Из хорошего железа не делают гвоздей

В свете того, что всех много, а всего мало. В свете того, что деньги нужно экономить, а поддерживать нужно только тех, кто потерял что-то на войне. Что человек идёт на военную службу не для того, чтобы получить жильё. Есть вот такая притча. А, может, и не притча.

Истории о социальном договоре между обществом и воинами больше лет, чем письменности. Он прост. Кормить во времена мира. Защищать тех, кто кормит, когда придут враги. И всегда во времена мира велик был соблазн урезать воинам паёк — вон они сколько себе накладывают. А враги, возможно, и не придут.

«Из хорошего железа не делают гвоздей, из хороших людей не делают солдат» — этой китайской поговорке более тысячи лет. Китай всегда был великим государством, региональным лидером. Но так сложилось, что воин никогда не был идеалом для китайского общества. У них не существовало аналога элитной воинской касты — рыцарей, самураев, кшатриев, военного сословия неферу у египтян, товариществ у поляков.

Вернее, люди, которым вручали землю, чтобы они с неё могли прокормиться между походами, были. И ополчение было. И генералы. И «добропорядочные семьи» как аналог казачества в приграничье. Но ничего похожего на кодекс и привилегии рыцарей Европы. Ничего и близко похожего на «Лучшие из цветов — сакура, а лучшие из людей — самураи», как у соседей.

Идеал для китайцев — чиновник. Хорошо образованный, цитирующий Конфуция, ведущий чайную церемонию. С хорошими связями при дворе. Так было веками. Отрицательный отбор. Лучшие шли в школу каллиграфии, худшие — на северную границу командовать кавалерийской сотней степняков, к которым в столице относились чуть лучше, чем к грязи из-под ногтей.

Первые писали трактаты при дворе — достаточно ли монголы и русские цивилизованы для переговоров. Вторые гнили на стене и гибли под копытами коней. Дошло до того, что воинская служба стала наследственной повинностью. Твой отец словил стрелу в стычке с маньчжурами? И ты обязан пойти тащить лямку. Можешь заплатить специальный налог гэнфу, чтобы не служить с преступниками и деревенщиной.

Поэтому случился в Поднебесной такой печальный казус. Китайцы в числе первых в регионе изобрели самострел, порох, пороховые ракеты, бомбы. Выставляли армии в сотни тысяч человек. Но их государство громили все кому не лень: тангуты, вьетнамцы, монголы, маньчжуры, уйгуры. Рвали кочевники, разрушали собственные восставшие крестьяне.

Пришли русские — отхватили себе Уссурийский край и подвинули границу. Пришли европейцы — расстреливали порты с кораблей и продавали наркотики силой. Пришли японцы — выгнали русских и пробовали остроту своих мечей на китайцах. 30 миллионов человек убили за пару поколений жизни. Не сбросили бы американцы бомбу, а Советы не помогли в Маньчжурии, так бы и дальше убивали, как на конвейере.

И прекратилось это не так давно. С тех пор, как Китай начал тратить на оборону миллиарды долларов (в последние годы космическую сумму 84 миллиардов мёртвых президентов) — как пошептало. Оказалось, что у русских можно забрать с боя остров Даманский, и они утрутся. Не захотят кремлёвские старцы проверять, долетит ли до Владивостока или нет. И можно навешать вьетнамцам в море за шельф, и они утрутся. Успехам Китая немало причин — социальных и экономических.

Но одна из них — это то, что военным в Китае быть реально круто. Это бесплатное высшее образование в стране, где оно часто платно — бывает и три сотни абитуриентов на место. Это зарплата главного сержанта в 7 000 юаней, или 1 000 «зелёных», в стране, где треть миллиарда человек — сезонные работники на фабриках за 400 баксов. Это пенсия в государстве, где она положена далеко не каждому. Но такова цена безопасности в мире, который конкурирует за главный ресурс — за людей. Люди создают добавленную стоимость. Люди — новая нефть, газ и уголь. Если ты хочешь людей в отрасль — будешь вынужден решать их бытовые проблемы, придумывать программы с жильём и обеспечивать отдых в старости.

Те государства, которые это понимают, в исторической перспективе выживают и достигают успеха. Тех, которые не понимают, пожирают соседи. Примеров миллион, начиная со времён Карфагена и Рима и до наших дней. Последний, кто понял, почему не нужно платить офицерам 30 долларов в месяц, кажется, был Саддам Хусейн. Армия должна привлекать лучших из лучших. Быть трамплином для карьеры. Желанной строчкой для сотрудника по персоналу. Исключений из этого правила нет.

Это было и в нашей истории. Небогатая Украина времён казачества, живущего с набегов, да того, что даёт Днепр и земля, не могла противостоять на равных ни Речи Посполитой, ни Крыму. Даже тем, кому посчастливилось попасть в реестр, чтобы купить хорошего боевого коня, нужно было потратить несколько годовых доходов. Гусарский конь, негодный под плуги и помощь в хозяйстве, но обученный как боевой, мог стоить от 10 до 40 килограммов серебра. Сражаться с многочисленной кавалерией соседей без хороших коней — это тащить под ударами плетей поколениями.

Поэтому Украина вынуждена была выстрадать одну из лучших пехотных армий в Европе того времени. «Де байрак — там козак» — её идеология. Массовая пехота, между войнами живущая с земли при поддержке государства. Воинская каста, получавшая деньги от короны, освобождение от налогов, свой суд, право выбирать гетмана. Право на греческую православную веру в католическом государстве — исключительная вещь в рамках Европы. Именно за эти привилегии 150 лет казацкая пехота метр за метром отодвигала степняков в Дикое поле. Строила свои передвижные лагеря, защищая тяжело вооружённых гусар на ночёвках. Несла караульную службу на хуторах и в крепостцах.

В том числе и за эти льготы, плечом к плечу с польской тяжёлой кавалерией казаки, наносили поражение Порте и колонизировали Причерноморье. Именно за них сражались во время восстания Хмельницкого — в каждом мирном договоре после удачной битвы прилагалось расширение реестра и бонусов. Закончились льготы и привилегии при Петре и Екатерине — закончилось казачество. Растворилось среди охотников, пасечников и рыбаков. Повторюсь, военная каста — это всегда государственная поддержка. Исключений из этого правила нет.

Так вот, наше время. Солдат-контрактник первого года зимой 2014-го в Украине получал на руки 1 800 гривен. Офицер после 5 лет учёбы, стартующий с командира взвода — 3 800 гривен. Средняя зарплата по Украине при курсе доллара 8 была в районе 3 400. Это у таких ребят, как заведующий складом, водитель, слесарь. Солдат первого года службы имел на руки за год 21 000 гривен, таксист в Полтаве — 38 400.

Вы давно общались с таксистом в Полтаве? А почему тогда вас ввергло в шок то, что войска неделю выходили из парков, а за аккумуляторами бегали по всем волонтёрам? Почему возмущал «дружественный огонь» и то, что автомобиль упал с моста, а санинструктор в нём утонул? Можете себе представить среднее качество тех людей, которые годами находились в армии на позиции вдвое ниже зарплаты таксиста? А ещё до войны из танкового батальона 30-й ОМБр, например, уволились ротный, его зам и «зам по ружью» батальона. В один день, на фоне очередной девальвации и выноса мозгов. Осознали, что их общежитие с тараканами и «займи неделю до зарплаты» — это навсегда.

Доплата за боевые до февраля 2015-го была 3 000 гривен за месяц. Галетами топили печку. Не всякие консервы ели коты — с белой этикеткой в масле не ели. Я сознательно не буду спекулировать на тех, кто потерял здоровье или товарищей. Но даже те солдатики, которые готовились на поваров в связи с реформой питания и не видели в глаза ООС, тоже на что-то рассчитывали. Выучиться, нести службу, варить кашу и получать зарплату. А когда суды начали тормозить реформу, то они зависли в воздухе. За штатом, без положенного довольствия. Плевать на этих крепостных, ведь речь о суммах со многими нулями. Найдутся в 40-миллионной стране желающие служить.

Но так случилось, что армия перестала быть конкурентной с гражданским сектором. Времена моей бабушки, когда дети шли в школу по принципу «кто первый встал, того и осенние сапоги», тоже прошли. Вакансии для грузчиков и разнорабочих с санитарной книжкой на шаурму уже мелькают в районе 14 000–15 000 гривен. Хватит на комнату на пару с симпатичной девушкой, проезд и бокал пива вечером. И это уже будет несравненно комфортнее, чем коровник и общежитие с тараканами. Рядом с нами рынок Восточной Европы, втягивающий рабочую силу, как пылесос. Рядом Стамбул, где можно находиться 3 месяца по внутреннему паспорту. Есть Испания, где на чистке картошки платят 1 000 евро и шлёпанцы бывают летние и зимние. Просто сесть на автобус, потеряться в приморском квартале и больше никогда вас не видеть. Ебитесь сами со своей нехваткой с людьми, руганью с каждым водителем автобуса за проезд и помощью в 1 200 гривен к праздникам.

Самое интересное, что Галина Третьякова, давшая злополучное интервью по поводу пересмотра социальной помощи военным, — сторонник накопительной пенсии и до этого не была замечена в озвучивании откровенных глупостей. Сама она говорит, что её слова вырвали из контекста. Но как можно ещё понять «продавали свою рабочую силу и идут не для того, чтобы получить жильё»? А для чего — чтобы получить общежитие с тараканами и пенсию в 300 долларов, которая сгорит при первой девальвации? Пока, несмотря на все реформы и огромные усилия, армия отстаёт по зарплатам от тестировщиков в IT и сварщиков, а куска мяса в борще и обуви, чтобы привлечь персонал, уже не хватает. Да контрактники сами выбирают свою работу и знают, чем рискуют. Но стоит ли пересматривать их льготы, потому что они продавали свою наёмную силу? И чем отличаются льготы контрактника от льгот депутата, который тоже продавал свою наёмную силу?

«Из хорошего железа не делают гвоздей, из хороших людей не делают солдат». Этой пословице 1000 лет. Хорошо бы помнить, что было с теми государствами, которые следовали ей.