Коронавирус и внешняя политика Ирана

Из-за пандемии коронавируса весь мир оказался на карантине. Иран в условиях затянувшегося противодействия американцам и их санкциям испытывает серьёзные трудности с обеспечением достаточного количества медицинских препаратов и оборудования для успешной борьбы с вирусом. Внутренние распри между умеренным и консервативным лагерями создают сложности при реализации антикризисных мер, направленных на мобилизацию всех имеющихся ресурсов. Параллельно с этим в обществе растёт недоверие к управленческой компетентности правительства в условиях кризиса. Страдать от последствий кризиса приходится не только внутренней политике Ирана, но и внешней, причём в двух направлениях.

Все это время Исламская Республика пыталась воспользоваться коронавирусными трудностями для привлечения внимания мировой общественности к негативному влиянию американских санкций на жизнь простых иранских граждан. Эта дипломатически-пропагандистская кампания, идеологом которой стал министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф, успешно зарекомендовала себя как инструмент наращивания политической поддержки для снятия действующих санкций — не только со стороны западных союзников Вашингтона, но и внутри Соединённых Штатов.

Не уставая повторять, что санкции не должны препятствовать доставке медицинских и гуманитарных грузов в страны, борющиеся с коронавирусной инфекцией, верховный представитель Европейского Союза по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель дал обещание направить в Иран гуманитарную помощь на сумму 20 млн евро. Европейский Союз также поддержал заявку Ирана на получение экстренной финансовой помощи в размере $5 млрд от Международного валютного фонда (МВФ). При этом одиннадцать сенаторов от Демократической партии США выступили с призывом ослабить американские санкции против Ирана.

Максимальное давление остаётся в силе

Впрочем, администрация Трампа уже дала понять, что не считает вспышку коронавируса обоснованной причиной для ослабления своей политики «максимального давления» на Иран. Также, по некоторым данным, в Вашингтоне уже принято решение о блокировании заявки Ирана на получение займа МВФ. Бескомпромиссная позиция Вашингтона в отношении Ирана помешала МВФ эмитировать новые специальные права заимствования (СПЗ), которые могли бы открыть новую кредитную линию для всех стран, ведущих борьбу с коронавирусом. Создаётся впечатление, что американские власти рассматривают негативные экономические последствия коронакризиса как ещё один фактор, который в конечном итоге вынудит Иранскую Республику сесть за стол переговоров и пойти на уступки по широкому спектру вопросов, начиная от ракетно-ядерных программ Ирана и заканчивая его региональной деятельностью. Однако иранские власти продолжают вести себя вызывающе, не демонстрируя и тени готовности к изменению курса в русле политики США.

Иранские власти, по-видимому, возлагают надежды на то, что растущие проблемы самого Трампа в связи с коронавирусом и шквал критики по поводу антикризисных действий его администрации могут привести к его поражению на будущих президентских выборах. В США сейчас наблюдается наихудшая эпидемиологическая ситуация в мире — об этом свидетельствуют более 1 млн подтверждённых случаев инфицирования и более 70 тыс. летальных исходов (по состоянию на 5 мая). Поэтому иранские лидеры больше настроены дождаться перемен в американской политике, чем подарить Трампу дипломатическую победу, которая поспособствует успеху его избирательной кампании.

В нынешней ситуации возможно также потепление в дипломатических отношениях между Ираном и европейскими странами, что открывает возможности к спасению Иранской ядерной сделки от 2015 года. С момента выхода США из этой сделки в мае 2018 года с последующим возобновлением американских санкций против Ирана Тегеран последовательно критиковал европейских участников сделки, а именно Великобританию, Францию и Германию, за отсутствие политической воли противостоять США и гарантировать получение тех экономических выгод, которые причитались Ирану в рамках сделки. В результате этого с середины 2019 года Иран систематически сокращал свои обязательства в ядерной сфере, что давало почву для роста опасений по поводу вероятного краха ядерной сделки.

И всё же 31 марта 2020 года, в разгар коронавирусного кризиса, состоялся долгожданный запуск европейского Инструмента поддержки торговых сделок (INSTEX). Конечная цель этого финансового механизма — позволить европейцам возобновить торговлю с Ираном в обход американских санкций. Это событие в сочетании с упомянутыми выше действиями ЕС по оказанию помощи Ирану в борьбе с коронавирусной пандемией может обеспечить Европе сильные козыри в её попытках убедить Иран возобновить полноформатное участие в ядерной сделке.

Очевидные риски «Взгляда на Восток»

Во времена правления президента Махмуда Ахмадинежада Исламская Республика в качестве альтернативы натянутым взаимоотношениям с Западом презентовала свою внешнеполитическую стратегию «Взгляд на Восток». В основе этой стратегии лежит развитие отношений с «незападными державами» (в первую очередь с Китаем и Россией), чтобы воспрепятствовать международной изоляции Ирана в свете неблагоприятных отношений с Западом. В первую каденцию президента Хасана Рухани данная доктрина была временно отложена — в угоду более сбалансированной внешнеполитической стратегии. Но после выхода США из ядерной сделки документ вновь оказался в центре внимания.

Между тем разыгравшийся коронавирусный кризис стал индикатором предельных возможностей Ирана в рамках реализации данной стратегии как инструмента обеспечения национальных интересов. Китай, безусловно, является лидером по объёмам оказанной Ирану помощи в борьбе с коронавирусом прежде всего благодаря отправке медицинских препаратов и тестовых систем. Но, несмотря на это, у иранской политической элиты и общества имелись веские основания для критики тегерано-пекинских отношений. Первопричину распространения коронавируса в Иране многие усматривают в запоздалом решении иранского правительства остановить пассажирское авиасообщение с Китаем во время уже вовсю бушевавшей там эпидемии. Считается, что главную роль тут сыграла переоценка Ираном возможностей Китая.

Антикитайские настроения достигли своего пика в первую неделю апреля после перепалки в Твиттере между пресс-секретарём иранского министерства здравоохранения Кианушем Джаханпуром и послом Китая в Тегеране Чаном Хуа. Слова иранского чиновника, что китайская эпидемиологическая статистика является «злой шуткой», были парированы китайским дипломатом, призвавшим «тщательно» следить за информационными брифингами Министерства здравоохранения Китая. Дабы сгладить углы, пресс-секретарь иранского МИД Аббас Мусави назвал Китай «страной — лидером в борьбе с коронавирусом», отдавая должное той помощи, которую Пекин оказал Тегерану в нынешней ситуации. Эта череда высказываний спровоцировала волну негодования как среди простых иранцев, так и в политических кругах. Даже отдельные представители иранского парламента отметили в этой истории признаки растущей «зависимости» Ирана от одного из мировых гегемонов — вопреки идеалам Исламской революции 1979 года, особенно в свете небезызвестной концепции «ни Запад, ни Восток».

Резюмируя вышесказанное, можно утверждать, что коронавирусный кризис становится индикатором предельных возможностей Ирана как в рамках его бескомпромиссного подхода в западном направлении, так и в рамках восточной стратегии как инструмента восполнения пробелов во внешней политике. Несмотря на то, что Исламская Республика неоднократно демонстрировала безразличие к давлению общественного мнения по внешнеполитическим вопросам, сам факт того, что как минимум часть политиков разделяют опасения общества, может подтолкнуть власть к переосмыслению базовых приоритетов их внешней политики. Пока же Исламская Республика, учитывая эпидемиологическую обстановку, приняла решение о временном освобождении тысяч заключённых, в том числе нескольких лиц с двойным гражданством, отбывающих тюремный срок в Иране. Это также может стать поводом для налаживания дипломатических отношений между Ираном и Европой.

В любом случае реальные перемены на внешнеполитическом фронте будут сильно зависеть от того, насколько европейские страны готовы позиционировать себя как независимых от США игроков в иранском направлении. То же самое можно сказать и о перспективах пересмотра Вашингтоном своей иранской стратегии. Основанием для этого может стать либо кардинальное изменение политического курса, либо переформатирование президентской администрации по итогам грядущей избирательной гонки.