Зеленский не понял вопроса

Бывают странные встречи.

Вот и меня нелёгкая однажды занесла на моделирование конфликтной ситуации в рамках оборонной программы одной из балтийских стран НАТО.

Вкратце фабула была таковой: Россия создаёт в балтийском регионе очаг гибридной агрессии, за несколько суток усиливая проблему с локального недоразумения до угрозы глобальной войны. Нужно было придумать методы противодействия. Придумывали их несколько разных команд, собранных из представителей разных наций, включая несколько не входящих в НАТО. Я оказался в одной команде со шведами.

Главной сложностью лично для меня было объяснить шведам, воспитанным в культуре доброжелательного компромисса, что любой ответ на российскую провокацию ВСЕГДА должен был включать в себя:

а) силовую компоненту;

б) демонстративную готовность к дальнейшей эскалации.

То есть всегда нужно нанести хоть какой-то удар в ответ. И всегда нужно показать, что если что — готов биться до последнего.

Это как с гопником на улице, только с гопником в международной политике, объяснял я, надеясь, что в Швеции ещё есть гопники и слово thug они поймут в правильном значении. Если он заговаривает с вами и требует от вас десять баксов, худшее, что вы можете сделать — продемонстрировать понимание, достать кошелёк и начать торговаться, мол, «как насчёт пяти?». Уйдёте без всего кошелька, без куртки, и, вероятно, без передних зубов. Если уйдёте. Даже если он очевидно сильнее вас, самые безопасные ответы лежат в категории от бегства через «а то что?» и до резкого удара лбом в переносицу. Но, демонстрируя готовность к драке, больше шансов её избежать, чем обнажая нежелание драться.

Шведы, при всей их чуждости подобной логике, были умные. Шведы поняли.

Владимир Зеленский, кажется, не понял.

Превозмогая первую реакцию на его ответ на убийство четырёх морпехов (что ты несёшь, что ты, ой-ой-ой, несёшь!), должен заметить следующее: наш действующий президент в принципе не понимает, ни как организована эта агрессия, ни как организован мозг его оппонента. Что странно — казалось бы, рос в Кривом Роге в 1990-е. Но, похоже, на наше горе, спасла хорошая семья.

Так нельзя.

Нельзя, противостоя России, стыдливо прятаться за эвфемизм «другая сторона», подыгрывая российской же пропаганде.

Нельзя, противостоя в России, причитать «немедленно прекратите», никак не реагируя на практике. Там такую реакцию считают слабостью и приглашением к эскалации конфликта.

«Немедленно прекратите нас обижать» можно озвучивать. Если вслед за гибелью четырёх морпехов случайным, совершенно неустановленным образом, опустевает блокпост «1-го армейского корпуса». Или давится косточкой от селёдки очередной «отсутствующий» на Донбассе российский полковник. Или самовозгорается лифт с каким-нибудь упырём. Вот после такого да, можно посмотреть большими глазами и сказать: «НЕ ОБИЖАЙТЕ НАС, ДЯДЕНЬКИ».

И продемонстрировать, что готов отмахиваться.

А без этого — в ушах наших северных друзей звучит как кокетство и приглашение играть дальше. Потому что лох. Потому что сам виноват в том, что всё отдашь.

Полгода назад, в январе, последний отечественный сатирик Василий Рыбников опубликовал на «Цензор.НЕТ» фельетон о том, как могут выглядеть украинско-российские отношения в случае победы на президентских выборах того или иного кандидата. Что там было по поводу Владимира Зеленского?

ЗЕЛЕНСКИЙ (хрипло): Тук-тук, можна-а-а? Я пришёл на перегово-о-оры, кха-кха-а-а... За меня просил Александр Васильевич Масляко-о-о-ов, кха-а-а...

ПУТИН (удивлённо): Что это ещё за мерзкий хрипун?

ЛАВРОВ (закуривая): Это президент Украины Иван Зеленский.

ЗЕЛЕНСКИЙ (с кокетливой обидой): Я не Ива-а-а-ан, я Влади-и-и-имир-р-р-р, мур-мур-р-р...

ПУТИН (весело): А, тёзка, значит! Что ж, я уверен, что у нас с Украиной, наконец-то, состоится настоящий братский диалог. Садитесь, Андрей.

ЗЕЛЕНСКИЙ: А куда-а-а сади-и-ицца-а-а? И я не Андре-е-е-ей.

ЛАВРОВ (затягиваясь сигаретой и выпуская дым в лицо гостю): Да вот же тряпочка в углу.

ЗЕЛЕНСКИЙ (садясь на тряпочку): Чиво-о вы хотите, Влади-и-имир, кхе-кхе-е? Какие ваши усло-о-овия? Почему-у-у вы к нам пришли-и-и? Шо надо, ребя-а-ата? Какие ваши пу-ункты?

ПУТИН (радушно): Ну вот, вот это я понимаю, инклюзивный диалог! Сергей Викторович, покажите Апполинарию наши пункты.

Лавров подходит к Зеленскому и тушит окурок об его лоб.

ЗЕЛЕНСКИЙ (терпеливо): Я не Апполина-а-а-арий. За меня просил Александр Васильевич Масляко-о-о-ов.

Лавров тщательно вытирает о Зеленского сначала один ботинок, потом второй.

ЗЕЛЕНСКИЙ: Ну ла-а-адно, я Апполина-а-а-арий.

ПУТИН: Вот и договорились. До свидания, Константин.

Лавров выталкивает гостя из кабинета и спускает его с лестницы. Звучит финальная песня «Квартала», Лысый смешно изображает Кличко, где-то уже пародируют Парубия, в политике новые лица.

Как говорят сейчас в Интернете, «шутка смешная, а ситуация страшная».

Проблема, как мы уже писали, в том, что у нас пришли к власти люди, для которых источником информации на самом деле была «Страна.uа» и ролики Шария. Которые искренне верили, что с Россией можно легко добазариться, а попередникам война была просто выгодна.

Теперь их ждут удивительные открытия.

Я, кстати, верю, что Зеленский поймёт. Все рано или поздно понимают.

Вопрос только в том, на каком этапе — и после каких потерь — это понимание придёт.

И как он решит вести себя после этого.