Однажды в Мьянме. Международный вопрос

Между тем, назревает масштабная международная битва за лоббирование той или иной власти в Мьянме. Предстоит определиться, какое именно правительство будет представлять свою страну. Скорее всего, схватка начнётся в ближайшие месяцы, ведь в сентябре запланировано ежегодное заседание Генеральной Ассамблеи ООН.

Нынешний посол Мьянмы в ООН Чжо Мо Тун раскритиковал новый режим, призвав ООН использовать «любые средства, необходимые для искоренения военного переворота». Несмотря на то, что хунта его уволила, дипломат продолжает добиваться признания ООН теневого правительства.

Так поступили многие дипломаты Мьянмы, оставшиеся за рубежом. Они также подтвердили свою лояльность свергнутому демократическому правительству, которое в своё время их назначало.

Существуют различные прецеденты, ведущие к признанию оппозиции законным правительством. Комитету по полномочиям ООН, несомненно, будут напоминать вердикт Генеральной Ассамблеи ООН от 1979 года. Тогда рассматривалась ситуация в Камбодже, где уже свергли красных кхмеров — так затянулось признание правительства в изгнании.

Но этот прецедент (безусловно, противоречивый) можно применить, чтобы лишить режим татмадау доступа к ООН и международной дипломатии. В таком случае, ему будет гораздо сложнее вести Мьянму прямиком к гражданской войне. А вот решающим аргументом должно быть другое обвинение.

Новым лидером Мьянмы был провозглашён генерал-сенатор Мин Аунг Хлаинг. Так получилось, что именно его в своё время назвали ответственным за этническую чистку рохинджа на западе страны. Данные об этом происшествии были опубликованы миссией ООН ещё в 2018 году.

В докладе говорилось, что «высшие военные генералы Мьянмы, в том числе главнокомандующий генерал Мин Аунг Хлаинг, должны быть привлечены к ответственности за геноцид на севере штата Ракхайн (Аракан), а также за преступления против человечества и, в частности, военные преступления».

Таким образом, если хунта не сможет убедить Генеральную Ассамблею ООН в законности своих полномочий, это будет колоссальная победа для теневого правительства. Даже если Китай и Россия попытаются заблокировать этот шаг, что весьма вероятно, возможен компромиссный вариант. Например, попросту оставить место вакантным — и хранить его до тех пор, пока в стране не восстановится демократия.

К сожалению, надежды на скорую реакцию ООН или давление АСЕАН с целью остановить кровопролитные бои слишком нереальны. Да, лозунги врагов татмадау на улицах Янгона так или иначе апеллируют к международному вмешательству. Эти цели можно увидеть на большей половине плакатов, которые держат в руках протестующие. Но ещё никогда протокол не использовался для предотвращения преступлений.

Однако статус, обязывающий ООН защищать местное население, может быть применён к единственной организации, отстаивающей интересы гражданских в Мьянме — этническим вооруженным организациям. Те как раз пытаются предоставить помощь и защиту как простым беженцам, так и представителям национальных меньшинств.

Раз убийства не спешат утихать, а любые действия ООН сразу же блокируются Россией и Китаем, эта идея может иметь особое значение. Мьянма постепенно приближается к гражданской войне. Новый гуманитарный кризис надвигается вдоль тайско-бирманской границы — таковы реалии после того, как несколько самолётов ВВС бомбили деревни в зонах, патрулируемых ЕАО. Лишь Таиланд принял на временной основе три тысячи беженцев — но со временем вернул две тысячи обратно.

Западные аналитики и консультанты по рискам в целом пришли к печальному выводу. Несмотря на храбрость и упорство оппозиции, её борьба обречена на постепенное поражение. Особенно с учётом того, что им противостоит безжалостная военная каста, правившая страной последние 70 лет.

Я помню, сколько дипломатов и аналитиков выражали такое же отношение к требованиям Восточного Тимора о независимости. Мне открыто говорили, что этого никогда не случится. Но к 2000 году произошло именно это. И теперь Восточный Тимор — точнее, уже Тимор-Лешти — стал первым государством, появившимся в XXI веке.

Давние диктатуры в Индонезии и на Филиппинах также были свергнуты сочетанием «народной власти» и других факторов.

В случае с Филиппинами свою роль сыграло дезертирство генерала Фиделя Рамоса. Так было ускорено падение диктатора Фердинанда Маркоса. Затем США устроили полноценный эндшпиль. Маркос и его семья были вывезены из Манилы на американском вертолёте. Проблема решилась.

Ясно, что такой подход не сработает в случае с Мьянмой. Однако переход более 600 полицейских на сторону протестующих — одно из многих свидетельств в пользу того, что деморализация может происходить рядом с жестокими репрессиями.

Да, за два месяца борьбы повстанцы, несмотря на массовые бойкоты и успешную забастовку, всё ещё не свергли один из самых прочных вооружённых режимов в Азии. Но они добились настоящей международной изоляции. Теперь тот барахтается в трясине, созданной собственным военным переворотом.

Никто не знает, есть ли в стране военные, наслаждавшиеся открытостью Мьянмы и экономическим ростом последнего десятилетия. Возможно, они остались при своём мнении — и теперь буквально кипят, скрывая свой гнев. Но рассчитывают ли они наиболее подходящий момент для присоединения к революции — не скажет никто.

Каким будет финал в Мьянме? Судить слишком рано. Но давайте не будем забывать, что история уже не раз учила нас не рассчитывать на голословную решительность. Будь то в Мьянме, на Филиппинах или даже в Тиморе-Лешти.