Порошенко vs. Гройсман

Прибежали в избу дети,

Второпях зовут отца:

«Обманул нас Фукуяма —

Нет истории конца».

Современный ответ А. С. Пушкину

Владимир Владимирович, добро пожаловать. Снова.

С прошедшим вас! Мы знаем, что вы прочитаете.

Эта статья является продолжением статьи «Омелян vs. Бальчун» и в некоторой степени «Простой секретарь» и «Выходы из тупика».

Мы могли бы назвать статью «Винницкое Дерби» и долго рассуждать о том, как проблемы становления парламентской демократии раз за разом вызывают в Украине конфликт между премьером, Радой и президентом, но всё это уже описано в статьях «Альтернатива диктатуре? Диктатура альтернатив?» и частично «Диктатор для коррупционеров».

Вместо этого мы расскажем и на практическом примере покажем, как именно конфликт «Омелян vs. Бальчун» превратился в конфликт «Порошенко vs. Гройсман». И что нас в связи с этим ждёт. Посмотрим, так сказать, снизу на проблему.

Начнём.

Сейчас как-то все уже забыли, что в момент своего назначения Гройсман воспринимался исключительно как человек Порошенко и был символом узурпации, стагнации, коррупции и всяких прочих вещей, которыми мамы, далёкие от современных педагогических веяний, продолжают пугать непослушных детей. Теперь Гройсман многими уже воспринимается как отдельная от президента фигура, а некоторые даже считают его великим реформатором и антикоррупционером (дословно «последняя опора реформ»).

Блестящая игра, Владимир Борисович, но, к сожалению, у нас память всё-таки чуть-чуть получше, чем у аквариумных рыбок.

Изменение пиар-имиджа Гройсмана было запланированной стратегией и произошло не просто так. Как уже была сказано, превращение премьер-министра в самостоятельную фигуру — неизбежный процесс, который определяет сама конструкция украинской системы государственной власти.

В рамках становления как политической фигуры Владимиру Борисовичу мало было откреститься от БПП (которая и посадила его в кресло премьера). Кроме всего прочего, нужно было обеспечить себе три вещи:

• социальный капитал;
• финансовые возможности;
• политические связи, которые останутся после отставки.

С социальным капиталом всё просто. Мордастенький мальчик с авторитарными замашками и без высшего образования для рядового избирателя всегда останется продавцом мандаринов на рынке своего папы. Типаж Гройсмана может у нас в стране вызывать симпатию только в том случае, если он активно говорит о реформах и ругает коррупцию. Собственно, кейс, много раз испытанный до Владимира Борисовича, так что тут выбор не велик. При этом мы не хотим принизить хозяйственные (или какие ещё) заслуги Гройсмана. Они были, но оценить их смогли только жители Винницы. А Украина побольше Винницы размером.

Так что либо мандарины, либо ругать коррупционеров.

Однако мало ругать коррупцию — нужно отчитываться о реформах, ну или хотя бы о планах реформ, если с самими реформами не густо.

Пункт второй плана — финансовые возможности. И речь не о том (не столько о том), чтобы именно банально украсть. Оперирование государственными монополиями позволяет формировать и схлопывать рынки. Речь о том, как  банальная коррупция на тендерах превращается в высокую политическую магию.

И именно формирование рынков и позволяет обзавестись политическими связями, многие из которых сохраняются после отставки. Потому что для контроля потоков надо насытить структуры своими людьми, переписать нормативку и правила, выбить конкурентов и т. д. Всё это потом не меняется в один день одним волшебным указом и кое-какое время продолжает работать, принося прибыли исполнителям (и политические дивиденды организаторам). Кроме того, Гройсману были интересны сильные локальные или региональные политики, которые находятся в другой вертикали власти и продолжат получать бенефиты даже в случае его отставки.

Ну и самое главное, Гройсману, в общем-то, выгодно создать ситуацию, при которой его нельзя отправить в отставку, даже если в процессе становления себя как самостоятельной фигуры пересечёт черту, которую все остальные игроки посчитают красной. Потому что он неизбежно пересечёт черту, а отчитывать о планах будущих «хрустальных» реформ надо стабильно и регулярно. Или рейтинг полетит вниз, как у Саакашвили. Кстати, кейс Михо мы ещё часто в этой статье будем вспоминать, потому что Гройсман взял из арсенала Михо всё самое эффективное.

В апреле истекает «неприкосновенный» год Гройсмана, а он так уже всех достал (прощупывая цели для атак), что с большой долей вероятности можно ожидать, что Рада отправит его в отставку. При условии, что будет действующей.

То есть Гройсману нужно было создать ситуацию, когда даже Порошенко не сможет его снять. А это значит, что Гройсману было бы неплохо в процессе своего становления развалить коалицию. Не просто давить на то, что большинства нет, а создать ситуацию, когда все ключевые игроки не доверяют друг другу из-за невыполнения своих обязательств — и Рада уходит на перевыборы. Тогда Рада его не может снять, он становится вечным и.о. до следующих выборов и формирования новой коалиции. И на выборы он уйдёт уже на гребне антикоррупционной волны с кейсом «непризнанного реформатора». Тут тебе и немалый ресурс, и пиар.

Глобально этот план самозащиты Гройсмана противоречит цели, которую сама АП устами Сони Кошкиной открыто озвучила для всей страны — сохранение управляемости и поэтапный ползучий захват всех рычагов власти.

Конфликт был неизбежен, началась мобилизация армий, потянулись обозы — осталось выбрать поле боя.

Звёзды сошлись на одном министерстве. Точнее, на паре-тройке, но самым главным было одно.

Как вы понимаете, пирог поделен давным-давно и получение финансовых возможностей сопряжено с риском лавинообразного обострения конфликта. Лавина негатива могла сойти до того момента, когда Гройсман уже чувствовал бы себя в конфликте комфортно, а потому направление основного удара надо было выбирать крайне тщательно.

А значит, переделить пирог можно было только за счёт доли «Народного фронта». Смотрите, тогда ещё свою БПП и президентских Гройсману было трогать нельзя — сразу по носу получил бы. Маленькие партии и игроки старательно и отчаянно охраняют свои маленькие ниши, так как не имеют никаких альтернатив быть представленными в управлении государством (именно потому Насиров непотопляем). В случае атаки такие силы могли бы пригрозить демаршем в коалиции, что опять бы вызвало более быструю реакцию, а Гройсману нужно было время для развёртывания своих порядков и подхода подкреплений.

Кроме того, постепенно наращивающая темп, атака на НФ может в будущем выполнить главную цель Гройсмана — привести к выходу НФ из коалиции (или его расколу). Атакуя НФ, можно создать ситуацию, когда нового премьера нельзя назначить до новых выборов. К тому же такая атака могла спровоцировать президентских (заинтересованных в сохранении коалиции) нанести по Гройсману удар первыми, дав ему возможность изобразить себя жертвой.

Логика и действия Гройсмана здесь описаны так подробно, чтобы вы понимали его мотивацию. У нас есть тренд всё объяснять коррупцией, но сейчас в первую очередь речь идёт о политической игре.

Несмотря на то, что вначале так много про Гройсмана, сам локальный конфликт в его нынешнем виде сформировал не Гройсман, а министр транспорта Омелян. Сформировал, допустив ряд тактических ошибок и пару стратегических.

Как вы помните, именно министр Омелян был против Бальчуна во время голосования на конкурсе. Омелян уже тогда ощущал, что поляк будет крайне неудобной мишенью для критики и, соответственно, не самой лучшей фигурой с точки зрения управляемости. Эта ошибка была тактической, однако именно тогда Бальчун стал искать возможности прыгнуть через голову Омеляна.

И прыгнул. Прямо в тёплые объятия Владимира Борисовича.

Мининфраструктуры уже было выбрано командой Гройсмана как основная цель. Огромные финансовые потоки, УЗ, порты, дороги, свои собственные локальные политики вокруг, выход на бизнесы крупных политических игроков, возможность реформировать убитую структуру до морковкиного заговения, бороться с безумной коррупцией (желательно не там, где потоки) и «загонять» кредиты на инфраструктуру. Вещь в себе. Кроме того, чтобы создать образ реформатора, Гройсман был готов поддержать ещё проекты реформы в МОЗ и МЭРТ, даже не интересуясь сроками их выполнения или реалистичностью. Главное — пиар; до времени, когда будет реализовано хоть что-то, всё равно не досидеть.

Кейс Саакашвили по-прежнему актуален, да. Особенно, если ты застраховался от отставки.

Но только Мининфраструктуры выбивало три из трёх, необходимых Гройсману. Тут тебе и рассказы, как премьер борется с портовой и дорожной мафией, и обещания космических реформ во всех сферах, и планы по развитию того и этого. И финансовые потоки, до которых так хотел добраться «Народный фронт». И политики, которые уже десять лет сидят на этих потоках и ищут себе прикрытие.

Да, речь о тех самых условных Дубневичах (смотрите, как схемачи открыто вписались в конфликт на стороне антикоррупционера Балчуна), которые серьёзно монополизировали заказ вокруг УЗ. Как я уже говорил, это не банальная коррупция, это уже высокая магия. ProZorro не сильно поможет от условных Дубневичей, поскольку их монопольное положение обусловлено тем, что за 10 лет они уничтожили всех конкурентов, прописали под себя систему сертификации и нормативку, поставили своих экспертов везде, где только удалось, создали сеть частных и лицензионных контор и т. д. и т. п. Исправление указанной ситуации потребует не намного меньшего времени. А до этого понятно, что условные Дубневичи будут иметь заказики.

Коррупция или магия состоит не в том, что кто-то ворует на тендерах. Коррупция состоит в том, что какие-то рынки создаются, а какие-то — схлопываются, не на уровне тендеров, а на уровне стратегии. Магия — это выбирать, что ты будешь делать — менять рельсы или вагоны. Потому что рельсы и вагоны — это разные люди. А если менять вагоны, то менять пассажирские или товарные? Вот тут кроется поиск интересов, локальной политической поддержки, и вот что значит контроль финансовых потоков — вопрос состоит в том, кого надуют из бюджета. А по ProZorro или по тендерному комитету всё пройдёт красиво, можете не сомневаться.

Кстати, это же объясняет, почему экспат, реформатор и антикоррупционер Бальчун работает с теми же «прокладками» и схемачами, что и его коррупционные предшественники. А работать без схемачей практически нереально. Ну, как минимум, дольше и менее комфортно, так а зачем тогда? For great justice? Оставьте это лохам.

Так что показывать свой интерес против Бальчуна было для Омеляна ошибкой, но ошибкой тактической.

Первая стратегическая же ошибка Омеляна состояла в том, что он считал себя самостоятельным политиком с собственным медийным пулом и верной толпой лоялистов. У него были основания так считать. Тусовочка называла его «новым лицом», забывая о пятнадцати годах работы на госслужбе при всех властях. В тусовке неприлично было вспоминать его прошлое место работы и спрашивать, чем занимался его бывший шеф и почему он теперь сидит в Испании. Омелян был членом клуба еврореформаторов, хотя не работал в бизнесе ни дня — со студенческой скамьи по должностям, не предполагающим особых реформ. Но все молчали.

Омелян считал себя фигурой, но, как оказалось, он жил на заёмном пиаре.

Мало кто помнит (это выражение уже второй раз употреблено в статье, ага!), но текущий конфликт начинался с мощной антикоррупционной риторики самого Омеляна.

Когда Гройсман втиснул ему своего госсекретаря Глущака в Мининфраструктуры (и параллельно подвёл человека Омеляна — Роменского — под отставку), редакция пришла в состояние шока и написала статью о том, что всё плохо. Всё действительно очень плохо.

«Дорогой министр, вы хотели провести санацию государственной монополии, вытащить её из кризиса и заняться её развитием? Мы в секретариате учли выдвинутые вами критерии, вот вам специалист с успешным кейсом из-за рубежа, из постсоветской страны, он знает, как реформировать тяжёлое советское наследство. Их таких немного, но мы нашли. Правда, зарплата — ну, вы сами всё понимаете (достойная зарплата — отдельный пункт реформы госуправления). Вот такие-то цифры его успехов, вот в такие-то годы.

Что значит, бл**ь, вы с ним не сработались? Как это не нравится? Он что, девочка из приёмной, чтобы нравиться? Конкретные претензии? И что следует из того, что он рок-музыкант? Он говорит, что не надо санировать и реформировать? Нет? Так в чём дело? Взятки берёт и откаты требует? Что значит "поговаривают", ну что за детский сад?! Кто поговаривает? Какой нахрен антикор, какое ОРД, вы что там, совсем поплыли в даль?! Да хоть… Правда, разве не одно говно? Доказательства есть? Нет? Ну, как будут, приходите ещё раз».

Мы тогда описали, что под удар подпадает одна из ключевых реформ, вписанных в Соглашение об ассоциации с ЕС. Мы сказали, что созданный конфликт в ближайшее время расцветёт такими цветочками, что до ягодок можно и не дожить (привет наивным, которые почему-то подумали, что мы про Минздрав). Мы сказали, что реформа госслужбы будет работать мультипликатором конфликтов (госсекретари не подконтрольны министрам) и в её нынешней форме неизбежно приведёт к усилению противоречий по линии президент – премьер.

После того, как стало понятно, чем закончится конкурс, Омелян тоже пришёл в состояние шока (и даже написал заявление по собственному). Но ему надо было действовать, так как он считал себя самостоятельным игроком со своим пулом.

Омелян взял под мышку Уляну Супрун (которой тоже выбрали не своего госсекретаря) с парой наёмных антикоррупционеров и вышел на прессуху. Там Омелян рассказал о том, что какие-то таинственные силы зла собираются бороться против реформ и разводить коррупцию, используя своих госсекретарей, инфильтрованных в министерства, где во всю идут реформы. В общем, госсекретарь МИ, по мнению Омеляна, имел плохую биографию, а потому должен был уйти в закат. Супрун придерживалась такого же мнения про своего госсекретаря.

План был в теории хорош. Омелян хотел связать тусовку антикоррупционеров, плотно сидящую на медицинской теме, позиционными боями с Гройсманом и вынудить того для защиты имиджа «непризнанного реформатора» отказаться от атаки на министерство. Или хотя бы снизить её темп.

Гройсман сигнал понял. И понял отлично. И подготовил зеркальный ответ.

В вовремя возникшем конфликте с Тодуровым Гройсман ожидаемо поддержал Супрун (как мы помним, МОЗ был одной из пиар-площадок по реформам).

Сомнительно, что конфликт «Тодуров vs. Супрун» был спровоцирован Гройсманом — скорее всего, этот конфликт возник по объективным причинам, не имеющим отношения к его игре. Однако Гройсман воспользовался скандалом (разве что, может, подкрутил «тему Медведчука», с радостью схаванную тусовкой) с потрясающим таймингом. По итогу он разменял Минздрав (5 миллиардов в год и региональные бюджеты, которых пойди ещё вытащи у кучи игроков) на «Укрзализныцю» (80 миллиардов в год и всего несколько ключевых игроков), параллельно заходя во фланг Омеляну.

При этом ни для кого из самой антикоррупционной тусовки не секрет, что за атакой на должность главы МОЗ стоял совсем не Медведчук (он пытался нагадить текущей коалиции в принципе, шансов получить министерство у него не было никаких вообще). На МОЗ претендовали БЮТ и/или РПЛ. И, судя по всему, это был план АП (или самого Ляшка/Тимошенко) для создания прообраза переформатирования большинства без выборов в случае, если раскол коалиции, на который нацелился премьер, таки произойдёт. По-видимому, пытались соломки постелить, но Гройсман предусмотрительно не дал. А дал поджопник. Очередной успех профессионалов из АП.

Зеркальный ответ Гройсмана Омеляну (на поле боя, выбранном самим Омеляном) состоял в том, что в противовес фабуле Омеляна «Госсекретари коррупционны и борются против министров-реформаторов» Гройсман легализовал фабулу «Коррупционеры борются против реформаторов-экспатов в МОЗ и МИ» и перевёл внимание со своего госсекретаря на Бальчуна. То есть продал конфликт «Омелян vs. Бальчун» вместо «Омелян vs. Глущак».

Сложно сказать, почему Омелян совершил такой странный выбор тактики поведения в конфликте с Гройсманом и Бальчуном. Может, он ожидал, что в ответ на «плохую биографию Глущака» ему начнут припоминать его непростую биографию и его прикроет пул антикоррупционеров по кейсу Лещенко. Сложно сказать, да и уже не важно.

Назначенный Гройсманом госсекретарь вывел УЗ из-под управления Министерства инфраструктуры — вещь немыслимая и ни разу не происходившая в современной истории Украины. Сказать, что Омелян был удивлён — ничего не сказать.

Тусовочка (как уже было сказано, плотно сидящая на медицинской теме), ещё вчера топившая за Омеляна и Супрун, получив сигнал от Гройсмана по Тодурову, переобулась в один день.

Их можно понять. С УЗ они не прикуривают, проблем УЗ не понимают, да и народу оно не очень интересно, в отличие от темы медицины. Кроме того, им и раньше Бальчун был неудобной целью для критики. Ну потому, что критиковать его за связи со схемщиками Дубневичами было не очень удобно — тут или признавай, что в Европе был такой же роадмап реформ со схемщиками в обнимку (и что они не схемщики, и что десять лет антикоррупционеры гнали пургу, а это так дела ведутся), или признавай, что не все экспаты хороши. В общем, дилемма про два стула.

Но Гройсман ещё сильнее локализовал эту проблему и углубил дискурс. Если продолжать с Омеляном говорить, что Гройсман содержит коррупционного госсекретаря (который выписал УЗ из состава Мининфраструктуры), развязав руки коррупционеру Бальчуну, то совершенно непонятно, как этот же Гройсман тогда поддерживает борьбу с коррупцией в Минздраве. Тут он поддерживает коррупцию, а тут поддерживает антикоррупцию? А может, в обоих случаях поддерживает коррупцию? Надо было выбирать что-то одно.

Все выбрали своё — и Омелян внезапно осознал, что остался один.

Именно поэтому он вынужден сейчас скромно ругаться с Бальчуном на заседаниях Кабмина и передавать папочку Гройсману. Потому что папочку уже можно засовывать понятно куда. В изначальном стратегическом плане Омеляна фактами из папочки должны были бомбить УЗ, Бальчуна и Гройсмана все антикоррупционеры за малый прайс. А уже потом после медийной кампании папочка триумфально шла бы в НАБУ. Однако антикоррупционеры переобулись — НАБУ никогда не даёт хода делам, которые не устраивают антикоррупионеров, — и потому осиротевшую папочку приходится отдавать Гройсману.

С понятно каким результатом. Такую же папочку Гройсман себе собрал ещё тогда, когда выбирал министерство для атаки. Все в курсе и без папочек, что почём и сколько раз.

Теперь тусовочка может абстрактно поддерживать Омеляна за всё хорошее, но не против Бальчуна. Потому что в созданном Гройсманом дискурсе это ломает игру самой тусовочке.

Пока все бегали вокруг Минздрава (как мы уже говорили, 5 миллиардов в год, средняя маржинальность — 10%, остальное — сказки про белого бычка) и спасались от Медведчука, Гройсман провёл величайший корпоративный отжим в истории страны со времён приватизации «Укррудпрома». Причём провёл его с положительным пиар-результатом (!). Впечатляющая работа! Про маржинальность на заказах УЗ даже не будем писать — вы всё равно не поверите, а кому надо — те и так в курсе.

Как видим, вторая стратегическая ошибка Омеляна состояла в том, что он хотел стать Гройсманом так же, как Гройсман хочет стать Порошенко. И Омеляну, и Гройсману УЗ и само МИ нужно было для одного и того же. О планах Гройсмана мы уже рассказали, а Омелян хотел стать профильным вице-премьером, а там, глядишь, — и премьером. Все хотели рассказывать о реформах, формировать потоки и обрастать политическими связями. Один план, одни точки пересечения, одни и те же лоялисты — всё одинаковое.

Омелян не учёл, что в такой ситуации зеркальные шаги будут чрезвычайно удобны для Гройсмана, и будут для него эффективнее вдвойне. Потому что каждый такой шаг будет выбивать серьёзный пласт поддержки из-под ног Омеляна.

Стреножив Омеляна, Гройсман даже не остановился подумать, не является ли проведённая им операция выходом за флажки, и не ждал реакции других игроков. А смысл ведь и так понятен: что они скажут и какова будет их реакция.

Следующий удар Гройсмана был стремительным. Представителей армянской диаспоры «Народного фронта» в Администрации морских портов Украины, находящейся под контролем Мининфраструктуры, начали в жёстком режиме щемить люди Гройсмана, осуществляя перехват управления и потоков.

Зашевелился уже и сам Аваков, и даже Турчинов (которые, вполне возможно, ранее видели в происходящем с Омеляном лишь полезный урок). Сам же Омелян подобно блудному сыну возвращается в родную фракцию, ища хоть какой-то поддержки, потому что всем понятно, что статьями в РБК ситуацию уже не переломить, а на больший медийный ресурс можно и не рассчитывать.

Теперь вопрос передачи УЗ рассмотрят на заседании СНБО. Несмотря на то, что НФ всё ещё сохраняет колоссальные административные возможности, борьба с нарфронтовцами выгодна Гройсману с точки зрения пиара как «непризнанного реформатора», которому прийти к успеху помешали коррупционеры. НФ категорически не умеет защищать своих в пиар-поле. Нарфронтовцы уже удачно «защитили» Яценюка (раскрутив рейтинг Михо), Авакова, Пашинского, Дееву, Киву, Геращенко и т.д.

Теперь точно так же НФ впрягается защищать Омеляна. Конец немного предсказуем. Гройсман радостно надеется поднять рейтинг на Омеляне, Авакове и Турчинове, как Михо поднял на Сене. И поднимет: НФ — знатные факаперы в этом плане.

Блестящая игра!

С глобальными результатами.

Технично вклинившись в перспективный конфликт между Омеляном и Бальчуном, уже сейчас Гройсман его перевёл в конфликт «Гройсман vs. "Народный фронт"». Электоральные дивиденды уже капают.

У этого конфликта тоже неплохие перспективы. Сейчас он находится на стадии перехода в плоскость «Гройсман vs. Порошенко». Именно конфликт с президентом и будет логическим завершением отстройки Гройсмана от негативного рейтинга БПП. Дальше открывается огромный веер возможностей: хочешь — с Михо, хочешь — с Садовым, хочешь — сам. Да, деньги-то есть, в принципе, можно и самому.

Но кроме электоральных, есть и перспективы административные.

Каждый удар Гройсмана по НФ приводит к росту претензий коалициантов к президенту, потому что именно он пересобирал большинство под премьера Гройсмана (вместо Яценюка) и именно Порошенко является гарантом договорённостей.

Да, договорённости были нарушены ранее в результате ряда мелких (и не очень) подвижек, но Гройсман идёт на откровенный конфликт и уже нацеливается на остатки НФ. С точки зрения Авакова и Турчинова «интимные отношения» между Петром Алексеевичем и Владимиром Борисовичем — дело вторичное по сравнению с атакой Владимира Борисовича на «Народный фронт». Ни для кого не секрет, что тот же Михо по такой же схеме атаковал Яценюка с попустительства Банковой (а некоторые говорят, что и по плану Банковой).

Короче, логика нарфронтовцев такова: ну и что, что у тебя, Петя, плохие отношения с Гройсманом и вы поссоритесь на днях? С Михо такая же ситуация была, что не мешало ему нас валить.

То есть, если наращивание потоков Гройсманом шло за счёт НФ, то наращивание социального капитала и влияния на политиков уже идёт за счёт Порошенко. Что не может радовать ни Порошенко, ни АП, особенно в свете того, что Ковальчук постепенно утрачивает лояльность, а Кононенко устранён, так как сидит на детоксе.

Кроме того, забирая УЗ из Мининфраструктуры, Гройсман ломает и игру президента, направленную на получение дивидендов от раскола в «Оппоблоке». Исторический контроль Ахметова над УЗ — ни для кого не секрет.

Сейчас Омелян (которому вообще плевать на большую стратегию президента, но который заинтересован в расширении сферы конфликта с целью получения союзников) заговорил об отставке первого зама МИ Кравцова, которого традиционно считали человеком, близким к Ахметову. Тактика Омеляна проста: или мне помогайте все, или не доставайся же ты никому.

«По Евгению Кравцову, действительно, были рекомендации настойчивого характера, которые я не сумел отклонить. Но подспудно я всё-таки считал, что он сможет выстоять, понять, что у него большое будущее в большой стране, а не руководствоваться интересами отдельных личностей».

Считал до тех пор, пока Кравцов не помог вывести УЗ из МИ.

То есть под вопросом не только способность президента удерживать коалицию, но и вообще возможность обеспечивать хоть какие-то договорённости.

Сейчас Гройсман имеет возможность или ослабить Ахметова, подписав представление Омеляна, или увеличить своё влияние на него. Но в любом случае произойдёт это без участия президента. Как и прошла передача Кравцовым и Бальчуном по подписи госсекретаря Глущака «Укрзализныци» из МИ напрямую Кабмину.

В принципе, ввиду общего негативного влияния Ахметова на УЗ, действия Омеляна по устранению Кравцова мы поддерживаем, однако на фоне всей картины это совершенно незначительный штрих.

И что делать президенту в такой ситуации — не ясно.

Точнее, ясно-то, что делать. Однако от этой ясности только хуже.

Президенту нужно перетягивать рычаги управления из Кабмина в СНБО, где сидят бенефициары коалиционного соглашения.

Помнится, был у нас уже такой случай, когда президент так и сделал во время конфликта с премьером, имевшим президентские амбиции.

Главой СНБО тогда был сам Порошенко.

А президентом был Ющенко.

Чем закончилось — мы все помним. Реваншем.

Окончание мы, пожалуй, возьмём из прошлой статьи.

«Общий вывод прост: мы в тупике, но все выходы из этого тупика хуже, чем сам тупик».

Дмитрий Подтуркин

Антон Швец