Освобожденные бойцы «Азова» дали пресс-конференцию: о чем говорили

Женщина, имя и военное удостоверение которой ФСБ опубликовала в своем отчете по расследованию теракта против дочери русского пропагандиста Александра Дугина Дарьи, не имеет никакого отношения к полку «Азов» и никогда не принадлежала к нему.

Об этом освобожденные из плена бойцы «Азова» рассказали на пресс-конференции сегодня, 22 августа. Кроме того, об этом говорится в заявлении полка в Telegram.

О Дугиной

«Так называемый документ, которым спецслужбы России пытаются довести причастность "Азова" к подрыву авто Дарьи Дугиной, на самом деле является не более чем очередной "визитной карточкой Яроша". А сам теракт — это подготовка к "трибуналу" над "азовцами". Ведь таким образом Россия подогревает общественное мнение своих граждан к "необходимости" такого судилища», — гласит заявление.

«Азов» подчеркнул, что категорически осуждает это незаконное судилище над украинскими военными, и призвал всех, в чьих силах это остановить, сделать все возможное, чтобы так называемый трибунал не состоялся.

О Красном Кресте

Бойцы рассказали также о бездействии Красного Креста и международных организаций по поводу пребывания украинских военных в плену

Украинский защитник Денис Чепурко (позывной Манго) так описал ситуацию, которая сложилась после того, как 16 мая из «Азовсталі» в Мариуполе военнослужащих привезли в оккупированные Новоазовск и Еленовку: «Они (Красный Крест — ред.) заходили в автобус, давали листовки и спрашивали, кого мы хотим предупредить: родных или государство. И больше представителей Красного Креста мы нигде не видели».

Видео: Espreso

Владислав Жаворонок (позывной Википедия) к этому добавил, что после попадания на подконтрольную Украиной территорию он узнал, что Красный Крест заявлял, что контролирует условия пребывания украинцев бойцов в плену, хотя доступа к месту, в котором они находились, не имел.

«Я не понимаю, как они могут что-то говорить о наших условиях содержания, если у них нет контроля», — сказал он.

О давлении, пытках и издевательствах

Воины отметили, что русские относились к ним более предвзято, чем к другим военным гарнизона Мариуполя.

«Была разница между тем, "азовец" ты или морской пехотинец, или представитель другого подразделения из гарнизона "Мариуполь". "Азовцы" были для них более интересными — на допросах относились хуже, задавали больше вопросов по командованию. Возможно, это связано с тем, что нас "рисуют" преступниками и в первую очередь — среди своего же населения», — сказал Жаворонок.

Он добавил, что русские задавали очень много провокативных вопросов.

«Я переживаю за своих друзей, самое тяжелое для меня — гибель тысяч гражданских людей в Мариуполе и по всей стране. То, что они пытаются привязать наши действия к гибели гражданских, меня беспокоит. Почти 100% они будут использовать это на этом своем фейковом "судилище"», — подчеркнул боец.

Он рассказал о допросах, пытках и отсутствии лечения в плену (русские поместили его в 15 больницу в Донецке).

«Давление было в первую очередь психологическое. Россия не давала никакого доступа к связи с родными и окружающим миром. Психологическое давление обосновывалось: "Вы никому не нужны, вы проигрываете в этой войне и вообще некуда вам звонить". Это уже нарушение международных конвенций», — описал боец.

«Лично на своем примере скажу, что допросы у меня были еще до того, как я стал получать антибиотики после ампутации конечности. Поэтому лечением это назвать тяжело», — добавил он.

Были и другие издевательства и пытки: «кому-то иглы вставляли в рану, кого-то пытали водой. Некоторые ребята не получали достаточного лечения вследствие либо недостаточного количества медикаментов у противника, либо недостаточного количества знаний, как лечить конкретного бойца нашего».

Некоторые тяжелораненые находились в Еленовке.

«России нужен был какой-то факт, что нас как-то лечили, но фактически это не было лечение, это было сохранение жизни, чтобы мы дожили до момента, когда нас, возможно, обменяют. Для России также необходим факт, что они лечат, будто они могут нас вылечить. Даже когда сторона противника не могла помочь нашему раненому, она не обращалась за помощью. Они никому не говорили, что у них нехватка медикаментов. Поэтому мы получали самый минимум этих медикаментов, а иногда не получали необходимые», — сказал Википедия.

Читайте также

• В ночь на 29 июля русские обстреляли колонию в Еленовке, где содержатся украинские военнопленные, в том числе защитники «Азовсталі». ВВС тогда сообщала, что погибли более 50 человек, еще 75 получили ранения.