Нагорный Карабах: обострение

27 сентября 2020 года вспыхнуло очередное обострение в конфликте между Арменией и Азербайджаном за Нагорный Карабах. Достаточно серьёзное — с РСЗО «Касырга», «Полонезами» и артиллерийскими дуэлями. Баку объявил комендантский час по всей стране и заблокировал доступ к социальным сетям, Ереван разрешил выезд всех военнообязанных только с отметкой от военкомата и объявил мобилизацию — запахло не набегами ротных групп на высоты, как в прошлое обострение, а хорошей такой войнушкой.

Пока мы наблюдаем классический «туман войны» и заявления про 7 освобождённых посёлков, окружения гарнизонов и захваченных генералов, которых доставили в Ереван — несомненно, работа информационных войск сторон. Первые результаты будут видны хорошо если через неделю. Но выводы по горячим следам сделать уже можно. Многие из них будут напрямую касаться и Украины.

Потому что Азербайджан использует высокоточное оружие производства Турции и Израиля, дроны «Байрактар», которые в рамках «Объединённых усилий-2020» поразили десяток учебных целей, купленные в Украине «Смерчи» и модернизированные Т-72, им противостоит та же постсоветская техника. Ну и конечно сложный ТВД — у нас урбанизированный, у Азербайджана горный. У них 300 км фронта — тоже немало.

В рамках статьи мы не говорим о четверти миллиона беженцев, о амбициях Турции и России, о том, кто кочевые племена, а кто покурить вышел, о миллионах азербайджанцев, живущих в Иране, и политических противниках Алиева — о всём том комплексе чисто политических вопросов, приводящих в действие жернова конфликта. Только лишь военный аспект.

В контексте — 30 лет ездить в Минск на переговоры против «быстрого военного решения». Традиционно это «быстрое военное решение» буксует в регионе раз в несколько лет. Одни эксперты говорят о том, что Баку не очень-то и нужны руины сёл и камни с овцами, а нужен враг и консолидация. Другие, что обещать решить проблему НКР по телевизору и идти сквозь минные поля по ущелью — несколько разные задачи.

Первое, что стоит понимать. Карабах с населением в 130 тысяч человек при поддержке 3-миллионной Армении первым напал на 9-миллионный Азербайджан — это несомненно приз специальной олимпиады по пропаганде. Стычки в горах там происходят регулярно, время от времени стороны то вынесут «Осу», то накроют огнём миномётную батарею. Но одно дело — после обострения отработать ствольной артиллерией, а другое — полезть штурмовать посты. Одновременно на 4 направлениях.

Тут ещё надо помнить, что Карабах — это сплошной укреплённый горный район обороны. За 20 лет при помощи камней, мин, бетона и лопаток пехоты там сделали нечто среднее между линией Маннергейма и Тора-Борой. Это не преувеличение. Посты НКР, например, часто выглядят вот так. Амбразуры, перископы, металл и бетонные огневые точки. А фото выше — это Мравский хребет, за который сейчас идут бои (он выше 3000 метров над уровнем моря). Опорные пункты армян чаще всего выше азербайджанских. Направлений, где могут комфортно атаковать танки и БМП, в регионе немного. Поэтому на первые роли опять выходит чугун артиллерии и ноги матушки-пехоты.

Так что поверить, что выключив в 4 часа утра Интернет по всей стране, азербайджанцы начали «контратаку» одновременно на хребет Муров на севере, силами примерно танкового батальона в районе города Агдам, и наступление на южном участке фронта по направлению к Физули сквозь горный ТВД, конечно, тяжело.

Операцию готовили давно, ибо укрепившуюся бригаду в обороне хорошо если могут сдвинуть 2-3 бригады. Причем необходимы горные части и спецназ. Да и стратегически Баку готовился, закупал батареи «Железного купола» и высокоточное оружие в Израиле. Совсем недавно получил турецкие ударные дроны в диком количестве (и как бы не с операторами). Подтягивал логистику и накапливал боеприпасы на грунте. Ведь в первую же ночь были массово применены РСЗО, «Пионы» и 152-мм артиллерия.

Судя по карте, задачи — огневой контроль дорог в Нагорный Карабах, занятие стратегических высот, отодвигание линии боевого соприкосновения глубже в горы подальше от городов и газовой инфраструктуры, коллапс армянских районов обороны и блокада границы с Ираном в случае развития успеха.

В первые же часы азербайджанцам удалось подавить войсковое ПВО НКР — в свободном доступе 10 ЗРК «Оса», поражённых в первые 48 часов боевых действий. Часть в работающем положении, часть в походном буквально выбиты планирующими бомбами в капонирах. Что сказать — Турция стронг, их ударные дроны меняют правила игры уже в третьей войне, хорошие сапоги, надо брать ещё. Кстати, забавный факт — «Осы» при распаде СССР достались только Азербайджану, это уже послевоенные поставки. Через Армению и РФ, а не запасы НКР. Так что ОДКБ придётся раскошелиться для очередных «братушек».

Теперь Еревану нужно перебрасывать поближе те «Буки», которыми защищают АЭС, или «То-М2», либо наслаждаться второй частью Марлезонского балета — работой по управлению, тылу, артиллерийским батареям и лентам снабжения. Судя по поражённым Д-30, двум погибшим полковникам и «камикадзе» дрона по штабу в Шушкенде, эта часть пьесы уже началась. Самые тяжёлые потери, когда противник выигрывает небо, — чаще всего не железо, ведь те же «Осы» и «Стрелы» можно найти на рынке. Самые тяжёлые потери — это подготовленные расчёты, экипажи и офицеры управления, их не продают в любом военторге.

Правда, иметь оперативное преимущество и реализовать его — это две разные вещи. Ибо на 18 бригад Армении и НКР десяток дронов из Анкары ещё погоды не делают, да и запасы планирующих бомб для Сирии, Ливии, Украины, Турции и Азербайджана не бесконечны даже у производителя. Как, впрочем, и пакеты к 30 «Смерчам» (недаром в Баку проявляли интерес к нашей «Ольхе»). А попытки атаковать в лоб танками, тралить мины и использовать в боевых порядках ИМР заканчиваются иногда и так. Это уже армянские успехи. Без кавычек — идёт ожесточенное сопротивление. На севере у хребта также противоречивые данные о контроле, посты могут вполне переходить из рук в руки.

Несомненно продвижение у атакующих есть на юге у Физули и Талыша. Судя по выложенным видео от азербайджанцев, пост был взят без боя, в самом помещении нет россыпи гильз и выстрелов из гранатомётов, нет следов взрывов, остаток аптечек, кровь на матрасах, часть гарнизона явно ликвидирована спящими. А потом уже разгромлена смена на автомобилях «Урал» — тоже работали профи, машины не залиты огнём и не покорёженные, а чётко поражены водители. Скорее всего, штурмовые группы Азербайджана — хорошо подготовленные бойцы СПН. Как итог – два десятка погибших за гору камней и грязи и минус высота у армян.

Всего НКР признала под 200 раненых, около 100 убитых за первые 48 часов — по сути, вышел из строя батальон. Только 10 пораженных «Ос» с пожарами и детонациями — это минус 50 человек расчётов. Азербайджан, пользуясь военным положением и контролем за социальными сетями, не спешит выкладывать списки — они наступают, потери при взломе обороны могут быть тяжёлыми, сокрытие погибших — тоже элемент ведения кампании.

Но оборона НКР не коллапсирует, приходится разгрызать минные поля и штурмовать хорошо укреплённые опорные пункты. Не факт, что в итоге результаты наступления будут сильно отличаться от «Четырёхдневной войны» в апреле 2016-го. Но зато всё чётче видно, что ударные БПЛА и аппараты-камикадзе становятся рычагом обретения преимущества на поле боя. Что наличие «боевых блогеров» и журналистов в боевых порядках в первые часы конфликта критично важны для консолидации общества. Что кровь и пот пехоты, их сапёрные лопатки и мозоли по-прежнему играют первую скрипку даже с ПТРК третьего поколения и тяжёлыми огнемётными системами.

И высокоточное оружие — это не панацея, а большинство армий сегодня — армии одной операции, месяцами накапливающие средства доставки и боеприпасы и тратящие их за неделю активной фазы. А несколько сот управляемых боеприпасов не могут поставить на колени ни крохотный Ливан, ни НКР. Война же всё больше уходит в киберпространство и социальные сети, поэтому любая серьёзная кампания может требовать цензуры и поражения прав граждан. Этот опыт ещё предстоит систематизировать и сделать далеко идущие выводы. Пока же война в самом разгаре, и мы будем пристально следить за происходящим на фронте. Потому что этот конфликт похож на наш, там воюет то же оружие, проблемы в Закавказье у члена ОДКБ вызовут проблемы и у РФ, а Турция, с которой мы ведём совместные проекты в ВПК, уже принимает участие в междусобойчике.