ависского ордена Жуану — будущему королю Португалии Жуану Великому. Тот оценил ситуацию и частично отстранился от командования армией, делегируя часть полномочий более опытному человеку. Им оказался Нуну Алвареш Перейра, который вскоре выиграет доверенные ему противостояния и защитит страну от оккупации — пусть и не в одиночку. Приближаясь к противостоянию с противником, тот проявил сноровку, которая и спасла португальский суверенитет, как минимум, в паре случаев.

Битва при Атолейруше стала первым нокдауном Кастилии. Схватка подтвердила, что настоящий порядок бьёт как количество, так и класс. В распоряжении Перейры было 1500 пехотинцев, с другой стороны хищно скалили зубы сразу 6000 откормленных и натренированных человек — большую часть потенциальных захватчиков составляла кавалерия. Пока пехота ковыляла к полю битвы, туристы как раз отдыхали: элита элитой, а мародёрство по расписанию. За этим делом их и застали гости. Получилась битва за Винтерфелл, но у формально обороняющейся стороны наблюдалось солидное численное преимущество. Знаете, что всё же осталось общим между мясорубкой из сериала и реальной баталией?

Конница не справилась и там, и там.

1500 уставших после марш-броска пешеходов против 6000 хорошо обученных военных. Последние почти сразу атаковали противника, намереваясь сломить его кавалерией. А вот португальцам было достаточно построиться в каре и выдержать стартовый натиск. После этого широко разрекламированная кастильская конница получила по ушам и была вынуждена отступать.

Отсидеться и добавить

«Победа в битве, но не в войне» — именно так можно описать успех португальцев при Атолейруше. Но праздновать они и не стали, благодаря чему выдержали ответный удар: разъярённый Хуан I Кастильский повысил ставки 1 мая 1384 года, перейдя к осаде Лиссабона. Поражение португальцев в таком случае позволяло кастильскому претенденту поставить точку в войнушке и даже провести все формальности с получением местной короны. Португальцы это прекрасно понимали и город сдавать не собирались ни при каких раскладах.

Ситуация удручала. Осаду организовали действительно качественно: у кастильской армии была поддержка с моря. Попытки доставить необходимое продовольствие сработали незначительно, большую часть кораблей с важным грузом кастильцы пустили ко дну. Казалось бы, Лиссабон обречён.

Но у обороняющейся стороны был тот козырь, которым точно не обладали нападавшие: всё тот же Нуну Алвареш Перейра. Точнее, его прелестная наглость и рационализм.

• Кастильцы привели армию? Предложим мелкие диверсии вместо открытой баталии.
• Много людей? Посмотрим, как они геройствуют без продовольствия.
• Без еды держатся? Засекаем время, как долго.

Учись, Винтерфелл. Если первые выходки просто портили настроение незваным гостям, то со временем ущерб вырос в разы. Без поставок в лагере осаждающей стороны начались настоящие проблемы. К тому же, крайне не вовремя вспыхнула чума, и натиск захлебнулся окончательно. Если воевать в поле гости умели, а блокировать города у них получалось, то болезнь атакующим шансов не оставила. Как результат, веселье продлилось до 3 сентября; тогда кастильцы отступили и больше к Лиссабону не приближались.

На фоне подвигов и гениальных импровизаций Нуну Алвареша Перейры можно было задуматься: чем в это время занимался избранный кортесами король? Ненадолго оставив армию на попечении проверенного руководителя, правитель приступил к поиску иностранных союзников. И, как бы сказочно это ни звучало, таки нашёл нужные связи.

На фоне закоренелого противостояния Англии и Франции старые враги поддержали соперников и здесь. Англичане выступили на стороне португальцев, французы помогли кастильской армии. Именно прибывшие лучники Джона Гонта стали тем звеном, с помощью которого Жуан и компания окончательно сломили агрессора.

Последний гвоздь в гробик врага португальцы загнали под Алжубароттой. 14 августа 1385 года противники наконец-то решили все вопросы напрямую. Правда, независимо от исхода, назвать схватку равной язык не повернётся: 6 тысяч мечей со стороны Жуана, 25-30 тысяч у Хуана. Рифмы такие, что рэп писать можно. Особенно мощным выглядел разрыв по тяжёлой кавалерии, где португальцы выставили до 2 тысяч всадников, а вот соперник выкатил на поле боя сразу 5 тысяч человек. Забавный факт: у кастильцев вообще не было лучников, зато по количеству арбалетчиков они в 10 раз превосходили противника. Как-то это не очень помогло, zerg rush всё равно нарвался на турели.

Зная об огромном количестве кавалерии противника, хозяева усеяли ландшафт заградительными элементами. Также им помогла пунктуальность: ещё утром войско Жуана определило свои позиции и окопалось. Прибывшие из Англии лучники расположились на флангах, чему способствовал ландшафт. К примеру, стрелков со сторон прикрывали мелкие водоёмы, а равнина была практически непригодной для кавалерийского наступления.

Едва подоспевшей армии агрессора пришлось занимать свои позиции гораздо позже; кроме того, планы их командования слабо сочетались с необходимыми для победы факторами. Как бы это ни звучало, график передвижения кастильцев выглядел невероятно удачным... для португальцев. Захватчики пригнали свою армию одним рывком, истощив силы солдат при дневной жаре. Вместо «подождать и нападать позже» получилось «погнали в бой тем же вечером». Как и при прошлом полноценном сражении, расписать красивую битву не получится: победил трезвый расчёт.

1. Кастильская кавалерия бросается в атаку;
2. При наступлении испытывает проблемы с заграждениями и грязью;
3. Отступает, не выполнив главную задачу;
4. В бой идут основные силы, по которым стреляют лучники;
5. Строй пехоты разрушен;
6. Паника, войско кастильцев превращает отступление в настоящее бегство. Погибает больше народу, чем во время самой битвы.

Это фиаско, Хуан.

Мораль сей басни такова

После такой оплеухи король Кастилии больше к соседям не приставал. Последующая нелепая смерть во время конной прогулки оборвала эту сюжетную линию — зачать престолонаследника от своей португальской супруги монарх так и не успел. Возможно, в момент его смерти все вздохнули с облегчением.

К слову, поддержку со стороны Англии новый король португальцев обыграл удачно. В 1387 году он женился на дочери Джона Гонта, который крайне вовремя отправил своих лучников на подмогу. Это, на минуточку, основатель дома Ланкастеров — и кто потом вспомнит, что сам Жуан был внебрачным ребёнком? Правильно, никто.

Хотелось бы уделить пару абзацев другому сценаристу. Важность Нуну Алвареша Перейры сложно недооценить. Со временем, уже после завершения кампании он примет титул коннетабля и станет вторым человеком в государственной иерархии. Прообраз идеального менеджера без лидерских амбиций. К счастью для государства, но не для себя.

Спокойно дожить свой век у полководца не получилось. Тяжело переживая смерть жены, он передал всё имущество ордену кармелитов (давайте без шуток про сериал) и вступил в его ряды. Остаток жизни провёл в монастыре. Правда, увековечил его именно этот период: если современные учебники по истории не помнят имени португальского наглеца, то его канонизация точно была замечена. По непонятным мне причинам почтить память Перейры можно целых три дня в году.

С личными бэкграундами закончили. А теперь резюмируем общую тему вопросом: отчаянная борьба португальцев за независимость вызывает у вас какие-нибудь аналогии? К слову, я уверен, что многие обитатели Португалии были бы не против дальнейшего регентства Леоноры — ведь это же война, нужно просто прекратить стрелять.

Хорошо, что Перейра не прекратил, а Жуан не сдался.