Доброе утро, Вьетнам! Дайджест ООС за 2019 год

2019 год в ООС – наша подборка основных событий на фронте в ушедшем году. Внешне 2019 прошел рутинно – все та же бесконечная позиционная кампания как и месяцы назад. Беспокоящий огонь по которому на постах можно сверять часы и время окончания работы миссии ОБСЕ. Минометные и артиллерийские налеты в тактическом тылу во время ротаций, вывода техники на ремонт или снабжения – никто особо не обращает внимания на местных или побочный ущерб инфраструктуре. Десятки сбитых БПЛА с обеих сторон, во время попытки зайти в тактический тыл, сбрасывание на голову 60-мм мин и гранат от ВОГ с коптеров, уничтоженные «Буками» российские «Орланы» и посаженные средствами РЭБ россиян волонтерские поделки.

Даже на картинке для обывателя в СМИ, время как будто застыло – одни и те же репортажи из блиндажей и ДОТ, где обросшие с тактической бородой пулеметчики рассказывают, что наблюдают, не провоцируют, а вот тут нужно аккуратно, потому, что не дает жизни снайпер. Ставшая привычной Первая мировая война в цвете. Цепочки опорных пунктов с единой системой огня в «локтевой связи». Два-три десятка человек гарнизона на взводных опорниках – это с расчетом «Василька» или станкового гранатомета, с механиками-водителями, с управлением взвода и санитаром. Людей в штате хронически не хватает и передок тащат командировочные, ремонтная рота, инженеры и взвод материально–технического обеспечения. Хотя у республик всё похоже – только вместо командировок на фоне дикой нехватки «16-тысячников», короткие контракты, «уволившиеся» из рядов регулярной российской армии тыловики и «цементирующие» боевые порядки корпусов бойцы ГРУ и специальных частей.

Тактически же рисунок противостояния не меняется уже многие месяцы. Подходы к линии соприкосновения защищают секреты, наблюдательные пункты и выносные огневые точки. Там постоянно стычки малых групп, крупнокалиберные пулеметы в волонтерских облегченных обвесах и движение саперов. Плюс охота снайперов за постами, где заступающие 12 через 12 часов одни и те же бойцы, рано или поздно попадают под винтовочный огонь, в ответ начинается местная локальная война. День здесь похож на день как близнец. Полтора десятка прилетевших мин с корректировкой беспилотника вечером. Несколько пришедших очередей из Зу-23\2 под утро. Смена постов – привести себя в порядок, поесть, зарядить рацию и тепловизор, отдохнуть. Прибыла водовозка и машина с продуктами – разгрузить, пронести эти крайние несколько сот метров, разместить в блиндажах и щелях. Копка окопов, проверка управляемых мин, ремонт порванных маскировочных сеток, чистка оружия. Дальше на пост снова – день за днем, неделя за неделей.

6-7 месяцев на передке с короткими ротациями «на забор» и в тактический тыл. Длинная ротация месяца на 3-4 с отпуском и через слаживание и восстановление боеспособности на полигоне. День сурка, где короткие вспышки риска разбавляются бесконечной рутиной. И еще непонятно, что хуже в длительной перспективе. Но в целом – система работает. Кто-то уволился, а кто-то подписал контракт. Кто-то получил осколок, а кто-то выписался из госпиталя после пневмонии. Нет людей в штате, то приедут из военкомата или из автобата и закроют ротацию по командировке. Бригада быстрого реагирования НГУ прописалась на первой линии, снайпера из разных ведомств мотаются в командировки, работают саперы из МЧС и некоммерческих организаций по разминированию –  шестеренки крутятся.

Читайте также:

• Кирилл Данильченко aka Ронин. Доброе утро, Вьетнам! Январь-2020

• Владимир Воронов. Как Кремль сочинял фейки чеченской войны

Тенденция года. «Ракетное обострение» – массированное применение противотанковых управляемых ракет для точечных ударов по противнику. Началось с января–февраля 2019 и продолжается до сих пор. Ракетные ударные группы стороны готовили давно – мотивированные солдаты натасканные на применение ПТРК в подчинении «корпусов», оперативного или сектора. Прибыли в сектор на мотолыге, бортовом авто или коробке, разгрузили вьюки и оптику, сами выбрали место и время атаки. Основная цель – бронемашины, зенитки на МТЛБ и танки ведущие беспокоящий огонь на линии соприкосновения. Кстати, после того как 10 ОГШБр «убила» за месяц 5 целей, включая бронированные, а 30-ая сожгла БМП, то «коробки» и танки теперь редкие гости на линии соприкосновения на прямой наводке – стараются работать с закрытых позиций и капониров из глубины.

Вторая по популярности цель это автомобили снабжения – водовозки, бортовые автомобили с ротацией, грузовики. Тут приходит и по ВСУ – последние месяцы прошлого года у 128-ой, 58-ой, 17-ой танковой, у морпехов прилеты ПТУР по автомобилям на последнем километре. Машины с продуктами, медицинский «Хамви», «ЗИЛ», «КРАЗ». Там еще здорово везло, что не было осколочных или термобарических «голов», а кумулятивная струя хорошо рассеивается сквозь доски и тонкую кабину, поэтому много раненых, там где могли быть убитые. Ну и амбразуры – вскрываются огневые точки и во время работы пулемета идет пуск, таких видео десятки с обеих сторон, поражено под три десятка блиндажей, ДОТ и ДЗОТ. Центр в Старычах по обучению противотанкистов работает и набирает обороты, передачи в войска ПТРК и ракет продолжаются, у россиян тоже хватает ресурсов для подготовки – количество пораженных целей будет только расти.

«Залет» года. Заезд в плен 8 старшин 53-ей бригады ВСУ, когда они 22 мая не повернули на «Березе» и поехали в Марьинку через Еленовку. Так бывает. Водитель ошибся, задремал на секунду или пропустил поворот. И противоположная сторона заезжала в гости к нам в том секторе – боевик из Востока или известный в узких кругах Старков, который немного заблудился на своем «КАМАЗЕ». Ситуация неприятная, но ради такого и формируется обменный фонд – часть из бойцов уже дома, если нам не изменяет память. Воевать трудно, пленные у РККА были намного позже заявленной 9 мая победы – в том же «Курляндском котле» и батальоны бывало окружали. А не так давно солдаты США неудачно дрейфовали на катере в Иран. Но из ситуации стоит сделать выводы.

Операция года. Накрытие батальонного КСП, автопарка и «зенитки» на территории Первомайского 31 училища. К-2 и 54-ая постарались за час до наступления очередного «хлебного» и «школьного перемирия» в ответ на обстрелы смешать с грязью расположение батальона противника. Два десятка выведенных из строя бойцов, пару посеченных внедорожников, 16 бортовых авто, краны, цистерны, штабные кунги – список потерь радует глаз. «Стрела–10» и пару БМП в качестве вишенки на торт. В течении четверти часа штаб батальона вышел из строя и на недели лишился мобильности. Вместе с поражением станции РЭБ «Житель» у поселка Глубокий, уничтожением «Осы» в тактической полосе под Горловкой, неоднократной фиксацией успешных накрытий минометных батарей, расположений и опорных пунктов «корпусов» четко видна успешность таких коротких огневых налетов. И момент когда в ВСУ начали сдавать десятками беспилотные аппараты, наладили цифровую связь и работу контрбатарейных радаров.

Угроза года. Разворачивающаяся снайперская война. Были месяцы, когда 20-25% боевых потерь приходились на характерные пулевые ранения в снайперских калибрах. Влетевшие в амбразуру рикошеты, разбитые тепловизоры, простреленные камеры также напоминают о беспрерывной снайперской активности противника. Спецов у россиян во многочисленных ведомствах хватает, а найти за малый прайс стрелка из какого-то спецназа УФСИН, чтобы он скорее закрыл ипотеку, вполне реально. На деплоймент россияне прибывают десятками и серьёзно влияют на тактический рисунок боев, но чаще просто охотятся за бойцами на постах. ВСУ, СБУ и МВД активно обучает своих снайперов, только за прошлый год сдано больше 800 винтовок в разном калибре, несколько сот передали волонтеры.

Но подготовка специалиста – долгий и непростой процесс. Связанный не сколько со стволами, погодными станциями и оптикой, столько с дорогостоящей кропотливой подготовкой. Минус отток из силовых структур за границу и коммерцию. Минус потери – минимум 5 подрывов у специалистов экстра-класса, включая ЦСО «А», ССО, «Азов» и армейских снайперов. Полоса сплошного минирования и отсутствие карт, когда многочисленные добровольцы, «казаки» и отпускники с обеих сторон хаотично ставили мины, забирает свою кровавую жатву. Так что быстро однозначно не будет. Тем более, что лучший инструмент против снайпера – станковый гранатомет, «Василек» и взвод САУ, а не только другой снайпер, как показывают в кино. Контр-снайперские мероприятия это не только тихая охота с винтовкой, но и связь, скорость реакции от «глаз» до средств усиления, система огня и вопросы по управлению.

Продвижение года. Было их немало – к частному сектору у Горловки, отжим наблюдательного поста «Куст» «Азовом» на Светлодарской дуге, просачивание по направлению к бойне и Трудовским в Марьинке. Но главный это, конечно, «Дерзкая» – командная высота в Приморье. Ее пытались штурмовать с 2015 года несколько раз, еще 54-ый ОРБ, когда захватил 7 пленных, целью разведчиков был именно этот опорный пункт. Не получилось. Потом был неудачный штурм морпехов и попытки сбить их с позиции «Вегас». И вот в 2019 году подходы к «Дерзкой» окончательно опутали сетью траншей и дзотов, да и удушили ротации. Когда ты теряешь во время каждой смены в голой степи людей, истории про «ключи о Мариуполя» уже не заходят.

Помощь Запада нарастает – и трастовыми фондами НАТО и прямыми поставками из США. В 2014 году, когда Украина стояла на грани катастрофы, Запад помогал пайками, аптечками и палатками, а в 2019 году речь идет о катерах и противокорабельных ракетах. Каждый год заходит 700-800 цифровых раций – уже для минометных батарей и механизированной пехоты. В 2018-19 году освоено минимум 2500 ночных монокуляров, больше 1500 ночных прицелов – для действий ночью готовятся уже не только ССО, но и строевые батальоны, это уже влияет на оперативный уровень конфликта.

Группировка контрбатарейных радаров доведена до 13 и дело идет к тому, что AN/TPQ-36 будут не только в каждой артиллерийской бригаде, но и везде, где есть артиллерийская группа. Легкие ПТРК «Корсар» передаются в корпусные разведбаты, а условная «секция» «Стугны» есть почти в каждом батальоне. Канадские и британские инструкторы гуляют по Киеву как у себя дома, а 4-7 раз в месяц стратегические БПЛА с Сицилии мониторят линию боевого соприкосновения, чтобы не было сюрпризов. Бойцы ВСУ сотнями едут учить английский, минно-взрывное дело или медицину в Польшу или страны Балтии. Здесь у нас ощутимый прогресс и он уже отражается на фронте.

Подводя итоги – 2019 год в ООС был разным. Были потери и неудачи – погибший комбриг 128, залеты на минные поля, пленные. Были однозначные успехи, включая продвижение вперед или действия за линией боевого соприкосновения – подрывы моста в «ЛНР» или вывоз на «большую землю» боевиков из анклавов. Позиционная кампания продолжается и будет продолжаться до той поры, пока в Кремле не поймут, что их политика и проекция силы по отношению к Украине потерпела крах. Пока же мы требуем остановить конфликт любой ценой, а главная проблема Украины во всех опросах это коммунальные платежи россияне будут удерживать пар под котелком, ожидая удобного момента.