Жалость как гибридное оружие

Помните скандал с отправкой россиянами на Евровидение девушки с инвалидностью — Юлии Самойловой, которая, однако, гастролировала в оккупированном Крыму? Давайте проанализируем его как информационную операцию.

Мы в Украине уже привыкли к тому, что Россия не сковывает себя какими-либо рамками, если речь заходит о дискредитации Украины. Для этого она не гнушается с особым цинизмом использовать общественно чувствительные вопросы, прикрывая этическими категориями информационные операции. Самый яркий пример тут — попытка послать певицу с инвалидностью Юлию Самойлову для выступления на Евровидении-2017 в Киеве при понимании того, что её не пустят из-за выступления в Крыму. Так и произошло.

Эта попытка сформулировать на самом деле правовой вопрос в категориях этики вроде как должна была заставить рядового украинца задуматься, а не в репрессивном ли государстве он живёт, а европейцев — ту ли сторону конфликта они поддерживают. Но из-за недалёкости российских пропагандистов что-то пошло не так.

Евровидение-2017

Напомним причину отказа Самойловой. В 2015 году она въехала в аннексированный Крым через территорию России для выступления в Керчи. Это запрещается законом Украины «Об обеспечении прав и свобод граждан и правовом режиме на временно оккупированной территории Украины» от 6 мая 2014 года. Согласно ему, иностранцы могут пересекать границу только по специальному разрешению через контрольные пункты въезда-выезда. Самойлова этот закон нарушила.

Тут даже не важна её политическая позиция, которая тоже могла бы стать причиной запрета на въезд — российская певица поддержала российскую аннексию Крыма и продвигала месседж о дружбе «братских народов» вместе с прокремлёвскими артистами. Всё гораздо проще, о чём скажет любой студент младших курсов юрфака — нарушена норма, озвученная в диспозиции, вследствие чего применяется санкция. Но Россию не интересовала юридическая сторона вопроса, ведь не было дискуссий о чём-то в стиле — «неправовой характер этого закона». Задача ведь была совсем другая — поднять максимальный вой по поводу нарушения прав человека Украиной, акцентируя внимание на инвалидности Самойловой.

Как отмечал Павел Казарин в статье для «Крым.Реалии» по этой ситуации, Россия отправила девушку с инвалидностью в Киев лишь для одного — создать скандал. Прекрасно понимая, что украинское законодательство не позволяет Самойловой пересечь границу из-за её выступления в Крыму, Кремль тем самым ярко демонстрировал свою готовность использовать вроде как моральные вопросы для раскалывания украинского общества.

Складывается впечатление, что подготовка к этому скандалу началась ещё за несколько месяцев до самого песенного конкурса. 4 марта в выпуске «Минуты славы» выступление танцора с инвалидностью Евгения Смирнова — у него ампутирована нога — раскритиковали сидевшие в жюри Владимир Познер и Рената Литвинова. Познер назвал отсутствие у танцора ноги «запрещённым приёмом», мол, в такой ситуации сказать ему «нет» невозможно. Литвинова пошла ещё дальше, назвав Смирнова «ампутантом» и посоветовав ему «пристегнуть ногу, чтобы инвалидность была не так очевидна».

Эту ситуацию можно было бы расценить как показатель деградации российских шоу, не больше. Если бы не одно но. 31 января со ссылкой на кремлёвский Life.ru росСМИ сообщили, что дирекция «Первого канала» одобрила Александра Панайотова в качестве представителя РФ на песенном конкурсе. Даже в шорт-листе возможных конкурсантов Самойловой не было, как и упоминаний о каком-то её участии в конкурсе, вплоть до 12 марта, когда объявили о её поездке в Киев. Всё это даёт повод считать, что шоу, разыгранное Познером и Литвиновой, — «превентивный вброс», чтобы подорвать последующую дискуссию о том, что «Россия давит на жалость».

22 марта СБУ заявляет о запрете въезда Самойловой в Украину, что ожидаемо вызывает бурю возмущения в российских медиа. StopFake тогда же сделал подборку наиболее ярких реакций российских СМИ, госорганов и известных персон. Вот, например официальный комментарий российского МИДа по поводу запрета въезда Самойловой:

«Нынешние украинские власти в очередной раз подтвердили свой образ режима, зараженного русофобской паранойей и националистическими комплексами.

Запретив по линии СБУ въезд на Украину представительнице от России на «Евровидение-2017» Юлии Самойловой, Киев, видимо, не на шутку испугался хрупкой девушки. Тем самым он не только продемонстрировал свою политическую ущербность и слабость, но и подлинное отношение к так называемым европейским ценностям. На первом месте у него оказалась не забота о проведении на достойном уровне песенного, подчеркнем, песенного конкурса «Евровидение», а желание превратить любое событие с участием Украины в политизированный антироссийский шабаш».

Дошло даже до написанного с ошибками письма главы European Broadcasting Union (EBU) на имя Гройсмана с угрозой исключить Украину из «будущих мероприятий» организации, если СБУ не передумает насчёт Самойловой. Что, впрочем, никакого эффекта не имело.

Интересно, что тему прав человека тут в основном затрагивали люди из российского шоу-бизнеса — продюсер Иосиф Пригожин и Яна Рудковская. Первый говорил, что нужно перестать участвовать в «Евровидении», и сетовал на европейскую толерантность, которой «бородатая женщина важнее человека в инвалидной коляске»; вторая заявила о нарушениях прав человека и о необходимости подать иск в Европейский суд по правам человека.

Для целостности своего нарратива о «шансе для хрупкой девушки» Россия решила повторно отправить Самойлову на Евровидение-2018 в Лиссабон. Любые вопросы насчёт мотивации этого сняла сама Самойлова в интервью на YouTube-канале «The Люди». Она говорила о том, что уже в 2018 году «никто из её команды не рассматривал возможность победы в музыкальном соревновании» и в 2017 её выбрали на «Евровидение» «не просто так»: «Им нужен был персонаж с определёнными качествами... или недостатками, не знаю, как сказать». Также она сказала, что «Первый канал» сэкономил на её номере для Евровидения-2018, и заявила, что подготовка к выступлению проходила «спустя рукава», а многие вопросы приходилось решать ей самой.

Финальным аккордом во всей этой драме с Самойловой можно считать её заявление 5 сентября из аэропорта «Шереметьево» о готовности эмигрировать в Европу. Конечно же, в интернете тут же разгорелось невиданное полыхание (видео с заявлением набрало 302 тыс. просмотров, тогда как публикация на «РИА Новости» — 335 тыс.)

Позже выяснилось, что Самойлова сделала это, чтобы привлечь внимание к проблеме матери, ребёнок которой страдает от той же болезни, что и сама артистка. Но российское общество успело показать свою толерантность, включая один из главных рупоров российской пропаганды — «РИА Новости», который не побрезговал выставить негативные комментарии ноунеймов по этому поводу, хоть и привели пару позитивных:

Более красочной черты под историей использования девушки с инвалидностью в корыстных целях российской пропаганды сложно было бы придумать.

Мораль

Случай с Самойловой — один из примеров того, как Россия использует тематику культурного обмена и посещения Украины российскими артистами для распространения пропаганды. Даже на фоне успехов нашей группы KAZKA и в целом оккупации российской поп-сцены украинскими исполнителями, украинцы продолжают потреблять большое количество российского контента, о чём свидетельствует хотя бы последняя статистика поисковых запросов в Google. И вряд ли эта ситуация изменится в обозримом будущем. Потому было бы наивно предполагать, что Россия не хотела бы воспользоваться таким широким полем для манипуляций, как визиты этих артистов в Украину для проведения концертов.

Сразу нужно сказать, что не стоить строить из украинских гастролей Монеточки, Гречки или Оксимирона глобальный заговор РФ по влиянию на умы украинцев. Тут вопрос в другом, и касается он конкретной категории исполнителей — тех, кто открыто высказывал антиукраинские месседжи либо же посещал Крым. Игнорирование фактов нарушения ими законов в виде дальнейших пропусков на территорию Украины не свидетельствовало бы ни о чём другом, кроме как о слабости нашего государства. Не в абстрактных категориях, которые использует та же российская пропаганда в стиле «можем повторить», а вполне конкретных, которые употребляет, например, Френсис Фукуяма. И неспособность применить государственное принуждение для ограничения въезда таких людей — это выбор в пользу реального соответствия российскому нарративу «Украина — failed state» вместо явно не работающего нарратива нарушения прав человека. То есть, де-факто — подыгрывание России в её же пропагандистской игре.

Как, опять же, писал Казарин, такие запреты — «это о выработке условных рефлексов: выступление на оккупированных территориях чревато отменой гастролей в Украине; ведение бизнеса в Крыму — попаданием под санкции; нарушение украинских законов — ответными мерами со стороны Киева».

В чём ещё история с Самойловой оказалась полезной для нас, так это в понимании неспособности российских пропагандистов выйти за рамки собственного восприятия мира. Изначальная установка на апелляцию к правам человека и инвалидность певицы, которая должна была разжалобить инклюзивных европейцев, не сработала бы, даже если б роспропаганда раскручивала этот сюжет по всем своим каналам 24/7. По одной простой причине: основа существования современных западных демократий — это верховенство права и равное отношение ко всем с формально-юридической точки зрения. Потому для европейцев один лишь факт нарушения закона/правила — это уже достаточное основание не обращать внимания на искусственную слезливость истории.

Примерно так же, как это было в истории с отстранением паралимпийской сборной России от Рио-2016. Тогда Международный паралимпийский комитет (МПК) не допустил к играм всю команду из 267 российских спортсменов, независимо от того, употреблял ли конкретный атлет допинг или нет. Причину такого подхода объяснил президент МПК Эндрю Парсонс: «То, что было обнаружено, это не какое-то мелкое нарушение обязательств. Это — хорошо спланированная атака на репутацию спорта».

Кроме того, случай с Самойловой хорошо демонстрирует отношение российского государства к людям с инвалидностью и его отрицание инклюзивной политики. Яркий пример того, как бесчеловечное отношение проецируется властью через культуру, дабы даже не было запроса на такие западные «проявления слабости» — отвратительнейший фильм «Временные трудности». Конечно же, профинансированный государственным Фондом кино. И дело даже не в Охлобыстине, который сыграл там главную роль отца-изверга, пытающегося мотивировать своего сына с ДЦП не иметь ДЦП посредством бросания на произвол в лесу. Дело в самом концепте: мол, для русского человека нет объективных врождённых проблем, к которым общество должно проявлять сочувствие и толерантность, есть лишь мало усилий для их преодоления.

Может ли страна, поддерживающая на государственном уровне такой культурный продукт, высказывать какие-то моральные оценки? Вопрос, скорее, риторический.