Средневековые мечты Путина

Примечание редакции. Ничто изложенное для нас не в новинку. Но представьте глаза американцев и европейцев, читающих эту колонку Дины Хапаевой, профессора Технологического института Джорджии, на Project Syndicate. Взгляд через цивилизационный разлом.

Пока в мире демонтируют памятники тиранам, Россия воздвигает статуи знаменитым средневековым деспотам. Понимание причин этого «возрождения Средних веков» проливает свет на современную российскую политику.

В октябре 2016 года, с одобрения министра культуры России Владимира Мединского, в городе Орле был открыт первый в истории страны памятник Ивану Грозному. Месяц спустя Владимир Жириновский, лидер ультранационалистической Либерально-демократической партии России, призвал к переименованию Ленинского проспекта в Москве в шоссе Ивана Грозного. А в июле этого года президент Владимир Путин сам почтил этого тирана, сделав — ложное — заявление, будто «ещё не известно, убивал он своего сына или нет. Многие исследователи считают, что никого он не убивал вообще».

Большинство историков согласны с тем, что Иван вполне соответствовал данному ему прозвищу: он не только убил своего сына и других родственников, но и создал опричнину — государственную репрессивную систему, терроризировавшую Россию с 1565 по 1572 годы. Он также привёл Россию к поражению в Ливонской войне; его дурное правление способствовало наступлению Смутного времени и колоссальному запустению страны.

Современный культ Ивана Грозного начал создаваться Иосифом Сталиным. А в середине 2000-х годов российская партия «Евразия», политическое движение во главе с профашистским мистиком Александром Дугиным, начала позиционировать Ивана Грозного как лучшее воплощение «аутентичной» российской традиции — самодержавной монархии.

«Евразийство» Дугина призывает к «новому средневековью», в котором всё немногое, что осталось от российской демократии, будет заменено обществом сословий. В идеальном будущем Дугина в страну вернётся средневековый социальный уклад, будет восстановлена империя, а православная церковь получит контроль над культурой и образованием.

Движение евразийцев было маргинальным в 1990-х, но оно обрело значительную популярность в последние годы, поспособствовав формированию так называемого «Изборского клуба», объединяющего крайне правые силы России. Несколько раз Путин упоминал евразийство как важную часть российской идеологии; он даже назвал его фундаментальным принципом «Евразийского экономического союза», быстрорастущей торговой зоны, которая включает несколько бывших республик СССР.

Евразийство стало площадкой, на которой смогли объединиться ультранационалистические группировки. И оно привлекло новые легионы поддержки символам террора — Ивану Грозному и Сталину.

Главными среди них стали члены партии «Евразия», которая считает политический террор наиболее эффективным инструментом государственного управления и призывает к «новой опричнине» — антизападной, евразийской консервативной революции. По мнению Михаила Юрьева, члена политсовета «Евразии» и автора утопического романа «Третья империя», опричники должны быть единственным политическим классом, а править они должны, опираясь на страх.

Иван Грозный — не единственный средневековый рудимент, возрождаемый сейчас в России. Возвращается и культурный словарь. Например, в обыденную речь вернулось слово «холоп», имеющее значение «раб, крепостной», — этот лингвистический регресс сопровождается тревожным ростом современного рабства в России. По данным «Глобального индекса рабства», более миллиона россиян сейчас находятся в рабстве тех или иных форм — в строительной отрасли, армии, сельском хозяйстве, а также в сексуальном рабстве. Более того, есть те, кто с удовольствием называют сами себя «современными баринами».

Даже российские официальные лица отзываются о крепостном праве одобрительно. Валерий Зорькин, председатель Конституционного суда, написал в «Российской газете», официальном органе правительства, что крепостничество было «главной скрепой» России. Ещё один средневековый термин — «люди государевы», что переводится как «слуги его величества», стал популярен среди высокопоставленных бюрократов.

Ностальгию по крепостничеству дополняется желанием вернуть самодержавие. Видные российские интеллектуалы, в том числе кинорежиссёр Никита Михалков, журналист Максим Соколов и священник Русской православной церкви Всеволод Чаплин, призывают к коронации Путина, а петиции в поддержку этой идеи набирают подписи в интернете. Показательно, что протесты против путинского режима в 2012 году интерпретировались не только как протесты против Путина, но и как протесты против общественного порядка, о котором мечтают евразийцы.

Молчаливая поддержка Путиным евразийской концепции неосредневековой России апеллирует к историческим воспоминаниям о сталинизме. По мнению Дугина, Сталин создал Советскую империю, и, как и Иван Грозный, он «выражает дух советского народа, советского общества». Неудивительно, что памятники Сталину тоже стали появляться в российских городах.

Истоки нового средневековья коренятся в ностальгии по общественному строю, основанному на неравенстве, кастах, кланах и терроре. Прославление исторических деспотов является следствием поддержки этих радикально антидемократических, несправедливых ценностей. Для современных почитателей Ивана Грозного прошлое является прологом.

Перевод Виктора Трегубова.