Антиутопия: Украина-2030

В 2000 году, когда средняя зарплата в стране составляла 50 долларов, а пенсия — 6 долларов, я написал такой же текст с той же концепцией: какой будет экономика Украины, «если правительство будет всё делать правильно» следующие 10 лет.

Наибольшие дискуссии вызвали положения о том, что украинские олигархи будут покупать за сотни миллионов долларов заводы в Польше, средняя зарплата в Украине вырастет до 500 долларов, а пенсия — до 200.

Наибольшие дискуссии вызвали положения о том, что украинские олигархи будут покупать за сотни миллионов долларов заводы в Польше, средняя зарплата в Украине вырастет до 500 долларов, а пенсия — до 200.

Ничего фантастичней в стране с 6-долларовыми пенсиями (и с шестимесячным долгом по их выплате) представить себе было невозможно. Тем не менее, к 2008 году средняя официальная зарплата в Украине составила 425 долларов (неофициальная колебалась в диапазоне 500–800 долларов), а средняя пенсия составляла 155 долларов (тут — менее 200 долларов, согласен).

«Индустриальный союз Донбасса» купил крупнейшее металлургическое предприятие в Гданьске — «Гуту Ченстохову» — за треть миллиарда долларов, если не ошибаюсь, а польский капитал не купил ничего значимого в Украине, потому что это была страна с 3 млрд в «Форбс» против наших 12 млрд...

Затем грянул кризис, который благодаря бездарным действиям правительства Тимошенко уронил отечественную экономику так сильно, что мы лишь спустя 12 лет только приблизились к макропоказателям 2008-го.

Польша же после среднеевропейского спада (в 3%, кажется) продолжила свой рост... В 2020 году я вновь пишу текст-прогноз о том, какой может быть экономика Украины 2030 года, если правительство будет совершать очевидные для большинства экономистов «правильные шаги».

Никакого чуда, ничего необычного — просто «правильные шаги». Через 10 лет мы проснёмся в стране с экономикой, равной польской и лишь немного меньше турецкой — крупнейшим региональным торговым и промышленным хабом со средней зарплатой в 2000 долларов и ВВП размером в более полутриллиона долларов против нынешних 150-ти...

Далее представляю Вашему вниманию полный текст. Он умышленно написан в ненаучном стиле, скорее, в художественном жанре, что позволяет читателям более визуализированно понять, что означают цифры макроэкономического прогноза на следующие 10 лет.

Я пишу эту колонку в виде газетной статьи (выражаюсь так, чтобы вам был более понятен этот жанр), хотя газеты и журналы в наш век давно умерли, и остались лишь имена авторов.

Но вас, наверное, больше должно интересовать, насколько я понял, читая ваш Facebook в 2019 году, вопросы:

• Что стало с Украиной?
• Жива ли она?
• И как у неё идут дела?

Ну что ж… Тут, не желая обидеть Ваши чувства, должен сообщить две новости, как в той сказке, — хорошую и плохую. Первая: с Украиной всё в порядке. Нет, не так, — вы не узнали бы свою страну! Даже в сладких снах не могли бы предположить, как она выглядит теперь!

Это была хорошая новость. И плохая: более половины украинцев, как и 10 лет назад, готовы отдать всё, чего достигли они и их отцы за первые 39 лет независимости, за членство в ЕС. Только в 2020 году это показалось бы, наверное, странным, но уже не власти Украины хотят в Европу, а ЕС всеми силами затягивает её в свой монетарный союз, обещая за это согласие триллионные дотации на 10 лет вперёд.

Многие экономисты ещё после войны 2014–2015 годов и рецессии, вызванной ей, предсказывали, что Украина не может не превратиться в новую зону промышленного аутсорсинга для «зоны евро».

И более половины населения Украины, как и в 2020 году, склонны принять это предложение. И этому есть логичное объяснение.

С 2004 года (со времён Оранжевой революции, когда президент Ющенко, ныне очень почитаемый государственный муж, провозгласил курс на «евроинтеграцию») прошло уже 26 лет. Выросло целых два поколения молодых украинцев, которые свято убеждены, что цель и смысл украинской независимости — это будущее членство в ЕС.

Но позвольте рассказать Вам хронологию этих десяти лет по порядку, иначе вы не поймёте актуальной повестки сегодня (я сам вспоминаю себя и свои иллюзии в 2020-м и понимаю, как это трудно). Начало было не сильно впечатляющим. После мирового финансового кризиса 2020–2021 годов, который, как вы понимаете, не мог не затронуть Украину, и лёгкой рецессии, вызванной им, начался новый, 8-летний цикл роста мировой экономики, который не прекращается до сих пор.

Многие экономисты ещё после войны 2014–2015 годов и рецессии, вызванной ей, предсказывали, что Украина не может не превратиться в новую зону промышленного аутсорсинга для «зоны евро» — настолько очевиден был разрыв в зарплатах между Украиной, Восточной Европой и даже Китаем, где средняя зарплата в 2019 году была уже 700 долл./месяц, а в Украине ещё только приближалась к 400.

Украинский Facebook 2019 года ясно даёт мне понять, что тогда принято было смеяться над всеми прогнозистами, которые предсказывали, что Украина — это новый Китай для Европы. Но после обложки журнала The Times «Ukraine is the New China» никто нашу страну иначе в мире и не называет.

Мировую рецессию 2020–2021 годов Украина единственной в Европе пережила едва ли не на подъёме. Во-первых, потому что именно в этот период стартовал 5-летний план по выделению 50-миллиардной программы финансирования восстановления оккупированных территорий Донбасса (впоследствии она неоднократно расширялась, и в итоге объём субсидий со стороны ЕС Донбасса превысит 200 млрд евро до 2030 года включительно).

Сработало правило: никто в XXI веке ещё не отстраивал собственную территорию за собственный счёт. Так было в Югославии, Сирии, в Ираке, где американские строительные компании едва не убились в смертельной схватке за подряды на восстановление инфраструктуры и жилищное строительство, — так, только в ещё больших масштабах, случилось и на украинском Донбассе после того, как оттуда ушли российские войска.

Вторым драйвером роста стал открывшийся рынок земли. Украинцы, которые с 1996 по 2020 годы вели об этом кажущиеся теперь абсурдными споры, наверное, и предположить не могли, что у их страны будет право второго голоса (после Соединённых Штатов) в международной организации по продовольственной безопасности (т. н. «зерновой» ОПЭК) при ООН, но по производству зерна, кукурузы и подсолнечника Украина навсегда завоюет прочное первое место в мире.

Вообще-то, учитывая возросшие объёмы и изменившуюся за последнее десятилетие карту мирового производства, Украина вполне могла бы рассчитывать и на первое, но она по-прежнему легко идёт на уступки своему стратегическому партнёру — США.

Особенно учитывая разрешение, полученное со стороны Комиссии по ценным бумагам на приобретение контрольного пакета Чикагской зерновой биржи консорциумом из трёх крупнейших украинских зернотрейдеров. А Евросоюз устал проигрывать Украине все возможные судебные споры по экспансии украинской малины, яблок, мёда, винограда и другой сельхозпродукции в страны ЕС (по поводу чего не прекращаются обвинения украинской стороны в коррумпировании европейских судов).

Третьим драйвером развития украинской экономики за десятилетие (с 2020-го по 2030 год) стало, конечно же, открытие огромного рынка России после снятия против неё основных санкций ЕС и США в 2021 году.

Да, коррупция или подозрения в коррупции остаются родимым пятном молодой украинской государственности даже после запуска в 2025 году «коммерческих арбитражей» по хозяйственным делам и судов присяжных по общегражданским. Слишком сильна память о прошлом.

Третьим драйвером развития украинской экономики за десятилетие (с 2020-го по 2030 год) стало, конечно же, открытие огромного рынка России после снятия против неё основных санкций ЕС и США в 2021 году.

Взамен на снятие санкций РФ подписала меморандум с Украиной, ЕС и США о том, что она согласна на демилитаризацию Донбасса и «обоснованную компенсацию» Украине за причинённый военный ущерб. Дальнейшее десятилетие прошло под знаком того, что российские СМИ называли и называют «судебной удавкой» со стороны Украины.

Как только у украинских товаров, осуществляющих неприкрытую экспансию на рынки РФ, возникали хоть малейшие проблемы, правительство и Минюст резко активировали процессы против РФ в международных судах (на триллионы долларов компенсаций), и некогда страшный «северный сосед» вынужденно шёл на уступки.

РФ вынужденно сделала это впервые в конце 2019 года, подписав невыгодный для себя транзитный договор по газу. И тем самым она разрушила миф о несокрушимости позиции российской дипломатии в «украинском вопросе».

С тех пор Украина продолжает держать РФ в напряжении, ведя параллельно десятки международных судебных процессов о компенсации жертвам войны 2014–2015 годов на сотни миллиардов долларов — не выигрывая их, но в то же время «продавая» одно лишь затягивание процессов за любые уступки во внешней торговле.

Учитывая сохраняющееся прохладное отношение между двумя странами, Россия даже после демократической смены власти продолжает нести бремя ошибок прежнего руководства и полностью зависеть от позиции Украины и США в вопросах остающихся санкций, запрещающих использование высоких технологий нефтедобычи. По причине чего добыча газа, в частности в России, в последнее десятилетие не растёт, а падает.

И прогноз экономистов «Газпрома» о том, что РФ в связи с истощением запасов превратится из страны-экспортёра газа в чистого импортёра с потребностью до 50 млрд кубометров к 2035 году из-за режима санкций, повлиявшего на нефтегазодобычу, сбылся уже в 2029 году.

Украинский ВВП вырос за 2020–2030 годы в 4 раза — со 150 млрд долларов до 600 млрд. Средняя зарплата в стране увеличилась в пять раз — с 400 до 2000 долларов.

И с прошлого года украинская газотранспортная система, пережившая за последние десятилетие разные времена, но сохранившаяся, транспортирует дешёвый американский сланцевый СПГ-газ из хранилищ ЕС в РФ для обеспечения беспрерывного отопления городов-миллионников на Урале. Чтобы лучше осознать ту степень прорыва, которую совершила украинская экономика за последнее десятилетие, назову ключевые цифры.

Украинский ВВП вырос за 2020–2030 годы в 4 раза — со 150 млрд долларов до 600 млрд. Средняя зарплата в стране увеличилась в пять раз — с 400 долларов до 2000.

Чтобы читателю было больше понятно, что такое ВВП развивающейся страны с более чем полутриллионным долларовым ВВП на европейском континенте, следует помнить, что только экономики стран старой Европы, такие как Франция, Германия, Австрия, Испания и Италия, опережают её по этому показателю.

Экономика Украины лишь на 15% меньше турецкой, которая тоже бурно росла всё это десятилетие, и на 10% ниже ВВП Польши, которая шестой год стагнирует после входа в монетарную «зону евро». Ну и разумеется, Украина сегодня опередила по объёмам своего рынка все страны Восточной Европы, Балтии, Балкан, а также экономики Финляндии, Швеции, Дании и Португалии.

Хотя при этом, как ни парадоксально, имеет уровень доходов населения ниже, чем у всех вышеперечисленных. Отчасти это связанно с тем, что Украина продолжает оставаться региональным лидером по уровню рождаемости.

Но главным фактором был и остаётся фактор трудовой миграции, в первую очередь из России, Молдавии, Грузии и Армении, который не даёт образоваться дефициту рабочей силы в стране со столь стремительным ростом доходов. Пять правительств, которые сменяли друг друга за последнее десятилетие, не уставали записывать себе это в личную заслугу, и один из политиков даже едва не стал президентом страны на выборах 2025 года как автор «украинского экономического чуда».

Мы видим три главные причины, которые обусловили рост: самые низкие на континенте налоги, ставка на развитие крупных инфраструктурных проектов и искусственно созданная «конкуренция за инвестиции в Украину».

Сейчас, спустя годы, мы видим три главные причины, обусловившие и, по сути, сделавшие неизбежным этот рост: самые низкие на континенте налоги, ставка на развитие крупных инфраструктурных проектов, которые сами по себе стали неисчерпаемым внутренним драйвером для экономического роста, и искусственно созданная «конкуренция за инвестиции в Украину» между крупным игроками из Китая, Европы и США.

Первая и главная реформа, ставшая впоследствии ключевым фактором экономического прорыва десятилетия (самые низкие на континенте налоги, из-за которых некоторые брюссельские политики называют Украину «самым большим непродекларированным офшором в Европе, имеющим общую границу с ЕС и зону свободной торговли с ним»), была сделана Украиной почти вынужденно.

Гибридная война с Россией 2014–2020 годов, отток почти 10 млн человек трудовых ресурсов из страны и финансовый кризис 2020–2021 годов в условиях отказа во внешнем финансировании со стороны ЕС и МВФ вынудили украинское правительство к экстраординарным мерам по повышению своей привлекательности и конкурентоспособности на континенте.

В 2021 году страна провела либеральную налоговую реформу, закрепив в Конституции, что ни один из видов бизнеса не должен платить более 25% суммарно всех видов налогов от своей деятельности.

А единым налогом на доходы населения (доначисления пенсионных и медицинских страховых платежей, которые в этой стране носят исключительно добровольный характер) является ставка в 10%. Параллельно Украина полностью открыла свой рынок для криптовалют и тогда ещё только находящегося в начале своего бурного развития рынка ICO, а также создала на территории страны четыре свободных экономических зоны: Одесса-порто-франко для международной перевалки грузов, Kyiv IT and crypto hab, а также львовскую и донецкую свободные промышленные зоны.

Второй фактор развития естественным образом вытекал из первого. Начавшаяся в 2021 году масштабная программа восстановления Донбасса за 50 млрд евро, выделенных ЕС, автоматически создавала новые возможности для крупных европейских компаний по инвестированию в страну с самыми низкими налогами и самой дешёвой рабочей силой в Восточной Европе (и при этом с зоной свободной торговли с ЕС).

От производителей стройматериалов нового поколения до крупнейших автопроизводителей мира — все увидели в Украине вдруг уже упомянутый «новый Китай» и ринулись сюда, чтобы застолбить своё место в будущей экономике страны, нового регионального лидера. Китайцы стали строить новые аэропорты под Киевом и Одессой для промышленной перевалки грузов в рамках своего «воздушного Шёлкового пути», автоматически превращая Украину в главный евразийский транспортный хаб.

До этого они не успели войти в проект строительства новых глубоководных портов в Одессе и Херсоне с гигантскими контейнерными хабами, и потому реализовали конкурирующие проекты «авиахабов» в рекордно короткие сроки. Shell и Chevron развернули свои программы добычи сланцевого газа, превратив Украину за шесть лет из страны-импортёра в страну-экспортёра энергоресурсов.

TeslaEnergy, до этого удачно купившая в ходе большой приватизации 2020–2021 годов два основных литиевых месторождения, превратила Украину в пилотный проект по строительству «промышленных батарей» для солнечной энергетики. После этого уже никого не удивило решение расположить основное европейское производство Tesla Motors в Европе именно в этой стране. За этим всем промышленным и криптовым бумом естественным образом подтянулось и строительство инфраструктуры.

Я был сам удивлён, когда недавно прочитал, что 10 лет назад, ещё только в 2020 году, Украину с Венгрией и Польшей связывали всего лишь двухполосные шоссейные дороги! Сегодня, глядя на две ветки шестиполосных скоростных автобанов с десятками километров логистических складов и торговых центов по обе стороны границы, в это трудно поверить!

В 2020–2025 годах те, кто прилетал в Украину, помнят, что страна превратилась в одну большую стройплощадку. Сеть автобанов строилась за европейские деньги — аналогично программам дорожного строительства в Польше, Чехии и Венгрии в рамках программы количественного смягчения ЕЦБ. Оказалось, что площадь в 600 тыс. квадратных километров с растущим рынком, нацеленным на торговлю с ЕС, — не издержки, а, напротив, необходимая инфраструктура для роста европейской экономики. Логистические центры вдоль автобанов и вокруг городов-миллионников строились за счёт частных инвестиций.

Аэропорты продолжали расти как грибы за счёт проектного финансирования европейских и американских банков. Строительство новых портов за десятки миллиардов евро финансируют консорциумы крупнейших международных перевозчиков. Четыре скоростные монорельсовые железнодорожные магистрали полностью должны быть завершены к 2033 году китайскими компаниями-концессионерами.

Украина стала настоящим полем битвы большого капитала из Китая, Европы и США, потребляя в год от 30 млрд долларов прямых иностранных инвестиций.

«Мы даже и представить себе не могли, что всё это может быть построено за 5–7 лет просто за счёт снижения налогов и создания условий для инвесторов, — сказал в своём недавнем интервью один из бывших премьер-министров Украины, а сегодня — один из крупнейших промышленников страны. — А ведь когда-то мы повышали в стране налоги, пытаясь построить всё это за бюджетные деньги!»

Сегодня Украина стала настоящим полем битвы большого капитала из Китая, Европы и США, потребляя в год от 30 млрд долларов прямых иностранных инвестиций. Да, до сих пор не утихают споры о том, справедливо ли была проведена большая приватизация 2020–2022 годов, когда правительство избавилось практически от всей оставшейся в наследство от бывшего СССР собственности.

В промышленности победителями в большинстве случаев стали украинские олигархи, которые затем весьма неохотно и значительно дороже продавали акции своих предприятий на европейских биржах. Однако с Украиной произошло именно то, что произошло.

И её отечественный капитал сохраняет почти полный контроль над внутренним аграрным рынком (благодаря запрету на вход иностранцев, введённому во время земельной реформы 2020 года), преимущественно контролирует инфраструктурную энергетику, половину добычи углеводородов страны, кроме сланца, играет существенную роль в машиностроении и новом виде промышленности — производстве дронов.

А в IT-секторе даже стало международной модой иметь управляющего партнёра компании из Украины. Большинство крупных украинских промышленников, которых по моде тех лет называли «олигархами», сегодня выступают основными портфельными инвесторами всех значимых стартапов Kyiv IT and crypto hab, который с 2021 года рождает по одному-два «единорога» (компании-миллиардера) в год.

Но иностранный (точнее, международный) капитал имеет 65% в корпоративном секторе Украины. Однако на 80% — это акции, находящиеся в свободном обращении на европейских и американских площадках, то есть они не контролируются отдельными людьми или группой связанных лиц.

Иная ситуация — с финансово-банковским сектором страны: 80% совокупного капитала банковской системы Украины принадлежат финансовым группам из Британии, Германии, Казахстана, Китая и США. И это естественно, поскольку после национализации 75% банковского сектора Украины во время кризиса 2014–2015 годов большинство госбанков (кроме государственного экспортно-импортного банка Украины) были проданы в 2020–2025 годах в 3–5 раз дороже, чем достались бюджету.

Активы украинских банков за истёкшее десятилетие выросли с 40 млрд долларов в 2020 году до 500 млрд в 2030-м.

И их покупателями, естественно, выступили ведущие мировые игроки. К тому же активы украинских банков за истёкшее десятилетие увеличились с 40 млрд долларов в 2020 году до 500 млрд в 2030-м. Но сегодня, как я уже говорил в начале, Украина вновь стоит на распутье: Европарламент устраивает четыре за последние три года слушания по вопросу частичного введения санкций против страны, требуя от неё принятия «дорожной карты» по постепенному повышению средних ставок корпоративных и персональных налогов до уровня среднеевропейских.

И хотя мощный (с точки зрения политического представительства) предпринимательский класс страны активно сопротивляется изменению Конституции, где закреплены максимальные ставки налогов, электоральное большинство страны склонно поддержать изменения в Конституцию. Поскольку уровень жизни среднего класса в Европе всё ещё остается выше, чем в Украине, а идеи «безусловного дохода», реализованные уже в 6 из 27 стран ЕС, имеют широкую популярность и в Украине.

Особенно среди тех украинцев, которые не сумели найти себя в «новой экономике», и у оставшихся в кластере по-прежнему не высокооплачиваемого низкоквалифицированного труда. А пока город Киев, как когда-то 20 лет назад Москва, блистает огнями своего «нового Манхэттена» — делового центра столицы, состоящего из 30–50-этажных небоскрёбов, возведённых, как и Манхэттен в Нью-Йорке, на острове Гидропарк посреди Днепра.

Столица Украины надёжно закрепила за собой титул гастростолицы континента, а киевские цены на недвижимость давно превысили берлинские и приближаются к парижским. Город, как и 10 лет назад, состоит из вечно стоящих в пробках дорогих автомобилей, которые вы не встретите в таком количестве ни в одной столице Европы, и притягивает толпы туристов, которые ценят ночную жизнь и высокое качество кухни.

Все ведущие финансовые аналитики мира сходятся в том, что рынок Украины инвестиционно «перегрет», что на рынке недвижимости образовался невероятный ценовой «пузырь», который вот-вот лопнет. Что страну, которая растёт только вверх уже 15 лет подряд (как когда-то Китай), неизбежно ждёт «жёсткая посадка» и кризис, подобный «китайской рецессии» 2025–2027 годов. Но пока украинская экономика продолжает демонстрировать Европе и миру своё собственное «экономическое чудо», автором которого по праву считают классика американской макроэкономической мысли Артура Лаффера (памятник классику сейчас стоит на Бессарабской площади в Киеве).

Ещё в далёком 2016 году, консультируя украинское Министерство финансов, он сказал фразу, которая сейчас высечена на мраморе у входа в Киевский экономический университет:

«Забудьте об опыте Евросоюза. Он не подходит для вас! Не делайте то, что развитые страны делают сегодня. Делайте то, что развитые страны делали для того, чтобы стать богатыми, — снижайте налоги!».