Преемник Си. Адаптация
В отличие от многих предшественников, Си умеет быстро адаптироваться и учиться на любых ошибках. Это хорошо проверяется на том, как Китай боролся с распространением коронавируса.
В январе 2020 года высшее руководство оставалось без данных — учёные работали три недели, чтобы определить хотя бы степень угрозы и ключевые риски. Однако затем КНР почти сразу перешла к относительно успешному сдерживанию заболевания.
Всё это время власть следила за оценками специалистов здравоохранения, чтобы добиться максимальной эффективности.
Осторожность проявлялась и в других отраслях. Примерно в то же время государственный аппарат провёл обширные консультации относительно новой пятилетки и других документов (как партийных, так и общегосударственных). В результате их составляли при поддержке 70 тысяч технических специалистов.
Потому вопрос о возможном кризисе преемственности лучше задавать под другим углом. Что может сделать Си в то время у власти, которое ему осталось физически?
В теории, можно обеспечить здравое управление по наиболее острым ситуациям в сфере социальной и политической стабильности. И это несмотря на не самое человечное отношение Цзиньпина к национальным меньшинствам вроде уйгуров.
Однако в рамках этого сценария Си может остаться при власти до 2027 года — тогда пройдёт XXI съезд КПК. И к тому времени явно хватит ресурсов завершить наиболее сложные преобразования что в партийном разрезе, что в военном, что в правительственном.
Экономический рост также гарантирован — если понимать, что он умерен (иначе не добиться качества).
Внешняя политика также даёт плацдарм для разгона. Никто не мешает руководству КНР наконец-то снять напряжение в отношениях с американцами, достигнув компромисса по торговым разногласиям.
Перед вами не только экономический процесс. Именно так предотвращается трансформация бытовых вопросов топ-государств в военный конфликт.
Невозможно с точностью определить, что ждёт Китай в будущем. Но если всё пойдёт по пути меньшей эскалации, НОАК окончательно утратит шанс повлиять на политику высшего руководства страны — вероятность будет наименьшей за последнее время.
А уже в 2022 году пройдёт ХХ съезд Компартии. Было бы логично допустить, что на нём Си может назначить преемника: пускай хотя бы на перспективу.
Всё-таки чёткость с именем сменщика позволит отправить его на высокий пост уже в 2024 году — например, назначить заместителем главы Центральной военной комиссии. Так новая ставка КПК получит опыт управления военными делами, и к 2027 году будет полностью готов сменить Цзиньпина.
Если возникнут небольшие проблемы, бюрократия справится и с ними. Си никто не мешает возглавить военную комиссию, чтобы подстраховать новичка во главе КНР. Такой поворот также нельзя исключать: на стороне нынешнего кормчего выступает уже полученный опыт работы в этом органе.
Но есть и другой сценарий. В его контексте прослеживается ограниченный, но всё же провал политики текущего руководства. А любой экономический спад, особенно вызванный бесхозяйственностью, способен привести к разногласиям.
И тогда вполне логично, что раскольники припишут ошибки Си и его сторонникам, и тогда в ход пойдут совсем другие аргументы.
Припомнят снятие временных ограничений на два срока при власти. То же самое произойдёт с сознательным отказом от принципов коллективного лидерства. Конечно же, при минимальном кризисе можно давить на становление культа личности высшего руководства страны. Как раз такие претензии превращают любые обсуждения в полноценную критику.
А главное — поведение Цзиньпина впишется в рамки отступления от норм, установленных ещё Дэн Сяопином. Тех правил, которые прописывались во избежание управленческого провала.
Именно потому любая катастрофа слишком опасна для Си и его сторонников. Если допустить оплошность, шквал критики обрушится и на коррупционные аспекты.
Например, отсутствие правовой процедуры в надлежащем виде. Отсутствие полноценного контроля над надзирательными органами. Нежелание власти допускать ошибки, что выражается в неисполнении некоторых служебных обязанностей.
Чем чреват второй сценарий, иллюстрирует судьба Хуа Гофэна, правившего в Китае с 1978 по 1980 год. Поначалу его критиковали за серьёзные ошибки, однако НОАК влияла на борьбу за власть лишь минимально. Тем не менее, руководство рухнуло, когда его осечки восприняли как серьёзные распри.
Подумайте и ответьте: помогло ли Гофэну руководство в Центральной военной комиссии? А пост соратника (Ван Дунсин) в силовых ведомствах? Нет, никого это не выручило.
Если вы знаете понятие «игра с нулевой суммой», в которой победитель получает всё, в современном Китае власть построена на его полной противоположности. Если ты проигрываешь, всё равно получишь какую-никакую выгоду. Гофэн утратил перспективы на высокие посты, но сохранил должность замглавы партии и члена постоянного комитета Политбюро.
Здесь опальный чиновник продержался больше года. Ещё он до самой смерти оставался членом Центрального комитета партии.
А теперь смотрите. Многовековой опыт человечества намекает, что в условно-ленинских режимах недостаёт примера настолько вопиющих военных переворотов. Аналитики расходятся в своих мнениях относительно происходящего.
Но на мой взгляд, свою роль играет именно отсутствие безопасности для лидера. А исходит оно из их ограниченного контроля над вооружёнными силами.
Тут хочешь не хочешь буквально приходится строить некое подобие эффективности гражданского управления. А оно, в свою очередь, помогает снять с государства напряжение, ведущее к серьёзным политическим и социальным кризисам, в результате которого военные вмешаются в гражданскую жизнь.
Хантингтон сводил это к термину «объективного контроля». Чтобы вооружённые силы оставались на месте — выполняй свои задачи.
Сейчас легко предполагать, что сразу после смерти (или наступления полной недееспособности) Си Цзиньпина Китай сразу же накроет кризис преемственности. Такое уже случалось в 1976 году, когда умер Мао.
Но давайте судить объективно. Си действительно сконцентрировал в своих руках значительные полномочия. Но его контроль над бюрократией и военными несравнимы с монополией на власть, которая была у Мао.
Потому, безусловно, смерть Си окажет на КНР большое влияние. Просто не надо преувеличивать.
У самурая нет цели, есть только путь. Мы боремся за объективную информацию.
Поддержите? Кнопки под статьей.