Кровавый день России. Роковое закулисье праздника

Примечание редактора. Да, вот так россияне сами забывают, что на самом деле празднуют. А мы напомним, по традиции: вопрос исторической памяти является еще одним моментом, отличающим российский народ от любого другого. Но не в лучшую сторону.

Кстати, небольшой дисклеймер. В тексте будет упоминаться Прага — речь не о современной столице Чехии. Так называется исторический район Варшавы, лучше предупредить во избежание неудобных ассоциаций. Автор это упоминает, но я подчеркну еще раз (на всякий случай), чтобы избежать вакханалии в комментариях. Заодно проверим внимательность отдельных пользователей :)

4 ноября в современной России уже в 15 раз отмечается день народного единства. В этот день в далеком 1612 году народное ополчение под руководством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского одержали перевес над поляками под Москвой в затянувшейся войне с Речью Посполитой. Хотя современные российские историки не согласны с исторической привязкой к празднику. А путинские идеологи сочинили его, чтобы народ переключился с празднования годовщин большевистского переворота 7 ноября на новый праздник в тех же днях.

Но вот противостояние россиян и поляков спустя почти два века после изгнания последних из Московии (Россией ее назовут многим позже) описано более детально и в красках.

В марте 1794 года в Варшаве вспыхнуло антироссийское восстание Тадеуша Костюшко. На тот момент Речь Посполитая была разделена между Австрией, Пруссией и Россией. Петербургу досталась большая часть этого государства вместе со столицей. Поэтому главной преградой в восстановлении независимости поляки видели россиян.

Для усмирения восставших императрица Екатерина II отправила генерала Александра Суворова с 25-тысячным войском. К 3 ноября карательная экспедиция уже стояла у стен Праги — правобережной части Варшавы. Поляки надеялись на дипломатический исход конфликта, поэтому не эвакуировали на левый берег Вислы даже детей. Но будущий генералиссимус с ходу приказал штурмовать повстанцев, встретив поначалу жесткий отпор.

Служивший при Суворове в чине полковника Иоганн фон Клуген позже вспоминал: «Один польский дюжий монах, весь облитый кровью, схватил в охапку капитана моего батальона и вырвал у него зубами часть щеки. Человек двадцать охотников [вероятно — егерей, стрелков] бросились на нас с топорами и, пока их подняли на штыки, они изрубили много наших».

Россияне подожгли Прагу с четырех сторон, чего уж совсем не ожидали ее жители. Это мгновенно внесло смятение в передовые ряды защитников предместья, и колонны Суворова 4 ноября оказались на его улицах. «Пронзительный крик женщин, вопли детей наводили ужас на душу, — вспоминал фон Клуген. — Справедливо говорят, что пролитая человеческая кровь возбуждает род опьянения. Ожесточенные наши солдаты в каждом живом существе видели губителя наших во время восстания в Варшаве. „Нет никому пардона!“ — кричали наши солдаты и умерщвляли всех, не различая ни лет, ни пола…»

Дальше победители повели себя по-суворовски. Фон Клуген рассказывал, что перед солдатами регулярно читались военные правила их командира, которые позже составили его книгу Наука побеждать. Одно из них звучало: «Взял город, взял лагерь — все твое!» «Признаюсь, что я сам тогда не постигал, что могло быть иначе! — вспоминал фон Клуген. — Если бы только брали пожитки… но тут и жизнь, и более еще — честь отдавалась на произвол рассвирепелого солдата! В русском войске это называлось поднять на царя».

4 ноября 1794-го полегли 9 тыс. защитников Праги и около 20 тыс. мирных жителей. Суворову доложили о 1,5 тыс. убитых его подопечных.

«Русскому здорово, немцу смерть!» — Клуген уверял, что эта поговорка также родилась при пражском штурме. «Наши солдаты, разбив аптеку, уже объятую пламенем, вынесли на улицу бутыль, попробовали, что в ней находится, и стали распивать, похваливая: славное, славное винцо! В это время проходил мимо коновал нашей артиллерии родом из немцев. Думая, что солдаты пьют обыкновенную водку, коновал взял чарку, выпил душком — и тут же свалился, а через несколько времени и умер. Это был спирт!» — вспоминал Клуген.

Когда Суворову донесли об этом происшествии, он сказал: «Вольно же немцу тягаться с русскими! Русскому здорово, а немцу смерть!»

На левом берегу Вислы пришли в ужас от содеянного русскими, и магистрат вынес карателям ключи от Варшавы. Суворов выразил радость, что приобрел их не такой дорогой ценой, как ключи от Праги. А от императрицы Екатерины усмиритель поляков получил (кроме наград) огромное богатство: земли и 40 тыс. крестьян в Ковенской губернии — северном регионе покоренной Речи Посполитой (территория современной Литвы).

Сам Клуген привез из того похода на память часы и золотую печать с гербом убитого польского генерала Ясинского. Купил их за два червонца у гренадера, который взял их как добычу.

Вот таким было еще 4 ноября у россиян. С чем их и поздравляем.