Когда заживём нормально

Ми діждемося Вашингтона з новим і праведним законом?

Один хороший человек 160 лет назад

– А как вы думаете, когда в Украине образуется новый политический класс? — спросили у меня недавно.

Хороший же вопрос, согласитесь. Многих волнует.

Страна требует героев…

Мы привыкли считать, что вся наша нынешняя власть — переходной этап. Мы выходили на Майдан за смену системы политических взаимоотношений, мечтая о том, как олигархов, экс-комсомольцев, крепких хозяйственников и прочих людей, которым идёт брежневская шапка-«пирожок», сменят молодые яппи европейского вида — как Яценюк, только настоящие. Хотелось видеть настоящие идеологические партии, лидеры которых спорили бы об экономической модели, праве на оружие и особенностях пенсионных систем, а не рисовали бы «шахматки» потоков и не вопили бы с трибуны Рады вещи, от которых самим смешно. Мы цеплялись за тех, кто хотя бы чуть-чуть изображал из себя европейцев — так в парламент попала «Самопомощь».

А в итоге маємо те, що маємо. Сменились (отчасти) лица, но не сменилась система взаимоотношений между ними. Парламент — по-прежнему сборная солянка из олигархических квот. Кадровая политика по-прежнему строится вокруг торгов за потоки и влияние. Политическая целесообразность всё ещё выше законности. Решения по-прежнему принимаются, не исходя из того, как лучше для страны, а исходя из того, как лучше для конкретной политсилы.

И не сказать, что прогресса нет. Есть. Есть отдельные чиновники-технократы, добившиеся успеха в своих сферах, ставки откатов резко упали, никто уже не стелется перед Россией, политика стала намного более публичной, в Doing Business прыгнули на 50 с гаком позиций вперёд… Дальше — спор между порохоботами и зрадофилами: считать стакан наполовину полным, наполовину пустым или предателем Родины. Все согласны с тем, что изменения недостаточны, просто одни полагают это естественным, иные — преступным.

Но в глубине души мы чувствуем себя обманутыми — то ли политиками, то ли судьбой. Эй, мы же заслужили. Майданом и войной. Сколько ещё наше общество должно проявлять героизм, чтобы политический процесс начал соответствовать эпохе?

И вот тут, увы, некоторые включают мечты на неприличную громкость. И начинают сравнивать качества теоретических волшебников в голубом вертолёте. Одни мечтают о том, что мессия, поломавший систему, придёт с фронта (на этом нехитром принципе у ряда партий строилась прошлая парламентская кампания, результаты её мы наблюдаем сейчас). Другие, вроде бы более взрослые и циничные, мечтают о пришельце из бизнеса, за которым пойдёт истосковавшийся по цивилизации народ.

Среди моих друзей есть и те, для кого стакан наших нынешних раскладов наполовину полон, и те, для кого он наполовину пуст. Между ними часто происходит такой диалог:

– Окей, окей, нынешние лидеры вам не нравятся. Кто тогда, а? Ну кто? Ну кто?

– А будет! До выборов ещё время есть! Сформируется ещё новая элита, вот увидите! Это дело полугода! И вообще, есть у нас в верхах нормальные люди, например…

В качестве примера недавно называли Коболева и Нефьодова. Не в смысле, что через два года кто-то из них пойдёт в президенты или премьеры, а в смысле, что вот так должен выглядеть новый лидер. Вот такая ролевая модель.

Сложно спорить с тем, что и Коболев, и Нефьодов — молодцы (хотя не уверен, что обоим интересна публичная политика). Но вот утверждение, что вскорости такие молодцы эволюционным путём сменят наши нынешние расклады, а в ближайшие пару лет появятся новая партия и новая элита нового облика, считаю опасным заблуждением.

Потому что для этого необходима смена условий. Тех самых, из-за которых сложилась нынешняя система. Тех самых, из-за которых люди, попадающие в эту систему извне, быстро обретают её черты — см. кейсы Балчуна, Саакашвили и «варягов» рангом поменьше. Место проклятое?

Не место, а схема взаимодействия.

Почему всё плохо (и когда начнёт улучшаться)

Вся наша политическая система — надстройка над нашей экономической системой. Она при всём желании не могла быть другой. Именно поэтому не приходят мессии. Именно поэтому они и не могут прийти.

Что нужно политической силе, чтобы состояться в Украине?

Ей нужны:

• внятный месседж, с которым можно выйти к избирателю (ок, это не сложно);
• коммуникационный ресурс — возможность до этого избирателя доораться;
• организационный ресурс — возможность работать по всей стране;
• финансовый ресурс — топливо предыдущих двух.

На практике оказывается, что ей нужны деньги (много, много денег). Если у тебя хватает средств достаточно системно ездить по ушам избирателю — рейтинг приложится даже при слабеньком месседже и сомнительных биографиях. Доказано партией «За життя!».

А нет — так нет.

И тут мы приходим к главному вопросу: а где все эти ваши молодые и красивые мессии возьмут эти средства, объясните мне, глупому? Если в достаточной мере эти средства аккумулированы теми, кого мы привыкли называть олигархами, а делиться они ими готовы только в обмен на те самые «шахматки»?

Звенящая тишина в ответ на этот вопрос — самое значимое молчание в нашей стране. Новое поколение грядёт? Да не вопрос. Майдан изменил общественный диалог? О да. Есть в стране умные люди, которые могли бы порулить? Допустим.

Как они к власти придут? Структура собственности на ведущие медиа не изменилась. Деньги у тех же людей, возможности — тоже.

Возьмём Порошенко, окей. В чём его главная проблема во внутренней политике? В постоянных торгах и договорняках, в том, что не нашёл в себе силы очистить авгиевы конюшни, в том, что протаскивание каждого закона через Раду, даже объективно необходимого для страны, напоминает аукцион с продажей тех или иных преференций.

Считаете, не хотел этой зачистки? О, ещё как хотел. Очистив их, поломав систему, он стал бы единоличным дорогим руководителем, не вынужденным переживать за каждое голосование в Раде, торговаться с Аваковым… Короче, поломать систему можно было и под себя.

Но не было сил.

У него были деньги — не так много, как у Ахметова, но были. У него были медиа и свои депутаты — не так много, как у Фирташа, но были. У него была даже партийная структура — маленькая, зато своя.

Не хватило. Пришлось договариваться с теми, кто держал крупные доли. Потому что иначе было просто невозможно. Точно так же пришлось бы любому другому президенту. Вот, до сих пор договаривается. А те, кто хотят его сместить, договариваются с ними против него.

Потому что ключ к победе — деньги и медиа.

Чтобы изменилась страна, необходимо, чтобы деньги и медиа, взятые не у олигархов, побеждали взятые у олигархов. Усложняем задачу: если вы хотите волшебника в голубом вертолёте, то даже если Господь пошлёт вам волшебника, умного, честного, патриотичного и профессионального, заправка вертолёта — за ваш счёт. Если его будут заправлять другие, не обессудьте, что к их просьбам он будет прислушиваться внимательнее. Без топлива вертолёт не летает. Даже у волшебника.

И это не зависит от качеств политика. Это наши правила. По ним вынуждены играть все: и комсомольцы, и вояки, и мошенники, и хипстеры. А мы хотим, чтобы олигархономику преодолел человек, который может прийти к власти только за счёт олигархов. Наверное, это немного наивно.

Не нравится? Значит, не нравятся правила, надо их менять. Давайте подумаем как.

Модели ролевые да карты дорожные

Как это делается в цивилизации? За счёт диверсификации и открытости финансирования. Крупные партии в тех же США опираются не только на партийные взносы среднего класса, но и на средства крупного бизнеса. Но источников сотни, а не единицы, а сборы не просто открыты, но и рекламируемы. В их честь приёмы устраиваются, на которых политик обнимается с бизнесменом, и ему не стыдно. Краудфандинг такого рода не делает ни чьим-то человеком, ни чьим-то пособником, не налагает единоличных обязательств перед щедрым феодалом.

Более того, в цивилизации партийная система опирается на значительно менее зависимую прессу. А у нас прессой та же история, что и с партийной системой: она либо чья-то, либо миноритарная. Не потому, что журналисты такие продажные, а по той простой причине, что абсолютное большинство изданий не про сиськи-письки-макароны в небогатой стране не окупаются ни рекламой, ни подпиской. Приходится добирать у доноров. Хорошо, если речь о краудфандинге или людях, не ангажированных политически (как у нас, хе-хе!) — но в таких случаях и бюджет тощ. А за большими светлыми офисами в центре и совместимыми с жизнью доходами — это уже в те же двери, что и за политическими перспективами. Под вывески «SCM», «DF Group» и пониже до ТАС.

Это одно из проявлений ловушки бедности. Бедная страна – низкая платёжеспособность населения – неокупаемость медиа с необходимостью опоры на олигархический капитал – неэффективность партийной системы с необходимостью опоры на олигархический капитал – коррупция – неэффективность государственной машины – бедная страна.

Можно ли разорвать этот порочный круг?

Хотелось бы быть оптимистом, но не всегда получается. Скажем так: можно его подпиливать на каждом из этапов. В какой-то момент это колесо треснет вплоть до качественного скачка.

Что может произойти на этапе «население»?

Население — вернее, социально активная часть — может и должна осознать, что для изменения системы Майдана недостаточно. Необходимо создание новых медийных и партийных структур, нужен рост активности среднего класса в политической жизни. Вот нет, без этого никак, увы.

Что может произойти на этапе медиа?

Собственно, то, что мы пытаемся делать на «Петре и Мазепе». Здесь нашим сообщником становится технический прогресс, падение роли телевизора (медиа, требующее больших денег) и рост роли блогов (медиа, требующее исключительно таланта). Поддержка медиа дешевеет, появляются варианты продвижения смыслов, не требующие пяти-шестизначных долларовых сумм. Краудфандинг, инвесторы из среднего бизнеса, наконец, гранты. Создание общественного вещания — тоже плюс: даже если возникнут вопросы к работе тех или иных журналистов, сама экономическая диверсификация отрасли — уже признак эволюции.

Что может произойти на этапе партийной системы?

Если уж мы взялись помечтать — теоретически возможно продавливание «улицой» снятия депутатской неприкосновенности и открытых списков на парламентских выборах. Проблема в том, что в этом в политикуме всерьёз заинтересован плюс-минус никто, а выживать эту тему в настойчивых митингах у нас народ не умеет — чай не пересчёт долларовых кредитов.

Что может произойти на этапе борьбы с коррупцией?

Максимальная дерегуляция. Автор этих строк не то, чтобы против независимых антикоррупционных органов — скорее даже за. Просто когда-то ему не повезло заехать на съёмную квартиру с тараканами, и он хорошо знает, что они выводятся не столько «Рейдом», сколько гигиеной. А коррупция ликвидируется не новой конфигурацией карателей, а отменой излишнего контроля во всех сферах, где это можно сделать.

Дерегуляция у нас уже идёт, и вышеупомянутое место в Doing Business тому свидетельством. Но пока только в отдельных сферах, в отдельных регионах — привет, Днепропетровщина. А где-то идут обратные процессы — здравствуйте, господин Лавренюк.

Что можно изменить в государственной машине?

Отстаивать технократов. Того же Нефьодова. Ту же команду «Нафтогаза». Тщательно объяснять всем противникам высоких зарплат в госструктурах, почему дешёвые чиновники обходятся нам слишком дорого. Хотя бы на примере Коболева и сэкономленных в противостоянии с «Газпромом» миллиардах в сравнении со всеми предыдущими бойцами-молодцами.

Если лупить эту скалу со всех сторон, не допуская откатов назад, в какой-то момент вся эта система обвалится. Причём обвалится неожиданно быстро, похоронив многих под обломками. Что важнее — под ней окажется новая система, ещё не безупречная, но уже рабочая. В которой будет общественный контроль, независимые медиа, партии, оглядывающиеся на избирателя больше, чем на ФПГ, сервисные госорганы вместо госорганов карательных и хорошо оплачиваемые специалисты у руля госструктур. 

И вот тогда — и только тогда можно будет надеяться на приход спасителей, способных взять страну за что-нибудь и потащить к светлому будущему реализации своего настоящего потенциала. В смысле, это не значит, что они прямо сразу придут. Это будет лишь означать, что мы построили дорогу, по которой они смогут до нас добраться. Впереди будет ещё много интересного, но это — тот обязательный этап, до которого все разговоры о том, что достаточно сменить зад в том или ином кресле — досужие мечты. Написал бы «в пользу бедных», да нет, не в их пользу.

Только после прохождения этого уровня можно будет говорить о возможности преодоления самого неприятного для нас отрезка замкнутого круга: бедной страны.

P.S. Не устаревающие с 2014-го строки Михаила Красюка:

В Афинах — осень. На востоке — персы.
Клисфен в астрале, Фемистокл запил.
Уставший демос ненавидит Ксеркса,
Решительности требует от Зевса
И осуждает сдачу Фермопил.
В Афинах — осень, выборы экклесий,
Торги, в чьём списке будет Леонид.
Спартанский сектор бесится со спеси.
Его клянут вовсю в персидской прессе:
Мол, сбрасывает отпрысков в Аид.
Афины — в пене, лепят клоны партий.
Упала драхма, колется налог.
Но, олимпийцев чествуя на старте,
Здесь дружно заряжают «Слава Спарте!»
И пишут на колоннах «Ксеркс – *уйло».
Эллада-мать от родов поотвыкла,
Паллада пожирает кукушат.
Век измеряя в менструальных циклах,
Афины ждут рождения Перикла,
Но зачинать Перикла не спешат.

Виктор Трегубов